Рано утром 22 июня 1941 года село Малорита Брестской области  проснулось от грохота разрывающихся бомб и снарядов, доносящегося со стороны Бреста. Часов с 6 утра по Хотиславской дороге в сторону Заболотья стали пробегать молодые солдатики в исподнем белье, некоторые в форменных штанах, но нижних рубашках, многие босиком. Далеко не все видавшие их старались им помочь. Некоторые злорадствовали: «Кончылася ваша улада, большевики!» Однако, хуторяне в большинстве своем привечали солдат, давали им свою одежду, кормили. Там, в глухом полесье беглецы стали объединяться в отряды.

     Когда фашисты вошли в Малориту, первым делом для устрашения местного населения на центральной улице построили виселицы. Эти виселицы стояли долго. Сначала полицаи показательно вешали  военнослужащих: «комиссаров», «коммунистов», а позднее бандиты-националисты — «партизан и их пособников». 

     Ненависть пятнадцатилетнего Паши к врагу росла с каждым днем. Он начал собирать и прятать оружие, которое «плохо лежало» у пьяных полицаев и фашистов. В этом ему помогал его друг Петя Русовук. В конце 1941 года Петя предал Паше первую листовку, где говорилось, что Красная Армия жива и бьет фашистов. Это известие принесло Паше и его друзьям надежду на скорое освобождение и вдохновило на создание подпольной группы для борьбы с фашистами.

        На хуторе Малетын, что под деревней Ляховцы, жил Петин дядя Марк, у которого была красивая старинная фамилия Бурштын (янтарь). Жил он со своим сыном Иваном – ровесником Пети и Паши, и с работником Андреем.  

     Петя с Пашей часто приходили на хутор и рассказывали Ивану и Андрею о том, что творят фашисты в Малорите. Ребята подозревали, что недавно нанятый работник Андрей – это один из беглых солдатиков, служивших в Брестской крепости, потому и зачастили на хутор сообщать ему об обстановке в селе. При каждом визите ребята говорили о своей мечте убежать в Красную Армию.

      Андрей действительно оказался командиром Красной Армии, но об этом ребята узнали гораздо позднее. Он стал давать Паше, Петру и Ивану поручения: узнать численность фашистского гарнизона в Малорите, составить списки предателей и полицаев, следить за передвижением немецких эшелонов через станцию Малорита в сторону фронта и обратно, узнавать, чем они загружены, доставлять в Малориту листовки и распространять их среди населения.

     Друзья стали привлекали к себе в помощники хорошо знакомых ребят, которым они доверяли, а некоторые из местных жителей сами обращались к ним.  Малоритское подполье разрасталось. 

     Паша работал стрелочником на станции Малорита, поэтому у него была возможность отслеживать эшелоны. Кроме него станционная уборщица Шурочка, дежурный по станции Володя Шалецкий и железнодорожный рабочий Степан Каменчук приносили Паше свои отчеты о передвижении фашистских поездов.

    Врач Ильин приносил лекарства, перевязочные средства, шприцы, все, что мог унести тайком из больницы, где он работал.

    Активное участие в работе группы принимали Яков Ващенчук, жители деревни Мокраны Василий Волчик и Александр Троц.

     В деревне Збураж связным был Андрей Лемачко, у которого появилась радиостанция и пишущая машинка. Листовки стали перепечатывать и там.

    Подпольщики наладили постоянную доставку на хутор Малетын продуктов, одежды и обуви, медикаментов и даже оружия, взрывчатки. Марк и Иван Бурштыны передавали все принесенное партизанам.

     Однажды осенью 1942 года Паша возвращался на поезде из Ковеля с мешком муки. На одной из станций в вагон зашли фашисты с полицаями и стали отбирать у пассажиров продукты. Паша сел на свой мешок, сунул руку в карман, где у него всегда находился нож, крепко сжал рукоять и твердо решил, что не отдаст им муку – в доме есть нечего. Фашисты приблизились  и вдруг он услышал: «Пашка! Это ты?!». Подняв голову, Паша увидел прямо перед собой в зловеще красивом черном эсэсовском плаще и фуражке с высокой изогнутой тульей графа Орлова - приятеля его близких друзей Троекуровых, которые уехали летом 1939 года в Польшу.

