Боевой путь

  Выписки из архивных документов о боевой деятельности       246 отдельного саперного батальона.

          246 отдельный саперный батальон, входил в состав                  47 стрелкового корпуса. В составе действующей 9 армии корпус находился с 30 ноября 1939г. по 13 марта 1940г. Командовал корпусом - комдив И.Ф. Дашичев. Во время советско-финской войны корпус действовал в районе Суомуссалми.

246 отдельным саперным батальоном командовал капитан Иван Григорьевич Тюрин. Военным комиссаром батальона в октябре 1939г. был назначен старший политрук Алейников Яков Иванович.  Управление корпуса, другие корпусные части, в том числе  и саперный батальон, начали формироваться в г.Калинине в сентябре 1939г.  (призывные мероприятия осуществлялись в Калининском военном округе, который дислоцировался на территории Калининской и Ярославской областей).  С 14 по 22 сентября 1939г. корпус по железной дороге был переброшен в г.Великие Луки.  Времени для полноценного комплектования частей и проведения  боевой подготовки было мало. Из журнала боевых действий 47 ск: «Сроки комплектования оказались нереальными, материальное обеспечение частей корпуса было недостаточное» (ф.34980 оп.9 д.962 стр.2). Боевой состав корпуса с момента его комплектования до прибытия на границу с Финляндией cменился наполовину: одни дивизии выбыли из его состава другие  вошли. Поэтому говорить о слаженности входящих в  корпус частей и отработанности боевого управления подчиненными силами не приходилось. Слабая военная выучка призванных из запаса бойцов и командиров впоследствии негативно скажется во время ведения боевых действий. Из отчета 246 осб: «83% командного состава батальона призвано из запаса. Подготовка приписного состава недостаточная. Во время сборов приписной состав занимался не боевой подготовкой, а выполнением задач по строительству» (ф.34980 оп.5 д.611 стр.79).

В состав 246 осб входили три саперных, техническая, парковая роты и подразделения обеспечения. Всего 837 человек личного состава, включая офицеров (политсостава было 11чел. -   комиссар, 6 политруков,  секретарь партбюро, секретарь комсомольского бюро, начальник клуба и начальник библиотеки). Укомплектованность батальона составляла 93% от штатной численности  (по социальному составу 302 чел.(36%) были рабочими, 405 чел.(48,3%) - колхозниками, 128 чел. - служащими и 2 чел.- единоличниками. В том числе 40 чел. были членами КПСС, 32 – кандидатами в члены КПСС, 53 – членами ВЛКСМ, партийно-комсомольская прослойка составляла 15,7% -125чел.).  

29 ноября 1939г. 246 сапбат прибыл на станцию Кемь, далее на автомашинах в Ухту и затем походным маршем вслед за передовыми частями 163 стрелковой дивизии начал выдвигаться к границе с Финляндией.

В 8.00 30.11.1939 передовой отряд 81 горно-стрелкового полка 163 стрелковой дивизии без боя перешел границу западнее Лонки и в 10.00 занял финский кордон. Далее полк возле Ахола переправился через озеро Киантаярви, вышел в районе 31 км  рокады Суомуссалми-Перанка, идущей вдоль озера, и повернул на юг к Суомуссалми. К вечеру 7-го декабря авангард 81 гсп  занял северо-западную окраину Суомуссалми. С востока по важневаарской дороге (которая шла от советско финской границы южнее озера Киантаярви)  наступал 759 стрелковый полк 163 сд. Вечером             8 сентября  759 сп вступил в Суомуссалми, где соединился с частями 81 гсп. По распоряжению командира 163 сд 9 декабря был создан отряд под командованием командира 3-го батальона 662 стрелкового полка капитана Чайковского. Отряд расположился  севернее Суомуссалми между озерами Алоярви и Колаярви на дороге на Ниву, отходящей от рокады на 10-ом км в северо-западном направлении. В состав отряда были включены 5-я, 8-я стрелковые и 3-я пулеметная роты, взвод кавэскадрона и три танка Т-37 177-го разведбата, три 45-мм пушки 204-го дивизиона ПТО и полковая 76-мм батарея 81-го полка. Таким образом основные силы 163 дивизии - 81 и 759 полки сосредоточились в районе Суомуссалми, а 662 полк (за исключением  3-го батальона), выйдя на рокаду  Суомуссалми-Перанка следом за 81 гсп, повернул на север и наступал в направлении Тайвалоски.

