Сначала о моем отце.
Передо мной лежат документы 30-х годов, чудом сохранившиеся до наших дней.
Документ первый. Трудовой список. Открываем первую страницу, первый раздел «Общие сведения». На ней написано «подпись лица, давшего сведения « 5 » февраля 1930 года и подпись отца. И далее – Аверьянов Алексей Ефимович, родился 17 марта 1895 года и подтверждающий документ – Песковского Волостного правления от 7 мая 1916 года № 3285.
«Социальное положение: служащий.
Образование: незаконченное среднее – письмо Балашовской мужской гимназии от 18 мая 1909 года № 2453.
Профессия: бухгалтер.
Беспартийный.
Член профсоюза пищевиков с 15.11.1920 г. Членский билет № 1321.
Состоит на военном учете – личная книжка запаса Рабочекрестьянской Красной Армии. Обслуживающий состав, группа 53/56. И далее второй раздел «Данные о прохождении службы».
1. С 3 мая 1913 г. по 30 июля 1913 г. работал практикантом в Песковском обществе взаимного кредита.
2. С 15 ноября 1914 г. по 23 августа 1920 г. работал счетоводом в конторе Песковского товарищества мукомолов.
3. С 24 августа 1920 г. по 28 марта 1933 г. работал в должности бухгалтера «Союзхлеб».
4. С 29 марта 1933 г. по 30 мая 1936 г. работал ст.бухгалтером в г.Кизляре. 5. С 1 июня 1936 г. по 9 августа 1938 г. назначен на должность главного бухгалтера Ставропольстроя».
Далее записей нет.
Но я помню, что в 1938 году мы жили в станице Невинномысской (теперь город Невинномысск Краснодарского края). Отец занимал должность главного бухгалтера в солидной организации. За ним утром приезжали на фаэтоне, запряженном лошадью, и везли на работу. После работы привозили домой. Фаэтон был двухместный и имел сверху тент от дождя и солнца.
Документ второй. Это характеристика с места его работы.
Характеристика интересна тем, что она подписана всеми сотрудниками, с кем отец работал – это 23 подписи. Подписи заверены 11 мая 1931 года и стоит круглая печать организации.
Вот, что сказано в характеристике.
«В бытность работал бухгалтером Ново-Николаевского Райпотребсоюза. Аверьяновым Алексеем Ефимовичем мы, коллектив сотрудников того же учреждения, знаем следующее:
1. Тов.Аверьянов первым делом предан работе в прямых своих обязанностях и старается всячески дело поставить так как это требует закон.
2. Тов.Аверьянов старается всячески из незнаемого товарища вновь поступившего на работу счетной части сделать хорошего работника, вернее сказать – научить, поставить на верный путь в дальнейшей его работе.
3. Отношение Аверьянова к нам сотрудникам было одним из наилучших товарищеских, все возникающие непонятности в работе последним разрешались благоразумно и спокойно, всегда только слышим разумные советы в пользу самой бухгалтерии.
О бюрократизме тов.Аверьянова и говорить не приходится, лишь по одному тому, что отношение его чисто пролетарское, как к нам, так и к посетителям; нередки были случаи, когда тов.Аверьянов отстаивал право закона и интересы организации, приходилось нередко спорить с посетителями, доказывая им правоту организации безусловно во вред отдельных личностей. 4. В общественной работе участие тов.Аверьянова ничуть не отстает от других товарищей.
5. В товарищеских беседах на политическую тему от тов.Аверьянова не замечалось антисоветских настроений, а всегда доказывал самую жизнь власти Советов сейчас, и о ее будущности в годы социализма.
Приводим подлинность этой характеристики».
Документ третий. Справка. Приводим полный текст
«Я, нижеподписавшийся заведующий Железоскобяным магазином НовоНиколаевского Районного Совета Потребительских обществ Смоленский Иван Егорович настоящим подтверждаю, что т.Аверьянова Алексея Ефимовича знаю с детства, что Аверьянов действительно не был связан с сельским хозяйством и батраков не имел.
Спекуляцией никогда не занимался, с 17-летнего возраста служил по найму в Обществе Взаимного Кредита на мельнице села Пески, мельнице Кредитного товарищества и в др. организациях.
В период Гражданской войны тов.Аверьянов находился на службе в Красной Армии в должности полкового казначея и в белой армии на службе никогда не состоял.».
Подпись Смоленского И.Е. заверена Месткомом Райсоюза 11 мая 1931 года и стоит круглая печать.
Приводим подлинность этой справки.