      «Этого не трогать!» — приказал Орлов своим спутникам, указывая на Пашу. Потом он резко наклонил голову и быстро ушел из вагона, полицаи поспешили за ним. В вагоне раздался дружный выдох.

     Эта встреча потрясла Пашу. Он ехал и думал, почему Орлов пришел с фашистами? Почему он предал свою родину? В его голове не склеивались тот Орлов, который приходил к Троекуровым, и этот в фашистском мундире. Только много лет спустя Паша узнает, что Орлов, как и многие эмигранты,  поверил Гитлеру, что тот поможет освободить Россию от коммунистов. Они не думали и не хотели думать, что у Гитлера на Россию свои виды. Жестокое разочарование, миллионы смертей соотечественников и разоренная родина были наказанием им за ошибку.

     Паша продолжал выполнять поручения Андрея, но стал проситься в партизанский отряд. К 1943 году в Малоритском районе уже действовали мощные партизанские отряды. Но Андрей не давал разрешения – и лет еще мало, и здесь нужен.

     Осенью 1943 года Андрей исчез. Дядя Марк знал куда, но ребятам не говорил. Подпольная работа на время остановилась.

     Фашисты за малейшее подозрение на связь с партизанами расстреливали целые семьи. Расстреливали и семьи тех, кто уходил в партизаны.

     Паша с Петей Русовуком уговаривали дядю Марка помочь им уйти в партизанский отряд. «Почакайтэ, хлопцы, придэ ваш час» — не раз говорил им дядя Марк.

     Глубокой осенью 1943 года к Пете пришел Иван Бурштын и сообщил, что нужно готовиться к уходу в партизаны. Это сделать будет непросто, так как семьи остаются в Малорите.

     Сначала Петя Русовук пошел ночью на хутор дяди Марка договориться о встрече с кем-нибудь из партизан, чтобы те подсказали, как  ребятам уходить.

      На вторую ночь на переговоры пошел Паша. К дяде Марку пришел   командир партизанской группы Омельченко, который вместе с Пашей и дядей Марком разработали план ухода ребят к партизанам.

     Было решено устроить вечеринку в доме Степана Каменчука, что на окраине Малориты, на Лазках (улице Энгельса). Пригласить в гости молодых ребят и девушек, которые работали у немцев, но помогали подполью, и тех, кто одобрял фашистский режим, и периодически «докладывал о своих наблюдениях» (предательствовал) в полицию. Одежду и оружие нужно было заранее отнести в условленное место.

     Партизаны подойдут на окраину леса и будут ждать темноты. Когда совсем стемнеет, Паша должен незаметно покинуть вечеринку, привести партизан к дому и снова вернуться к гостям. Через некоторое время партизаны ворвутся в дом, «арестуют» Пашу, Петю Русовука и Якова Ващенчука, свяжут им руки и уведут с собой.

     Юные подпольщики все организовали как договорились, и партизаны уводя их в лес, дали несколько очередей из автоматов в сторону Малориты, для натуральности «ареста».

     Так друзья стали партизанами. Сутки они пробыли у дяди Марка, а на вторую ночь все трое отправились на первое боевое задание. Им было поручено совершить диверсию на участке железной дороги между станцией Малорита и Мельниковским переездом – взорвать и пустить под откос эшелон с фашистами и оружием.

       Товарищи из группы Омельченко выдали новичкам взрывчатки столько, сколько те смогли унести. Эту взрывчатку ребята старательно заложили, как их учили, в рассчитанном месте. Примерно в полночь раздался мощный взрыв. Первый взорванный юными партизанами фашистский эшелон полностью сошел с рельсов и оказался  под откосом. Десятки фашистов не доехали до фронта — получили по могиле под Малоритой. 

     На рассвете в дом Евдокии Лемачко кто-то сильно стал стучать. Не успела она приоткрыть двери, как в сени «влетел» Орлов. Запыхавшись, он почти скороговоркой сказал: «Пани Лемачкова, передайте Пашке, чтобы здесь он больше не появлялся», и быстро «вылетел» из дома. Была ли заслуга Орлова в том, что в Пашину семью – семью стрелочника, взорвавшего эшелон, фашисты не наведались? Или сработал партизанский план «ареста»? Кто знает? Но ни одна семья после «увода» ребят в партизаны не пострадала.  

