Павел Григорьевич Котов родился 21 декабря 1910 года в деревне Матвейково Сычёвского уезда Смоленской губернии в семье потомственных корабелов. Его дед – Василий Андреевич – строил эскадренный броненосец «Гангут». Отец – Григорий Васильевич – трудился на строительстве линейных кораблей для Балтийского флота, работал в бригаде сборщиков легендарного бронепалубного крейсера 1-го ранга «Аврора» , принимавшего участие в нескольких войнах XX века и являющегося одним из символов Великой Октябрьской социалистической революции 1917 года.

Он был воспитан в трудовой рабочей семье, где ценился не только труд как средство пропитания, но и как среда, где воспитываются черты рабочей интеллигенции с её высоким стремлением к образованию. Способствовали созданию такой атмосферы в семье Котовых традиции трудового Ленинграда .

В этой рабочей семье тянулись все к просвещению и духовным ценностям: произведениям Л.Н.Толстого и Ф.М.Достоевского, к таким непреходящим человеческим качествам, привносимым религией, как честность, труд, вера в добродетель, заложенную в человеке, несовместимость её с пороками. Павел Григорьевич никогда не курил и не ругался матерными словами… А вот что касается стремления к знаниям, просвещению, труду, достойному похвалы, то это осталось на всю жизнь. Подобной благоприятной атмосфере способствовала и семья его будущей жены Матильды Ивановны (1909-1993), которая проживала невдалеке от семьи Котовых. Та же целеустремлённость, святость нравственных традиций рабочего человека…

Из воспоминаний инженера-кораблестроителя, лауреата Государственной премии СССР, контр-адмирала А.К.Усыскина: «Павел Григорьевич Котов ‒ сын той ушедшей в прошлое эпохи. С Павлом Григорьевичем меня жизнь сводила в разные времена. Бывали периоды, когда он был у меня в подчинении, но, слава Богу, судьба поступала более мудро, чаще и длительнее он был моим начальником… Если искать слова, наиболее полно характеризующие П.Г.Котова, то я бы выбрал три слова ‒ исключительная исполнительность, самосовершенствование и самопожертвование. В разные периоды эти черты проявлялись в разной форме и в разной мере. Но всегда были подчинены общим интересам Родины… Эти качества у Павла Григорьевича были настолько сильны и определяющи, что, пользуясь ими, казалось, он физически растёт, исправляя то единственное, в чём ему природа недодала ‒ небольшой рост… В моей памяти я не нахожу в Военно-Морском Флоте личности, которая так самоотверженно следовала бы неписаной традиции поведения старых моряков: ни от чего не отказываться и ничего не просить, долг превыше всего» .

С июля 1922 года по декабрь 1929 года Павел занимался земледелием в хозяйстве матери Евдокии Фёдоровны в деревне Матвейково. Потомственный судостроитель в третьем поколении, он по семейной традиции в 1930 году отправился в город Ленинград на Судостроительный завод имени Андре Марти , на котором трудились его отец и братья. Но первые месяцы 1930 года он работал подручным слесаря: с февраля по апрель ‒ на 1-м механическом хлебозаводе, а с апреля по май ‒ на картографической фабрике «Глобус».

С мая 1930 года по сентябрь 1932 года Павел Котов ‒ помощник сборщика корпусного цеха, а с декабря 1932 года по февраль 1933 года ‒ разметчик корпусного цеха Судостроительного завода имени Андре Марти. В 1930 году он поступил учиться в вечернюю школу, преобразованную вскоре в рабочий факультет при Ленинградском институте инженеров железнодорожного транспорта .

После обучения сборке корабельных корпусов трудился на строительстве ДПЛ типа «Щука» для Тихоокеанского флота. Комплексная бригада сборщиков во главе с Павлом Котовым за короткий срок подготовила к отправке в город Владивосток несколько лодок для их достройки на «Дальзаводе» имени К.Е.Ворошилова . Причём разобранные на отдельные отсеки лодки перевозились на специальных железнодорожных платформах. Все переправленные таким образом на Дальний Восток субмарины показали высокие мореходные и боевые качества.