          Дороги представляли собой лесные тропы, чтобы воинские части и обозы могли по ним продвигаться, приходилось их расширять, строить гати на заболоченных участках, убирать камни. В некоторых местах машины приходилось вытаскивать на руках. В журнале боевых действий корпуса отмечается, что «чрезвычайно тяжелые условия доставки продовольствия и боеприпасов вызывают большие затруднения в снабжении частей» (ф.34980 оп.9 д.962 запись от 8.12.39).  «С 8.12 боеприпасы поступают по 5-6 машин в день при суточной норме 60 машин» (Из политдонесения начальника политотдела 47 ск Зубова ф.34980 оп.9 д.948 стр.46).

          3 декабря 246 осб получил  приказ расчистить от леса, камней и коряжника дорогу, идущую от шоссе западнее Юнтус-Ранте к переправе на озере Киантаярви.  5 декабря батальон получил вторую боевую задачу: занять переправу у Ахола (возле северной оконечности озера Киантаярви напротив  31-го км рокады идущей на север от Суомуссалми) и к 7 декабря сосредоточился в этом районе. Задача сапбата состояла в том, чтобы наладить через озеро переправу, на которой образовалась пробка, и обеспечить по ней  беспребойное движение  войсковых частей и обозов. «За Юнтус-Ранте и Ахолой дороги были преграждены озерами. Лед был еще слабым. Переправы, устроенные передовыми частями 163 сд надо было сделать постоянно действующими. Работа была поручена 246 осб» (Из доклада о партполитработе в 47 ск в период  боевых действий ф.34980 оп.5 д.66 стр.77).

Уже на следующий день саперам удалось разгрузить образовавшуюся на переправе пробку и наладить ее беспребойную работу. 11 декабря штаб 47 корпуса расположился на хуторе Кианнаниеми на противоположном берегу озера. Батальону поставили  задачу проложить дорогу по льду озера от переправы до штаба корпуса. 15 декабря переправу посетил начальник Политуправления РККА Лев Мехлис, который направлялся в Суомуссалми в штаб 163 стрелковой дивизии.

          К 14 декабря 1939г. финские легковооруженные лыжные отряды начали обходить 163 сд, основные силы которой были сосредоточены в районе Суомуссалми. Они перерезали (устраивали завалы, минировали и обстреливали)  дорогу, идущую на север от Суомуссалми, по которой осуществлялось снабжение боеприпасами, и продовольствием  частей и подразделений дивизии.

           Из оперсводки № 16 штаба корпуса от 15.12.1939 12.00 час.: «81 и 759 сп(стрелковые полки) ведут бой в окружении в ранее занимаемых районах. Противник охватил фланги и перерезал дороги от Суомуссалми на север и на Важневара.»(ф.34980 оп.9 д.958).        В журнале боевых действий корпуса отмечается, что в особенности опасным стало движение на 6-9-ом километрах рокады.   Противник  обстреливает проходящий на различных участках рокады транспорт.

Поскольку свободных резервов у командования корпуса не было, то для разблокирования рокады было принято решение бросить  саперов 246 сапбата.

          15 декабря командир батальона капитан Тюрин получил боевой приказ из штаба корпуса: «Комбату 246 сапб пройти на машинах  16 км на юг, войти в связь с капитаном Чайковским. Он расскажет обстановку, там создалась пробка. Ваша задача решительно рассосать пробку. Приберите к рукам людей, высланных с капитаном как будто его фамилия Дмитриевский. На сборы вам ½ часа. Начальника штаба оставьте на телефоне держать связь. Идти минимум 5 км в час. Используйте машины, возвращающиеся оттуда порожняком. Объедините людей 14ДЭП(дорожно-эксплуатационный полк). Действуйте решительно, расчистить дорогу и уничтожить противника. Комдив Дашичев.» ТЛГ  Д № 2 08 час 10 мин 15.12.39 (ф.34980 оп.9 д.954 стр.20).

          Далее в  последующих боевых приказах и распоряжениях ставилась задача «создать на машинах летучий отряд разграждения и использовать его для ликвидации заграждений и обеспечить безопасность движения и подвоз грузов на участке рокады с 4-го до 26 км». Отряду капитана Чайковского (комбат 3-го батальона 662 сп), действовавшего между озерами Алоярви и Коваярви на 4-5-ом км дороги на Ниву, идущей от развилки (перекрестка) на 10 км рокады, ставилась задача не допускать наступления противника на пути подвоза с направления Нива.

