КАК ЭТО БЫЛО

Где то числа 28 или 29 августа 1944 г. на рассвете служба воздушного наблюдения Подмосковья известила власти Кармановского района Смоленской области о приземлении на границе Московской и Смоленской области воздушного пирата-врага. Значит возникла угроза выброски в наш тыл на подступах нашей столице Москвы диверсионно-террористического отряда врага или военно-шпионских лазутчиков. Об этом был поставлен в известность и я, Федосеев Клавдий Федорович, как начальник районного отделения госбезопасности. Сразу была дана команда поднять в Руже истребительный районный отряд под руководством начальника районной милиции (к сожалению фамилию забыл). В этот отряд кроме работников районной милиции входили партийно-советсткий актив района. Точнее в истребительный отряд входили все те, кто имел возможность на этот период времени держать в руках оружие и обращаться с ним.  В их числе заметную роль играли, первый секретарь райкома партии Родин С.И. и председатель райисполкома Крутов С.И.

            Так с восходом солнца отряд по защите района от возможных актов враждебной деятельности на его территории оказался в сборе. Стал ждать сообщения о необходимости дальнейших  своих действий. День выдался тёплый, погожий. Ждать развития дальнейших  событий оказалось недолго. Все мы в это время находились на центральной улицы пос. Карманово. Видим, со стороны Гжатска, ныне город Гагарин, едет мотоцикл с коляской, которым управляет мужчина в кожаном пальто с погонами майора. В коляске находится молодая женщина, с погонами младшего лейтенанта на чекистской форме (шинели). На нас они не обратили особого внимания, следуя вдоль поселка Карманово. Мы знали, что в этом направлении проезжая дорога из нашего пос. Карманово упирается в лес. Следовательно, ездокам на мотоцикле там делать будет нечего. Дорога под колесами мотоцикла становилась непроезжая. Выход у них оставался один – повернуть обратно нам на встречу.  Мы вышли на проезжую часть пути «путешественников» на мотоцикле. Вынуждая их таким образом остановиться перед нами. Я был в форме капитана и как старший по званию среди своих товарищей, но младше водителя мотоцикла майора, козырнул пред ним, потребовав предъявить документы и разъяснить цель поездки в столь ранний час по незнакомой им местности. «Майор» предъявил документы на имя майора Таврина по должности заместителя начальника «СМЕРШ», кажется первого Прибалтийского фронта. Точно сейчас не помню.   Выдал  (показал) отметки в проездных документах по пути следования через КПП в сторону Москвы. В документах ни сучка ни задоринки не было. По всем статьям был чист молодец. Необычность своего маршрута объяснил просто. Несмотря на срочность и важность его командировки в Главное управление СМЕРШ народного комиссариата обороны СССР, командование Фронтом разрешило ему заехать к родной матери, проживающие в настоящее время в г. Ржеве. Да вот сбились с дороги.  И попросил показать направление, поворот из посёлка Карманово на Ржев. Остановлен был мотоцикл действительно в нескольких шагах, метрах от поворота на Ржев, хотя дорога туда была и плохо проезжая. Но были заметны остатки выбитого булыжника, значит дорога была хорошо проезжей. Возможно, такой вариант был предусмотрен легендой «майора»-террориста на случай встречи с представителями КПП на своём пути следования. Это лишний раз подтверждает тот факт, что на сколько тщательно изучалась местность на случай непредвиденных действий, маршрутов на незнакомой ему в прошлом местности. На просьбу «майора» показать ему дорогу на Ржев, я заявил ему, что в связи с объявленными в районе черезвычайными  обстоятельствами, «майору» следует проехать в районное отделение госбезопасности. Тем более, что их мотоцикл как раз возможно и потребуется для выполнения особо важных и срочных дел, в условиях чрезвычайного положения в районе его маршрута.  «Майор» категорически запротестовал против такого обращения с ним, ссылаясь на свое звание Героя Советского Союза и важности фронтового задания и требовал показать и разрешить ему следовать на Ржев. Протесты «майора» твердо были отклонены и ему было приказано следовать в наше районное отделение. Мотоцикл под управление «майора» и его пассажиркой в форме младшего лейтенанта, под нашей охраной проследовал к зданию Кармановского РО НКГБ.  Производить личный осмотр – обыск «майора» и его спутницы и тем более их мотоцикла у нас не было никаких поводов (зацепок). Документы на спутницу «майора», как  секретаря-машинистку отдела СМЕРШ были так же в полном порядке. Оставив мотоцикл с пассажиркой во дворе отделения, пригласил «майора» в свой служебный кабинет, на втором этаже нашего деревянного здания, Внешний мир, имея в виду службу воздушного наблюдения,  для нас молчал. Никаких других сведений или каких-либо указаний на этот счет мы не получали. Беседа с «майором» и повторный осмотр никаких поводов-зацепок мне не давали на его арест, и, следовательно и обыск. Его я отправил со своим оперуполномоченным Гришей Першенковым вниз к мотоциклу, приказав ему пригласить на беседу «младшего лейтенанта». Легенду своего путешествия с «майором» она , выходит, четко знала и действовала в разговоре