* Дедушка мой, Чулкин Николай Иванович (1909-1971), в начале 1941 года пошел провожать друга домой, и, выступив против нетрезвого милиционера, на суде получил год тюрьмы, т.к. все свидетели ушли на фронт и подтвердить его слова и правоту было некому. В штрафную роту попал дедушка или нет, мама моя не помнит. Но до самого 1944 года бабушка моя вестей о нем не имела, т.к. их комнату разбомбили и писем никто из них не получал. На Украине дедушка попал в плен, полгода был в плену. Первый раз бежал, догнали и рвали собаки, вернули обратно. В лагере, чтоб занять чем-то пленных, одни копали траншею, а другие тут же ее закапывали. По утрам расстреливали - когда каждого 5-го, когда каждого 10-го, то слева, то справа. Второй побег удался, добрался до своих, допросили и отправили на фронт. Когда форсировали Днепр, надо было взять плацдарм, и никак не удавалось и тогда завели на патефоне "Катюшу", тут немцы стали подыгрывать на гармошках (очень они ее любили) и расслабились, а наши и захватили плацдарм. Дедушка дошел до самого Берлина, брал соседнее с Рейхстагом здание. Во время атаки, когда они шли, им навстречу уже возвращались солдаты-штрафники, которые под артобстрелом прошли туда не встретив ни одного немца. А дедушка и его товарищи дрались уже насмерть, т.к. из каждого люка и отовсюду немцы полезли, как тараканы. Очень тяжелый штурм был... Вернулся дедушка в конце 1945 года, а бабушка как раз уходила в море на 6 или 8 месяцев, так что, разлука продолжилась.