Моя мама Решетова (Лощинина) Анна Николаевна поступила в  Краснодарский медицинский институт имени Красной Армии в сентябре 1941 года. Практически сразу почувствовала на себе тяготы военного времени.

Старший брат мамы – Александр Николаевич Лощинин – к тому времени закончил исторический факультет Краснодарского педагогического института. В армию его не брали, т.к. он с детства очень плохо видел. Когда немцы подошли к Краснодару, Александр все-таки добился, чтобы его взяли на фронт. В одном из первых же боев он попал в плен. Кто-то из знакомых передал маме и бабушке, что видели его в лагере для военнопленных недалеко от Краснодара. Родственники собрали передачу, и мама пошла искать лагерь в надежде увидеть брата. Нашла. Но успела только издалека сквозь толпу увидеть, как его повесили.

Нюся вернулась в Краснодар и рассказала матери – Александре Ивановне – о страшном конце брата. Бабушка, услышав такую весть, потеряла сознание – упала, как подрубленная. А когда пришла в себя, не смогла встать – отказали ноги.

В августе 1942 года, когда фронт приблизился к Краснодару, многие учебные заведения эвакуировались. В их числе и Медицинский институт, где училась Нюся. Но ей и в голову не пришло оставить парализованную мать и они остались в оккупированном немцами Краснодаре. Она не любила вспоминать о войне, и, особенно, о времени оккупации. Пожары, постоянный страх, голод.

Горели здания, какие-то склады. В городе было очень много брошенной нашими войсками техники, которая тоже горела.Нюся старалась не выходить из дому и не попадаться на глаза немецким солдатам. Но надо было чем-то кормить маму и есть самой. Выходя, одевалась в тряпье, повязывала голову старым платком.

Буквально шокировало то, что немецкие солдаты обращались к жителям как к камням на дороге, как к низшим существам, а не людям. Могли справить нужду перед идущими женщинами и пойти дальше, как ни в чем не бывало. Хотя и среди них были разные люди. Во дворе общежития стояла полевая кухня. Нюся не раз видела, как один из поваров потихоньку давал кашу голодным детям.

После освобождения Краснодара – в 1943 году – возвращались из эвакуации институты. В мае начались занятия в медицинском институте, где училась Аня. В последние дни перед приходом советских войск немцы сожгли его здание и так пострадавшее от обстрелов, поэтому занятия проходили в подвале института. Студенты сидели на стопках кирпичей и писали лекции на старых газетах, между строк. На несколько человек приходился один учебник, по которому занимались по очереди.

С марта по май 1943 года в Краснодаре было развернуто 14 госпиталей. Один из них находился недалеко от общежития пединститута, где жили Аня с мамой. И после занятий Аня бежала работать в госпиталь. Там и познакомилась  с доктором (его звали то ли Борис Иванович, то ли Николай Иванович), который очень заинтересовался недугом Александры Ивановны. Он разработал свою собственную  систему массажа. И после работы приходил (бесплатно!) лечить бедную женщину. Приемы были довольно болезненные, но очень действенные. Вскоре Александра Ивановна забыла о параличе и до девяноста двух лет на свои ноги не жаловалась.

Поступая в институт, Анна Николаевна (Нюся) мечтала о работе хирурга. Но, наблюдая, изо дня в день, каторжный труд этих врачей, вдыхая тошнотворный запах крови, она поняла, что мечта разбилась о суровую реальность.

До конца своей долгой жизни, Анна Николаевна не могла переносить запах крови. Поэтому выбрала хлопотную, но светлую работу участкового педиатра. И никогда не жалела о своем выборе, вылечила несколько поколений майкопских детей.

Ушла от нас Анна Николаевна в 2012 году. Но вся семья ее помнит. Часто рассказываем о ней и о том страшном времени детям, чтобы знали, чтобы помнили!