со мной твердо и строго. Выходило так, что они «кругом» были чисты и действуют в соответствии с имеющимися у них на руках документов. Казалось зацепиться было не за что. На мои вопросы, как она оказалась на службе СМЕРШ к тому времени на Прибалтийском фронте? Ответила, что её служба и маршрут, названной ей армии  (номер армии сейчас не помню), начался в Подмосковье, с зимнего наступления нашей армии против фашистского агрессора в 1941 году. Так она , якобы, в составе в названной ею арии, проделала весь свой путь из Подмосковья до Прибалтики. Выходило, что и у «младшего лейтенанта» никаких изъянов в легенде обнаружить не удалось. Тут я перед «младшим лейтенантом» разложил военную топографическую карту Подмосковья. Дал в руки карандаш и попросил её указать-отметить места дислокации в Подмосковье штаба их армии.  По прежней своей работе в отделе контрразведки Смоленского областного управления НКГБ мне приходилось в них бывать в периоды переброски наших агентов в тыл врага. В этот момент в состоянии собеседницы я заметил мгновение замешательства. Как вы в ней что-то дрогнуло.  Сразу подумалось: мои вопросы и просьба (требование) не вписались в её легенду (ответы). Но она сразу взяла себя в руки и твердо ответила, что она отказывается выполнить мою просьбу, сославшись на секретность своей службы. Ей я напомнил, что она должно быть не отдает отчета, в каком органе в данный момент находится, и что прошлые секреты маршрута, названной ею армии,  давно перестали являться секретами. Однако она твердо стояла на своём отказе выполнить мою просьбу-требование с топографической картой. Её соломинка спасения, как вероятно ей казалась в тот момент, оказалась началом провала всей их акции по подготовке и осуществления покушения на Верховного Главнокомандующего Советской Армии Сталина. Что бы дать шанс гитлеровской армии развалить антигитлеровскую коалицию против фашистской Германии, СССР, США и Англии и повергнуть военные действия на советско-гарманском фронте в свою пользу. Здесь мне стало ясно. Что передо мной сидит фальшивый человек. Оставалось это перепроверить на «майоре».  «Младшего лейтенанта» я приказал спустить вниз к мотоциклу и привести в   мой кабинет «майора». «Майору» я разъяснил суть своего разговора с его секретаршей и сказал ему, что сейчас она обратно будет доставлена сюда в кабинет. Он прикажет ей, как её начальник, выполнить мою просьбу та топографической карте. «Майор» категорически отказался это сделать. Мне стало ясно, что передо мной враг. Оставалось узнать какой он-этот враг. Оказалось, что это был один из самых матёрых, готовых в своих действиях на всё. Оставалось немедленно подать команду «руки вверх». Что и было сделано. «Майор» послушно поднял руки вверх. Значит понял, что ставка его бита. Мгновенно принял решение откупиться, спасти свою шкуру путём выдачи Советскому военному командыванию  всех известных  ему секретов и прочих материалов о жизни тогдашнего Рейха и его командования. А знал он, ой, как много чего. Значит рассчитывал на игру со вчерашними своими хозяевами. Если сразу же, как только я приступил к допросу его о признании им своей преступной деятельности против Советского государства и его вооруженных сил. Он заявил, что бы я его как можно быстрее отправил, из своего захолустного райцентра, в самые высокие инстанции. И чем быстрее это будет сделано, тем будет лучше.  Именно в этом он видел и, похоже надеялся на своё  спасение за совершенные преступления против Родины. При личном обыске у террориста Политова-Тарина-Шило было изъято 4 автоматических пистолета на приспособлениях-держателях.  Два в рукавах пальто и два на поясном ремне. В правой  поле кожаного пальто из подкладки было изъято удостоверение на имя командира роты, старшего лейтенанта. Фамилию сейчас забыл. Её я занес (записал) в  протокол его допроса. Помню, что во протокол допроса записал его показания, что при отлете его в наш тыл, он напутствие получил от самого фюрера Гитлера в «Вольшанце» под Ригой. Из мотоцикла было изъято: миллион  рублей денег пятидесятирублёвыми советскими купюрами, оружие, патроны, носильные вещи и предметы быта, экземпляры газет, якобы опубликовавшие Указ о присвоении Таврину звания Героя Советского Союза среди других награжденных этим высоким званием. Осмотра,  размонтирования мотоцикла мы не производили. Временно оставили мотоцикл при райотделении для возможных срочных набностей при преследовании и поимки  экипажа самолёта, доставившего террориста с его спутницей. Из его показаний нам стало известно, что экипаж состоял из шести человек. По возможности я быстро связался со Смоленском и доложил руководству областного управления НКГБ о задержании нами необычайно важных «гостей» в наш тыл из гитлеровской ставки. Просил областное руководство НКГБ по возможности быстрее забрать их от нас для доставки в Смоленск или непосредственно в Москву. Хорошо помню, что машина с охраной сопровождения задержанных прибыла в первой половине дня и забрав их от нас уехала. Так были обезврежены фашистский террорист со своей спутницей, который должен был совершить покушение на Верховного Главнокомандующего Вооруженными Силам СССР И.В. Сталина.