          Из дневника секретаря комсомольского бюро 246 сапбата младшего политрука Алексеевского: «14-го декабря  получили боевой приказ выступить на 5-й км под  Суомуссалми и выбить оттуда закрепившегося противника. Очистить путь с севера к 163 дивизии и соединиться со штабом дивизии. Перед боем политрук Алейников собрал коммунистов и комсомольцев, перед которыми была поставлена боевая задача. Взвод Симонова прошел через вражеское кольцо и соединился со  штабом дивизии, но потерял связь с головной колонной и мы думали, что они погибли. После боя в одной из землянок мы собрали комсомольский актив, на котором был поставлен вопрос об итогах боя. С докладом выступил комиссар батальона ст. политрук Алейников. С 19 по 28-го декабря наша часть занимала оборону на перекрестке» (ф.34980 оп.9.д.949 стр.108,117,118).

          Таким образом, в период с 17 по 28 декабря  подразделения 246 сапбата  растянулись с 4-го по 31-й км, выполняя задачи по обороне рокады, идущей на север от Суомуссалми. Две саперные роты  действовали на участке вдоль рокады с 4-го по 26-й км, третья рота обороняла  переправу и позже стык дороги от переправы с рокадой на 31-ом км. Командный пункт батальона находился на     10-ом км рокады, на перекрестке с дорогой на Нива. Это подтверждается выписками из журнала боевых действий корпуса и оперативными сводками.

          Оперсводка №17 15.12.39 23.00: «Отряд Чайковского, удерживая выход дороги на Нива, частью своих сил  с ротой пополнения от 14 ДЭП и двумя ротами 246 сапбата с 15.00 наступает с 10 км на  Суомуссалми. К 17.00 достиг 5 км, встретив завалы и минирование Суомуссалминской дороги. Заграждения ликвидируются».

          Оперсводка №18 16.12.39 12.00: «Отряд  Чайковского, усиленный ротой пополнения 14 ДЭП и двумя ротами сапбата производит разграждение рокады, разбирая завалы и уничтожая минирование. С 4.00 утра встретил сопротивление противника. Противник взорвал мост 7 км севернее Суомуссалми».

          Оперсводка №19 16.12.39 23.00: «Рота пополнения 14 ДЭП, две роты 246 сапбата, удерживая выход дороги от рокады на Нива, в 20.00 достигли 7 км Суомуссалми. Противник организовал заграждения, лыжными отрядами нападает на фланги» (ф.34980 оп.9 д.958).

Фактически  саперные  роты были использованы не столько по своему предназначению (разминирование, расчистка завалов, прокладка дорог и т.д.), а как стрелковые части, к выполнению боевых функций которых (ведение активных боевых действий против финских лыжных отрядов), саперы не были обучены и готовы. В своем отчете после выхода из окружения  батальонный комиссар Данилюк (находился в отряде Чайковского) отметит, что однажды в присутствии бойцов капитан Тюрин  заявил: «тактике лесного боя нас не учили, и я не знаю, что делать». Данилюк обращает внимание на  слабые навыки командиров по управлению подразделениями в лесистой местности «не успели отвести своих людей на 2 км от перекрестка, как растеряли их в лесу», а также упоминает о случае паники и неразберихи, возникшей среди красноармейцев во время одного из боев (ф.34980 оп.5.д.143 стр. 245-258).

Даже отдельные стрелковые части советских войск, сформированные  из приписного состава, не говоря о саперах, имели слабую выучку и были плохо обмундированы. Так например, красноармейцы из отряда Медведского, присланные 47 корпусом на расчистку дорог от белофинов, «были вооружены только винтовками и то не исправными. Многие винтовки были без мушек и без зацеповыбрасывателей. Люди не обучены действовать гранатой» (ф.34980 оп.5. д.143 стр. 245-258). Места  кадровых офицеров занимали призванные из резерва, не обладавшие необходимой военной подготовкой, плохо ориентирующиеся на местности и не умеющие пользоваться картой и компасом. Не хватало и самих топографических карт районов боевых действий.  Сказывалось отсутствие лыж, что сильно затрудняло движение по глубокому снегу. Реальный темп продвижения войск был в 3-4 раза ниже планировавшегося. «Прокладка дорог по снегу составляла не более 6 км за 10 часов» (из отчета об инженерном обеспечении боевых действий ф.34980 оп.9 д.998 стр.10).

