Здравствуйте. Прежде чем начну повествование, выражаю огромную благодарность и уважение к тем людям, которые сделали так много для всех нас с вами, что бы мы могли жить.

Записано моей мамой со слов Ивана Кузьмича.

Андреев Иван Кузьмич родился 17 февраля 1924 года в Воронежской области Новохоперского района село Троицкое. В Магнитогорске проживал с марта 1949 года. После окончания восьми классов в августе 1942 года Иван Кузьмич был призван в ряды Советской Армии Новохоперским райвоенкоматом. После первичной военной подготовки на станции Некрылово его отправили в Сызранское Танковое Училище, где было присвоено звание - "младший лейтенант".

Окончив училище, Иван Кузьмич был отправлен в город Горький за получением самоходной установки СУ-76. "Здесь к нам пришло пополнение из тех, кто остался в живых, при большом сражении под Орлово-Курской дугой. А затем нас погрузили на ЖД платформы вместе с машинами и отправили на передовую линию фронта для пополнения 9-го танкового корпуса 1 Белорусского фронта."

Он вместе с экипажем прибыл на 1 Белорусский фронт в 9-й танковый корпус под командованием генерала-майора Бахарева, в село Лютеж, Черниговской области, Городнянского района. Здесь начался его боевой путь.

После Курской дуги немецко-фашистские захватчики начали отступление с большими потерями, но ещё оказывали сильное сопротивление. 1 Белорусский фронт получил боевое задание освобождение Белоруссии от немцев. 9-ый танковый корпус форсировал реку Днепр севернее города Чернигова. Преследуя неприятеля, путь Ивана Кузьмича лежал между городами Речица и Калиновичи по пинским болотам. Пинские болота проходили на танках с самовытаскивателями. Этот путь был очень долгим и трудным, но его надо было быстрее преодолеть. Потом основной удар был направлен на освобождение городов Бобруйска и Барановичей. За взятие этих городов самоходно-артиллерийскому полку было присвоено звание "самоходно-артиллерийский Бобруйско-Барановический полк". Под Бобруйском, преследуя врага, оторвались вперёд от остальных машин. Подъезжая к одной деревушке, Иван Кузьмич увидел большое скопление живой силы противника. Выехав на горку, дал команду экипажу обстрелять немцев осколочно-фугасными снарядами. Когда кончился весь боезапас, 90 снарядов, ствол пушки вместо зелёной окраски почернел, а после открытия затвора пушки в башне появлялась вспышка ослепительного огня от выстрелянного снаряда. В это время со стороны фашистов Иван Кузьмич увидел трассирующий снаряд, который летел в стороне от машины на расстоянии около 2-х метров. Не теряя ни одной секунды, он дал команду механику-водителю: "Задний ход!" Съехали с горки, рассмотрели, не видно ли самоходной установки. Развернулись и поехали в тыл за боеприпасами. Когда машина подъехала к хозчасти, работники показали болванку снаряда весом около 18 кг, которая чуть не подбила машину. Также экипаж спасло от гибели быстрое маневрирование, т.к. промедлив и не замаскировавшись в укрытии, гибель была бы неминуема.

За смелость, отвагу и уничтожение большого количества живой силы противника Андреева Ивана Кузьмича представили к награждению орденом "Отечественной Войны 2 степени", который, по приезду после войны на родину, был вручён гор военкоматом по месту жительства.

Дальнейший боевой путь лежал по направлению городов Слонин и Пружаны. С Пружан был удар на Брест, а после его освобождения подошли к границе с Польшей. При подъезде к самой границе была надпись на двух шестах: "Вот она - проклятая Германия!" Затем путь лежал южнее Седльце по направлению на город Радом. После освобождения Радома, корпус подошёл к городу Лодзь. Этот город брали трудно, потому что здесь находился немецкий концлагерь, который пехота освободила вместе с танками и оставшихся в живых заключённых выпускали. Иван Кузьмич вспоминал: "Крематории ещё дымили, пепел тлел, повсюду разносился запах горелых трупов. Фашисты не успели замести свои "зверские" следы преступления". Дальше путь лежал через небольшие города по направлению к реке Висла. Танковый корпус в июне - июле месяце 1944 года подошёл к реке Висла, которую не удавалось долгое время форсировать, потому что здесь очень сильно бомбили с самолётов и обстреливали с миномётов артиллерийским огнём. После очередного артиллерийского обстрела наступило затишье. Экипажи замаскировали танки и СУ на берегу реки Висла во ржи и окопали их, а бригады, после трудных и утомительных боёв, легли под машины отдохнуть. Этот отдых был коротким. Налетели немецкие самолёты и начали бомбить предполагаемое место переправы, которую ещё не построили. В этом налёте Иван Кузьмич получил лёгкое осколочное ранение в правую ногу, чуть выше колена. Его направили в госпиталь, где пролежал один месяц и, поправившись, снова поехал в свою часть.