   Через день ребят привели в штаб партизанского отряда «Червоный фугас», которым командовал В.А.Квитинский (впоследствии Герой Советского Союза). Это командиры диверсионных групп отряда М.П.Осипов, А.И.Белеко держали через Марка Бурштына связь с юными малоритскими подпольщиками. Штаб находился в деревне Малые Доропеевичи. Друзей распределили по разным взводам, встречаться они стали редко. Начались партизанские будни. Был взорван второй эшелон у деревни Романовские Хутора, под Брестом. Паша выполнял еще обязанности переводчика при допросе немецких «языков», хотя его знания немецого были весьма скудны.
 
     Однажды в Пашином взводе рассказали о трагедии под хутором Заливница. Малоритчанин-проводник оказался предателем – он привел партизан к хутору Заливница, где их ждали каратели. Был страшный бой, в котором погибли хуторяне и много партизан, в числе которых были жители деревни Замшаны. Партизаны из других отрядов после ухода фашистов из Заливницы, собрали тела и вывезли их к деревне Павлополь, где захоронили. Здесь на похоронах товарищей ребята встретились в последний раз во время войны.

     Пашу с группой молодых ребят отправили в партизанскую диверсионную школу, которая находилась в лесу Камень-Каширского района. 

     Школа была интернациональной. Здесь были русские, украинцы, белорусы, татары, армяне, грузины, узбеки, поляки, чехи, венгры и даже несколько немцев. В школе обучали минному делу, владению огнестрельным и холодным оружием, рукопашному бою и самбо, учили без промаха попадать в цель по шороху, маскировке на открытой местности, в лесу, в воде, распознавать съедобные растения, коренья, грибы. Отдельные занятия проводились по бесшумному и внезапному проникновению в гарнизоны.  

     После окончания школы 20 января 1944 года Пашу направили в батальон специального назначения партизанского соединения диверсионных отрядов А.М.Грабчака (впоследствии Героя Советского Союза) штаба партизанского движения Украины, которым командовал сержант Клычяз Сапаров – двадцатипятилетний симпатичный туркмен. Он уже успел пройти боевой путь со своими друзьями — земляками из Туркмении от первого сражения под Гайновкой, пленения на территории Польши, концлагерей, организованного побега в полесские болота, до партизанского соединения и должности начальника штаба партизанского отряда имени Восе с 1 сентября 1943 года, которым командовал тогда сержант Бобоходжаев. Отряд имени Восе был первым развернут в батальон и направлен под Славуту для специальных действий в конце ноября 1943 года. Сапарову было поручено формирование нового отдельного батальона на Житомирщине. Ему из отряда имени Восе передали восемь пулеметчиков туркмен. К январю 1944 года батальон был сформирован и 17 января 1944 года Сапаров был назначен его командиром.

    Задорный с легким характером и бесшабашно смелый командир Сапаров нравился бойцам – он всегда находил слова поддержки, часто с юмором и прибаутками. Отличался необыкновенным чутьем, предчувствием событий и смекалкой. Его батальон состоял из диверсантов-разведчиков, в обязанности которых входили диверсии на железных и шоссейных дорогах, разведка и уничтожение живой силы противника, предателей Родины, уничтожение националистических банд.

     Первое боевое крещение Паша получил 24 марта 1944 года при форсировании Днепро-Бугского канала в районе деревень Выгда – Городец.

     К Выгде диверсионная группа подошла днем. Разведка сообщила, что в школе фашисты разместили свой гарнизон, но сейчас в нем карателей немного, в основном полицейские. Когда наступили первые сумерки, ребята осторожно подкрались к школе.

    Схватка была короткой, особого сопротивления фашисты не оказали, бросились бежать к воде. Тогда кто-то крикнул: «Сядай на спины!». И партизаны на спинах полицаев быстро форсировали неглубокий канал, едва намочив ноги.

