ПРОПАВШИЙ БЕЗВЕСТИ

            Звонок в дверь. Стоявший на пороге пожилой мужчина спросил:
            - Воякина, Валентина Ивановна здесь проживает?
            - Да – это я, - отчего-то волнуясь ответила мать.
            - Я – Григорий Воякин, твой брат...
            Немая сцена и, объятья, слёзы, поцелуи, расспросы. Лишь немного успокоившись, гостя проводили в комнату.

            Нам было известно только то, что старший брат нашей матери Воякин Григорий пропал без вести во время войны. И всё, тишина, долгие годы неизвестности. И вот, он сидит перед нами. Через много лет после окончания Великой Отечественной. Седой, когда-то крепкий и высокий, он выглядел сейчас бесконечно усталым. Сидел сутуля покатые плечи, изредка поглаживая скатерть морщинистой ладонью. Стеклянный протез вместо левого глаза, теряясь в морщинах по щеке текут слёзы, которых он не замечает.

            Немного успокоившись Григорий Тихонович начал вспоминать, и предстала перед нами картина необычайно трагической судьбы. Судьбы не абстрактного человека, а нашего родственника, которого все давно считали погибшим.

                                                  *       *       *
 
            Ушел он на фронт вместе с моим дедом Иваном. Служить довелось в одном стрелковом полку, что несомненно было большой удачей в тех непростых условиях. Воевали честно, как могли поддерживая друг друга по-родственному.
            Удача дама вредная и привередливая, а военная удача вообще, явление крайне редкое. И вот, случился тот тяжелый и страшный день, когда она окончательно отвернулась от Григория. Май сорок второго выдался тяжелым, утомительным и кровавым. Передовая. Изрытая воронками линия траншей. После неудачной атаки наши войска отошли на исходные рубежи оставив на поле убитых и раненых. Среди этих раненых в воронке, без сознания, лежали и дед Иван с Григорием. Деда немцы посчитали погибшим и обошли стороной, а Григорию не повезло, пришел в себя он от грубого пинка сапогом:
            - Ауфштейн! Лос-лос, шнель!..

            Позже, после очередной и более удачной атаки, санитары подобрали деда и отправили его в госпиталь, где он залечивал раны долгие месяцы терзаясь неизвестностью в отношении племянника.              
            Вернувшись после войны домой, дед Иван долгое время не мог смотреть в глаза брату. Чувствовал какую-то вину за собой, что мол вот, не уберёг племянника, сам вернулся а Гришка... Погиб ли, жив ли – неведомо. Всего лишь три слова: «пропал без вести» значилось в официальных строках скупого письма из военкомата. Три слова, и... неизвестность изматывающая душу долгими годами ожидания и надежд. За погибших воинов от государства выплачивалась небольшая пенсия, но за пропавших без вести родственникам даже этот мизер не полагался. Иногда родители завидовали родственникам погибших, так как те знали места захоронения, и если не могли поехать поклониться могилке, то могли хотя бы заказать молебен и поставить свечу за упокой души солдата.

            А Григорию довелось сполна хлебнуть страшной доли военнопленного. Лишившись глаза в том бою, израненный и контуженый он как-то выжил и попал в концлагерь в Польше. Тяжкие условия и ужас концентрационных лагерей описаны в подробностях многими писателями, теми, кто на себе испытал и вынес все горести и невзгоды. А Григорий не был писателем, рассказывая, он старался не касаться подробностей пережитого, и мы понимали, как нелегко это ему даётся.

            Немного оправившись от  ран, с друзьями ночью он бежал из лагеря. Бешеная погоня, овчарки, стрельба, потеря друзей. Кое-как всё же оторвались от преследования и дальше пробирались по ночам на Восток.
 
            Голодные и оборванные прибились они к партизанам уже на территории Белоруссии. Пинский партизанский отряд под командованием Коржа Василия Захаровича принял беглецов в свои ряды. Повезло.

            Трудно представить все эти лишения и невзгоды сидя за столом в спокойной мирной обстановке.

            Рассказывая, Григорий Тихонович как бы вновь окунался в прошлое, переживая вздыхал, замолкал ненадолго и вновь продолжал рассказывать.

            Пинский партизанский отряд существовал с начала войны, и уже в июне провел свой первый бой напав на колонну противника. Партизаны устраивали засады на дорогах, препятствовали продвижению вражеских войск. Громили штабы вражеских дивизий, уничтожали автомашины и броневики, захватывали вооружение. В августе, и первой половине сентября, партизаны провели массовое разрушение телеграфно-телефонной связи на линиях, связывающих группы армий «Центр» и «Юг». Они непрерывно нападали из засад на восстановительные команды и батальоны связи и истребляли их. С первых дней вторжения врага начались и расширялись диверсии партизан и подпольщиков на железнодорожных коммуникациях. Борьба партизан активизировалась в период Московской битвы. Уже в 1941 году партизаны в ряде районов Белоруссии образовали партизанские зоны и края, которые они удерживали до конца войны. Одними из первых такие края возникли на обширной территории западнее Днепра до Минска.
            В такой вот славный отряд и попал с друзьями наш Григорий. Воевали не за страх а за совесть, мечтая о скорейшем воссоединении с родными войсками.
            И вот на Востоке слышна  долгожданная канонада. Отступающие колоны немцев и передовые части Красной армии. Радостные, полные сил и надежд, встречали они своих. Но, как оказалось радость была преждевременной...

