Мой прадед -Ковтун Лаврентий Иосифович, 1906 г.р. родился в пос. Новая Прага Кировоградской  области  воевал в со­ставе 2-ог Украинского фронта. В боях за освобождение родных мест былтяжело ранен в обе ноги. Вёрнувпшсь с фронта на костылях, поднимал из разрухи Криворожье, работал в шахте, сумел собственными руками, без постов ронней помощи в 1945 году за четыре месяца построить доШ чтобы было где жить его семье. Всюжизнь Лаврен­тий Иосифович много и тяжело трудился. Вырастил и воспитал троих дочерей, дал всем достойное образование, очень гордился внуками, дождался правнуков... Сейчас прадедушки Лаврентия уже нет с нами, но его рассказы о днях военного лихолетья я запомнила навсегда.

... Утро 5 января 1944 года выда­лось безветренным и мороз-Уным. Оранжевый диск солнца медленно вставал над горизонтом. На участок направления Куцовка - Ма­лая Виска, который занимала 297-я гвардейская стрелко­вая дивизия 2 -ого Украин­ского фронта, непрерывно подходили артиллерийские подразделения. Становилось тесно от орудий всех систем и калибров. Старшина шел по траншее с ведром и круж­кой, наливая 100 граммов «наркомовских». Молодые и необстрелянные пили. Те, кто был постарше и поопытнее, сливали спирт во флягу. Поду­мав, что на двадцатиградусном морозе, возможно, придется долго лежать в окопе, ожидая приказ, я достал флягу и от­хлебнул глоток обжигающей горло жидкости... Взмыла сиг­нальная ракета и наш взвод пошёл в атаку с правого флан­га. Тысячи немецких снарядов рыли мерзлое поле, подымая в воздух тучи снега и камней, зажигали скирды, разбивали повозки и машины. Страшно, очень страшно. Совсем рядом разорвался снаряд... и бой стих. Оглядываюсь -впереди, сплошь лежат уби­тые солдаты. Солнце, ставшее почти багровым, коснулось края земли. Время как будто остановилось. Вечерело, когда меня, израненного осколками, вмерзшего в лужу собственной крови, нашел в воронке кум Григорий. «Кум, слава Богу, жив,- он радовался и плакал одновременно. Среди ране­ных тебя нет, думал, что если не найду, тебя Лаврон, среди убитых и не смогу похоронить по-человечески... как же буду смотреть в глаза твоей Марусе и детям... Погоди, я тебе соло­мы подстелю под плащ-палат­ку, ты же целый день на моро­зе пролежал, я сейчас, я ско­ро». Дотащив меня до окопа с санитарами, Гриша набрал большую охапку соломы у догорающей скирды. Небо разрезал вой атакующего мессершмидта..."Товарищ, боец, товарищбоец!,- санитарка, совсем девочка, обхватив меня за плечи, размазывала замерзающие на ветру слезы. -Там ваш товарищ, он его",- и горько заплакала. У Григория Булыча, спасшего на воине жизнь моему прадедушке, в с. Но­вая Прага остались четверо детей и жена. Тоже Маруся. Ольга ВОЗИЯНОВА, Кривой Рог.