     На берегу их заметила охрана канала, которая подняла гарнизон. Сопротивление неприятеля оказалось сильным, но к полуночи ребята смогли побросать в окна гарнизона гранаты, и большая часть его личного состава была уничтожена. Остальные разбежались.

     Оставив Городец, группа направилась к Антополю. Здесь их ждала засада. Бой продолжался до рассвета и много ребят погибло. Опасаясь, что к противнику придет подкрепление, командир приказал всем отступать, уйти в болота в район Дрогичина.

     Партизаны не могли не отомстить за своих погибших товарищей. Через несколько дней они вернулись и полностью уничтожили Антопольский гарнизон. Не многим фашистам удалось унести ноги. 

   1 мая 1944 года батальон Сапарова стоял в районе деревни Угляны Березовского района. Вечером к комбату прискакал на лошади гонец из местного партизанского отряда и сообщил, что около трехсот фашистов окружили деревню Междулесье, а местных жителей согнали на поле. По всем признакам ждут подкрепление, хотят население уничтожить, а   деревню сжечь. Деревня та партизанской была.  

    Комбат тут же поднял батальон по тревоге, объяснил ситуацию и предложил добровольцам идти на спасение жителей Междулесья. Добровольцами оказались все. Но всем уходить нельзя – нужно смотреть за ранеными и ждать возвращения других групп, которые на боевых заданиях. Поэтому Сапаров отобрал только сорок шесть человек. В их число попал и Паша. 

    Комбат принял решение: местные партизаны окружат деревню, а сапаровские, переодевшись в форму «власовцев», проникнут в деревню и изнутри начнут уничтожение противника. Задача местных партизан: не выпустить из окружения убегающих из деревни фашистов.

     Батальон Сапарова привык к переодеваниям. В его «гардеробе» было много трофейной формы: фашистская разных мастей, мадьярская, полицейская, «оуновская» (организации украинских националистов), «власовская» (Русской Освободительной Армии генерала Власова) и разное тряпье бандитское, добытое при уничтожении многочисленных националистических банд на Полесье.

     2 мая 1944 года на рассвете отряд Сапарова подошел к деревне Междулесье. Местных партизан не видно, из деревни доносится плач детей и женщин, выкрики на немецком языке и непонятные звуки, будто землю лопатами выкапывают и воет кто-то. Клычяз соображал буквально минуту, затем отдал приказ: не дожидаясь подхода партизан спасать людей. Со стороны леса выходить было нельзя – у фашистов могли возникнуть подозрения на партизан, поэтому отряд вышел на дорогу и двинулся к деревне. Когда стали видны часовые из цепи окружения, сапаровцы стали вести себя «как власовцы» — горланить «пьяными» голосами марш РОА: «… мы идём широкими полями на восходе утренних лучей. Мы идём на бой с большевиками за свободу Родины своей…».

     У поста часовых отряд остановил эсэсовец. Он с двумя солдатами подошел к «офицеру РОА» Сапарову и стал ругать его за опоздание. Окружение ребята прошли беспрепятственно. А в центре деревни их глазам  предстала ужасающая картина: полураздетые люди – женщины, дети, старики были согнаны плотно в круг, мужчины рядом копали ров. Вокруг них стояли полицейские с автоматами, а поодаль со всех сторон на жителей деревни были нацелены пулеметы, возле которых переминались с ноги на ногу пьяные жандармы.

     Полицаи сгоняли скотину к подводам, связывали веревками, отчего несчастные животные дико выли, вернее сказать, кричали. На подводы грузили вещи из домов сельчан.

    Сапаров приказал в первую очередь напасть на пулеметчиков, а затем действовать по обстановке. Раздумывать было некогда – ребята молниеносно кинулись к пулеметчикам. Автоматически выхватывая свою «финку» из шеи не первого фашиста Паша как бы со стороны увидел свою руку и удивился, почему она вся в крови?

      Полицейские и жандармы сначала не поняли, в чем дело, и партизаны стали расстреливать их в упор.

     Мужчины, копавшие ров, и некоторые женщины, минуту назад обреченные на смерть, быстро подхватывали оружие убитых карателей и тоже вступали в бой. Минут через двадцать большая часть фашистов была перебита, остальные разбежались.

