В начале сентября 1944 г., наши части 83 с.д. вели активное наступление и преследование немецких частей дивизии СС Норд. Нашим саперам 6-го отдельного саперного батальона, которым командовал майор Брянский, пришлось работать на переднем крае обороны. Под руководством лейтенанта 2-го саперного взвода товарища Бородачева В.Н., разминировали минные поля, готовили проходы в проволочных заграждениях, как своих, так и противника для наступления наших частей и подразделений. Мы с товарищами работали под огнем противника. В этих сентябрьских боях при разминировании подорвался на противопехотной мине ст.лейтенант Любушин из Архангельска и еще несколько ребят. Мы трудились, не щадя своих сил и своей жизни во имя Победы.
Противник оказывал всяческое сопротивление нашим частям. Когда мы достигли райцентра с. Кестеньга, то увидели одни развалины зданий, торчащие трубы печей. Отступая под натиском наших частей, противник минировал всё, что мог. Недалеко от с. Кестеньга шоссейная дорога, идущая в Финляндию, на одном из участков была заминирована противотанковыми минами. Преследование на мгновение приостановилось. Нашей группе во главе с лкйтенантом Бородачевым В.Н. было приказано разминировать этот участок дороги. Вооружившись щупами, миноискателями, мы работали всю ночь, в результате чего с полотна дороги было снято много мин.
Начался рассвет, я сидел над очередной миной, извлек взрыватель нажимного действия, убедившись, что нет на днище мины "сюрприза", начал выкатывать из знмли свой смертоносный груз. Мимо меня вперед прошли товарищи, весело насвистывая что-то, с шуткой приговаривали: "...роешься, копаешься, будто крот". Не помню, откатио ли я обезвреженную мину с полотна дороги, потому как через несколько минут раздался оглушительной силы взрыв. Меня мгновенно приподняло с земли и бросило на противоположную сторону дороги. Очнулся от принятых товарищами мер. Ощупал голову - на ней песок, грязь, земля. Возникла страшная головная боль, тошнота, ломило уши, в ушах звенело. Не помню, кто заботился о моей отправке в санчасть. Когда пришел в себя, попытался встать на ноги и встал с помощью ребят, пошел искать пилотку, т.к. ее снесло с головы. Нашел ее в воронке, надел, кроме пилотки в воронке нашел куски шинельного сукна. Я долго не мог успокоить себя, как вообще остался жив, когда разорвалась моя мина?! Таково было мое изначальное мнение. Затем товарищи мне все разъяснили: у меня в руке был взрыватель от мины, затем подошел командир, офицеры, ощупали мой пульс, сказали: "Испугался? Пройдет! Надо отправить в санчасть". Я не соглашался.
После наступления рассвета ребята и офицеры осмотрели место происшествия. Было установлено, что погибли наши саперы Орехов и Александров. Кто из них допустил непоправимую ошибку? Так и осталось для меня вопросом. В итоге выяснилось, что фашистами был заготовлен сюрприз: две противотанковые мины были соединены детанирующим шнуром. По завершении этой сентябрьской операции меня представили к Ордену Славы 2-й степени по 26-й армии, многие товарищи также были удостоены правительственных наград. Преследование врага продолжилось, а нас с группой разведчиков, которой командовал ст.лейтенант Майборода, направили по болотам в обход. Шли долго, или мне так казалось, потому как я искупался по пояс, а когда ввшли на одну из высот, даже оазжечь костер не разрешалось, пообедали, отдохнули и вперед. Когда достигли цели, прлтивник нас обстрелял, у нас появидись раненые и убитые. Противник ушел, мы вышли на дорогу, двигались по шоссе до финской границы. Так закончилась война на кестеньгском направлении. А вскоре наша дивизия была направлена на Мурманское направление.

"В конце июля 1944 года наше командование начало боевые действия на Кестеньгском направлении Карельского фронта. Наши саперы были отправлены в роты батальонов на передний край, готовили проходы в проволочных заграждениях и минных полях, чем способствовали успеху боя.  Мне тогда довелось быть в одной из рот первого батальона. Перед нами стояла задача: подготовить проходы в своих проволочных заграждениях и минных полях, а затем обеспечить проходы в проволочных заграждениях и минных полях противника. Помню, на проволочных заграждениях противника были подвешены жестяные банки - это усложняло работу. Мне помогали выполнять задание бойцы подразделения. Пока я разрезал проволоку для прохода под огнем противника, несколько ребят погибло и ранило.  В период нашей артподготовки из всех видов орудий  нам удалось успешно подготовить проходы для наступления. Противник тоже не дремал, чувствовал нашу затею, часто наносил артналеты из своих минометов и орудий по нашим позициям. Не помню, сколько длилась наша работа, но много вышло пота и страха, не раз поднимались волосы дыбом на голове, много полегло наших бойцов. Когда наша артиллерия, минометы перенесли огонь вглубь обороны противника, должна начаться наша атака, но выбыл командир отделения из строя, да и не все были подавлены огневые точки противника. Огонь противника усилился, чем отрезал путь наступления нашему подразделению. Мы с группой бойцов, что продвинулись вперед, оказались отрезаны огнем противника, укрылись в воронках, образовавшихся от разрывов снарядов, в нескольких метрах от вражеских траншей. Задача была нам ясна - овладеть траншеями противника, занять оборону и удержать ее до подхода основных сил. Мне, как саперу, товарищи по этому бою, что были рядом со мной, сказали: "Ты первым прошел через препятствия, ты и решай, что нам делать сейчас - мы с тобой". Было решено идти только вперед. Выбрав удобный случай, с гранатами в руках мы бросились в траншеи противника. Двое товарищей прикрывали нас автоматным огнем. Противник не выдержал, отступил на запасные рубежи. Поскольку мне была доверена товарищами такая честь, пришлось первым подняться и броситься в траншеи противника. Товарищи тоже не отстали, противник был вынужден под нашим натиском отступить, чем было обеспечено успешное выполнение поставленной задачи.
Помню, после этих боев в подразделение данного батальона прибыл из нашего 6го саперного батальона старший сержант Рогальский и доложил командиру подразделения: "У вас погиб наш молодой сапер П.И. Просвиряков, вот я привез вам замену вместо выбывшего".
Меня отыскали по распоряжению командира. После этого командир сказал Рогальскому, положив свою руку мне на плечо: "Узнаешь? Просвиряков Павел у нас молодец! Он - герой!" Рогальский ответил, что, видимо был неверно проинформирован.
После окончания этих боев я был направлен в расположение своего батальона. А спустя несколько дней я был награжден Орденом Славы III степени".