В мае 1944 года мой будущий дедушка получил первую повестку. В то время ему было только шестнадцать лет. Это был так называемый комсомольский призыв в                     Армию. Собралось таких как он с Комсомольского района 25 человек, а всего в Иваново по этому призыву съехалось около 2000 человек. На ночь размещали кого где. Дедушке Славе досталось ночевать со своими земляками в здании цирка. Разместились прямо на манеже. Спустя два дня направили в санпропускник, в баню. Во время мытья зашел дежурный офицер: "Прекратить мытье. Всем на выход! Одеться в штатское!" И … поехали по домам.

Вторая повестка пришла в начале ноября. Через две недели мой дед оказался во 2-ой Окружной школе отличных стрелков снайперской подготовки (2-я ОШОССП) в п. Кулебаки Горьковской области, рядом с г.Навашино. Началась занятия по физической и стрелковой подготовке.

Еще через две недели (в декабре 1944 года) дедушку с десятью товарищами по школе командировали в Москву для получения и доставки в ОШОССП специального обмундирования: лыжи, лыжные палки, ботинки,  костюмы. Остановились в Москве и жили все вместе целых десять дней у приемных родителей старшего группы Гриши Советова (фамилию бывшему детдомовцу присвоили в честь Советов Народных Депутатов).

По возвращении в Школу из 2000 курсантов отобрали 25 человек, в том числе и Вячеслава Михайловича, для занятий спецподготовкой. К группе были назначены старший – в звании капитана и двое сержантов. Занятия стали более напряженными. Ежедневно: гимнастика – брусья, перекладина, спортивный конь, шведская стенка. Дважды в неделю особые занятия по фехтованию. Пять раз в неделю марш-бросок  - 30 км на лыжах "с полной выкладкой": рюкзак, автомат, "рожки" с патронами, гранаты, маск-халаты. На 25-ом километре стрельба по мишеням. Вообще в Школе стреляли очень много. Несмотря на военное положение, патронов не жалели. Добивались высоких показателей.

В начале января 1945 года дедушка Слава опять оказался в Москве -–приехали за назначением. Запомнилась эта поездка тем, что довелось увидеть живую Лидию Русланову (побывать на ее концерте в кинотеатре "Форум").

В марте 1945 года выпускники школы отправились на действующий фронт. Продвигались в течение нескольких дней на лыжах (2000 человек!) по руслам рек, избегая появления на открытых местах и у населенных пунктов. Вячеслав среди разведчиков, прокладывающих лыжню. В один из дней этого перехода, двигаясь впереди всей группы, он попадает в полынью, запорошенную снегом. Друзья помогают ему выбраться, фактически спасая от смерти в быстром течении реки. Но впереди, до казарм, еще предстояло 20 км пути, крепкий мороз и нет возможности переодеться. В результате: обморожение и гангрена обеих ног, госпиталь, затем эвакогоспиталь в "родном" Навашино, перспектива ампутации. В эвакогоспитале встретилась ему молодая женщина, врач-хирург. Имя и фамилию ее в суматохе тех дней не запомнил. Предложила: "Давай, Слава, рискнем – отрежем только большой палец  ноги, с которого началась гангрена, может удастся спасти ноги." Рискнули – вернулся со службы на обеих ногах. Однако это было позднее, а впереди ждало его еще много событий.

9-е мая 1945 года – День Победы – встретил на костылях.

В июне – опять во 2-ой ОШОССП. Через неделю приезжает представитель Балтийского флота и тех, кто не домылся в мае 44-го (по первой повестке) в бане в Иванове, по-фамильно,  забирает в Ленинград, в Первый Балтийский флотский экипаж, что располагался на одном из каналов города на Неве.

Далее: санпропускник, казарма с трехъярусными койками под Ленинградом. Казарма представляла собою 4-х-этажное здание, единственное здание, каким-то чудом уцелевшее под артобстрелами и бомбардировками 900-дневной Ленинградской блокады, и стоявшее в гордом одиночестве среди сотен разрушенных до основания соседних зданий. Началась работа на знаменитом Кировском заводе. По 12-14 часов в сутки сортировали металлолом (трофейную воинскую технику) на переплавку. И так до декабря.