     Дав волю слезам люди благодарили и обнимали спасителей, потом все пошли собирать своих убитых и раненых.

    Однако убежавшие фашисты повстречали на дороге моторизированную часть, которая тут же развернулась и быстро направилась в деревню. Поздновато ее обнаружили сапаровцы — они отходили к лесу вместе с жителями деревни, унося на руках убитых и раненых. Скрыться в лесу они не успели – шквал огня из пулеметов, минометов, автоматов обрушился на них. В лес вошли немногие.

    Там, в лесу сапаровцы вдруг обнаружили, что их комбата нет. Тогда деревенских  они отправили в чащу, а сами вернулись к опушке. Сначала ушли на поиски комбата шесть человек, а через некоторое время ушли Паша с Мишей Зинченко.

   Паша и Миша переползли по-пластунски поле и добрались до первых сараев. В это время пришли в деревню местные партизаны, и началась яростная перестрелка.

    Комбата Паша обнаружил повисшим на заборе. Изо рта у него текла кровь. Когда Паша снял его и положил на землю, Сапаров открыл глаза, произнес: «Пашка» и еще что-то невнятное шепотом. Времени прислушиваться не было, и Паша  потащил комбата через поле в лес – сам по-пластунски, подтягивая за собой Клычяза, лежащего на спине. В его голове стучала только одна мысль: «Я должен донести командира к своим живым, во что бы то ни стало». 

    У самого леса Сапарова и Пашу подхватили на руки товарищи и донесли  до безопасного места в лесной чаще. Здесь ребята передохнули. Все разглядывали Пашину шинель, пробитую в нескольких местах, и наполовину отбитый приклад автомата.

     В лагерь партизаны-диверсанты добрались только к утру 3 мая. Из сорока шести человек живыми и ранеными осталось двенадцать.

    Комбата Сапарова передали на попечение батальонной медсестре  Вечерка Софии Александровне, белокурой с белесыми ресницами и бровями симпатичной голубоглазой полесской девушке, которая выхаживала Клычяза до отправки его на «большую землю» в госпиталь. Оказалось, фашист автоматной очередью в упор «прошил» комбату грудь, но Клычяз выжил, вероятно, чудом.

     Батальон возглавил комиссар партизанского соединения Николай Михайлович Подкорытов. Командиром Пашиной диверсионной группы был Андрей Билеко. Паша в составе группы выполнял боевые задания на участках железной дороги Оранчицы-Ивацевичи-Барановичи. Здесь был взорван 21 эшелон противника.

    Во время боевых действий по освобождению города Гайновки в батальон вернулся комбат Сапаров. С Пашей они побратались. 

     Батальон Сапарова принимал участие в разгромах фашистских гарнизонов и в Косово, Ружанах, Тартане, что под Барановичами, Каменюках, Беловеже,  Гайновке, Бельске. Только на Пашином боевом счету 6 взорванных эшелонов, 12 автомашин, два моста, десятки фашистов.

    Действуя в лесах, партизанскими тропами батальон летом 1944 года «отступал», находясь впереди фашистских войск, а Красная Армия наступала – шла операция Багратион». А в деревне Крулевщица Бельского района Белостокской области, на территории Польши, Красная Армия «обогнала» сапаровцев. Основная масса батальона вошла в состав действующей армии. 26 июля 1944 года Паша с товарищами были представлены к правительственным наградам. В его наградном документе было написано: «за исключительный героизм и отвагу в борьбе с немецкими захватчикам, под огнем противника вынес с боя тяжело раненого ком-бата". Группа Николая Журавлева  должна была доставить наградные представления в штаб УШПД. Но группа погибла в полном составе. Медаль «За отвагу» нашла партизана-диверсанта Лемачко только 16 октября 1968 года, а Орден Отечественной войны Второй Степени в мае 1986 года.

