Мария
Алексеевна
ПОДЕЛИТЬСЯ СТРАНИЦЕЙ
История солдата
_Моя мама, Дзюба Мария Алексеевна, родилась 19 декабря 1924 года в селе Печенеги, Харьковской области. Она была младшим, третьим ребёнком, очень рано лишилась своего отца, моего деда (он умер в голодовку 1933г.), поэтому всю свою жизнь боялась кладбищ и похорон.
Школу она закончила в 1941 году, а наутро после выпускного началась война. Однако, сначала людям верилось, что война к осени, ну уж к зиме, точно, закончится и после школы мама поступила в Харьковский авиационный институт – ведь об авиации мечтали тогда не только мальчишки! Уж если летать не получится, то хотя бы строить самолёты!
Но войне не видно было конца, институт эвакуировали в тыл, а у моей бабушки не было денег на отъезд и бабушка с двумя дочерьми осталась в оккупации. Мамин старший брат, как и мой отец, перед войной учился в военной школе и с первых дней войны был на фронте.
Сейчас иногда я слышу от молодых ребят: «Зачем нужно было воевать, вот правила бы Германия, мы сейчас бы жили, как Европа!»
А вот бабушка рассказывала мне как это страшно, когда в своём доме ты не хозяин, днём, ночью – в любое время бесцеремонно может войти в комнату чужой, как будто тебя здесь и нет, взять всё, что захочет, ударить, убить, выбросить на снег взрослых, детей, больных, пройти по тебе сапогами, как по половику, оставить без крошки еды.
Старшая сестра моей мамы, красавица и умница, по виду – точь-в-точь, Оксана из «Ночи перед Рождеством» в старой экранизации – заболела туберкулёзом и тихо угасла за какой – то год.
Школьная «немка» - учительница немецкого, работавшая в военное время при комендатуре, шепнула как – то ночью, что уже готовы списки и назавтра будут угонять молодёжь в Германию.
Маша Дзюба и Люда Кравчук взяли санки и пошли ночью через Северный Донец, как будто кататься. Речка была за бабушкиным огородом, это была линия ФРОНТА. На том берегу были наши части. Рассказывая об этом, мама всегда удивлялась, что их не подстрелили ни с этой, ни с той стороны. Видимо, не ожидали такого нахальства. Так две девочки перебрались к нашим. У Люды в той деревне была бабушка, у неё Люда и осталась, а у моей мамы «там» никого не было и идти – то было некуда, и жить не на что.
Она не долго думала, да и пошла в военкомат. В книжке красноармейца записано: «доброволец».
Это сейчас в школах пытаются даже физкультуру заменить сидением в компьютерном классе, а в 30-е годы все ходили в стрелковые кружки, бегали в противогазах, поэтому к Труду и Обороне были готовы. После двух недель хождения строем с песней и кратких медицинских курсов мама была зачислена в санитарную роту.
Санинструктор – это та самая «сестричка», которая всегда на передовом крае. Подползёт, перевяжет, утащит подальше от выстрелов того, кто уже не может отползти сам.
И так до самой Победы, каждый день ползком, в дождь, снег, в пыли, в болоте, в мокрой насквозь шинели. Так от Харькова доползли девушки – сандружинницы до Балатона (это озеро в Венгрии), там и закончилась их война.
Мама и сама была ранена в ногу, лежала в медсанбате, вернулась в свой полк.
Была награждена: орденом Отечественной войны | степени, двумя медалями "За отвагу", медалью "За боевые заслуги", медалью "За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945гг..,". В солдатской книжке моей мамы записано три благодарности от товарища Сталина.
После окончания войны мама решила стать врачом, поступила в Харьковский медицинский институт, и хоть это было очень нелегко, успешно его окончила. Первые три курса мама ходила в институт в шинели – больше ничего у неё не было, питались только со своего огорода. Заболела туберкулёзом, вылечилась и продолжала учиться.
Воспоминания
Дочь
Мама вышла замуж, работала в Москве, где учился в академии отец.
После выпуска из Академии им. Фрунзе отца направили служить в Германию, но мама была так напугана с военных времён, что ехать в Германию, да ещё с крошечной дочерью (со мной, т.е.) отказалась. Одно дело – рисковать своей жизнью и совсем другое – жизнью своего ребёнка. В Германии тех лет было неспокойно, часто стреляли (и попадали). Тогда отцу предложили служить на Дальнем Востоке, но там близко Япония – она тоже воевала, и мама снова не стала рисковать. Об этом отец рассказывал мне незадолго до смерти – он, конечно, жалел, что не состоялась такая блестящая карьера – мог стать ну если не Маршалом, то уж Генералом Армии наверняка, но никогда вслух он этого не говорил.
Дочь
Моя мама более 30 лет лечила детей от туберкулёза, работала в городском противотуберкулёзном диспансере – раньше он располагался в монастыре на Московском проспекте.
Однажды там, на Московском проспекте, мы стояли возле маминой работы, махали флажками, хлопали, кричали. Мимо в открытой машине из аэропорта ехал Фидель Кастро. Это было в начале 60 – х годов.
Дочь
Мама, Корнеева Мария Алексеевна, так же, как и мой отец, на фронте вступила в КПСС. В то время «ПАРТИЯ» - это был авангард, в партию вступали не ради карьеры, а только осознав, что нельзя поступать иначе, что если мы не сделаем того, что должны, для страны, для всего народа, то и никто не сможет сделать за нас нашу работу.
Видимо мы потеряли что-то очень важное в нравственном воспитании, сейчас многие молодые люди очень расчетливы и не станут жертвовать собой ради какой – то там идеи случись что-то подобное теперь. Поэтому войны быть не должно ни в коем случае!
Мама, так же как и отец, часто бывала в подшефных училищах (теперь это колледжи), во многих музеях Боевой Славы хранятся военные фотографии, воспоминания, вещи родителей.
Часто родители ездили на встречи со своими однополчанами. Мамина армия встречалась, обычно, в Белой Церкви, а однополчане отца встречались и в Севастополе.