Петр
Степанович
ПОДЕЛИТЬСЯ СТРАНИЦЕЙ
История солдата
Семья
Родился 3 июля 1906 года в селе Просечье Раненбургского уезда Рязанской губернии в семье крестьянина Степана Васильевича Гришкова и его жены Анна Васильевны Гришковой (Шашковой). Был вторым ребенком в семье:
Гришков Павел Степанович (1902)
Гришков Федор Степанович (1908)
Гришков Иван Степанович (1911)
Гришкова Ксения Степановна (1913)
Гришков Степан Степанович (1915)
До войны
После окончания школы учился в Первомайском педагогическом техникуме. С 23 сентября 1929 года работал учителем 3 и 4 классов в Головщинской начальной школе. В 1931 году — слушатель месячных подготовительных курсов. В 1934 окончил месячные курсы по химии и биологии. 1 сентября 1936 года назначен учителем Покрово-Чичеринской семилетней школы в Петровском районе Тамбовской области. Преподавал химию и биологию.
Незадолго до поступления на службу жил в Химках.
Боевой путь
ПОД МОСКВОЙ
Призван Химкинским районным военкоматом в сентябре 1941 года. Был зачислен в состав 278-го отдельного артиллерийского дивизиона. В начале 1942 года — в составе 215-го истребительного противотанкового дивизиона (иптд) 3-й Московской коммунистической стрелковой дивизии. В состав дивизиона входили три батареи, в каждом из которых было три 76-миллиметровых орудия. Соединение входило в состав Московской зоны обороны и занимало рубежи от Волоколамского до Ленинградского шоссе.
19 января Ставка ВГК приказала направить дивизию по железной дороге в распоряжение командующего Северо-Западным фронтом. На следующий день часть была переформирована в 130-ю стрелковую дивизию. "Мы выезжаем в неизвестном для нас направлении. Возможно, придется вступить в бой с проклятыми фашистскими головорезами. Что делать, это долг гражданина в деле защиты родины", —писал в те дни красноармеец Гришков своей супруге.
Анна Ивановна Гришкова не успела проститься с мужем. "8 февраля я обещался вас навестить, и вы, наверное, меня ждали, но произошло то, что каждую минуту можно было ожидать, — писал он в последнем письме, — Мы в этот день были заняты подготовкой к отправке". Со станции Ховрино дивизия отправилась в Москву, где 10-го февраля погрузилась в эшелон на Савеловском вокзале. Красноармеец Гришков взял в руки бумагу: "В минуты, когда я пишу эти строки, мы находимся в вагоне, уже погрузились и ждем отправки.
Едем на ответственную операцию — бить и громить врага. Ждите нас с победой.
НА ФРОНТЕ
В середине февраля части дивизии выгрузились из эшелонов в Осташкове — ближайшей к Демянскому котлу железнодорожной станции. Совершив 120-километровый марш, 20 февраля подразделения дивизии подошли к линии обороны противника: Дубровка, Новая Русса, Павлово, Сидорово, Великуши, Дягилево, Антаново, Молвотицы.
Опорный пункт немцев находился в селе Молвотицы. Его взятие на тот момент было главной задачей 3-й Ударной Армии: он открывал путь на Демянск. Группировку противника предлагалось окружить. Для этого 130-й стрелковой дивизии предстояло нанести удар к юго-востоку от Молвотиц, по направлению к Новой Руссе. Сперва части дивизии атаковали близлежащие деревни (Сидорово и Павлово), а 23-го февраля заняли Новую Руссу.
Бой за Великушу
Следующей целью стала Великуша, деревня в семи километрах от Новой Руссы. Ее взятие создало бы риск окружения для молвотицкой группировки. Но подобраться к Великуше было еще сложнее, чем к Новой Руссе: подступы прикрывались огнем из опорных пунктов, путь заграждал и огонь тяжелых минометов со стороны деревни Бель. Да и немцы «оправились от внесенной в их ряды дезорганизации и уже имели дело не с внезапностью действий, а организованным наступлением», вспоминал комиссар 518 стрелкового полка Николай Жур.
Приказ о наступлении на Великушу и соседние деревни командир дивизии полковник Анисимов отдал 26 февраля:
- Разбитый противник оказывает упорное сопротивление частям дивизии на рубеже ДОРОЖКОВО, ДЯГИЛЕВО, БУДЬКОВО, ОСТРОВНЯ, ВЕЛИКУША.
- Дивизия, нанося своим левым флангом удар в направлении ВЕЛИКУША, ДЯГИЛЕВО, уничтожает противника в районах ВЕЛИКУША, БУДЬКОВО, ДЯГИЛЕВО, ОСТРОВНЯ.
- Полковую и батальонную артиллерию использовать для стрельбы прямой наводкой по ОТ, ДЗОТам, не допуская отрыва последней от боевых порядков пехоты.
Бой за Великушу был ожесточенным: деревня несколько раз переходила из рук в руки, доходило до рукопашных схваток. Был тяжело ранен командир 528 стрелкового полка майор Довнар, девушки-снайперы Маша Поливанова и Наташа Ковшова.
Артиллеристы жаловались на дефицит боеприпасов и проблемы со снабжением.
ИЗ ЖУРНАЛА БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ 363-ГО АРТИЛЛЕРИЙСКОГО ПОЛКА ЗА 28 ФЕВРАЛЯ:
Снарядов мало, всего за день боя израсходовали 130 шт. Потери — 2 лошади убитых и одна ранена. 3-й день подряд авиация противника подвергает наше соединение бомбардировке. Полк испытывает большие трудности в снабжении консостава фуражем, лошади очень истощенные. В случае морозов и дальнее такое положение с фуражем падеж лошадей возрастет.
