Нерассказанная война

Всё дальше от нас Великая Отечественная война, уходят из жизни последние свидетели трагического лихолетья 20 века. Мы, внуки и правнуки  поколения защитников сороковых,  знаем о героическом прошлом страны из архивных документов, воспоминаний участников войны.

В декабре прошлого года на экраны вышел российский военно-исторический фильм «Ржев». Сражения подо Ржевом для нашей семьи связаны с именем родного человека – моим дедом Павлом Андреевичем Ковтун, что придавало напряженное ощущение реальности происходившему на экране. Невозможно представить, как человек мог выжить в этой «мясорубке», а ещё больнее осознавать, что именно в таком аду воевал родной человек...

В нашей семье ушли защищать родину от фашизма и не вернулись в свои дома пятеро солдат - один из них пропал без вести, могилы других неизвестны. Живым остался единственный - Павел Андреевич Ковтун. Но что ему пришлось испытать до того, как он сумел увидеть лица родных, мы уже никогда не узнаем. Долгое время в семьях не принято было старшим делиться рассказами о пережитом с детьми, внуками – срабатывало внутреннее чувство защиты. Слишком много противоречий несло в себе и различие социального происхождения человека, и условие общества к «безупречному» прошлому самых близких.  Так случилось, что при жизни мой дед никогда не рассказывал о себе, а мы внуки не задумывались о его жизненных вёрстах, кто и откуда наши прадеды. Уже когда дедушки не стало о нём рассказала его жена, моя бабушка.  

Родом Павел Андреевич с Украины, старейшего села Донецкой области Покровского, которому почти 250 лет. Когда ему было пять лет, на Первую мировую ушел и пропал без вести отец, а мать заразилась тифом и умерла, оставив троих детей сиротами. Уже с детства судьба испытывала его на прочность. Сначала батрачил на местного богача, от которого сбежал не от сладкой жизни, а после пришлось беспризорничать. Местные пацаны, такие же как он, оставшиеся без родителей, находили развлечение, бросая снаряды, которые нетрудно было найти поблизости, в костер. На всякий случай старшие прятали младших за спинами (среди них был и Павел), когда раздавался взрыв. Нередко мальчишеская игра заканчивалась трагедией. Павел попал в детский дом. Поэтому и точной даты рождения никогда не знал, а в документах записали 1909 год 21 июня.

Получив среднее образование в фабрично-заводском училище, он поступил и успешно закончил в 1934 году Харьковский инженерно-строительный институт. Поступок моего деда, оказавшегося один на один перед выбором во взрослой жизни, вызывает у меня большое уважение. Не всегда современные юноши и девушки способны самостоятельно выбрать будущую профессию или получить высшее образование без помощи родителей. Моему деду не на кого было надеяться! Молодого специалиста привлекали грандиозные стройки страны, и он с готовностью выбрал далекую Сибирь. Знания инженера-строителя Павел применяет в небольшом шахтерском городке Кузбасса – Киселевске, строит новые шахты, работает в проектном бюро треста по сбыту угля. В этом городе он встречает свою спутницу жизни, мою бабушку Екатерину. В молодой семье один за другим рождаются двое сыновей. Павел, заядлый футболист, спортсмен, в свободное время играет за сборную команду города «Шахтёр».

 Но в мирную жизнь моих родных, как и всех советских людей, врывается война. В семейном архиве сохранилась общая фотография, подписанная «июль 1941». Со старого пожелтевшего снимка на меня смотрят молодые Павел и Екатерина с детьми. Во взгляде взрослых - неизвестность, тревога и предстоящая разлука…

В первые дни войны Павел Андреевич уходит на фронт. Как инженер строительной отрасли он воевал в звании младшего лейтенанта в должности заместителя командира роты 146 отдельного мостостроительного батальона 39 Армии на Калининском направлении.

Дед Павел почти никогда не рассказывал о войне. Уже спустя долгие годы, он скупо в нескольких словах говорил о первых днях войны. Когда наши войска отступали, саперы батальона взрывали мосты и переправы, чтобы помешать наступлению немцев. Нередко саперам приходилось сталкиваться с врагом лицом к лицу, и тогда шли в ход саперные лопатки, так как в начале войны не у всех солдат было оружие. Что, находясь в концлагере, выжил, может быть, благодаря тому, что никогда не курил. Лишь однажды ребёнком я решилась растревожить память деда и наивно спросила: «Деда, ты видел фашистов?»

Уже много лет спустя, с сайта «Память народа» нам стала доступна информация о месте боев, где воевал прадед. Это Ржев.  Изматывающие, тяжелейшие бои под маленьким городком Тверской области принесли неимоверные потери советских солдат за тринадцать месяцев затяжного противостояния. 

В районе г. Ржев 22 июля 1942 года Павел попал в плен – концлагерь на станции Лесная. Вместе с другим советским военнопленным бежал, пытался перейти линию фронта болотами. В июне 1943 года уже второй раз попал в плен. В апреле 1945 года был освобожден из лагеря для военнопленных города Любин, что находится в Польше. В семейном архиве есть фото на оборотной стороне которого написано: «На память другу Павлу от Серового Я. январь, 1959 г. Брест». Возможно это сослуживец деда или солдат, разделивший учесть пленения, так как на информационном сайте Минобороны значится Яков Федорович Серовой, уроженец Украины, проживал до войны в Бресте, с которым уже в мирное время поддерживалась переписка.

Долгие дни и ночи ждали ушедших на фронт родные. За тяжёлой работой в тылу, которую приходилось выполнять вдвойне, каждого не оставляла мысль о судьбе солдата: «Не ранен ли, жив?»  Мой дядя, которому во время войны шел пятый год, вспоминает: «Когда от отца перестали приходить письма, обеспокоенная мать стала запрашивать военкоматы, а в ответ – пропал без вести. Во время войны она работала заведующей сберкассой, нередко приходилось замещать судью, выезжая по судебным расследованиям в села. Мама носила военный френч и имела личное оружие. В томительные дни ожидания писем с фронта от безвестия многие женщины обращались к местным гадалкам. И наша мама, будучи членом партии, тоже пыталась искать ответа о судьбе мужа через гадалку. Запомнилось её расстроенное, в слезах лицо, наверное, и у гадалки в те дни не нашла утешения мама».

В начале 1946 года родные дождались своего солдата – мужа и отца - живого, убеленного в 36 лет сединой.