Нелегко приходилось  красноармейцам 246 сапбата. Часть из них не имела теплых рукавиц, обувь была кожаная, которая промокала в снегу и выходила из строя (все это при 25-30 градусном морозе). Из политдонесения начальника политотдела 47 СК Зубова: «В частях 163 дивизии и 246 саперного батальона у многих красноармейцев нет перчаток. Есть случаи обморожения и опухания рук от холода. Ощущается недостаток теплой обуви. Особенно в подразделениях, которые живут и работают в лесу и спят у костров. В этих подразделениях есть поношенная и пожженная кожаная обувь, имеются случаи обморожения ног. В 246 осб организована починка сапог своими силами»(ф.34980 оп.9 д.948 стр. 52,128).  (Кстати Алейников Я. И. в юности обучался сапожному ремеслу и в мирной жизни сам ремонтировал обувь себе и своей семье).

К 20 декабря батальон понес первые потери: 13 человек были убиты, 23 человека ранены и 75 человек  обморожены (Сведения о потерях в 246 осб ф.34980 оп.9 д.948 стр.74).

Чтобы обеспечить управление и контроль за действиями подчиненных сил командование батальона выезжало в наиболее удаленные от командного пункта на перекрестке  подразделения.  Так 21 декабря посещалась 3 рота, занимавшая позиции на переправе возле Ахола. 

          Из дневника политрука 3 роты 246 сапбата Колтунова Степана Васильевча: «Рота несла охрану и обеспечивала переправу через озеро возле Ахола. 21.12.39 вечером приехали командный состав и политработники нашего батальона. Среди них был пом. командира батальона тов. Епрыт, комиссар батальона тов. Алейников и другие.

Они объявили, что сегодня к нам на ночь должны приехать несколько бойцов нашей части, которые до сего времени следовали еще сзади. Комната командира роты и политрука была целиком набита командирами и начальниками нашего батальона. Они долго беседовали о текущих событиях и обсуждали вопрос об улучшении укрепления места расположения переправы.» (ф.34980 оп.14 д.89)

          Вплоть до 26.12.39г. подчиненным силам 47ск ставились задачи продолжать наступление на Пуоланко. Приказ штаба корпуса  от 26.12.39: «163 сд закрепиться в районе Суомуссалми и совместно с 44 сд уничтожить суомуссалминскую группировку противника. В дальнейшем наступать на Пуоланко» (ф.34980 оп.9д.952).   

Однако события развивались не так как планировалось. Обстановка усложнилась: 28 декабря возникла реальная угроза окружения и уничтожения находящейся в Суомуссалми 163 дивизии.  К тому же в составе окруженной группировки находился Начальник политуправления РККА Лев Мехлис. Поэтому командование 9 армии приняло решение ночью отвести части 163 сд по льду озера Киантаярви на новый оборонительный рубеж. Финны прозевали отступление дивизии и не смогли организовать преследование.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                    Кодограмму на отход получил и отряд Чайковского. Из отчета о работе батальонного комиссара Данилюка в отряде Чайковского (был направлен в отряд политуправлением 9 армии): «28 декабря в 5.00 получена кодограмма: «Отряду Чайковского 28.12.1939 в 10.00 начать отход по рокаде на север на ДОП, присоединяя к себе обозы, расположенные на дороге.»  Приказу отступить не поверили, думали финская провокация. Запросили штаб корпуса, но ответа не получили.» (ф.34980 оп. 5 д.143 стр.245,251).

Недоверие к приказу об отступлении объясняется тем, что когда 11 декабря отряд Чайковского посетили начальник ПУРККА Мехлис и командир дивизии комбриг Зеленцов, отряду была поставлена задача оборонять данный участок и перекресток «до последнего кулака». Чтобы не допустить нанесения  финнами удара по дороге в тыл 163 дивизии «отряду Чайковского приказано без особого приказа с развилки не отходить...»(ф.34980 оп.5 д.254 стр.37-38). Что касается отсутствия связи, то «связь с отрядом Чайковского непосредственно держал штаб дивизии по телефону и радио (1 рация), но в ночь на 28.12.39 провод был порван противником и до момента отхода дивизии не был восстановлен» (ф.34980 оп.5 д.236 стр.84 Объяснения об обстоятельствах выхода из окружения.).