Окончив в 1933 году без отрыва от производства рабочий факультет при Ленинградском институте инженеров железнодорожного транспорта, он готовился к поступлению в Ленинградский кораблестроительный институт . Однако в том году был объявлен широкий набор в высшие военно-морские училища, и по путёвкам районных комитетов ВКП (б) и ВЛКСМ Павла Котова направили в училище для сдачи экзаменов. Хорошо выдержав их, он попросил отправить его в Военно-морское инженерное училище имени Ф.Э.Дзержинского на кораблестроительный сектор. Эта просьба была удовлетворена, и он начал постигать искусство инженера-кораблестроителя в стенах этого старейшего учебного заведения, основанного ещё в 1798 году Павлом I как Училище корабельной архитектуры.

Учился Павел Котов отлично и дипломную работу по разработке эскизного проекта лёгкого крейсера с выполнением необходимых расчётных, проектных и чертёжных работ защитил также с высшей оценкой. В 1938 году по окончании им было высказано желание получить назначение в военное представительство на судостроительный завод в Комсомольске-на-Амуре, где строились лёгкие крейсеры. В тот же день комиссар училища вызвал к себе курсанта Котова, настоятельно рекомендовал ему отказаться от этого назначения и дать согласие на выпуск сразу в звании батальонного комиссара с назначением на один из кораблей Балтийского или Черноморского флотов. Однако ему удалось убедить комиссара, что его место на судостроительном заводе.

Но не только комиссар училища, но и профессор С.Т.Яковлев, читавший в училище курс теории корабля и бывший научным руководителем дипломного проекта П.Г.Котова, возражал против отправки своего подопечного на Дальний Восток. Правда, он предлагал назначить способного молодого специалиста в руководимый им отдел исследовательского проектирования кораблей Научно-исследовательского института военного кораблестроения . Известного профессора поддержал начальник училища, и, когда в торжественной обстановке был объявлен приказ народного комиссара РККФ, курсант Котов узнал о своём назначении в Научно-исследовательский институт военного кораблестроения.

Но на следующий день была объявлена телеграмма начальника Главного штаба РККФ, что приказ об его назначении отменён. Оказалось, что Научно-исследовательский институт военного кораблестроения решено было передать судостроительной промышленности, а потому народный комиссар РККФ приказал никого из выпускников высших военно-морских училищ туда не направлять. И в июне 1938 года Павел Григорьевич Котов стал помощником военного представителя КПА УК по приёмке корабельной брони на Мариупольском металлургическом комбинате имени Ильича (Донецкая область Украинской ССР).

Однако в сентябре 1938 года он вернулся в Ленинград и стал помощником военного представителя КПА уполномоченного УК на Балтийском заводе , где строились лёгкие крейсеры. В июле 1940 года он был переведён в город Колпино (Колпинский район Ленинграда) на должность районного инженера КПА специальных учреждений УК на Ижорский завод , который изготавливал и поставлял броневые листы, необходимые для строительства артиллерийских башен и бронирования крупных надводных кораблей.

С первых дней Великой Отечественной войны П.Г.Котов, будучи одним из представителей ГУК РККФ в Ленинграде, принимал энергичные меры к подготовке надводных и подводных сил Балтийского флота к отражению наступления врага на море. Корабли, стоявшие на судоремонтных предприятиях, быстро вводились в строй и направлялись на боевые позиции. Талантливый инженер, он внёс немало ценных предложений по ускорению ремонта повреждённых в боях кораблей. В труднейших условиях вражеской блокады города П.Г.Котов помог корабелам достроить несколько подводных лодок, которые успешно действовали на вражеских коммуникациях в последний период войны.

