В воскресенье 22 июня 1941 года все взрослые люди совхоза Пугачевский из отделений на автомашинах поехали в центральную усадьбу в Пугачи на праздник, а после обеда, когда возвратились домой, узнали, что началась война с немцами. На следущий день нескольким мужчинам были вручены повестки из Саровского районного военкомата о мобилизации в армию. Папа был призван в сентябре и службу проходил в Воронеже в районе сельскохозяйственного института. Мама туда к нему ездила. А в октябре отец позвонил по телефону из с. Анна в отделение Вторая Пятилетка. Я вместе с мамой поехал к нему. На другой день мы его провожали. Помню, солдаты строем шли по шоссейной дороге в направлении с. Бродовое. Около моста через речку Битюг стояла полосатая будка, а около нее стоял солдат с винтовкой. За селом мы с отцом расстались. При расставании он подарил мне солдатскую шапку и палочку для крепления палатки. Я долго берег ее, но потом она пропала. Последняя встреча с отцом была осенью 1943 года. Солнце клонилось к закату. Мама, подоив коров и процедив молоко, сказала нам с братом, что на улице появились военные. В квартире стало темнеть, и мы зажгли коптушку. В это время к нам вошел солдат. Поздоровавшись, он спросил у мамы, нет ли молока для продажи? Она ответила, что отдала деду, которые ремонтировал сарай. После этого быстро вышла на улицу. Солдат тут же вышел за ней. Когда стемнело, я сидел на печке, а вскоре к нам вошли трое военных. Двое из них подходили ближе к печке, где стояла копоушка, а третий находился к конце комнаты. Один из них сказал матери: «Мы пришли к вам ночевать.» В это время стоящий у плиты брат узнал отца и крикнул: «Это же папа!» Все трое мы бросились к нему и расплакались. Вскоре к нам пришли соседи. Нашей радости не было конца. Отец и двое его товарищей жили у нас более недели. За это время он рассказал много военных историй. Послушать его приходили старики и дети. А рассказывал он здорово. Помню, он говорил, что когда был в Воронеже, то его едва не расстреляли за то, что во время отдыха он рассказал анекдот на политическую тему. Результат незамедлил сказаться: на следующий день отца вызвали в особый отдел и дело бы кончилось очень плохо, если бы за него не заступился командир взвода как за примерного солдата. После учебы в Воронеже его вместе с другими отправили в Борисоглебск, где формировалась их танковая армия.

В Сталинградском сражении он не участвовал. Отец рассказывал, что когда они подошли к Волге с восточной стороны в 1943 году, то боевые действия там уже в основном закончились. Но по реке плыло много трупов и вода местами была красная.

Потом ему пришлось участвовать в боях за Воронеж и сражаться на Курской дуге. В Воронеже отец получил ранение - осколком разрезало живот, но кишечник остался невредим. При этом до санчасти он дошел сам. В Курской области пришлось принимать участие в боевых действиях, но в Прохоровском сражении он не участвовал. В боях получил многочисленные ранения, но неглубокие. Позже о них мне рассказывала мама. Она их увидела, когда купала отца.

На побывку домой он попал потому что находился в командировке в составе группы воинов, которых отправляли в Москву с эшелоном танков на ремонт. Помнится, из того недельного проживания трех военных в нашей квартире, что один солдат был невысокого роста, русский по национальности и на груди у него висел значок парашютиста. Другой солдат был среднего роста, крепкого телосложения, по-видимому татарин. Ни они, ни тем более мы не сообразили взять адреса их родителей - об этом я часто вспоминаю. Потом мы проводили папу и его товарищей. Управляющий отделением Дибров Федор Иванович выделили повозку, запряженную лошадью. Меня взяли, чтобы проводить их за поселок. Но я поехал до совхоза Михайловский, что в Панинском районе. Там жила моя бабушка отца. Дедушка за две недели до того умер от воспаления легких на 58-м году жизни.

Мы ехали через поселок Веселый, Октябрьское лесничество, Моссловку, Сабуровку и теперь, когда я проезжаю через эти места, всегда вспоминаю об этом. В Сабуровке мы заехали к тете Параше - жене брата Ивана, который в то время воевал с фашистами. А на ее попечении также было двое детей - Валентина и Анатолий. Помню, бабушка рассказывала, что дедушка постоянно по вечерам слушал радио, когда передавали сообщения ТАС и «Последние известия». Он все ждал, когда передадут о подвигах его сыновей на войне.

