Самое первое и необычное воспоминание о моем отце: это яркое, солнечное утро, я стою на пороге своей комнаты и вижу около зеркала красивого, незнакомого мужчину в удивительной для меня одежде, на груди его было много красивых блестящих штучек , я робко делаю несколько шагов в его сторону и вдруг узнаю своего отца, который недавно вернулся из Австрии, и почему-то шепотом спрашиваю: «Папочка, ты генерал, да?!». Отчего он заливисто смеется и говорит: «Нет, дочь, пока не генерал, я капитан, а ты моя красавица, капитанская дочка! Ничего удивительного, ведь ты меня в первый раз увидела в военной форме!».

Он подхватывает меня на руки, прижимая к груди, звеня своими орденами и медалями, нежно целует и ставит на пол.

У нас в семье все праздники нашей любимой страны отмечались очень торжественно, обязательно с пирогами и гостями. Всегда было весело, интересно, шумно, пели песни, включали радиолу и танцевали под мелодии тех лет, а мы с братом меняли пластинки, гордясь своей важной миссией. Я с великим удовольствием по просьбе мамы, стоя на табуретке, декламировала стихи, радуясь аплодисментам, восторгу и похвале наших гостей.

Но какой-то особенной датой        был День Победы. Я чувствовала, хотя и была еще ребенком, что произошло сначала что-то очень страшное и плохое, отчего у мамы, да и у всех наших знакомых блестели слезы на глазах, а потом хорошее и радостное, все обнимались, целовались, шумно поздравляли друг друга.

После демобилизации папы из армии по состоянию здоровья, наша семья вернулась в родной город мамы - Армавир Краснодарского края, куда весной 1939 года молодой лейтенант, выпускник Иркутского военного училища летчиков Левонов Сергей прибыл к новому месту службы.

Здесь он и встретил свою любовь и подругу жизни, озорную, смешливую девушку с огромными зелеными глазами, которая покорила его с первого взгляда, когда он увидел ее в горсаду на сцене с гитарой в руках, исполнявшую романс «В парке «Чаир» распускаются розы» и на бис «Отцвели уж давно хризантемы в саду».

Молодые поженились в 1940 году, но счастье длилось недолго. Впереди их ожидали огромные испытания и лишения, как и всех советских людей в лихие годы Великой Отечественной войны.

Папу неожиданно отправили в Белоруссию к новому месту службы, ближе к границе с Германией. Страна готовилась к войне, и семью папе забрать не разрешили.  Мама к тому времени ожидала своего первенца, и папа обещал при первой возможности привезти их в военный городок,  но этим мечтам не суждено было сбыться. Валерий, мой брат, родился в апреле 1941 года, а в июне, ровно через месяц после его рождения, грянула война.

Мама показывала мне письмо, где папа огромными буквами на всю страницу написал: «ПРОКЛЯТЫЙ ГИТЛЕР, ОН РАЗЛУЧИЛ МЕНЯ С ЛЮБИМОЙ ЖЕНОЙ И СЫНОМ!».

Тучи сгущались над нашей Родиной, война приближалась к нашему городу, и военкомат принял решение по отправке семей комсостава в эвакуацию. Мама быстро собралась и стала упрашивать своих близких-маму и сестру с ребенком -  ехать вместе с ней, но они опасались неизвестности, дальней дороги и неустроенности. Мама их долго уговаривала, и когда они, наконец, согласились и приехали на вокзал, эшелон уже отправили. В самый последний момент военком сумел их устроить в другой сформировавшийся состав с гражданским населением ответственных работников и их семей в город Фергану Республики Узбекистан.

Начались долгие, полные тревоги и ожидания вестей с фронта, трудные дни и месяцы эвакуации. Маме как жене военнослужащего полагался денежный аттестат, по которому ей должны были выплачивать средства на проживание, но в военкомате ей объяснили, что от ее мужа ничего не поступало, только выделили ей и ребенку талоны на получение бесплатной жидкой похлебки один раз в день, за которой нужно было добираться пешком в райцентр на пункт раздачи.

