Образ моего дедушки был точной копией Чапаева. Так отпечаталось в моем детском сознании. Усы, гимнастерка, перетянутая ремнем, кожаная полевая сумка-планшет через плечо, галифе, кирзовые сапоги. Сам он - невысокого роста, живой, глаза с хитринкой. Я была большая фантазерка. Одной из моих небылиц, в которую я сама верила, была, что мой дедушка – родной брат Василия Ивановича Чапаева. Рассказывала об этом всем, демонстрируя фотокарточку пятидесятилетнего дедушки. 

Дедушка умер, когда мне было 15 лет. Мы не были сильно близки: они с бабушкой жили в деревне, мы – в городе. Разделял нас и языковой барьер. Я, чувашка по национальности, выросшая в Чебоксарах, столице Чувашской автономной республики, понимала лишь пару слов на национальном языке. В этом нет ничего удивительного: в 80-е годы чувашский язык в школах Чебоксар не изучался, да и учителя просили родителей дома общаться с детьми только по-русски, чтобы не формировался акцент. Жили тогда скромно, а в деревне особенно. Но никто этого не стыдился, потому что жили честным трудом. Быт в деревне простой: одна алюминиевая миска с кислым молоком по центру стола, к которой все тянулись такими же и деревянными ложками, миска с вареной картошкой, зеленый лук, черный хлеб. Спали мы, когда приезжали, на расстеленных на полу зимних тулупах, или на сеновале. Взрослые много работали на земле, а мы, дети, играли. Бабушка и дедушка разговаривали с нами мало, так, дежурные вопросы: «как дела?», «в каком классе учишься?».

Я знала, что дедушка воевал, но сам он мне ничего о войне не рассказывал, а я не сильно и спрашивала. Помню, среди алюминиевых приборов увидела, что пара вилок и ложек какие-то другие, стала рассматривать: более гладкие, твердые, широкие плоские ручки… а с обратной стороны – фашистская свастика. До сих пор в памяти, как они мне сразу стали ненавистны. Родители спокойно объяснили, что ничего странного в этом нет, дедушка на войне дошел до Болгарии и эта посуда – трофей, который пригодится в хозяйстве. Но к этим предметам я больше не прикоснулась, потому что они были фашистские.  

Дедушка никогда не сидел без дела. Умел все: плел лапти, гнул коромысла, за деревом для работы в лес ходил.

В начале марта дедушка всегда приезжал в город по делам на базар, и, заодно, у нас погостить. Никогда не забуду, как он мне каждый год приносил с базара веточку душистой мимозы – помнил о моем Дне рождения.

Лишь став взрослым, начинаешь осознавать и сожалеть об упущенных возможностях и  ценить открывшиеся источники того неведанного и закрытого долгое время от нас. Благодаря сайту podvignaroda.mil.ru, я нашла описание подвига, за который дедушка был награжден орденом Красной Звезды, на каких фронтах воевал.
Фотографии дедушки с наградами, старые военные снимки бережно сохранил его младший сын, брат моей мамы, продолживший  своей фамилией род Евдокимовых. Это только начало, спустя 70 лет после войны.

Евдокимов Леонтий Евдокимович (28.06.1907 - 08.04.1983),
красноармеец, телефонист взвода связи 3-го стрелкового батальона 604 стрелкового полка 195 стрелковой Ново-Московской Краснознаменной дивизии.