Его имя навечно вошло в историю Ленинградской битвы как творца «броневого пояса» на сухопутном фронте. В июле 1941 года, обнаружив на заводах и складах несколько десятков тысяч тонн неиспользованной корабельной и танковой брони, он обратился в Чрезвычайную комиссию по вопросам обороны города с предложением создать вокруг Ленинграда кольцо из мощных броневых сооружений. 31 июля 1941 года комиссия положительно рассмотрела предложение и вынесла специальное решение о начале изготовления и установки броневых дотов, а также рекомендовала П.Г.Котову самому возглавить эту работу .

В те дни «броневого капитана» – так называли солдаты П.Г.Котова – можно было встретить на позициях войск 23-й, 42-й, 55-й и 67-й армий Ленинградского фронта. Вместе с командирами дивизий и полков он намечал места установки укрытий. Под его руководством и непосредственном участии с июля 1941 года по январь 1943 года из 18400 тонн брони были изготовлены более 8000 броневых оборонительных сооружений 40 типов, в том числе 363 артиллерийских дота (под орудия калибром от 45 до 152 мм), 1184 дота ‒ для пулемётчиков, 588 ‒ для расчётов противотанковых ружей, 2300 ‒ для снайперов, кроме того, было использовано 2300 лобовых броневых плит с амбразурами и заслонками для дзотов . Это был настоящий броневой рубеж, преградивший фашистским полчищам путь к Ленинграду.

Из записок П.Г.Котова: «В укромном уголке Карельского перешейка , неподалёку от финских укреплений, вблизи трансформаторной подстанции был организован пункт сборки бронеточек. Вскоре враг разрушил подстанцию артиллерией, оставив нас без тока. Но коммунисты нашли выход: это была дерзкая операция. На проволочные заграждения финны подавали высокое напряжение. Ночью скрытно, через ничейную землю, наши специалисты проникли к заграждениям и подсоединили к ним кабель, а затем через трансформаторы обеспечили себя электроэнергией. Так противник, сам того не зная, помог нам сварить броню огневых точек. Вскоре сварщики морской оперативной группы стали принимать участие в ремонте танков, а несколько позже освоили и ещё одну «профессию» ‒ из остатков труб изготавливали агитминомёты для забрасывания листовок в траншеи противника».

Эпопея создания «броневого пояса» достаточно отражена в мемуарной литературе. Вот что пишет об этом в своих воспоминаниях бывший тогда начальником инженерных войск Ленинградского фронта генерал-лейтенант инженерных войск Б.В.Бычевский: «Комиссия по обороне под председательством А.А.Кузнецова ещё в конце июля одобрила предложение ленинградских кораблестроителей об использовании на оборонительных рубежах заводских запасов броневой стали.

Инженер-контр-адмирал А.А.Жуков, руководивший научно-техническим комитетом Военно-Морского Флота, его помощник инженер-капитан П.Г.Котов и работники инженерного отдела Балтийского флота разработали технологию массового изготовления различных типов сборных дотов. Молодой, но уже достаточно опытный кораблестроитель Павел Григорьевич Котов возглавил оперативную группу по монтажу этих броневых сооружений на местности.

‒ Как миноносец, напористый и быстрый, хоть и маленький, ‒ говорили у нас о Котове.

Было удивительно, как это он всюду и всегда успевал: отработать проект, объездить заводы, отобрать броню, скомплектовать монтажные бригады, договориться с трестом «Стальконструкция» о такелажниках, с конторой «Автотранс» о трактористах и шофёрах. Вместе с ним много и полезно трудился начальник архитектурно-планировочного управления Ленсовета Михаил Викторович Морозов.

Каждое новое броневое сооружение тщательно испытывалось. Помню, как-то Котов и Морозов привезли на Ижорский завод фронтовика-пулемётчика, чтобы проверить только что изготовленную приземистую конструкцию из броневых листов. Собрались рабочие, и Котов представил им бойца:

‒ Наш заказчик! Пусть посмотрит, может, что посоветует.

