Подразделения, в которых служил:

1 Украинский фронт

172 стрелковая Павлоградская Краснознаменная ордена Суворова дивизия (3 формирования)

174 отдельный истребительно-противотанковый ордена Красной Звезды дивизион имени Комсомола Удмуртии 172-й стрелковой Павлоградской Краснознаменной ордена Суворова дивизии

Юго-Западный фронт (2 формирования)

Дата призыва: сентябрь 1939 г.

Место призыва: Острогожский РВК Воронежской области

Дата демобилизации: май 1944 г.

В РККА с 1939 года.

В августе 1942 года старшина, командир 45-мм ПТО 3 батареи 174 ОИПД 172 СД.

В ВОВ с 20.11.1942 года.

Принимал участие в боевых действиях при проведени Среднедонской операции (16.12.1942 года - 30.12.1942 года) - операции "МАЛЫЙ САТУРН", Воронежско-Касторенской операции (24.01.1943 года - 2.02.1943 года).

Особо отличился при проведении операции "СКАЧОК", в бою 12.02.1943 года тяжело ранен в правую руку и обе ноги.

14.06.1943 года приказом № 018/н по 172 СД награждён медалью "За отвагу".

С. П. Зубарев «Имени комсомола Удмуртии»

Из истории боевого пути 174-го отдельного ордена Красной Звезды истребительного противотанкового дивизиона имени Комсомола Удмуртии 172-й стрелковой Павлоградской Краснознаменной ордена Суворова дивизии. Отрывок из книги:

…Это случилось в начале февраля 1943 года возле деревни Ефремовка (Первомайский район, Харьковская область - на этот момент Алексеевский район), которую немцы превратили в опорный пункт.

Ровное заснеженное поле без единого кустика лежало перед деревней. Пехота окапывалась в глубоком снегу. Но как укрыть орудия? Пригодилась старая скирда. Возле неё и упрятал свою пушку старший сержант Василий Борисов – одновременно командир орудия и наводчик. Рядим с ним замковой Нурохмедов. Вот и всё, что осталось от расчета после нескольких дней боёв.

Они открыли по фашистским танкам огонь, когда те подошли на 300-400 метров. Их обнаружили, когда одна подбитая машина застыла на месте. Вокруг орудия заплясало пламя разрывов. А сменить позицию не было ни возможности, ни времени – остальные танки продолжали двигаться.

Борисов, продолжая стрелять, подбил еще одну машину, четыре танка обходили орудие левее, они подожгли скирду. Нужно было спасать пушку.

- Ездовые, к орудию! – скомандовал Борисов.

Однако не успели отъехать и сотни метров, как разрывом снаряда убило лошадей, ездовых. Вдвоем пушку не вытащишь.

Старший сержант разбил прицел и стреляющий механизм. И тут его ранило в обе ноги. Тёплая кровь потекла в валенки. Нурохмедов подставил ему свое плечо. Так вдвоем они стали пробираться к своим, которые были в нескольких километрах отсюда.

Но, как говорится, беда не приходит одна. Они попали под миномётный обстрел и осколок мины ударил в голову Нурохмедову. Однако идти он ещё мог. А вот Борисов двигался уже с трудом и, когда зашли в лес, он упал в снег и не смог подняться.

- Иди, друг, - сказал он товарищу. – Иди и возвращайся с подмогой.

Нурохмедов стал было возражать, но старший сержант сказал, что это приказ и его не обсуждают.

Оставшись один, Борисов зарылся в снег – так было теплее. Он то забывался в какой-то полудремоте, то просыпался. И всё чаще перед глазами появлялись какие-то мельтешившие разноцветные круги. «Теряю кровь. Замерзну, - подумал лениво, как о ком-то другом, а не о себе. – Сколько же прошло времени?»

Он не слышал, как подошли солдаты, посланные Нурохмедовым.

- Жив, - радостно сказал один из них, наклонившись над Борисовым.

Истекающего кровью, товарищи вынесли его из вражеского тыла к своим, в медсанбат.