Григорий Михайлович родился в селе Берёзовка Алтайского края Краснощёковского района. Окончил четыре класса церковно-приходской школы. Надо сказать, что там учили хорошо, потому что в письмах мой отец никогда не делал никаких ошибок.
Я его помню с раннего моего детства. Рядом с нашим домом был продуктовый магазин, где продавали мёд, а бочки из-под него выставляли возле здания. Я не знаю, как мне, двухлетней, удалось залезть в одну из них. Только и сейчас вижу красно - белые туфельки, которые прилипли ко дну, и мёд, стекающий по стенкам. Я его брала руками и ела. Меня люди искали, звали, но я не откликалась. Помню только: я на руках у плачущей мамы и рядом отец, наблюдающий за нами. Ещё помню случай того же времени. Возле нашего дома в Усть-Кане паслось семейство гусей. Я подошла к стаду, взяла в руки одного гусёнка, а гусаку это не понравилось. Он ухватил меня за подол платья и потянул в своё стадо. Я громко заплакала, но «игрушку» не отпускала. Отец тогда меня «спас», смеясь. По словам мамы, в возрасте девяти месяцев я начала ходить и говорить. Много болтала, но многие звуки не выговаривала. Отец уже тогда рассказывал мне сказки, читал и детские книжки, и стихи А.С.Пушкина, Маяковского, Демьяна Бедного. Стихи я запоминала с лёта. Рассказывала мама: « Как-то мы встретили на улице деревенского священника. Гале сказали, что этот дядя - поп работает вон в той церкви. Галя показала свою «эрудицию» - сразу же стала читать наизусть стихи Демьяна Бедного о попах. Нехорошо получилось».
Помню, как отец уезжал на войну. Мне тогда уже исполнилось четыре года и один месяц. Мама, провожая его, стояла у машины и плакала. Отец – в кузове, я - у него на руках. Успокаиваю маму: «Не плачь, папа скоро вернётся домой». Помню, отец сказал: «Твои бы слова да Богу в уши. Будем надеяться, что детскими устами глаголет истина».
Воевать он начал в городе Гатчина Ленинградской области. Служил в пехотных войсках сначала рядовым солдатом, к концу войны стал капитаном. Он был награждён Орденом Отечественной войны второй степени и тремя медалями: «За отвагу», «За взятие Кёнигсберга», «За победу над Германией». Был трижды ранен, лечился в госпиталях. По окончании войны ещё два года работал в советской комендатуре города Лейпцига (он называл его Ляйпцигом). Вернулся домой из Германии в село Манжерок Горно-Алтайской автономной области (мы уже несколько лет там жили) в мае 1947 года. Он привёз мотоцикл с коляской, какие-то вещи, нам с братом - по губной гармошке, брату - духовое ружьё, мне - много красивых платьев и чемодан сладостей (Гена сладкое не любил). В Манжероке отец был директором сельского клуба, а когда семья перебралась в село Майма (тогда пригород Горно-Алтайска), он работал на каком-то предприятии. В 1951 году семья переехала в город Воткинск (Удмуртия) и там отец стал начальником железнодорожного цеха большого машиностроительного завода.
При здоровой жене он был хорошим человеком и добрым отцом. Когда Дарья Егоровна (наша мама) заболела, она стала ему не нужна, как стали не нужны и мы – мой брат и я. Наша мама мечтала о высшем образовании для своих детей. Мы с братом учились хорошо, получали государственную стипендию и выполнили желание мамы.