            В должности вахтёра нашего районного отделения НКГБ работал молодой паренёк, умевший водить мотоцикл. Звали его Герман. Фамилию забыл. Оперуполномоченному Г. Першикову я дал задание на мотоцикле съездить на место приземления самолёта и посмотреть, что там от него осталось. И надо было соорентироваться о возможном маршруте выхода к линии Советско-Германского фронта экипажа самолёта для его перехода к своим. По возвращении из поездки Першиков доложил, что самолет полностью раскурочен. По сути дела на месте остался один каркас. Здесь уже побывали, как он объяснил, представители из Москвы, в том числе и генералы. Название ближайшей деревни к месту приземления забыл. Поездка Першикова к месту приземления самолёта, доставившего террориста и   его спутницы, помогли нам наметить возможный маршрут следования экипажа от места приземления к линии фронта. В пределах своего Кармановского  района мы нацелили свой секретный аппарат и партийрно-советские власти, максимально усилить бдительность и незамедлительно ставить в известность на случай их обнаружения. Ставить задачу задержания шести хорошо вооруженных человек перед безоружными женщинами и стариками, что там поживали, было нереально. Через день мы получили первые сведения (сигнал) с окраины нашего района, на границе с Шаховским районом Московской области, где приземлился самолёт, о том, что ночью были замечены шесть человек немцев с тяжелыми рюкзаками. Сориентировавшись, мы решили их перехватить на предполагаемом маршруте их движения. Сделать нам этого не удалось. К тому же наш мотоцикл, на котором мы гонялись по ночам , вышел из строя. Оказался разбитым карбюратор. По этой причине вскоре мы его отправили в Смоленск в областное управление НКГБ. На следующее утро, после этой ночи, мы получили сведения из деревни Двоешки, что немцы были замечены на выходе из нашего района в соседний, Зубовский район Калининской области. Ещё раз тщательно изучили дальнейший возможный маршрут. Приняли решение выставить заградительный отряд у моста через реку Вазуза. Она была значительным препятствием для ночного перехода её немцами-«путешественниками» по нашей Советской земле. Следовать им без риска можно было, нам казалось, только через этот мост. Мы нашли полуторку для доставки в намеченный пункт, части отобранного нами нашего истребительно отряда. К вечеру скрыто прибыли на намеченное место для ночной встречи с врагом.  Местные жители и работники милиции Зубцовского района были готовы над нами посмеяться. Нашли мол место, где ловить немцев. Но вот стали сгущаться сумерки. Пошёл дождь. Тут наши дозорные доложили, что замечена шестёрка немцев на пути к мосту через р.Вазуза. Были отданы последние команды к захвату немцев. Темень к этому моменту, как говориться, стала непроницаемой. Началась стрельба. На предложение немцам сдаться в плен они ответили огнём. Начался кромешный ад. В этой обстановке нам удалось захватить двух немцев живыми.  Нашли на мосту рюкзак с личными вещами одного из немцев. Среди нас не было знающих немецкий язык. Немцы же не понимали по-русски. Разговора с пленными не могло состоятся. Дождались рассвета. Осмотрели местность ночной схватки. Нашли два трупа убитых немцев в этой ночной схватке. Собрали брошенные вещи и оружие. Пленных  и захваченные вещи и оружие погрузили на автомашину и вернулись в своё Карманово. Два трупа немцев оставили на месте для местной милиции, что бы их захоронили. Так товарищи Зубцовской милиции убедились в правильности принятого нами решения по захвату экипажа немецкого самолёта ни их территории. В дальнейшем нас известили, что два немца, ускользнувшие от нас в этой ночной схватке, были пойманы на территории калининской области. Задержанных двух членов экипажа немецкого самолёта, их вещи и оружие мы сдали в тот же день Смоленскому областному управлению Госбезопасности.

            На этом наша миссия по захвату террористов и экипажа самолёта закончилась.

К.Ф. Федосеев

Бывший нач. Кармановского РО НКГБ по Смоленской области Ветеран Великой Отечественной войны и труда.

Мы помним Вас, защитники Отечества!