Тем не менее, отряд Чайковского все-таки начал отход на указанном направлении. На перекрестке присоединил к себе разведбат, две роты 246 сапбата (около 350 чел.) и обозы. Однако далеко уйти от перекрестка не удалось. Уже через два километра отряд наткнулся на финский заслон. Завязался бой, который продолжался до вечера 29.12.39. Не смотря на то, что отряд Чайковского был довольно значительным (более 800 чел), слабая выучка личного состава, недостаточная боевая подготовка офицеров,  плохое  взаимодействие и организация управления, входящими в отряд силами, не позволили разгромить финнов и прорваться вперед. «Наш отряд состоял из разных частей. При первом же бое почувствовался разнобой в выполнении боевых задач и особенно это сказалось при выходе из боя» (Из отчета Данилюка ф.34980 оп.5 д.143 стр. 245-258). Несогласованность в действиях отчасти объясняется и тем, что если Чайковским руководил штаб 163 сд, то Тюриным непосредственно штаб корпуса, при этом подчиненность между ними не была установлена. «28.12.39 в 6.30 Чайковскому было передано приказание начать отход. Другим отрядам, как не подчиненным дивизии приказание на отход не давались, так как они подчинялись непосредственно корпусу» (Справка о боевой деятельности отряда Чайковского ф. 34980 оп. 5 д. 236 стр. 101).

          Не сумев пробиться  через финский заслон, отряд попал под бомбежку своей авиации. Это произошло из-за отсутствия  связи с вышестоящим командованием, которое не располагало информацией о точной  дислокации подчиненных частей. Предполагалось, что отряд Чайковского и присоединенные им подразделения уже оставили перекресток и отошли по рокаде  на север.

          Командование  9 армии опасалось, что финны  с направления Нива через перекресток нанесут удар по рокаде в тыл отходящим частям 163 сд. Запись переговоров 28.12.39  5.00 командующего 9 армией Чуйкова с начальником штаба авиации армии комбригом Юсуповым: «Чуйков информирует его, что 163 сд начала в 5-6 часов утра отход по озеру из Суомуссалми и ставит задачу разбомбить перекресток дорог 10 км северо-западнее Суомуссалми.

Чуйков: «Противник в районе перекрестка дорог 10 км северо-западнее Суомуссалми. Нужно обязательно разбомбить район.»

Юсупов: «На перекресток выделяем группу 7-8 кораблей (имеется в виду бомбардировщиков).» (ф.34980 оп.15 д.88)

Отряд Чайковского 28 декабря бомбили дважды. По показаниям выводившего отряд из окружения старшего лейтенанта Матвеева, начальника штаба 3 батальон 662-го полка (ф.34980. оп. 5. д. 236 стр. 63-64), около 11.00-11.30 три бомбардировщика обстреляли из пулеметов 246-й батальон. По его словам, жертв в этот раз не было. В данном случае действовали финские бомбардировщики "Бленхейм", летавшие штурмовать отходящую по Киантаярви 163-ю дивизию. Позже еще одно звено бомбардировщиков сбросило бомбы на перекресток дорог в 10 км от Суомуссалми, в результате чего были выведены из строя пулеметный и артиллерийский расчет. В показаниях Матвеева именно так и сказано - выведены из строя, без уточнения потерь личного состава, а по показаниям младшего лейтенанта С.Н. Крюкова (там же, стр. 69) - командира пулеметной роты 3 батальона 662-го полка было ранено четверо и контужено двое человек. Впрочем,  оба они могли не обладать всей полнотой информации, так как про первый налет Крюков вообще не упоминает. Согласно  оперативной сводке №57 штаба ВВС 9-й армии (ф.34980 оп.5 д.515. стр.22), в 13.30 пять бомбардировщиков СБ вылетели бомбить перекресток в 10 км от Суомуссалми. По показаниям батальонного комиссара Данилюка, второй налет был около 15 часов. 29-го декабря бомбардировщики ВВС  армии боевых вылетов в район Суомуссалми не производили.

          Не сумев пробиться по рокаде на север, вечером 29.12.39 командиры и комиссары, входящих в отряд Чайковского подразделений собрались на совещание и стали решать, что делать дальше. Решили отходить лесом к озеру двумя колоннами.