     Паша был откомандирован в распоряжение Малоритского районного военного комиссариата. В августе 1944 года Пахом Мартынович Лемачко (так стали писать полное Пашино имя в документах) прибыл в распоряжение командира истребительного отряда, старшего лейтенанта Голодрыго. Он был назначен командиром 1-го отделения  истребительного отряда, помощником командира взвода и «по совместительству»  кладовщиком склада оружия. В задачи отряда входили: поимка и ликвидация бандитских формирований; задержание уклонистов от мобилизации, подлежавших призыву, доставка их на призывные пункты в Малорите, Кобрине, Березе, Бресте; охрана продовольственных складов и магазинов в деревнях Малоритского района; охрана и сопровождение обозов с зерном на склады.

     Вместе с Пахомом в отряде состояли и его друзья по Малоритскому подполью, в том числе Яков Ващенчук, с которым они вместе уходили в партизаны. Он был командиром 3-го отделения. Илья Германюк был командиром 2-го отделения, а Демьян Коцуба — 4-го. В отряде служили Сацюк Алексей Петрович, Лемачко Василий Маркович, Власюк Андрей Николаевич и другие малоритчане. 

     1 декабря 1944 года Пахом был направлен в Ленинград на военную службу в Отдельном батальоне при Военной Академии Связи имени С.М. Буденого. Сбылась мечта его матушки – сын стал жить и служить родине в Ленинграде. С марта 1945 года Пахом был старшиной роты 34 инженерной бригады 206 Отдельного инженерного батальона. День Победы он встретил в ленинградском госпитале – сказались партизанские ночи в болотах. В мае же 1945 года младшему сержанту Лемачко торжественно вручили медаль «За победу над Германией». 

     Пашин друг Петр Иванович Русовук после войны стал работать в Малоритском лесничестве.

    Их соратник по малоритскому подполью поляк Владимир Максимович Шалецкий после взрыва железнодорожных стрелок на станции Малорита был схвачен гестапо и увезен в фашистский концлагерь на территории Польши. После освобождения концлагеря Красной Армией стал военнослужащим Войска Польского. Ему довелось предотвратить одно из многочисленных покушений на маршала Константина Константиновича Рокоссовского во время его нахождения в штабе Войска Польского. Владимир случайно увидел, как сидящий за столом недалеко от него офицер сунул руку в карман. Партизанская реакция и чутье не обманули – в той руке, которую он мгновенно схватил, оказался пистолет. Володю или уже по-польски Влодзимежа Шалецкого поощрили – предоставили его семье маленькую квартирку в Варшаве. В середине 70-х годов прошлого века он со своими двумя дочками  хохотушками Басей и Касей приезжали в гости к Пахому.

     Яков Ващенчук стал офицером Советской Армии, Степан Каменчук вернулся жить и работать в  Малориту. 

    Иван Бурштын и Александр Троц погибли на фронте при взятии Варшавы. 

    Радиста Андрея Лемачко выследили каратели. Его долго пытали, потом убили. 

    Клычяз Сапаров после встречи в Гайновке был переправлен в Киев, в штаб партизанского движения Украины. Из Киева Сапаров и еще десять партизан-диверсантов были направлены в штаб Третьего Украинского фронта для организации в тылу нового партизанского отряда. Но в это время партизанских отрядов было уже достаточно для борьбы с националистическими бандами на территории западных районов Украины и Белоруссии, поэтому Сапарову и его спутникам был предоставлен отпуск домой. После отпуска бывший комбат партизан-диверсантов попросился в Красную Армию. Службу окончил сержант Клычяз Сапаров в 1946 году. Вернулся домой в колхоз «Ленинизм» Советябского сельсовета Серахского района Ашхабадской области Туркменской ССР. В 1983 году у него было трое детей и девять внуков.

    В письмах 1983 года Клычяза Сапарова Пахому Лемачко есть слова: «…Наш Советский Народ и Красная Армия одержали полную победу над фашизмом. Конечно, я признателен от наших Велик Урус, Украинцов и Бело Урус в том, что они и в настоящее время не отнимают от меня своих взоров. Скульптор города Львова Бойко Владимир Елисеевич установил мой скульптурный портрет среди живых партизан в городе Львове… Привет всем, кто живет в вашем городе Малорита! Братьям и сестрам Белорусам, Русским, Украинцам и другим народам…».

                                                   ***