Часто становились свидетелями его невыносимых душевных мук: сидел один за столом, уронив голову на ладони. То плакал, то скрипел зубами, то стонал – мы уже не спрашивая знали, что это не дают покоя страшные картины войны. Он был безграмотным. Лишь на войне он узнал буквы научился читать и писать. До конца дней своих он жалел, что ему не пришлось учиться, так как была у него мечта сделать фильм о том, что он видел и пережил на войне, и чтобы этот фильм поставил Сергей Бондарчук, которого он любил и высоко ценил. Он просил нас, своих детей, по мере того, как мы подрастали записывать о том, что он не в силах был забыть. И трое из пяти детей делали эти записи.
Под Сталинградом
Наш батальон держал фронт 2 месяца. Был какой-то ужас! Враги засыпали нас бомбами и минами. Мы не успевали кричать "Воздух", или "рама". Каждое утро прилетали две итальянские "рамы" и начинали кружить над головами, фотографировать. А как улетят, так мы уже знаем, что следует ждать обстрела. О том, что в этом пекле можно остаться живым - думать не приходилось. Дни были жаркие. Каждый день на глазах гибли друзья. Этого никогда не забыть. Воздух стоял тяжелый от убитых.
Днем ехать на машине было невозможно. Бомбили, бомбили и бомбили. Даже выйти из траншеи днем было нельзя. Только вечером без света можно было увозить раненых в тыл: в санбат или госпиталь. А раненые стонали, плакали и просили пить... Командир батальона приказал мне принести воду. Воду можно было взять только на кухне, которая была у одной сопки под берегом в кустах, ближе к передовой. Я часто ходил получать ужин, как стемнеет, а тут пошел на закате. Наши траншеи находились от нее на расстоянии километра. До кухни я добрался кустами. Налил 2 баклажки воды, одну каску, получил суп и кашу в котелках, булку хлеба и пошел обратно. Солнце уже село, до наших трав шей оставалось метров 200, как я услышал гул самолетов. Когда они подлетели ближе я заметил черные кресты. Думаю, поди, одного солдата не будут бомбить. Мне кричат наши, но было уже поздно - в воздухе засвистели бомбы... Я прижал котелок с супом покрепче к себе, чтобы не пролить, остальное положил на землю, быстро лег. Успел только сказать "Прощай мама..." Бомбы летели одна за другой. Меня подбросило, потом засыпало глиной, било сверху большими кусками земли.
Я быстро выбрался, отбежал метров 30 и залег в окоп, а когда пришел в себя, то посмотрел в верх: самолетов было 7."Вот сволочи? подумал я,- ведь одного бомбили. Когда самолеты улетели, я выбежал из окопа
и подбежал к тому месту, на дороге, где лежал во время бомбежки. Кругом были воронки, их было 7. И все они были вокруг того месте, где лежал я. Я стал искать продукты. Нашел хлеб и две баклажки с водой остальное разлетелось. После бомбежки старшина подбежал ко мне, все осмотрел, после чего с радостью отметил "молодец! никогда тебя не убьют немецкие бомбы!" Да... ведь даже осколком не задело. Но это просто счастливая случайность. А все дело в том, что там была почва глинистая, мягкая и бомбы глубоко уходили под землю и там, в земле разрывались. Осколки от бомбы летели вверх , а глина в стороны. Жаль было конечно, что то, что нес - не донес.
Уже позднее ночью, принесли продукты для бойцов и раненых.