Мама уже потеряла всякую надежду и смирилась с мыслью, что ее любимого Сережи нет в живых, так как прошел уже целый год, и она не получала никаких вестей. Семья очень нуждалась, хорошо, что сестре удалось устроиться на работу, и они умудрялись как-то удержаться.

Однажды, обессиленная от недоедания и лишений, она брела домой с похлебкой, как вдруг услышала изумленный, полный радости и недоумения крик: «Тайка, это ты, неужели ты, живая?!» Мама узнала в военном летчике Димку, друга своего мужа, которые вместе отправились в то тревожное время в Белоруссию.

От него она узнала, что Сергей жив, но он получил страшную весть, что его семья - жена и сын - погибли в эшелоне, который разбомбили фашисты где-то под Смоленском. Тогда погибли все пассажиры, направлявшиеся в эвакуацию, и мама тоже была в этих списках. Вот почему мама не получала вестей и денежного пособия. Какое счастье, что они тогда опоздали на этот состав!!!

Димка рассказал, что как раз в Фергане базируется ремонтная часть по восстановлению вышедших из строя в результате боев самолетов, а он приехал сюда за своим ястребком, который уже был готов к дальнейшим полетам и сражениям с фашистскими гадами.

Вот так случай или провидение помог двум любящим сердцам вновь обрести друг друга, а ведь сколько семей было разбросано войной так, что даже в наше время люди пытаются найти своих родственников.

Война продолжалась, жизнь шла своим чередом, как вдруг маму вызвали в военкомат , она как раз в это время пришла в райцентр за пайком. Все стоявшие в очереди с сочувствием смотри на нее, так как в военкомат вызывали, как правило, для вручения похоронки. На гнущихся от страха ногах, она вошла в кабинет военкома, ожидая самого худшего , но он протянул ей телефонную трубку. Мама автоматически, непослушными руками поднесла ее к уху и услышала такой родной и знакомый голос: «Таська, милая, я здесь , я еду к тебе, жди, я скоро буду!!!», но мама уже ничего не слышала, она упала в обморок, а когда очнулась, ей объяснили, что ее муж был отпущен на 10 суток, которыми его наградило командование за успешное выполнение боевого задания. Так мой папа в 1943 году вновь обрел семью и впервые увидел своего сына.

Шли годы, Армавир постепенно восстанавливался и даже заново отстраивался после нашествия незваных гостей, возомнивших себя «хозяевами новой жизни».

Благодаря необыкновенному энтузиазму населения, несмотря на все лишения, усталость и трудности, из руин возрождался новый город, высаживались деревья и цветы, разбивались скверы, строились новые школы и учебные заведения. Снова открылся так любимый горожанами горпарк, и молодежь как в старые, добрые и мирные времена вечерами спешила на танцы, всюду слышалась веселая музыка и радостный смех. Жизнь снова возвращалась в город.

Как-то раз мы с мамой пошли в центр города, и там на стройке я увидела странных людей в серых шинелях, копошившихся среди обломков, а неподалеку стояли солдаты с автоматами в руках. На мой вопрос мама ответила, что это военнопленные немцы, и теперь они должны своим трудом устранить страшные последствия своего нашествия, пусть принесут хоть какую-то пользу, потому что в городе не хватает рабочих рук.

Строился не только город. На нашей улице появлялись тоже новые дома, их называли хатами. Все соседи собирались по воскресеньям: женщины начинали месить ногами глину с соломой, мужчины подвозили воду и новые партии этого стройматериала на лошадях, а потом эту смесь заливали в деревянные квадратные формы и выкладывали из них на просушку целые пирамиды саманных кирпичей, а нам, детям, было настоящее раздолье играть в этих крепостях, конечно же, в «войнушку».

Папа устроился на работу начальником цеха на военный завод. Он пользовался огромным авторитетом среди соседей, его уважали не только как фронтовика, но и человека, умеющего слушать и помогать людям.

Жили тогда очень дружно, как одна семья, вместе отмечали все праздники, выносили столы на улицу, каждый приносил все, что у него было припасено, мама играла на гитаре, пели песни, выносилась наша радиола «Урал», и веселье продолжалось допоздна. Вот так общее горе и лишения сближали людей.