Великуша стала самый тяжелым испытанием для необстрелянной дивизии добровольцев. Только к 6 марта удалось окончательно овладеть деревней и отбить все контратаки.
После взятия Великуши немцы оставили крупный узел Молвотицы, кольцо вокруг Демянской группировки сжалось. «Пылающие Молвотицы достались врагу, когда защищавшие деревню части отступили, чуть не попав в окружение», — вспоминал связной 376-пехотного полка 225-й пехотной дивизии Вермахта Герхард Зигле. «Так, в результате почти двухнедельных боев и тяжелых потерь, частям дивизии удалось освободить районный центр Молвотицы и еще около двух десятков (бывших) населенных пунктов. Усилия и кровь добровольцев-москвичей не пропали даром. Беспримерное мужество наших бойцов и командиров перекрывало нашу слабую военную подготовку», писал командир 528 стрелкового полка капитан Павлов.
Наступление на Лунево и Черную
Новая линия обороны немцев проходила от деревни Бель через Черную, Лунево, Корнево до Старого Маслово. Противник укрепил рубеж снеговым валом — он мешал продвижению пехоты. Разрушить вал, чтобы открыть путь пехоте, оказалось непросто — не хватало снарядов. Из-за больших дистанций, высокого снега и недокормленных лошадей подвезти боеприпасы было почти невозможно.
«Артиллерия наша стреляла по четыре снаряда в день, — вспоминал полковой комиссар 664 стрелкового полка 130-й дивизии Богомолкин. — Мы не имели возможности даже разрушить снегового вала. Ни в одном месте его не пробили». 76-миллиметровые пушки и вовсе остались без снарядов, а 45-миллиметровые имели в запасе только бронебойные. «Но что же по снегу бронебойными снарядами бить, пыкнет и не разрывается».
Одним из опорных пунктов немцев была Черная, деревенька из 20—30 деревянных изб, уже оставленных их обитателями. Перед домами, выходящих окнами в сторону позиций Красной армии, немцы установили высокий бревенчатый частокол, защищавший от пуль и осколков. Часть изб были разобраны и сложены заново вдоль линии фронта. «Деревни уже не существовало, — вспоминал командир 528 стрелкового полка капитан Павлов, — уцелели лишь хозяйственные постройки. Но опять это была высота и сильно укрепленный ротный опорный пункт с траншеями полного профиля, с разветвленными перекрытыми ходами сообщения, с несколькими дзотами на переднем крае».
Между Черной и Лунево находился выселок, Черная Западная. Оттуда до советских позиций было всего 300—500 метров. Дивизия неоднократно атаковать деревню, но все попытки не имели успеха.
КОМАНДИР 528-ГО СТРЕЛКОВОГО ПОЛКА КАПИТАН ПАВЛОВ:
«И вот в назначенное время, артполк дивизии несколькими батареями делал жиденький пятнадцатиминутный артналет (из расчета 2 снаряда на орудие в сутки), и мы поднимали бойцов в атаку. Пробегав метров 50, они, как правило, ложились — немецкие пулеметы из дзотов вели огонь по пристрелянным ориентирам, подняться уже не было сил (настолько плотным был огонь). Красноармейцы, подгоняемые командами командиров, пытались ползти, и тогда противник открывал минометный огонь по пристрелянным рубежам. На этом, как правило, все и кончалось, продвижение останавливалось, сблизиться с противником на бросок граниты сил не хватало. Мы ожидали темноты. Противник огня не прекращал и боеприпасов не жалел. С наступлением темноты мы вытаскивали раненых и убитых, и докладывали об очередной неудаче».
Последний бой красноармейца Гришкова
Очередное наступление было намечено на ночь с 27 на 28 марта. Частям дивизии было приказано атаковать Черную (зап.) и соединиться там с северными частями Красной армии, которые находились в районе деревни Икандово.
Из приказа командира дивизии:
- С 21:00 до утра наш головной полк дает через каждые 5—10 метров зеленую и красную ракету (это сигнал для северян)
- Во главе боевых порядков становится 371 сп, который в час атаки (ориентировочно 2:00 28.3) ринется на Черная зап. с задачей ее овладения.
- Вслед за ним в 100 м идет 664 сп развить успех.
- За 664 сп в 150 м идет 528 сп с основной задачей, захватив западную окраину Черная Зап., прикрыть левый фланг дивизии и не допустить контратак пр-ка со стороны Лунево.
371 сп быстро овладев деревней, выходит на вост. окраину Черная Зап. и прикрывает правый фланг дивизии со стороны Черная вост., не допуская оттуда контратаки пр-ка. - 664 СП очищает центр деревни и встречает части Красной армии с севера и пропускает их к нам.
- Артиллерия своим огнем сделает ворота: будет бить по Лунево и Бель, подавляя минометные батареи пр-ка.
- Наша дивизионная и полковая артиллерия будет подавлять цели непосредственно в Черная Зап., помогая нашим боевым порядкам.
- Всем командирам частей принять меры по точному и быстрейшему выполнению этого плана и захвата деревни.
Обстановка требует, чтобы мы в кратчайший срок выполнили задачу и приняли к себе долгожданных частей.
В документах дивизии не сохранилась упоминаний хода этой операции. Но, очевидно, она оказалась неуспешной. Красноармеец Гришков погиб 28 марта 1942 года у деревни Черная. Его похоронили на опушке леса в 300-х метрах к северо-востоку от деревни.
Перезахоронен в братской могиле в деревне Любно Марёвского района Новгородской области.