О честности и порядочности отца говорит и следующий факт.
В 1939 году отца перевели в г.Москву гл.бухгалтером одной из организаций треста Мосэнерго. Эта организация находилась на Перовом Поле и имела несколько кирпичных (хороших) складских помещений. От Перово к складам была проложена железнодорожная ветка. По этой ветке регулярно шла доставка материально-технического имущества с фабрик и заводов страны. Так, приходил вагон ватных фуфаек, вагон ватных брюк, вагон валенок, вагон обуви, шапок-ушанок и т.д.
Потом это все комплектовалось и отправлялось в Северные районы, где строились электрические линии.
Мы жили в бараке недалеко от этих складских помещений.
Как-то в барак к нам приходит зав.складом и говорит маме: «Евдокия Петровна, придите на склад с ребятами и подберите им одежду, обувь. Поносят, потом весной вернете». Мать сказала нет, нет, не надо. Она очень дорожила авторитетом отца.
Мы ребята были уже достаточно взрослые: старшему брату было 17 лет, среднему 16 лет, а мне 12 лет. Братья были рослыми ребятами, занимались спортом.
Вечером, когда отец пришел с работы, мама ему рассказала об этом случае. Отец был возмущен до глубины души. Утром отец пошел к руководству и потребовал, чтобы зав.складом был уволен. Отец был очень авторитетный сотрудник и начальство с ним согласилось. Зав.складом был уволен.
Я привел этот пример к следующему. Мне недавно рассказал один мой знакомый, что директор их фирмы, его заместитель и гл.бухгалтер, не выплатив зарплату сотрудникам, взяли все деньги и уехали на Канары отдыхать. Где же их честность?
Или другой пример. Мы нередко слышали по телевизору и из печати, что некоторые фирмы и организации месяцами задерживали выплату зарплаты. Это ведь не делается без главного бухгалтера. Где же их честность?!. 22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война.
В начале июля в Москве стало создаваться народное ополчение и отец пошел на сборный пункт ополчения, который располагался в административном здании кондитерской фабрики Рот-Фронт и записался добровольцем.
8 июля 1941 года он прислал мне маленькую записку: «Ну, моя крошечка, я тоже в войсках с 8 VII, адреса пока не знаю».
Через два дня он пришел домой в форме солдата с вещевым мешком за плечами проститься с нами. Сформированная часть уезжала на фронт.
Не скрою, прощание было очень тяжелым, мама сильно плакала. Простившись, отец сказал маме, что война долго не будет. «Поезжайте к маминой сестре Насте. Я буду знать, где вы находитесь». Тетя Настя жила в Сталинградской области. Это был тогда глубокий тыл.
Через несколько дней, налегке, даже не взяв зимние вещи, мы с мамой закрыли комнату на замок и уехали к тете Насте под Сталинград.
Старший брат Анатолий в 1940 году после 10-го класса поступил в Авиационное училище, которое располагалось в Тушино, а средний брат Борис после 9-го класса в июле месяце 1941 года с классом уехали под Смоленск строить оборонительные укрепления.
Так что в несколько дней вся семья распалась и мы с мамой остались одни.
Отец нас очень любил. Каким то чудом сохранилось у старшего брата Анатолия несколько писем, которые с фронта ему присылал отец. Приведу выдержки из этих писем.
В письме от 2 февраля 1942 года отец пишет брату Анатолию:
«Дорогой мой сынок Толя! Крепко целую тебя и жму в своем объятии, здравствуй, дорогое дитя! Арочка мне прислал открытку, в которой сообщил твой адрес, и как я рад написать тебе письмо, я теперь знаю, где ты есть! Ты не можешь себе представить радость, которую я пережил в то время, когда вернулся в Москву из окружения. Я приехал в твою школу, а вас там уже нет. Горечь слез подступила ко мне, я не мог пойти назад до метро, я очень поздно вернулся домой.
В окружении я был 14 дней и прошел пешком путь от Вязьмы до Кубинки. Здесь я доехал до Москвы поездом».
Старший брат учился в Авиационном училище в Тушино с 1940 года.
Василий Романович меня принял очень хорошо и я у них пробыл несколько дней, пока они не эвакуировались с трестом в Сызрань. После них я расположился у себя, хотя было очень холодно, но перина и теплое одеяло меня грели и я спокойно спал до 9 часов утра, не обращая внимания ни на что, нарушающего ночной покой.
Сейчас я нахожусь в саперном батальоне, стоим за Можайском, почту получаем через Москву. Поэтому пиши также Москва, Гл.Почтамт, почтовый ящик № 608 и мою фамилию.
От Арочки письмо я получил вчера, он меня поздравляет с Новым годом, поэтому ты учти это и брось маленькую открытку, из которой мне хочется знать, чем окончилось твое учение – если окончилось.
От матери я здесь в батальоне получил письма, она не жалуется особенно, но она жалеет, что уехали из Москвы и особенно после того, как я описал ей, вернувшись из окружения, я писал как живут и что Радчина не нашла лучшего и счастливая вернулась в Москву, веселой бегает.».

В письме от 2 апреля 1942 года отец пишет мне:
«Милый крошечка Арочка! Не уставайте, пишите, мне очень некогда. С утра и до полуночи я занят и занят по горло.
Карточку посылаю, снимался 30 марта. Когда отклеится, то напиши на ней число.
Буду писать тебе и маме как чуть освобожусь.
Целую крепко. Обнимаю вас, мои сиротки. Ваш папа.».