Через некоторое время папу отправили в командировку в Германию, а мы с мамой и братом остались в Армавире.

Вскоре брат окончил школу с золотой медалью и поступил в военно-морское училище Севастополя, а мы с мамой ждали папу, и она грустно шутила, что ей снова приходится его ждать как в войну, единственным утешением была уверенность, что он обязательно вернется живым и здоровым. Папа приезжал в отпуск, а однажды мне сказали, что мама тоже уезжает вместе с папой, ей там нашлась работа. Я осталась у своей тети, маминой сестры, к тому времени я уже заканчивала школу.

Папа не очень любил рассказывать о войне, слишком тяжелыми, видимо, были воспоминания. На 9 мая мы с мамой всегда накрывали праздничный стол, собиралась вся  наша дружная семья , я уже была замужем и имела двоих детей.

Ранним утром 9 мая я всегда приносила папе огромный букет белой сирени, которую он очень любил. До сих пор, хотя уже прошло много лет и моих родителей давно нет, с запахом этих цветов у меня связаны самые душевные и трогательные воспоминания, которые останутся со мной до последних дней жизни.

Этот день, день 25-тилетия Победы, заполнился мне удивительным событием. Как всегда я принесла цветы, папа еще спал, было раннее утро, мы с мамой пили чай на кухне, как вдруг раздался пронзительный, настойчивый звонок в дверь, когда я открыла ее, на пороге стояли трое пожилых необыкновенно красивых и торжественных мужчин в форме военных летчиков. Один из них громко спросил: «Здесь живет Сережка Леванов?». Я с удивлением и молча смотрела на них и не понимала, зачем им понадобился мой племянник, которому было всего 5 лет?! Но тут меня как молнией ударило - они спрашивают папу. Папа вышел в коридор на непонятный шум, и тут я впервые в жизни увидела, как плачут, обнимаясь убеленные сединой мужчины. Как выяснилось, это были его друзья, однополчане, которых папа сам безуспешно разыскивал все эти годы. Мама тоже вышла из кухни и вдруг то ли охнула, то ли всхлипнула , они все обернулись, и один из них вскричал: «Таська! Мы вас нашли, чертяки, вы этакие!». «Димка, Димка», - повторяла мама, всматриваясь в лицо одного из летчиков. «Экипаж, к бою!!!»- вскричал кто-то из них, и они всей толпой ввалились в зал.

Потом начались бесконечные расспросы, разговоры хором, слышались рокочущие басы смеющихся мужчин, а мы с мамой уже вовсю готовились к застолью.

Было очень интересно в присутствии этих веселых, неунывающих ветеранов, они вели себя как мальчишки, и от них исходила необыкновенная энергия радости и веселья, это был настоящий праздник жизни. Они рассматривали наши фотографии, показывали принесенные с собой семейные и главные –фронтовые.

Был раздвинут на всю комнату наш видавший виды огромный стол, и началось основное, ради чего они все собрались – воспоминания, как в поэме «Бойцы вспоминали минувшие дни и битвы, где вместе сражались они…», наливались боевые сто грамм, и снова ветераны рвались в небо сражаться с фашистской сволочью…

И вот впервые за столько лет я узнала своего отца с другой - военной биографией. Передо мной вдруг предстал совершенно незнакомый человек-герой, совершивший настоящий подвиг, о котором я бы вообще не узнала, если бы не приезд его фронтовых друзей.

