Александр Андреевич Лесин родился в «ночь под Рождество в голодный год» 7 января 1921-го, недалеко от знаменитого пушкинского Болдина, в тех местах среднерусской полосы, о которых потом написал:

…Присурье — святое мое изголовье,
Первые взлеты, первый прибой!..

Свое первое стихотворение он напечатал в районной газете еще школьником. Как отмечал сам поэт, публикация стала «трамплином для прыжка длиною в жизнь».

Сын поволжского крестьянина Александр Лисин (это его настоящая фамилия) двадцатилетним парнем в 1941 году добровольно оставил аудитории Московского библиотечного института и ушел на фронт, на подмосковные рубежи. В апреле 1942-го рядовой полковой роты связи А. Лисин перед первым боем написал стихотворение «Сердце, будь же камня тверже» и попросил старшину переслать его в дивизионную газету.

Сердце, будь же камня тверже,
Перед бурей не дрожи.
Не тобою ли затвержен
Лозунг смелых: жить и жить!

Жить и жить, на все готовым:
Встать под пули в полный рост,
Пронести живое слово
Через сто смертей и гроз.

Жить и жить, но не впряженным
В рабства вечные гужи.
Жить, как заново рожденным —
С ветром, с солнцем, с песней жить!

Волею судьбы оно два-три месяца не могло попасть в редакцию: шли кровопролитные бои. Как только стихотворение, поднявшее моральный дух воинов, дошло по адресу, его автора перевели в «дивизионку», которой был предан всю войну (а правильнее — всю жизнь).

Позже Александр Андреевич признается: «Здесь я поверил в нужность своего слова. С тех пор не бросал писать стихи». Сочинять их обязывало сердце. Он прошел в составе 146-й дивизии через пять фронтов от рубежей Подмосковья до центра Берлина (от красноармейца роты до корреспондента дивизионной газеты «За Победу»).

…Мы падали. Никто не делал гроба.
И только, раскаленной добела,
В груди у нас не остывала злоба —
Она и поднимала, и вела.

О, эти рубежи невзятые… 
Ознобное дрожание осин…
Зато в апреле сорок пятого
От нашего огня дрожал Берлин.

Мы ворвались в их дьявольское логово,
Врага крушили силой громовой,
Мы предъявили счет ему за многое,
И в том числе (я снова память трогаю!)
За всех, кто пал под Зайцевой горой.

(Из цикла «Зайцева гора»).

Незаживающей раной для поэта стала трагедия под Зайцевой горой, участниками которой оказались более ста тысяч воинов. Сюда бросали дивизию за дивизией. 146-я Островская была здесь девятой. За восемнадцать дней после кровопролитных боев в живых осталось только три тысячи шестьсот бойцов, а через сорок дней остатки полков дивизии свели в один батальон. Среди тех, кто чудом уцелел, был Александр Лесин.

«Весенняя распутица лишала нас и боеприпасов, и продовольствия. Болотные места. И это все — в дополнение к бомбежкам «с восьми до восьми»… О тех боях рассказывают экспонаты и документы музея «Зайцева гора», огромный монумент солдата с обнаженной головой и Вечный огонь, зажженный на этой горе», — вспоминал поэт.

На снимке из архива: писатель Владимир Терехов поздравляет Александра Лесина с 75-летием.

Александр Лесин написал книгу «Была война». Это — дневник сотрудника дивизионной газеты, прошедшего пешком от редакционной землянки до передовой и обратно, пережившего много дней войны. Начал вести дневниковые записи 22 июня 1941 года. Впервые книга вышла в свет в 1967 году в Крыму. Потом — в Москве и Киеве (издавалась пять раз).

Фронтовик Александр Лесин был участником штурма Берлина. Он награжден орденами Отечественной войны двух степеней и Красной Звезды. После ранения и контузии стал инвалидом 2-й группы.

Пусть сменились тишиной года,
Но война жила в нас и живет: 
Тот, кто воевал, тот никогда
От нее уже не отойдет.

Не кончается она для нас
Ни на час и даже ни на миг,
Взрывами встает у самых глаз
И ложится на страницы книг…

У Александра Андреевича есть замечательная поэтическая фраза:

«Мы, вышедшие из войны,
Для всей большой планеты жили…»

Так с полным правом могли сказать о себе многие писатели-фронтовики.

Демобилизовавшись в 1946-м, А. Лесин немного поездил по родным местам. В Крыму он с 1947 года.