У меня остался в памяти рассказ папы о том, как он на своем танке Т-34 участвовал в боях и как спасался от смерти. Порой через нижний люк толкая ход в песке руками и через верхний, когда выскакивал как пробка из бутылки, при этом не имея ни одного тяжелого ранения. И все-таки он сказал маме: «Андреевна, я не вернусь домой, я погибну. Не может быть, чтобы всегда из боя выходить живым. Когда-то этому будет конец.» Так оно и произошло. Вот что написано в копии извещения, полученном мамой с фронта: «Ваш муж, старший сержант Колесников Тихон Васильевич, уроженец Воронежской области Саровского района Пугачевского сельсовета, в бою за Социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, пропал без вести 11 января 1944 года и похоронен в районе села Феликсовка Липовецкого района Винницкой области». По поводу этого извещения мы долго судили и рядили, о том как понимать «пропал без вести» и «похоронен». Ясно только то, что папа погиб. Об этом я много лет спустя прочитал в Аннинском военкомате, а «пропал без вести» приписали здесь в сельсовете или военкомате, чтобы оставить надежду, а может он жив - но такое бывает очень редко.

Еще вспоминаю: папа говорил о том, что командир представил его к большой награде, но, по всей видимости, он ее так и не получил. А может быть и вручать уже было некому. Истину этого награждения можно установить, если написать письмо в архив наградного отделе в г. Подольск Московской области. Давно я собирался, но так и не сделал. Лет 15-20 тому назад я загорелся желанием установить место гибели отца. Писал письма и в министерство обороны СССР, и в школу села Феликсовска и в районную сельскую газету. Выяснил следующее. Из газеты сообщалось, что на обелиске в с. Феликсовка фамилии Колесников нет. Чтобы поместить туда имя погибшего воина, необходимо предоставить копию извещения о гибели и подтверждение из архива Министерства обороны. Но оно сделало просто отписку и на этом порочный круг замкнулся. Я хотел продолжить переписку, но потом передумал, так как Союз развалился. В с. Борщево на малой родине отца в поселке Пугачевский его фамилия высечена на гранитной стелле.

9 мая 1945 года окончилась Великая Отечественная война, но нам радости было мало. И мама долго оплакивала дорогого мужчину, не пришедшего с войны. Но мы все же думали, может быть отец жив. Но он не возвращался. В память о нем у нас сохранилось его письмо, написанное карандашом на двух листах тетради.

Здесь я переписываю его полностью и в основном с сохранением орфографии и пунктуации автора письма:

«Пущено письмо 17 декабря 1941 года.
Письмо пишет Вам муж Колесников Тихон Васильевич.
Здравствуйте, многоуважаемая моя хорошая Анна Андреевна и детки мои, Вася и Валя. Шлю я Вам чисто военный привет и желаю всего хорошего в вашей жизни. Я вам хочу сообщить о том что я жив и здоров, и того вам желаю: быть здоровыми. Я пока нахожусь около Борисоглебска, в селе Рождество. Но на днях будем выезжать в дальний путь. Мы прожили целый месяц.
Нюра, детка, у меня все сердце проболело об вас. Как вы будете зимовать холодную зиму? У вас не хватит корму корове, у вас не хватит топки, не будут давать хлеба. Трудно будет вам. Нюра, детка, всеми силами удержите корову. Если вы корову проживете, то все тогда пропали без коровы. Трудно было и раньше, но я сам тогда был дома. Я плохо-дурно, а погибнуть не дал, конечно, вам. А как трудно было мне нажить коробу и пережить голод, то вас это не касалось. Я хоть плохой отец, но делал все сам. А теперь все касается тебя, моя детка. Теперь ругаться не на кого, плохо или хорошо - сама хозяйка. Нюра, детка, подстилай корове, чтобы она в грязи не стояла. Сделай окат под передними ногами, не выбирай навоз. А то застудит ноги, она тяжелая, не будет подниматься и пропадает. Будь хозяйкой, сено береги, давай солому, свеклу можно давать 2 ведра в сутки, только теплую. Поделяйся молоком с Батищевыми. Они люди хорошие. У нас на станции масло коровье - 150 рублей килограмм, курица - 50 руб, молоко 45 рублей четверть, табак 10 рублей пачка, 1 кг хлеба 10 рублей и из-под полы продают, одна тыква пареная 35-40 рублей. из толченых картошек делают пышки, 100 г стоит 1 руб, сало - 100 руб килограмм, сахар 70-80 рублей килограмм и его нет. Одеяло 300 рублей, простыня 150 рублей, валенки мужские 600 рублей. Оним словом цены бешеные. Коробок спичек 5 рублей и их спичек почти нет.
Я от вас не получил ни одного письма, а теперь и вовсе не получу. Вася, слушайся маму и ты, малыш, тоже слушайся. А то я посмотрел на тебя, ты стал неслушник, а то не привезу маленький танк тебе.
Передавай почтение Батищевым, Черниковым, Токмакову, большевику Борису Матвеевичу Гранкину, Пугавичникову, Зиброву Федору Ивановичу, деду Чернышову, Купавкину Петру, всем родным и знакомым.
Вы по мне не горюйте, а то с горя люди худеют и стареют. Пока забудьте и живите покойно, дела будут лучше. А жив буду - увидимся и снова заживем веселой жизнью. Ну пока, до свидания, целую вас всех тысячу раз и маленьких деток.
17.12.1941
»