            СМЕРШ, особый отдел НКВД. Быстрое следствие и допросы. Выяснив, что Григорий был в плену особисты дальше разбираться не стали. Не помогло даже ходатайство партизанского командования. Раз попал в плен и не застрелился, значит – враг народа! И то, что был пленён в бессознательном состоянии израненный и контуженный, не является оправданием. Дали ему десять лет лагерей, не смотря на партизанские заслуги.

            И покатил столыпинский вагон с решетками на окнах на Восток, увозя Григория в далёкие Сибирские края. Проезжая мимо станции Абдулино Оренбургской области, сквозь прутья решетки увидел он на перроне соседку из родной Пономарёвки. Старушка торговала семечками, поезд двигался медленно, и Григорий даже охрип, пытаясь докричаться и хоть что-то сообщить родственникам через соседку. Но, увы, древняя бабулька была глуховата, и только бессмысленно таращилась на зарешеченные вагоны…

            Обида и досада на жестокую несправедливость, всё переплелось в душе Григория. Опять лагеря, хоть и свои, советские, но от этого еще более страшные. Лесоповал, холод, голод, вшы. Злые овчарки и не менее злые вертухаи на вышках, для которых все ЗеКа – враги народа.  
            Но мир не без добрых людей. Прониклась к нему симпатией молодая медсестра Ольга из медсанчасти. Как могла помогала ему вынести тяжелые лагерные будни, подкармливала, не давая загнуться на непосильной работе.
            И вот, однажды, эта девочка решилась на опасное и рисковое дело. Лежал в то время Григорий в лагерной больничке, старые раны в тяжелых условиях давали о себе знать. Срок у Григория был немалый, и возможность выжить была  призрачной. Понимала это и медсестра. И когда появился шанс она решила использовать его, рискуя головой. Ночью, сосед Григория по больничной койке тихо отошел в мир иной. Ольга подменила документы, и схоронили доходягу под именем Воякина Григория Тихоновича. А сам Григорий, уже с документами погибшего человека, через пару месяцев освободился по окончанию срока.
            Как удалось Ольге провернуть всё это благополучно, одному богу известно. Но любовь творит чудеса, и фортуна улыбнулась молодым влюблённым.
            Уехали Григорий с Олей подальше от сибирских морозов.
            Как-то постепенно наладился семейный быт. Работали, жили, учились. Григорий окончил институт и работал инженером по нефтедобыче в Баку.
            Многие годы жили они, скрывая правду. Боясь репрессий и преследований в отношении своих родственников, Григорий не писал им тяготясь неизвестностью.
            Своих детей не дал им бог, и поэтому из сталинградского детдома удочерили они девочку. Во времена хрущевской оттепели появилась у него слабая надежда на то, что теперь-то он может быть реабилитирован, и всё же поостерёгся, не стал спешить, и как оказалось не зря. Оттепель была благополучно заморожена еще на долгие годы. И теперь уже фанфары советской пропаганды прославляли не великого отца народов, а дорогого и многоуважаемого Леонида Ильича.

            Так прошли годы тихой и размеренной жизни. Григорий стал уважаемым человеком. Дослужился до старшего инженера треста нефтегазодобычи в Нижневартовске. Так бы и дожили они свой век неся в душе тайну прошлого, но тут грянула перестройка. Опять забрезжила надежда, что в стране назревают кардинальные перемены. Однако, помня чем закончились хрущевские времена, Григорий выжидал. В прессе вовсю уже осуждали культ личности Сталина и реабилитировали невинно осуждённых, а Григорий всё еще сомневался… И лишь только когда окончательно убедился, что возврата к прежним временам не будет, он решился на отчаянный шаг. Собрал чемоданчик с бельём, перекрестился и…  отправился в милицию, сдаваться.
            Переживал ужасно. У околотка на лавочке, так же переживая и волнуясь, его ожидала любимая жена. Но, слава Богу! Времена действительно переменились. Пожилой майор внимательно выслушал сбивчивые объяснения Григория. Посидел, подумал, придвинул к нему лист бумаги, и продиктовал, как писать заявление с просьбой поменять фамилию на свою, настоящую.

            Долгая проверка и согласования. На запрос в КГБ пришло подтверждение его истории. После долгих бюрократических проволочек Григорий наконец-то получил ответ на разрешение вернуть свою фамилию, и официальный документ о реабилитации. Это была победа! Путь поздно, но справедливость восторжествовала. Его восстановили в правах и даже возвратили боевые награды.

            Только после этого Григорий поехал домой, к родным. Воскрес, без вести пропавший, Воякин Григорий Тихонович.

            После развала союза и вынужденной эвакуации из Средней Азии, Григорий Тихонович приютил мою семью на первое время у себя, в городе Отрадном Самарской области.

            Много подобных историй случалось в нашей стране но, увы, не все они заканчивались столь благополучным образом.

            Без сомнения можно сказать, что ВСЕ кто участвовал в той войне за правое дело являются Героями. Именно так, с большой буквы. Ведь если бы не они, то и не было бы светлого праздника ПОБЕДЫ 9 мая 1945 года.