Привожу подлинник письма.

В письме от 10 апреля 1942 года отец пишет брату Анатолию.
«Дорогой мой сынок Толя! Как я был рад, когда получил твое письмо, для меня это было дороже всего, кроме того ваши письма, (я в то же время получил письмо от Бори) пропитанные любовью ко мне и здравым суждением о семейных обстоятельствах, меня ободряют, я начинаю смотреть на рассвет дня, на восходящее солнце такими же глазами, как я смотрел 30-35 лет тому назад, когда оно для меня не заволакивалось никакими моглочерными тучами, когда жизнь расценивается красотой. Теперь, когда давящий сердце камень сгустившегося обстоятельства гложет меня, надежда «как таковой» вообще в части влияния на систему жизни…
Вы, мои дети – для меня теперь все. Если я буду переживать лишения, то лишениями я называю то, что потеряете вы с Борей, если у меня будет в жизни горечь, то это…..тогда, когда я буду лишен возможности видеть вас и ласкать моих милых детей, так вот когда я получил ваши письма и прочитал одно и другое, то мои мрачные дни суровых Д. Армии обновились и я поднял к небу свои заполненные слезами радости глаза и принес благодарность Богу за свои счастливые дни…..
Целую тебя крепко, крепко. Твой папа.».

В письме от 22 мая 1942 года отец пишет старшему брату Анатолию.
«Милая моя детка Толенька! Как я наполняюсь радостью, когда получаю твои письма. Судьба так распорядилась, так безжалостно разбросала нас в разные стороны и стороны очень далекие так, что при воспоминании гаснут все надежды на - не только скорое свидание, а даже просто свидание, носил вас я на руках своих и вы были предметом моей радости, когда вы поднялись на ноги и стали возрастать, мне стало с кем разговаривать и определять цели. Но злая жизнь нарушила нормальное течение обстоятельств и тяжелым ударом разбила в брызги все мои желания, и я гляжу на все, как все летит, продолжая раздробляться налету, и когда и как это остановится, настанет ли благословенный час в моей жизни, когда вы, мои детки, будете со мной, и я усталый……. Общения с Вами и Вашу ко мне ласку.
Толенька, что ты написал о Боре, то ты прав, я его вообразил себе и он стоит у меня в глазах, большой, задумчивый, с поникшей головой, но писал, что поступает в Арт.техн.училище, но писем я о него давно не получал и не знаю, поступил он или нет и что это за училище. Наверно мл. лейтенанта дает, не больше. Но я и этому был бы рад. …………………………………… Толя, ты куришь или нет? Напиши мне, я боюсь, что ты станешь курить. Ну пока, мой крошечка, досвидание. Твой папа.».

В письме от 2 августа 1942 года отец пишет старшему брату Анатолию.
«Дорогой мой сынок Толя! Крепко, крепко целую тебя и желаю тебе счастья и счастья, мое сердце тянется к тебе, мне хочется положить мои руки на твою голову и благословить тебя на благополучную счастливую жизнь.
Я твое письмо получил и ты должен знать, как я рад от всего сердца, когда получаю твое письмо.
Увидеться нам с тобой придется наверно не скоро. А мои условия все ухудшаются, поэтому, детка, не удивляйся, если мои письма к тебе будут редки. …………………………………………………………………………… Целую тебя, твой папа.».

И последнее письмо из Балашова от 29 сентября 1942 года.
«Дорогой сынок Толя! Целую тебя крепко, крепко. Всем моим мучениям пришел конец. Мы едем на фронт. Ночь стоим в Балашове, это 60 км от
Песок, очевидно проеду через Алексиково. Здесь против Москвы и Горького с продуктами далеко легче. ……………………………..
Целую крепко, крепко. Твой папа.».

У меня сохранился один конверт, где в правом верхнем углу написано «Красноармейское» и стоит адрес: «Полевая почта 1892, 838 саперный батальон, 1 рота». Это один из адресов отца. А на обратной стороне конверта штамп: «Просмотрено военной цензурой 3/106».
В письме от 29 сентября 1942 года отец не указывает, на какой фронт он едет. Он знал, что цензура не пропустит такое письмо, поэтому не написал. На какой фронт едет.
Отец писал в письме от 29 сентября 1942 года, что они проедут через Алексиково (в детские годы он там жил). А если посмотреть Атлас схем железных дорог СССР, то поезда, идущие через Алексиково, идут только в Сталинград.
Последнюю открытку от отца мы получили из Сталинграда в октябре 1942 года. Он писал, что он в Арт. пулеметном взводе. Отец погиб в октябре 1942 года в Сталинграде.

Я привел подлинный текст писем отца с фронта чтобы показать, с какой любовью отец относился к нам, его детям.
Если бы отец вернулся с войны, то мы были бы самыми счастливыми детьми на свете.