Пулемётчик залез под колпак, осмотрел его внутри и вылез.

‒ Знаешь что, друг, ‒ обратился он к сварщику, ‒ давай в днище вырежем отверстие пошире. Мы к этой штуке сделаем раму из бревён и прямо на траншею будем ставить.

‒ А может, ещё к стенке крюк буксирный приварить? ‒ предложил сварщик. ‒ Пойдёте в наступление и захватите с собой. Трактор или танк смело потащит.

‒ И то верно, ‒ обрадовался пулемётчик. ‒ Он будет у нас вроде как ползунок ‒ и для обороны, и для наступления.

Так и окрестили мы в тот день эту конструкцию ‒ «бронеползунок оборонительно-наступательный». Под этим именем он приобрёл широкую известность на всём Ленинградском фронте.

Кроме ижорцев к серийному изготовлению различных броневых дотов или деталей приступили коллективы заводов Балтийского, «Большевик», имени Жданова. За одну только неделю кировцы и ижорцы изготовили для красногвардейского и пулковского рубежей сто сорок башенных установок.

Тысячи броневых точек появились и на различных направлениях вокруг Ленинграда. Созданные П.Г.Котовым небольшие бригады из сапёров, такелажников и сварщиков монтировали их частенько под артиллерийско-миномётным, а то и под пулемётным огнём противника» .

За это ещё в конце 1941 года инженер-капитан 3-го ранга П.Г.Котов был представлен к высшей награде СССР ‒ ордену Ленина. Наградной лист подписал инженер-контр-адмирал А.А.Жуков 28 декабря 1941 года . Однако Павел Григорьевич тогда был награждён всего лишь орденом Красной Звезды . Это была его первая государственная награда.

Занимаясь фронтовыми делами, П.Г.Котов оставался районным инженером КПА УК на Ижорском заводе, а с августа 1942 года ещё и на Балтийском заводе. Он обеспечил приёмку выполненных в 1942 году на Балтийском заводе работ по ремонту линкора «Октябрьская революция», крейсеров «Киров» и «Петропавловск», эсминца «Сторожевой», оказывавших огневую поддержку сухопутным войскам. Вместе с конструкторами он улучшил проект, а затем организовал серийную постройку нового типа тральщиков, остро необходимых флоту для борьбы с минной опасностью в Балтийском море, бронекатеров для поддержки десантов, тендеров для перевозки грузов через Ладожское озеро.

Ещё шла Великая Отечественная война, когда в марте 1943 года Павел Григорьевич был назначен в Москву для участия в разработке плана строительства флота и восстановления судостроительных заводов на должность начальника 1-го отдела УК (отдел надводных кораблей). В том же году он успешно выполнил важное задание СНК СССР по организации серийной постройки 88 единиц катеров «малый охотник» на заводе в посёлке Сосновка (Кировская область), во Владивостоке и Комсомольске-на-Амуре проверял качество новых лёгких крейсеров и сторожевых кораблей. Советы и предложения опытного корабела основательно помогли судостроителям повысить боеспособность новых военных судов.

В 1944 году ВМФ СССР по указанию руководства страны развернул работу по подготовке «Программы военного кораблестроения на период 1946-1955 годов» (ПВК-46). По распоряжению командования флоты представили свои предложения о том, какой состав кораблей нужен ВМФ. Рассмотрение этих предложений организовали по секциям, одну из которых ‒ секцию по крупным надводным кораблям (линкоры, тяжёлые крейсеры и авианосцы) ‒ возглавил командующий Тихоокеанским флотом адмирал И.С.Юмашев, а инженер-капитан 2-го ранга П.Г.Котов стал секретарём этой секции. Подготовка ПВК-46 стала самым крупномасштабным делом, в котором ему пришлось участвовать в конце Великой Отечественной войны и в первые мирные месяцы.