Призван: Песчанокопский РВК, апрель 1944

Служил: 1297 и 270 стр. полки, 319 стр. дивизия, I Укр.фронт

Был ранен

До пенсии работал преподавателем учебного комбината Крайкоммунхоза

Из воспоминаний : " В колхозе мне выдали 2 кг муки и овчинный полушубок и повезли в г. Моздок в школу младших командиров. Там я попал в пулеметный батальон станковых пулеметов "Максим", нас ускоренно обучали армейским Уставам: строевой, караульной службы, внутренней службы. Параллельно с этим изучали пулемет, стреляли, выполняли упражнения, как установить пулемет на огневой позиции. Потом из Моздока перевели в г. Прохладный. Когда кончился срок обученя, я получил звание мл. сержанта. Приехали "покупатели", набиравшие команды на фронт, и я был направлен в маршевую роту.

Итак, я попал на фронт под Львов, на I Украинский фронт под командованием маршала Конева. Остановились мы после форсирования реки Вислы на левом берегу за городом Сандомир. В обороне были до января 1944г.

12 января 1944г. ночью мы получили приказ двигаться на запад. Орудия и минометы пели так, что земля гудела и дрожала. Мы шли впритык за огневым валом.  Так мы оказались на немецкой земле. Проходили Грюнберг, Зонефельд, попали в Глагау. Здесь на площади в ночном бою я получил сквозное пулевое ранение и был отправлен в армейский госпиталь. Лечение тогда проходило быстро, не обращали внимание больно тебе или нет. Госпиталь отстоял от передовой км 20-25, пробыл я в нем около месяца. А потом приехал мой командир пулеметной роты : "Нам дали пополнение, у тебя в отделении есть люди, их надо обучать стрельбе". Меня выписали. Приехал, стал знакомиться с людьми, а среди них и 20-летние, и 50-летние. Мне пацану было неудобно командовать отцами. Я распределил всех по должностям: ездовые, пулеметчики, помощники, и ускоренно стал обучать.

Потом командир вручил путевку на 12 дней в санаторий на отдых (он был в поместье латифундиста, недалеко от фронта). Первый раз на чистой постели не мог спать, автомат стоял рядом, пулемет - на окне, ведь все же на немецкой земле и, кто его знает, не прорвут ли немцы фронт. Вернувшись, возобновил занятия с отделением.

Мы остановились в оборону недалеко от реки Шпрея, так как закончились артиллерийские боеприпасы, и на каждое орудие, и на каждую "Катюшу" был только один боекомплект. И вот однажды дали приказ о наступлении. Мы пошли вперед и через мост, оставшийся неразрушенным, перешли на другой берег реки. Немцы усилили огневой налет, и т.к. артиллерия поддержать не могла, нас пришлось возвращать на исходное положение. Тогда-то мне и пришлось искупаться в реке (март месяц). Собралось нас на другом берегу 7 человек из нашей роты, пошли искать где бы обсушиться. Зашли в пустой фольварк, выставили охрану, разожгли огонь, сняли шинели, телогрейки и стали искать пищу. Нашли консервы, накрыли стол. Утром, когда рассвело, пошли искать свое подразделение. Старшина и командир роты очень обрадовались нам: из роты осталось 7 человек. Командир со слов записал, кто убит, кто утонул. А нас отвели на отдых, км 12 в тыл.

После отдыха и пополнения мы направились прямо на Прагу. Я на своем велосипеде, обвешанный как пират оружием. В Праге встречали нас очень хорошо. Мы вошли с 3 танковой армией Рыбалко и сразу попали в объятия толпы. Здесь же мы узнали об окончании войны."