Боевых машин не было. С месяц Иван Кузьмич возил на мотоцикле срочные донесения в свой штаб. Когда, вновь, при форсировании реки Висла на танке Т-34 убило командира танка, его заменил, по назначению, Андреев Иван Кузьмич. Здесь он был не только командиром танка, но и командиром танкового взвода, состоящего из пяти машин. Ему было присвоено звание лейтенант.

Через некоторое время подошло большое подкрепление и 9-й танковый корпус держал боевое направление на освобождение города Штутгарт, который находился в 150 км от Берлина. Под городом Штутгарт, в местечке Альтдам фашисты хорошо укрепились. Вот как вспоминал этот бой Иван Кузьмич: "Бой развернулся на опушке леса. Советские танки шли в наступление, не замечая хорошо замаскированные немецкие тяжёлые танки. Немцы подпустили наши танки на близкое расстояние и начали расстреливать их в упор. И вот я вижу, что с правой и с левой стороны загораются подбитые танки, один за другим. Немцы обстреливают из автоматов горящие танки, что бы уничтожить оставшийся в живых танковый экипаж, который выпрыгивает из подбитых машин, охваченных пламенем, с рвущимися внутри неизрасходованными боеприпасами. Я откинул вперёд башенный люк. Дал приказ: "Полный ход машине, вести непрерывный огонь! По немецким танкам бронебойными снарядами!" Но вдруг бронебойный снаряд, пробив боковую броню нашего танка, попал в бензобак. Мгновение. Взрывается бак с горючим и ударной волной меня с большой силой выбрасывает из танка на 5-6 метров. Придя в сознание и почувствовав нестерпимую, обжигающую боль в коленном суставе правой ноги, катаюсь по земле, стараюсь сбить пламя с горящего полушубка, который затем пришлось быстро снять и выбросить. В тяжёлом состоянии, с обожжённым лицом и руками, скатился в выкопанный немцами окоп (20 см в глубину), который они не успели докопать, преследуемые советскими войсками. Возле обушки леса развернулся ожесточённый бой. Горят наши подбитые танки, в которых рвутся боеприпасы. С той и с другой стороны бьют из всех видов орудий. Земля, чувствуется, дрожит от снарядов. Вверх летят щепки и клочья земли. Снег смешался с землёй и стал грязно-бурый. Всё гудит, горит. Кругом дым, взрывы. Над опушкой стоит шквал огня, воздух пропитан гарью. Непрерывный автоматный огонь заставил нашу пехоту залечь. Для того, что бы немцы не пошли в наступление, советские самолёты спускались низко к земле и на бреющем полёте обстреливали их из пулемётов. Воспользовавшись уменьшением огня со стороны противника, я ползком и перекатом стал добираться в сторону своих войск. И так повторялось несколько раз. В тяжёлом состоянии, весь обожжённый, с перебитой ногой и полным сапогом крови, я полз, но силы к концу пути предательски иссякали. Сказывалась большая потеря крови. Собрав остаток сил, попробовал приподняться с земли и в это время меня заметили солдаты нашего корпуса. Подбежали и утащили меня в деревушку, в подвал. Наскоро забинтовали ногу вместе с брюками, положили в танк и отправили в ближайшую медсанчасть. Это было 17 марта 1945 года, когда до окончания войны оставалось полтора месяца. Пролежал один месяц в медсанчасти в Германии, а затем один месяц в Польше. Эвакуировали в город Череповец в Вологодскую область, где пролежал четыре месяца. После чего был демобилизован домой, на Родину, в августе 1945 года в село Троицкое Воронежской области."