Очень красив наш Крым!
Один лишь подъем на Ай-Петри
Делает сердце хмельным
На первом же километре.

Веселая россыпь волн:
Недаром же берег Южный
На всех языках страны
Зовется давно Жемчужным…

Здесь тогда жили С. Сергеев-Ценский (Алушта), П. Павленко (Ялта). Вместе с коллегами они решили создать Союз писателей в Крыму. В него вошли литературный критик В. Вихров, участник Эльтигенского десанта А. Никаноркин, военный журналист Б. Серман и совсем молодые, но уже прошедшие войну фронтовые журналисты В. Субботин и А. Лесин.

В Союз писателей СССР Александр Андреевич принят в 1958-м.

Запомнилась первая работа А. Лесина в «Крымиздате» — роман-эпопея С. Сергеева-Ценского «Севастопольская страда» под его редакцией.

… Он был гигант! — а мы, ну словно дети,
И по сей час не поняли, кто он.

Носил он гриву льва не ради вида —
Старик и в творчестве был сущим львом…
А мы, казенной сделав панихиду,
Лепечем мелкие слова о нем.

Его стихией был народ-громада,
Прошедший череду сплошных невзгод.
Зачем мы оттеснили за ограду
Пешком пришедший к Ценскому народ?!

Я не за то — ревмя ревели чтобы,
Не юношу хороним — старика,
Но как несносна речь над гробом,
Произносимая с листка.

Гимн отзвучал. И все скорей за шляпы.
А он тяжелую плиту надел,
Чугунную, огромнейшую, дабы
Его никто тревожить не посмел.

Стихотворение «На похоронах С. Н. Сергеева-Ценского» написано в ночь после похорон писателя в декабре 1958 года и передавалось из рук в руки в машинописном тексте.

За большой вклад в сохранение памяти писателя А. Лесин удостоен премии им. С. Н. Сергеева-Ценского.

Он работал секретарем Крымской писательской организации. Редактировал альманах «Крым». «В строю», «Юность моя», «Огни зовут», «Беспокойство», «Рубежи», «Полуостров», «Братское поле», «Непримиримость», «Ищу дорогу в Храм» — так называются его поэтические сборники о жизнеутверждающем характере, гражданственности и человечности, присущих автору:

Труд и люди — будь лишь с ними,
Только с ними ты — поэт.

А. Лесина называли «воюющим человеком». Он сражался с пошлостью, корыстью, помогал обделенным вниманием, фронтовикам, гонимым, «неудобным» работникам и просто обиженным жизнью. Смело встал на защиту посмертного издания стихов севастопольского поэта Анатолия Ленского и «таранил» издательство, пока читатель не получил книгу.

Мне всегда импонировало его рыцарское, какое-то особенно нежное отношение к женщине. Когда он произносил мое имя по телефону: Любава, Любавушка, истинно по-русски, тепло и нежно, — сердце всегда пело.

Музой его, конечно же, была Ариадна Дмитриевна — жена, первый критик, настоящий ценитель творчества, знающая наизусть его стихи до сих пор.

Когда ты перед зеркалом одна
Густущие расчесываешь пряди,
На плечи приоткрывшиеся глядя,
Любуюсь я тобой, жена.

Сам по себе мой замирает шаг.
Смотрю тайком и думаю: откуда
Со мною рядом вот такое чудо?
Ты, утренняя, очень хороша…

С годами женщины дороже нам.
Чем старше мы, тем кажутся красивей.
Пусть это признак, что уходят силы,
Себя в плен отрешенности не дам.

Мне и сейчас еще, как торжество,
Улыбка женских губ, улыбка взгляда.
И если есть на свете божество,
То — вот оно! — не где-то там, а рядом.

Если бы я не изучала материалы о жизни и творчестве А. Лесина, наверное, не смогла бы поверить, что такие стихи написал человек, прошедший войну совсем молодым (20 лет!), в тяжелых ботинках, обмотках невероятной длины, шинели не по росту, пробиравшийся по ледяным болотам и кровавому снегу, под пулями, летящими в него.

Александр Андреевич Лесин умер 25 июня 2002 года.

Я виноват перед семьей.
В долгу перед самим собой.
Но перед небом и Россией
Я чист душой.

Сила его творчества — в потрясающей искренности и человечности. Его открытая душа — в стихотворениях:

И даже в свой последний час,
Когда весь буду на отлете,
В самом себе прощальной нотой
Услышу музыку — для вас.