Статья о моей двоюродной бабушке, опубликованная в газете «Каменский рабочий» от 07.05.1998 г.:

«И в свои 76 лет она хороша. Седовласая, чернобровая, кареглазая, стройная, с гордо приподнятой головой.

Мария Дмитриевна Измоденова - из того поколения, которое не обошла война. Она не была сторонним наблюдателем, а была в гуще событий. Правда, она не штурмовала Рейхстаг. Да и не могли его штурмовать все: поле того Великого боя растянулось на сотни километров, от северных до южных границ.

А была Маша совсем обыкновенной девочкой, из батрацкой семьи в селе Багаряк Челябинской области. Когда умер отец, ей было всего 9 лет. Да еще младшая сестренка. Чтоб не умереть с голоду, они вместе с мамой летом работали в колхозе: на прополке, уборке урожая, сенокосе. А платили только матери. Школьники работали бесплатно - это была их обязанность.

Маша занималась хорошо, с желанием, хотя не однажды вставал вопрос: учиться дальше или бросать? Ведь надо было что-то есть, обувать, надевать.

Когда Мария заканчивала 10-й класс, ей как хорошей активистке позвонил секретарь райкома комсомола и спросил:

-        Что дальше? Учиться или работать?

-        Конечно, работать!

Уже на следующий день после выпускного вечера Мария стала секретарем районной прокуратуры. Привыкла быстро, осваивала все на ходу. Потом ее перевели в школу старшей пионервожатой. Там было 17 отрядов. И ничего - справлялась. От школы ее направили в Магнитогорск, на курсы учителей физкультуры и старших вожатых. Так она стала еще и преподавать.

Вскоре, когда началась Великая Отечественная, в их селе две школы (из четырех) заняли под военный госпиталь. По выходным Мария с пионерами ставили там концерты.

В ноябре 1942 (опять по рекомендации комсомола) ее призывают в армию. На рабочей станции Уржумка, под Златоустом, формировалась воинская часть, 40-45 процентов которой составляли девушки. Зима, а они жили в палатках, которые продувало со всех сторон. Карантин, обучение военному делу. Когда стали опрашивать, кто кем хочет стать, не колеблясь, ответила: "Пулеметчицей!" (ведь устройство пулемета она знала еще со школы, где преподавали военное дело...). Там она была назначена наводчиком по азимуту.

В феврале 43-го отправились на фронт. В вагонах сидели, тесно прижавшись друг к другу. Заглушая стук колес, пели свою песню баяны, им дружно вторили молодые голоса. Ехали долго, часто останавливаясь. И вот Горький. Неожиданно началась бомбежка. Хотя войны там не было, немцы залетали далеко: бомбить железную дорогу, составы, чтоб меньше поступало техники и боеприпасов на передовую.

Не терпелось. Скорее бы фронт! Поехали. Не доезжая до узловой станции, остановились. Местные жители говорят: "Девочки, куда вы? Ведь вас на мясо везут!" Дальше - станция Касторная, Щегры. Все названия и не запомнишь. Вот и Курск. Немцы стреляют, трассирующие пули так и свистят. Только стали разгружать вагоны, опять налет. Тут они и приняли первое крещение.

Это был какой-то кошмар... Долго над Курском стояло зарево. Вокруг все сверкало, грохотало, свистело. Мария была наводчицей. Прибор управления зенитно-артиллерийским огнем (американский) быстро освоила, знала все 10 номеров. Вели цель, вырабатывали данные для стрельбы по самолетам: высота, угол возвышения, азимут... Данные шли на орудие, которое и стреляло по цели. Не зря первой ее наградой был значок "Отличник противовоздушной обороны". Ночами таскали ящики со снарядами. В каждом 4 снаряда по 16 кг: ведь их пушки, калибра 85 мм, самые крупные. Рыли рвы, чтобы скрыться, если пойдут немецкие танки. Но они не прятались: пусть лучше раздавят, чем в плен.

"Юнкерсы" шли по 50-60 штук красивыми рядами. Но как начинали "говорить" наши пушки - ряды сразу ломались, чтобы трудней было стрелять по ним.

В конце июля 43-го отправились гужевым транспортом на Орел, который еще не был освобожден. 5 августа прибыли, заняли позицию, начали рыть землянки, для этого им нужны были доски. Их брали от разгромленных домов. А вокруг все заминировано.

Не успели устроиться, опять поехали. Батарею перевели ближе к Мценску. Закрепились на горе: земли нет, один щебень. Недалеко поле... Их видно, как на ладони.

Осень 43-го. Снова Орел. Там и зимовали. Дали новичков - орловских девчонок. Обучали, тут же крестили огнем...

Дальше - Чернигов. Их 173-й отдельный зенитно-артиллерийский дивизион перебросили на оборону города и железнодорожного моста через Десну. Фашисты его постоянно бомбили, а наши восстанавливали, особенно ночами. Но налеты продолжались и ночью: самолеты ориентировались на сварку. Не спали, постоянно были в боевой готовности. Хорошо, если удавалось забыться на часок-другой. Здесь Мария была назначена командиром приборного отделения. Снова бросок - на станцию Березина. Снова на огневые, но уже бывшие немецкие. Лето и осень 44-го охраняли станцию и мост через Березину. Это был единственный неразрушенный мост, и за него крепко дрались обе стороны.

Война закончилась, когда их батарея находилась между Могилевом и Осиповичами. Вскоре их перевели к своему дивизиону - баржами по реке. Удивительно, что орудие свое они сохранили до конца войны. Батарею расформировали. Марию направили в учебную батарею, где обучали мальчиков-прибористов, т.е. готовили вместо себя. Марию хвалили, что хорошо обучала новичков, предлагали остаться, о ней писали в дивизионной газете.

Демобилизовалась она в конце июля 1945 года, была уже сержантом. До Свердловска ехали товарным поездом. Дальше добирались кто как сможет. Мария ехала в Багаряк к матери: чтобы вырыть хорошую землянку для жилья (благо, опыт есть).

Но оказалось, что мама вышла замуж и землянка ей не нужна. На встречу с фронтовичкой приехала сестра из Каменска и позвала ее к себе, хотя у самой была комнатка 14 метров. Там их жило четверо. С тех пор Каменск стал для Марии Дмитриевны Измоденовой родным. Она устроилась помощником дежурного в отделение движения, потом ее перевели в отдел кадров начальником паспортного стола. А когда произошла реорганизация и образовался НОД-8, она стала инженером по труду и заработной плате. И вот тогда, уже в мирное время, здоровье Марии Дмитриевны стало давать сбои: замучили ангины, сердце, радикулит, полиартрит. А ведь ее даже не ранило. Только теперь стали сказываться последствия войны. Только теперь вспомнила она промерзшую землю, на которой приходилось лежать под огнем врага, ледяную воду, когда переправлялись через реки, морозы, от которых некуда по-настоящему скрыться... Лечилась ... Облегчение наступало, но только на время. Болели руки, ноги, желудок. Ее не могли оставить без работы и предложили место в военно-учетном бюро станции Каменск-Уральский. Там и работала до пенсии.

Не забывают о ветеране войны руководство станции, сотрудники, знакомые. Особенно в День Победы.

Сейчас, когда давно отгремели бои, она с тоской и горечью листает странички военного календаря тех огненных лет, возвращаясь в прошлое. От тех боев в памяти остался грохот артиллерии всех калибров да скрюченные тела друзей на земле».

Автор текста Л. Коскова