Нежный образ моего детства: светлые, солнечные комнаты в доме на центральной улице пыльного провинциального городка. Доносящийся из кухни веселый голос что-то напевающей бабушки. Дедушка, в другой комнате сосредоточенно мастерящий удочки в тишине: после контузии под Сталинградом он не выносит шума. Я подбегаю к шкафу, приоткрываю его: здесь дедушкин мундир с множеством орденов и медалей. Провожу рукой по шершавой ткани, блестящие медали чуть позванивают. «Дедушка, расскажи про войну!» — «Да что о ней рассказывать! — отмахивается. — Тяжело мне ее вспоминать, понимаешь?» Но я настаиваю, и он сдается. Рассказывает мне историю своей жизни, которую я никогда не устану слушать и к которой по прошествии уже стольких лет возвращаюсь и теперь, перелистывая «Автобиографию в стихах» кавалера орденов Красного Знамени и Красной Звезды, подполковника медслужбы в отставке Федора Афанасьевича Коллегова, бережно хранимые в домашнем архиве.

На пожелтевших страницах ровным почерком исписанные строчки. Вот небольшая сибирская деревенька Плеханово, в которой появился на свет Федя: «Родился я в чужом амбаре:/ Сгорел в деревне отчий дом. /Я в этой маленькой хибаре /С семьею долго жил потом». Трудные будни крестьянского быта — в восемь лет, окончив церковно-приходскую школу, Федя становится помощником и в поле, и дома. Однажды ему в руки попала книга о Ломоносове. Жизнь ученого так поразила мальчика, что он решил: я тоже, как «простой архангельский мужик», выучусь и проникну в тайны природы! А после того как в течение двух лет болезни унесут жизни почти всей когда-то большой семьи Коллеговых, Федя твердо решил: стану врачом!

В деревне не одобряли его выбор, дескать, легкой городской жизни захотел. А он, упрямец, работал днем в поле, а вечером ходил пешком в город за три километра — в медучилище. По его окончании поступил в мединститут, где встретил свою единственную любовь, — вместе они воспитают троих детей. Распределился в здравпункт завода «Мотовилиха». Но работа в заводском здравпункте не привлекала Федора, и он ушел добровольцем в армию. Так попал на Дальний Восток, где задачей номер один в то время была борьба с цингой. Он вместе с коллегой Белицким нашел простой метод борьбы с этим недугом — назначил всем солдатам артдивизиона в обязательном порядке пить ежедневно вместо чая настой хвои. Впоследствии этот метод был приказом введен во всех частях укрепрайона. К 1941г. Федор Афанасьевич возглавил санчасть стрелкового полка. С началом войны в составе 204-й дивизии его направляют под Сталинград.

В «Автобиографии...» мало говорит о страшных боях под Сталинградом, где «каждый метр земли... политый кровью и свинцом...» «На фронте мерзнут руки, ноги/ И веет холодом снаряд./ В снегу железные дороги.../ Но неприступен Сталинград». Однажды Федор Афанасьевич попал в окружение и, чтобы не попасть в руки фашистам, девять суток прятался от них в болоте. Ночью в темноте отдыхал на кочке, а днем снова по горло в воде. Немцы знали, что в болоте прячется русский, и кричали ему: «Рус, сдавайся!», но так и не смогли его увидеть. Решили в конце концов, что тот утонул. А он приказал себе выжить — так же, как сделал это двадцатилетним студентом медучилища, когда заболел ревматизмом и в бреду услышал приговор доктора: «Этот жить не будет». И снова смог.

Его тогда спасли местные крестьяне — дали одежду, выходили, он стал работать в местной больнице под чужой фамилией. Отступающие немцы сжигали все на своем пути. И Федор Афанасьевич рискует: вывешивает на воротах больницы надпись на немецком «Тиф». Спецкоманда не решилась зайти на зараженную территорию. Сколько жизней он этим спас?

Командование советской части, занявшей деревню, разрешило персоналу больницы лечить раненых до особой проверки, которую Федор Афанасьевич прошел в Москве, в Главном санитарном управлении. Оттуда возвратился на фронт начальником полевого передвижного госпиталя. С ним прошел всю войну до Берлина, где руководил санитарной частью фронтового лагеря и лечил немецких военнопленных.

Проработав в Берлине восемь лет, возвратился на родину, в город Тюмень (который «проглотил» к тому времени родную деревню Плеханово), где и доработал благополучно до пенсии. В год 60-летия Великой Победы ему исполнилось бы 100 лет. А я, его внучка, живу в Украине — это моя родина. Для меня жизнь деда — особый пример жизнестойкости, оптимизма. После распада СССР из Германии нашим солдатам-победителям присылали гуманитарную помощь. «Победителям — и гуманитарную помощь?» — волновались родственники. А Федор Афанасьевич воспринял это совершенно спокойно. «Вот, посылку недавно из Германии прислали, — сказал он мне, когда я навестила его. — Помнят. Уважают».

Давайте же помнить и уважать свои корни и свою историю.