          Из объяснений ст. лейтенанта Матвеева Григория Кузьмича- начальника штаба 3 батальона 662 стрелкового полка: «К вечеру 29.12 стрельба стихла. Собрались мы - батальонный комиссар Батурин, батальонный комиссар Данилюк, капитан Тюрин, капитан Саакян (командир разведбата), командир танкового взвода лейтенант Рабинович и стали принимать решение, что делать дальше. Решили отходить лесом. Идти на берег озера Киантаярви и по берегу добираться до переправы у Ахола. Стали выбирать, кто лучше знает вождение по азимуту, чтобы не блудить. Решили идти двумя колоннами. Одну колонну повел помощник командира саперного батальона, а вторую я.» (ф.34980 оп. 5 д. 236 стр.63,64).

          Учитывая, что в числе присутствующих на совещании фамилии Алейников не называется (хотя упоминается об участии в совещании командира сапбата Тюрина), а также то, что к вечеру 29.12.39 еще все командиры и политработники, входящих в отряд частей, были на местах при своих подразделениях, и никто не  пытался выйти из окружения самостоятельно (позже некоторые командиры бросили свои подразделения и с небольшими группами пытались выходить из окружения самостоятельно), можно предположить, что к этому моменту Алейникова Я. И. уже не было в живых. Иначе он присутствовал бы на совещании. Возможно Алейников Я.И. погиб 28-го или 29-го декабря 1939г. (предположительно во время или вскоре после бомбежки 28-го декабря) во время боев в районе перекрестка  на 10-12 км севернее Суомуссалми.

          Когда в ночь на 30-е декабря остатки окруженных на  дороге частей пошли на прорыв, они оставили всех раненных, не способных самостоятельно передвигаться, "на милость победителя". Однако победители, т.е. финны, гуманизм по отношению к раненным демонстрировали нечасто. Полковник  Я.Сииласвуо - командир финской 9-й пехотной дивизии, разбившей советские части под Суомуссалми, упоминает зачистку района, где был окружен в том числе и 246-й батальон. Наступление на район окружения началось в ночь на 30 декабря, а к полудню все было уже кончено. Учитывая, что те, кто мог, ушли в прорыв  еще ночью, то факт, что нескольким финским батальонам потребовалось более восьми часов на "зачистку" района площадью около 2-х квадратных километров, говорит о том, что по крайней мере часть оставшихся раненных дрались до самого конца. Сииласвуо пишет, что финны обнаружили в районе окружения до 300 тел красноармейцев, упоминает про трофеи (лошади, машины, пушки), но ничего не пишет про пленных, из чего можно сделать печальный вывод, что финны всех оставленных раненных, кто не погиб в бою, просто перебили.

Что касается командира батальона капитана Тюрина Ивана Григорьевича, то из окружения он тоже не вышел. По данным "книги памяти", пропал без вести 29.12.39. В отношении Тюрина показания участников событий отрывочные. После совещания упоминаний о нем больше нет, он просто куда-то исчезает, хотя по свидетельству командира разведвзвода 3-го батальона 662 сп Овчинникова, с утра 29-го декабря атаками на финский заслон руководил именно Тюрин, а не Чайковский, куда-то исчезнувший еще накануне: «С утра 29-го командование принял капитан Тюрин-командир 246 отдельного саперного батальона. Тюрин приказал мне собирать людей сапбата и вести их в наступление слева. Справа должна была наступать 8-я рота. Я собрал из двух саперных рот человек 90 саперов, человек 85 из 5-ой стрелковой роты. И с рассветом мы пошли в наступление. В 10-ом часу утра наше наступление было отбито. Противник обстреливал нас, мы залегли на льду, понесли очень большие потери. В 5-ой роте из 85 человек осталось человек 30, у саперов тоже потери очень большие. Батарея замолчала. Я донес Тюрину о положении, он передал, что пришлет батарею и тогда нам действовать дальше, а если не пришлет, то вернуться в лесок и занять оборону. Это было днем. Вечером наш островок на болоте окружил противник и повел на нас наступление. Находясь в окружении, я послал 4-х связных к Тюрину, но ни один из них не вернулся. Тюрин все время находился в обозе, который тоже подвергался обстрелу. Обоз был большой - повозки, машины, кухни - с охраной. Лошади были выведены из строя днем 29.12 почти полностью. В пятом часу от командира 5-ой  роты Чухарина прибыл связной и сказал, что 5-я рота отходит. Мы тоже вернулись в обоз.» (ф.34980 оп.5 д.237 стр.9-13 примечание: основные силы отряда находились непосредственно на дороге с обозом, так как машины, артиллерия и повозки не могли двигаться по бездорожью через лес. К вечеру отряд обстреливался со всех сторон.).