Сначала, как полагается, выпили за погибших, вспомнили их имена, потом стали рассказывать о тех, кого удалось отыскать через военкомат и клубы ветеранов, кто и чем занимается в настоящее время в мирной жизни, и Димка сказал: «Если бы не наш Сережка, не сидели бы мы сейчас здесь, а наши близкие получили бы  казенные бумаги с извещением о пропавших без вести. Этого не забыть никогда, помнишь Серега, как это было? Как вовремя тогда комэска включил тебя в наш экипаж вместо Журавля, перед самым вылетом?! Комэска был человек, недаром его звали «Батя», чуйка у него была, что надо! Ну вот, взлетели нормально, взяли цель, отбомбились, легли на обратный курс, летим, и вдруг тишина, аж в ушах зазвенело. Первая мысль – подбили? Нет, толчка не было, огня тоже, что ж тогда? Мотор чихнёт, замолчит, снова затарахтит и снова молчок. «Садимся, мужики, иначе каюк, я пошел на посадку!». Внизу уже были видны перелески, болото, небольшие деревца. «Ну, ребятушки, ухнем!!!» Наверняка за кого-то из наших шибко молились  или кто-то в рубашке родился: плюхнулись рядом с торфяником, Витька, молоток, вовремя сбросил скорость и спланировал как по маслу. «Быстро ветки -деревца ломать, рубить что только под руки попадется, кидать под брюхо, не давать машине погружаться», - орал Серега, сдабривая свою речь известными словцами, а сам полез разбираться с мотором. Что он там колдовал, нам неизвестно, время шло на минуты-секунды, мы знали по карте, что фрицы рядом, поэтому оружие держали наготове, вдалеке уже слышался лай собак, по спине пополз холодок-вот она –фронтовая судьба, все молодые, здоровые, полные сил, а ничего не поделать, как только отбиваться до последнего патрона, в плен никак нельзя, позор…

И вот оно чудо - мотор чихнул и заработал, родимый, все в машину, ну, милый, только взлети! Самолет качнулся, рванулся, все кругом зачавкало, забрызгало, к нашему счастью, рядом была поляна, для разгона места хватило, и едва мы взлетели, как на поляну выскочили немцы. Штурман не удержался и показал им всем известную фигуру, все возбужденно говорили, смеялись, только Серега почему-то молчал. Оказывается, он был без сознания, изо рта вытекала струйка топлива. Как потом выяснилось, засорился насос подачи топлива, и Сергею пришлось ртом его прочищать, втягивая воздух в себя и выпуская обратно , он наглотался вдоволь, пока топливо начало поступать куда надо, и мотор заработал, благодаря его находчивости была спасена боевая машина и весь экипаж.

Вернулись на базу, Сережу - в медсанчасть, а мы - в баньку. До сих пор снится нам этот вылет.

Потом, как положено, мы обмывали Сережкину награду - Красную звезду и свое второе рождение.

Вот какой у тебя отец!

Я смотрела на него во все глаза. Меня охватило чувство гордости, страха за него, какого-то необъяснимого чувства счастья, будто я сама была с ними в том далеком времени на той страшной поляне…

Мне даже почудился запах керосина, и я вспомнила, что этот запах мне знаком с детства, папа был им пропитан насквозь, потому что он работал на военном заводе, чем он там занимался, я не знаю, да и он об этом никогда не рассказывал.

После встречи с друзьями папа даже помолодел, он постоянно поддерживал с ними связь, а ровно через год он вместе с мамой по приглашению Совета Ветеранов Ленинградской области отправился в путешествие по боевым местам воинской славы. Оказывается, его 957 штурмовой авиаполк защищал  «дорогу жизни» блокадного Ленинграда. Много было еще успешно выполненных боевых заданий, о чем свидетельствовали его ордена и медали, которых было великое множество, за что они были ему вручены, я не знаю, он об этом не любил рассказывать, может быть, об этом и нельзя было говорить, эти тайны остались с ним навсегда. Он ушел из жизни в декабре 1993 года, а мы - его дети, внуки и правнуки - с огромной гордостью и великой благодарностью каждый День Победы торжественно идем в строю бессмертного полка с портретом молодого красивого лейтенанта Леванова Сережки, начавшего войну 24-х летним молодым парнем, а впоследствии ставшим заслуженным ветераном Великой Отечественной войны Левановым Сергеем Зиновьевичем.

Вечная память и слава великим воинам, отстоявшим нашу свободу и мирную жизнь.

Дочь ветерана Зайцева Ларина Сергеевна,

проживающая в г .Армавир Краснодарского края.