ДОРОГАМИ ПАМЯТИ В редакцию газеты «Устюжаночка» пришло письмо от Владимира Николаевича Долгодворова из города Шарьи Костромской области, который прислал биографические материалы о своем отце – фронтовике Николае Сергеевиче Долгодворове, воевавшем в составе Черноморского флота, с просьбой опубликовать рассказ о ветеране Великой Отечественной войны в преддверии 70-летия Победы. Николай Сергеевич – старшина 2-ой статьи служил на эскадренном миноносце «Беспощадный». День гибели корабля – 6 октября 1943 года – стал одной из самых трагических дат в истории Военно-Морского Флота. Шли бои за Одессу, Кавказ, Севастополь, Новороссийск. И везде в составе эскадры «Беспощадный» мужественно выполнял все поставленные перед ним задачи: обстреливал береговые укрепления, ставил минные заграждения, перевозил снаряженные десанты, эвакуировал раненых. При этом сам дважды находился на грани гибели от прямых попаданий авиабомб. К 1943 году корабль получил звание «Краснознамённый». А большая часть экипажа была награждена орденами и медалями. Утром 6 октября 1943 года, «Беспощадный», в составе отряда кораблей (лидера «Харьков» и эсминца «Способный») возвращался из набеговой операции к берегам занятого немецкой армией Крыма. Все они вышли в море, чтобы обеспечить операцию по освобождению Таманского полуострова. Вот как описывал те события старшина II статьи Николай Сергеевич Долгодворов: «Во втором часу дня налеты немецких самолетов стали непрерывными – атаки и пикирование они производили со всех сторон одновременно, с устрашающим воем сирен. В наш корабль попала бомба – в самую середину машинного отделения. Вслед за ней вторая – уже в кормовую часть правого борта. Командир приказал: «Всем покинуть корабль!». Прыгая за борт, я сумел сбросить с себя только шинель. Подплыл к матросу, который держался за пробковый матрац. Одной рукой за него ухватился, а второй снял ботинки и подготовил себя к долгому плаванию. Вражеские самолеты беспрерывно расстреливали оказавшихся в воде людей. Смертью угрожала и воронка, которая образовалась от погружающегося в воду «Беспощадного». Мы усиленно работали руками и ногами, чтобы не попасть в нее. Все вокруг было покрыто мазутом – он лез в глаза, рот, уши. Слышались крики. Люди просили о помощи – не все умели плавать. Да и я, родившийся на берегу речки Стриги, тоже делал это не лучшим образом. Наступила ночь, октябрьская, холодная, но помощи все не было. А плыть куда-то бессмысленно – берегов не видно. Наконец около 9 часов вечера услышали шум мотора. На подмогу летел морской бомбардировщик МБР-2 – очень низко, чтобы увидеть нас в темноте. Только он успел сесть на воду, как к нему устремились все, кто мог. Забирались даже на крылья и хвост – самолет оказался полузатопленным. Летчик принял правильное решение: сам стоя на крыле самолета по пояс в воде, начал выпускать сигнальные ракеты. После этого примерно через час мы снова услышали приближающийся шум. Это шел заметивший нас катер – «морской охотник». Он и поднял оставшихся в живых на борт. Когда мне сбросили с катера канат, ухватиться за него стоило большого труда – на море было сильное волнение, высокий борт судна вставал стеной, руки немели от холода и напряжения. Тогда подали еще один – уже с петлей. Разжать пальцы и перехватиться не получилось, сумел просунуть в петлю только локоть, и таким образом был спасен. Потом рассказывали, что многие утопающие при подъеме не удерживались за мокрый, пропитанный мазутом канат – срывались, уходили под катер и уже не всплывали. Через 43 года в Великом Устюге я встретил матроса с «морского охотника» Василия Александровича Трояницына, который и вытащил меня (в очень плохом состоянии) из моря – снял мазутную одежду и проводил в кубрик. Всего с эсминца «Беспощадный» катер спас 26 человек. К полудню 7 октября он привез всех в Туапсе – голых, черных, в мазуте. В этот же день был освобожден от врага Таманский полуостров. После пережитой трагедии, которая длилась для нас восемь часов, всех выловленных в море привели в порядок и дали месячный отдых при части. Потом уже, будучи в Севастополе, я узнал, что фашистские торпедные катера подобрали около двух десятков наших матросов, увезли в Севастополь и там расстреляли». После гибели «Беспощадного» Николай Сергеевич Долгодворов воевал в дивизионе торпедных катеров, участвовал в освобождении Севастополя, Одессы Румынии. Он награжден орденами Красной Звезды и Отечественной войны II степени, медалями «За отвагу», «За оборону Севастополя» и «За оборону Одессы» – всего у него 16 фронтовых наград. В мирное время Николай Сергеевич служил в штабе Ейского училища морских летчиков. Демобилизовался в начале 1948 года – после девяти лет службы на флоте, вернулся в родной поселок Новатор Великоустюгского района. Начинал гражданскую жизнь без специальности, с учебы в 7-м классе вечерней школы. Женился и воспитал вместе с супругой Лидией Тимофеевной Долгодворовой (Тесаловской) пять сыновей. Окончил рабочую биографию начальником цеха на фанерном комбинате «Новатор». Похоронен ветеран в 1994 году на Дымковском кладбище рядом со своим братом Алексеем Сергеевичем Долгодворовым – кавалером двух орденов Славы.