Одно только слово «война», оброненное кем-нибудь в разговоре, или промелькнувшее в телепередаче, вызывало у Прасковьи Захаровны неприятное ощущение. А уж когда по телевизору начинали показывать кадры тех лет, она уходила прочь от экрана. Столько она горя перетерпела в минувшую, развязанную фашистами, войну, столько настрадалась. И по прошествии многих лет, война напоминала о себе. В непогоду ныла рана, полученная на фронте, становилось невмоготу. Но она мужественно переносила все. Больно бывало смотреть на мужа. У него было сквозное осколочное ранение плеча.

В сорок втором призвали Прасковью Захаровну, когда ей исполнился двадцать один год. В Старые Турдаки только двоим девушкам тогда пришли повестки. Ей, Прасковье  Захаровне, и ее подруге Ольге Конаковой.

Как издавна повелось, вся улица провожала их за околицу. В суровом молчании, вспоминала она, шли старики,женщины, ребятишки. Были среди провожающих и парни. Держались они как-то особняком. Чувствовали себя неловко. Словно виноваты они в том, что  их пока не берут. Вручи им тогда военкоматовский работник повестки,они бы сразу уехали с ними. Не знали молодые люди, что пройдет немного времени, и они оденут солдатские шинели, погонят врага с нашей земли. Одни из них геройски погибнут, другие дойдут до самого фашистского логова и с победой возвратятся домой…

На фронт Прасковья Захаровна попала под Орлом. После непродолжительных курсов санитарок ее направили в один из медсанбатов.

Выхаживала она раненых. А это были в основном бойцы, которых нельзя было транспортировать, и которым срочно требовалось сделать операцию. Как могла, она облегчала их страдания. В каждом – будьто молодой или пожилой солдат, Прасковья Захаровна видела своего отца. Он ушел на защиту Родины в первые же дни войны. Сражался с врагом где-то под Ленинградом.

Когда ей было очень плохо, перечитывала его письма. В них он сообщало себе, делился новостями, полученными из дома, обязательно советовал: «…береги себя, дочка, будь терпеливой ведь ты солдат. Слушайся командиров».

Всегда она помнила этот отцовский наказ. Все трудности переносила мужественно.

Было это на Курской дуге. Предварительно распределив раненых по домам, вслед за наступающими войсками снялся и ушел вперед медсанбат. Ей приказано было остаться с ранеными до прибытия санитарного поезда. Шутка ли: сотни немощных людей на попечении одной санитарки. За каждым требовался уход. Пусть помогали ей местные жители, но все  равно было очень трудно.

Закинув за спинк сумку с бинтами, ватой, Прасковья Захаровна, «сестричка», обходила раненых. Кого перевяжет, кого лаского утешит. За стойкость, заботу о них Прасковья Захаровна удостоина была тогда медали «За боевые заслуги».

В том селе ее ранило в бедро осколком авиабомбы – был налет вражеских самолетов. После госпиталя Прасковья Захаровна попала в другую часть, в артеллерийском дивизионе стала она телефонисткой.

Справно несла она службу. За отличное обеспечение связи была она награждена медалью «За отвагу», ей было выражено 14 благодарностей. По ним можно проследить боевой путь Прасковьи Захаровны. Освобождала она города Ямполь, Торнополь, Ужгород, венгерский Шаталья, чешский  Оломоуц. Там она и встретила Победу.

Вспоминала Прасковья  Захаровна, в Карпатах тогда стояла прекрасная весна. Восьмого мая после полудня звонят ей соседи: «Старкина, давай полковника!». Она опешила: по телефону по инструрции категорически запрещалось называть имена, звания командиров. Когда узнала в чем дело, радости ее не было предела. После дежурства поднялась она на сопку и до самого рассвета просидела там, смотрела на город. От счастья плакала.