В декабре 45-го их группу перебрасывают в Кронштадт. Там вновь прибывших никто не ждет. Их размещать негде, корабли стоят без отопления, экипажи катеров и подлодок сформированы, на улице мороз под тридцать. Ночь провели на подлодке-малютке М1, две ночи на торпедных катерах. Наморозились вдоволь. На третий день на автомашинах, по льду (7км) перебрались в Ораниенбаум, на плавбазу бригады траления. Ночь провели в трюме: сыро, темно, под ногами вода, но зато тепло. Отогрелись! Началось обучение по специальности рулевой-сигнальщик.

В апреле 1946 года дедушка Слава попал на минный тральщик, называемый по его водоизмещению "100-тонником". Ремонтные работы, подготовка к выходу в море, ходовые испытания, учеба и, наконец, на траление. Началась настоящая служба. Каждый день в 4 утра выход в море, возвращение в 0 часов, заправка соляркой, водой, продуктами, боезапасом и опять в море.

На Балтике, в связи с тем, что это море является очень  важной в стратегическом и тактическом плане транспортной артерией, во время войны было установлено огромное количество всевозможных мин: плавучих, на якорях, срабатывающих только на металл, на прикосновение, на удар, на большую массу проходящего над ней корабля и т.д. Но война кончилась, началась мирная жизнь. Требовалось быстрее очистить море от всей этой гадости.

Траление. С корабля – минного тральщика запускается в море трал (сеть), изготовленный из металлического троса с поплавками, который ползет почти по самому дну за кораблем на расстоянии в полкилометра. Трал вылавливает, подрезает, срывает с якорей установленные немцами и нашими войсками мины. Они всплывают. Некоторые взрываются сами. Другие приходится расстреливать. И так целый день. Постепенно тральщики уходили все дальше в море и возвращаться на базу стали реже, один раз в шесть дней.

Затем довелось служить на "угольщике" – корабле минного траления водоизмещением в 600тонн. "Угольщик" – это потому, что машины этого корабля работали на каменном угле. Каждый субботний вечер начинался с погрузки угля. Нужно было перетаскать на себе 120 тонн (шестидневный ходовой запас) от железнодорожного вагона – по трапу – и в трюм с мешком на спине. К шести утра не чувствуешь под собой ни рук, ни ног. Продолжалось это до ноября 1948 года.

10.11.48г. деда списали с тральщика и дальнейшую службу он проходил на плавбазе подводных лодок в г.Таллин. Это была немецкая плавбаза, полученная по репатриации – компенсация за потери СССР во второй мировой войне. В период до апреля 1949 года снова учеба (повышение квалификации) по специальности рулевой-сигнальщик, политзанятия, внутренние ремонтные работы.

В апреле 1949 года плавбаза в составе 1-ой бригады шхерных кораблей – бронекатера, малые канонерские лодки перебрасывается в порт Поркала-Удд (Финляндия), где продолжается военная служба дедушки (ему тогда было от роду 23 года) вплоть до конца 1951 года. В июне, зная, что приближается срок демобилизации, Вячеслав Михайлович с несколькими сослуживцами завербовывается на 1-ю советскую китобойную флотилию "Слава". В то время наша страна только начала заниматься китобойным промыслом и поэтому участвовать в этом деле было очень престижно. Они получили согласие командира китобойной флотилии, мечтали о новой уже не службе, а работе, даже подсчитывали, сколько денег заработают за плавание (а оно продолжалось с августа до мая), но их пожеланиям не суждено было сбыться. Всю их группу, как отличных специалистов, знатоков своего военного дела оставляют служить еще на один год. В октябре 1951 – долгожданная демобилизация. Служба дедушки Славы затянулась на целых семь лет.

Совсем недавно 26 ноября 2009 года он умер от рака.