Клавдия Александровна Баранова (Григорьева) ушла добровольцем на фронт в 1943 году. Она с группой девушек была направлена на Карельский фронт в банно-прачечный отряд при госпитале. Клавдия Александровна не дошла до Берлина  20 километров. После победы над Германией она была направлена в Забайкалье, где шла война с Японией, и демобилизовалась в 1946 году. Имеет награды « За боевые заслуги», « За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941- 1945 гг.»,               « За победу над Японией».

Рядовая Клава                                                                      (статья в газете  « Холмогорская жизнь » 21 апреля 2000 год)

Когда умирал отец, детям, которых оставлял в бедности, он так сказал: «Лучше выпросите кусок хлеба, только не воруйте!» При советской власти хоть и не сладко жилось, но в попрошайки идти нужды не было. Работать Клава в каргопольскую школу. Образования, чтоб  учить других, не имела, а к науке чисто мыть полы  приучена была с детства.

Когда война началась, послали Клаву на оборонные,, ямы рыть,,. Ушла по осенней дороге в легких сапожках, назад - сто километров   пешком по зимней стуже. Как добралась до дома, сама не понимает, но в нем уже и шагу не могла сделать. Отвалились ногти, кожи  на ступнях почти не было. Боль такая, что хоть ложись и смерти проси. Двужильных девок тогда русские деревни рожали, отлежалась, чуть зажили ноги – опять в уборщицы. Никому и не жаловалась, когда снова по классам с тряпкой ходить стала.

Молоденькие учительницы трудолюбивую, скромную девушку своей считали. И когда надумали комсомолки, что Родина без них  фашиста не победить, пристали с уговорами: « Пойдем с нами на фронт! Не бойся, мы тебя не оставим, вместе будем воевать».

Бумажную  волокиту грамотные товарки взяли на себя. Клавдия и не знала, что заявление о зачислении добровольцами в действующую армию, в котором и её имя значилось, уже лежало в военкомате.

Патриотизм такой был одобрен, учительницы – оставлены работать, а уборщице – повестка. Ахнули подружки, побежали отпрашивать Клаву, объяснять, что неправильно все получилось. Да было уже поздно.   

А дома - тяжелобольная мать. И  ее проклятие за «добровольное» отступничество от дочерних обязанностей: «Тебе воевать, а мне по миру с протянутой рукой идти?! Чтоб тебя, бессердечную убило там!»    

- Насобиралось  нас, добровольцев, двадцать человек,- рассказывает  Клавдия Александровна,- сели на две подводы и поехали. Все плачут, а я молчу. Раз уж солдат, то не положено.

Выдержки солдатской хватило до тех пор, пока не скрылась родная деревня за поворотом. Тогда и заревела от обиды, жалости к себе, горемычной

 На медицинской комиссии доктор десятерым сразу обратную путёвку выписал, а Клаве сказал: « У тебя девка, два сердца. Всю войну проживёшь». Ей бы искалеченные свои  ноги показать, тут же бы и материнское прощение заслужила, вернувшись  домой. Но доктор не попросил сапоги скинуть…

 Послали на Карельский фронт, белье там стирала. По 150 рубах в день, руками, стертыми в кровь. Работа привычная и от страшной передовой на приличном расстоянии. Хоть оборону чуть ли не каждую ночь приходилось держать. Не понимали некоторые вояки, что не для их утехи девушек собрали. Но потом пришел новый начальник. «Другой отец за своими дочками так не смотрит, как он за нами. Обещал: Вы у меня в одних штанах в туалет без боязни ходить будете», так и сделал, навёл порядок».

Шла прачечная команда вслед за фронтом. Близко не  подходила, а потери несла. Вспоминает Клавдия Александровна девушку Гутю  - на мине подорвалась: хорошего парня – детдомовца Мишу Пинаева – снайпер застрелил. В пене постирушечной  тонули слёзы прачек  по убитым друзьям – товарищам.

Много горя довелось повидать, но и хорошего тоже. Особенно когда границу перешли. До сих пор вспоминает красивый венгерский городок. Вот где полюбовалась северная девушка цветущими садами, аккуратностью жизни: «Там даже в лесу порядочек!»

А после войны в Австрию отправили. Истопником работала. Один раз послали ей в помощь солдата, так он сразу топорище сломал. Отругала горожанина «безрукого», и опять сама топором начала махать, только разлетались чурки.

«Работала я по - честному»,- так свой путь Клавдия Александровна оценивает. За честность не одну медаль заслужила, а к ним – сорванные жилы на руках. Врачи ей: «На инвалидность оформляйся». У начальника свой план: « Клавдюшка, слушай меня. Отправляйся на службу в Хабаровск. Дорога дальняя, пока едешь -  поправятся твои руки». Поехала. «Пиханули» в  военный госпиталь санитаркой. А потом еще дальше – в Монголию. Страна как страна, до сих пор помнит ее смешные слова « ланцирик», «лаушки»…А работа  чёрная – она везде одинаковая.

В  Улан-Баторе  закончилась воинская  служба Клавдии  и её девическая жизнь. В Россию ехала уже с мужем.

Кто из девушек не  гадал на суженного! И Клавдия наша судьбу на перёд вызнавала: « Сложу под подушку рукавицы, и спать ложусь». Однажды приснился ей молодец. Фуражка блестит, сапоги хромовые, сам -  как игрушечка. Таким и наяву увидела  своего Сашу. Только не подсказал сон, что больным он был. Год выхаживала, подняла на ноги. А его послали  колхоз поднимать под  Горьким. Потом еще хуже - на базу торговую. « Там кто работал, всех сажали, и моего Сашу тоже. У нас уже двое детей росли, поехала с ними к маме».

Однажды дочка ни с того, ни сего начала с утра трезвонить: « Сегодня папа приедет!» Ей объясняли , ее сторожили, а потом  махнули рукой: пусть дитя придуманной радостью потешится.  

… На шум во дворе вышла Клавина мама, увидела незнакомого мужчину: « Куды идешь! Если кавалер, поворачивай назад! Клава у нас женщина хорошая, мужа ждет». Так встретились в первый раз тёща с зятем.

Стали  жить- поживать. Не как в сказке, конечно, но все ровно хорошо. Дети  прибавляли и в числе, и в возрасте, муж рядом, работы  -  не переделать. Что  еще женщине для  счастья надо? Да что бы войны не было! А то, что и мирная работа жилы  тянула – не в счёт. Уже не жалуясь на судьбу, трудилась Клавдия Александровна на пилораме, от мужчин комплименты получала:    « А ты колдунья – вон как брёвна ворочаешь, словно командуешь ими». Потом десять лет кочегаром, да еще пять – на пекарне.

… Кто – то придумал, что  все войны на земле начинаются из-за женщин. Неправда, это все победы  свершаются ради них и благодаря  им.

 Низкий поклон вам, труженицы Великой Отечественной!