Перед войной дед учился в белорусском сельскохозяйственном институте по специальности "геодезия и картография". Их учили летать и делать аэрофотосъемку. В июне 1941 года деду для получения диплома оставалось только сдать зачет по лётной практике. Но его призвали и направили в авиационный полк штурманом ночного бомбардировщика. Летали на АН-2, на "кукурузнике". Однажды, во время трудных боев одного из лётчиков их полка одолел внезапный страх. Он очень не хотел вылетать на очередное задание и решил хотя бы разок его отсрочить. Он подрезал на самолете какой-то тросик и машина в ту ночь вылететь не смогла. Было проведено расследование. Лётчика разоблачили. Его расстреляли перед строем. Когда в него выстрелили, - рассказывал дед, - приговорённый согнулся и падая застонал, вот так: аааа... Сам дед тоже боялся, я думаю, но у него к концу войны было уже больше 500 часов боевых вылетов. Наверное, для того, чтобы преодолевать страх, дед между полётами осваивал по учебнику стенографию, а по самоучителю - английский язык. Когда его часть в мае 1945 встретилась на Эльбе с американцами, он оказался единственным человеком, который мог бы помочь с переводом. Его пригласили на встречу начальства с американским генералом. С носителем языка отец никогда раньше не общался и не был уверен, что его английский будет понятен, поэтому первое, что он спросил у генерала: "Ду ю спик инглиш?" Генерал засмеялся и похлопал старшего лейтенанта по плечу. В общем деду как-то удалось в тот раз наладить первые контакты с союзниками. Потом деда снова направили на учёбу и после войны он долгое время работал военным переводчиком.