          Бросив обоз и частично выведя из строя материально-техническую часть тяжелого вооружения и техники, бойцы отряда выходили из боя в течение 7-10 суток разрозненными группами, из них последние дни без еды, сильно обессиленные. «Перед отходом из обоза было взято все продовольствие, но его хватило только на два дня, после чего в питании испытавалась большая нужда. Некоторые не ели по четыре дня и выбились из сил. Истощение дополнялось тем, что людям почти не давали спать. Больше часа нигде на привалах не задерживались»(ф.34980 оп.5 д.237 стр.6). Одна из колонн нарвалась на засаду белофиннов, была обстреляна и разбилась на три части. Идти пришлось исключительно лесом, пробивая дорогу в глубоком снегу. Из политдонесения начальнику ПуРККА: «2.01.40 вернулась в Юнтусранта часть отряда Чайковского в количестве 650 человек, самого Чайковского нет. С отрядом прибыл Данилюк. 3.01.40 из отряда прибыло еще две группы 40 и 16 человек.» (ф.34980 оп.5. д.76 стр.95,107). Чайковский вышел  из окружения позже, с небольшой группой бойцов.

По результатам неудачных боевых действий 662 стрелкового полка и отряда Чайковского штабом 9 армии 11 января  в срочном порядке было проведено расследование. Как и положено чтобы снять с себя ответственность старшие командиры и начальники всех уровней обвинили в неспособности действовать нижестоящих (армейские - корпусных, те в свою очередь дивизию, а та полки и батальоны). Капитан Чайковский за то, что бросил отряд, был обвинен в трусости и по приговору военного трибунала расстрелян. К сожалению в материалах расследования нет достоверных сведений о судьбе командования 246 осб. В представленных в расследовании объяснительных записках, вышедших из окружения командиров, отсутствуют объяснения кого либо из бойцов или командиров сапбата. Хотя одну из колонн окруженного отряда выводил помощник командира саперного батальона да и по численности саперы составляли почти половину отряда. Вопрос кто, когда и при каких обстоятельствах в последний раз видел командование батальона, в материалах расследования не отражен и очевидно не ставился. И если фамилия командира батальона Тюрина встречается в некоторых показаниях, то фамилия Алейников не упоминается вообще.

В то время как 1 и 2-я роты вели боевые действия в районе перекрестка на 10–12 км дороги, 3-я рота 246 осб, занимавшая позиции на переправе, получила приказ 27 декабря  выдвинуться на стык дороги от переправы с рокадой на 31 км., где совместно с 4-ой ротой 14 ДЭПа разобрать завалы и обеспечить движения обозов. С 28 по 29-е декабря на стыке шел бой, которым руководил майор Горбунов из штаба корпуса. Отражая атаки противника, рота сопровождала выход с рокады обоза санитарного батальона. «В 19.00 28.12.39  получили боевой приказ от т.т. Горбунова и Борисова сопровождать под огнем противника обоз санбата 90 подвод и автоколонну 50 машин. За исключением 9 автомашин все было препроваждено» (Из опыта работы в бою политрука 3 роты Колтунова С.В. ф.34980 оп.9 д.949 стр.88-98).

Потери 246 осб в период с 26.12 по 31.12.39 согласно сводной таблицы потерь составили 148 человек (ф.34980 оп.5 д.236 стр.110).    В справке об отходе в числе вышедших из окружения в Юнтусранте  значится 167 человек  246 сапбата (ф.34980 оп.5 д.236). На проведенном 10 февраля 1940г. при управлении 47 ск  совещании с вопросом о политико-моральном состоянии 246 осб, было отмечено, что в батальоне плохо поставлен учет личного состава и «до сих пор не установлено,  кто из командиров и бойцов пропал без вести» (ф.34980 оп.9 д.948 стр.98). Новым командованием батальона на совещании было заявлено о недокомплекте личного состава: в строю осталось 546 человек из 901 значащегося по штату.   Из чего, можно сделать вывод, что общие потери батальона с начала боевых действий могли составлять  250-300 человек.

В дальнейшем 246 саперный батальон занимал позиции в Лехтовары на новом оборонительном рубеже корпуса и   непосредственного участия в активных боевых столкновениях до конца войны не принимал, а выполнял задачи по устройству минированных завалов вдоль основных коммуникаций корпуса.