А. Куликовский, участник войны, ветеран 255-й бригады морской пехоты (июль 2001 г.)
«255 бригада морской пехоты, на знамени которой сияли четыре боевых ордена, которыми она была по заслугам награждена за освобождение Севастополя, Одессы, Керчи, за беспримерную отвагу и мужество, проявленные на Малой земле, в июле и августе 1944 года участвовала в Ясско-Кишеневской операции, с боями поднималась вверх по Дунаю на малотоннажных кораблях и баржах Дунайской флотилии. Я, тогда младший лейтенант медицинской службы, прибыл в бригаду в середине июля и был направлен военфельдшером в 12-й отдельный батальон морской пехоты, которым командовал в ту пору капитан второго ранга Ворона. По контингенту и и боевой мощи батальон приравнивался к стрелковому полку. В его составе были даже дивизионы легких 76-миллиметровых противотанковых пушек, прицепляемых к американским «Доджам». Артиллеристы почему-то называли их «три чекушки», хотя машины были маневренные, сильные, не боялись ни гор, ни грязи.
Кто остался в памяти из однополчан, с кем довелось мне служить в то жаркое лето сорок четвертого? Командир санроты, майор медицинской службы Худяков – мужчина средних лет со спортивной выправкой, хирург, спасший жизни десяткам тяжелораненых. Второй хирург, подполковник Исаак Гольдман – юморист, весельчак, умеющий поддержать, мобилизовать остатки сил у раненого, вселить уверенность в выздоровлении.
Хобби Гольдмана – анекдоты про евреев. В спокойное время, когда убывал поток раненых, Исаака окружали фельдшера, сестры, санитары, больные и просили очередную порцию еврейских «витаминов». И хирург мог травить баланду часами. Мечта Гольдмана была - поскорее вернуться к любимой работе гинеколога.
- Надоело мне кромсать да латать грубых мужиков!- не раз возмущался врач.- Скольким женщинам я бы помог за это время стать матерью, родить детей!
Не суждено было сбыться мечте Гольдина. Его пригласили на консультацию в медсанбат в Фетешти. Во время операции здание операционной попало под артобстрел, хирург был смертельно ранен. Умер, не приходя в сознание.
Я крепко подружился с фельдшером, лейтенантом Дмитрием Цыганковым. Работали мы с ним на пару, вывозили раненых с полей сражений в медсанроту, оказывали им первую помощь. Единой линии фронта не было. Бои шли и на левом, и на правом берегах Дуная. Постоянный мост был взорван, переправлялись на понтонах. Нередко под огнем противника Дмитрий, тридцати лет с небольшим, был высок ростом, блондин с пшеничными усами. Россыпь бледных оспин ничуть не портила его мужественного лица.
-Выдыхается немчура,- говаривал мой напарник, - по сравнению с малой землей здесь идет не война, а войнишка. На Малой земле за две недели погибло около тысячи бойцов только из нашего батальона, в живых осталось не больше ста человек.
Под Одессой бригаду скоренько пополнили, и ходом на Дунай. В Вилково получили технику, пополнились еще людьми, погрузились на корабли и баржи и сюда.
О жестоких боях на Малой земле я слышал от многих ветеранов батальона. Там действительно больше осколков от снарядов и бомб, больше гильз, чем просто земли и камней, там буквально каждая пядь земли полита кровью морских пехотинцев."