В семье из четырёх братьев Пётр Андрианович был самым младшим. Родился он 10 сентября 1916 года в городе Благовещенске.

В 1937 году Пётр Андрианович поступил в аэроклуб и 16 августа 1939 года получил удостоверение об окончании прохождения теоретической подготовки парашютиста II ступени при Амурском областном аэроклубе. Он также совершил прыжок с самолёта У-2 с высоты 800 м.

18 августа 1937 года в газете «Амурская правда» № 190 (5147) появилась статья под заголовком «Дела и дни аэроклуба», где описывалась работа и отмечалась пятёрка лучших пилотов аэроклуба им. Каманина. В их числе находился и Кононенко П.А.

В армию Пётра Андриановича призвали 8 марта 1940 года (Белоруссия г. Бобруйск), воевать он начал в 1941-м году пилотом на истребителе И-16, «… но на третий день войны при заходе на посадку после боевого задания по прикрытию шоссе Москва-Минск, самолёт был расстрелян фашистским лётчиком». После тяжёлого ранения врачи запретили ему быть пилотом, но он добился разрешения летать стрелком-радистом на пикирующем бомбардировщике ПЕ-2 и получил направление в 779-й бомбардировочный полк 16 армии.

Летом 1942 года шла ожесточённая борьба за господство в воздухе. «Геринг направил под Сталинград большую группу асов. Им противодействовали советские «соколы». И вот 8 августа один из немецких асов на новейшем модернизированном истребителе «Мессершмитт» был обстрелян пулемётной очередью советского пикирующего бомбардировщика ПЕ-2», где стрелком-радистом был Пётр Андрианович. За сбитого немецкого аса, на счету которого было 106 советских самолётов, он получил свою первую медаль «За отвагу». 23 августа того же года над Сталинградом самолёт с экипажем в составе командира полка подполковника А. Храмченко, штурмана майора А. Симонова и стрелка-радиста сержанта П. Кононенко загорелся и Пётр Андрианович оказался на оккупированной врагами земле, но смог выйти к советским войскам.

Из письма старшины Кияшко о Петре Кононенко16 августа 1947 года: «Моё знакомство со старшиной Кононенко произошло в 1943 году на далёком тыловом аэродроме. С этого аэродрома мы в составе экипажа должны были лететь на фронт в часть, в которой служил Кононенко. … По моей просьбе он рассказал мне о своих боевых делах, о боях за Сталинград, где он был участником. С этого времени началась наша боевая дружба, я учился у него опыту и мастерству воздушного боя… Кононенко всегда был одним из лучших стрелков-радистов нашей части, у него было чему поучиться любому из нас. Таким он остался и сейчас. На своём опыте отечественной войны он воспитал не один десяток стрелков-радистов, передавая им свои знания и свой опыт…».

Пётр Андрианович летал в одной машине с командиром полка подполковником Афанасием Храмченко. Во время Севской операции (Курская дуга) перед экипажами 9 самолётов была поставлена ответственная задача с высоты 800 метров с трёх заходов уничтожить опорный пункт противника, мешавший продвижению наших войск. Данная задача усложнялась метеорологическими условиями.

Из письма командира полка А. Храмченко. «… На первом заходе группу встретили сильным зенитно-пулемётным огнём. Прямым попаданием зенитного снаряда нашему самолёту разбили правую плоскость, но машина держалась в воздухе. Поставленное задание нужно было выполнить во что бы то ни стало. На втором и третьем заходе старшина Кононенко хладнокровно огнём своего люкового пулемёта подавлял зенитно-пулемётный огонь противника, давая возможность группе выполнять поставленную задачу. На третьем заходе осколком зенитного снаряда был разбит прицел пулемёта старшины Кононенко, а сам он был легко ранен…». После выполнения этого задания во фронтовой газете «Доблесть» за 16 августа 1943 года была написана статья «Налёт на узловую станцию».

Ещё более мужественный поступок совершил старшина Кононенко во время Варшавской операции, когда экипаж очутился один в 45 километрах за линией фронта, зажатый двумя ФВ-190. Из того же письма А. Храмченко «Казалось выхода нет, уйти было невозможно и области не было. … Я услышал спокойный и мужественный голос Кононенко: «Командир, веди спокойно самолёт, отстреливаться буду до последнего патрона, а близко врага не подпущу». Он и штурман майор Симонов приняли неравный бой. Чем ближе мы подходили к линии фронта, тем настойчивее продолжали свои атаки фоккера… Только благодаря спокойствию, мужеству и умелому использованию своего оружия самолёт и экипаж остались невредимы… Подобных примеров, когда старшина Кононенко спасал жизнь экипажа, можно насчитать десятки…».

Конец войны П. А. Кононенко встретил в Берлине, участвовал во взятии Рейхстага. Он награждён боевыми медалями: «За оборону Сталинграда», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина», «За отвагу», медалью «Жукова», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», орденом Отечественной войны второй степени, орденом Красной звезды, медалью «Серебряная медаль, заслуженная на поле брани», польская награда, приравниваемая к ордену. Кононенко П.А. был единственным обладателем подобной награды в городе Благовещенске.

По окончании боевых действий П.А. Кононенко ещё пять лет служил в Германии. В 1950 году демобилизовался из рядов Советской армии и вернулся в город Благовещенск, где жил и работал.

В 1971 году к его боевым наградам добавился орден Октябрьской революции «За высокие производственные показатели».

В своих воспоминаниях о Великой Отечественной войне он рассказывал о своих однополчанах, их мужественности, чести, неожесточённом сердце. Он часто упоминал о кошке Мурке, которая летала с ним на боевые задания и была его талисманом. Пётр Андрианович говорил: «Наверное, благодаря ей я возвращался с заданий живым».

На войне он познакомился со своей будующей женой Фроловой Александрой Федоровной, которая служила в их полку вольнонаёмной. В День Победы они поженились. Отметели золотую свадьбу. Они как и прежде любили друг друга. Но в 1997 году бабушка умерла. 12 ноября 2002 года нестало и моего любимого дедушки Кононенко Петра Андриановича.

Я часто вспоминаю их тёплые отношения друг к другу, к своей семье и близким. Мы вас  помним и любим наши родимые фронтовики!!!