Боевой путь

Лысых Николай Афанасьевич - замполитрука, начальник рации, 2-я гвардейская армия, 33 гвардейская стрелковая дивизия, 84 гвардейский стрелковый полк, 290 отдельный линейный батальон связи.

Сталинград. Жестокие бои, потеря друзей, кровь, пот, пепел пожарищ.  А ведь он - связист и от него  зависят человеческие жизни.  Связистов называли « фронтовой интеллигенцией». Задача связиста была непростой. Не взирая на обстановку, всегда и своевременно надо проводить нужную командованию связь. Опасно и тяжело было в каждую секунду, каждую минуту, каждый час, ежедневно, день за днем, в любой обстановке и любой местности. Фашистская авиация и артиллерия не давали передышки. Кабель от обстрелов рвался очень часто, из-за этого нарушалось управление частями. Много пришлось поработать связистам. Надо в любое время разматывать катушку провода и подвешивать его на любые предметы по мере продвижения вперед. Когда же провод обрывается, надо в любое время найти его концы и соединить их. Это было нелегко.

Одно слово Сталинград вызывает у меня бурю эмоций…

Памятный Мемориал 33-й гвардейской стрелковой дивизии. Здесь начиналась Сталинградская битва. Ст.Советская Ростовской области.

Я смотрю на карты тех боев, читаю записи оставшихся в живых ветеранов и среди них видишь  своего восемнадцатилетнего дядю. 33 гвардейская стрелковая дивизия в составе 62-й армии летом 1942 года стала мощной преградой для немцев на подступах к Сталинграду.  Малиново- дымное зарево, огромное в полнеба, оно казалось достигало звезд.  Взрывы ухающие, раскатистые, от которых вздрагивала земля. Летели ненавистные самолеты с черными крестами на крыльях. Люфтваффе наносили массированный удар за ударом. Под огнем артиллерии оказались все.

 Николай Лысых с товарищами отбивали в день по 15-20 танковых атак врага. Только в июле уничтожили 20000 тысяч фашистов, подбили 100 танков. Это им доблестным бойцам 33 ГСД газета «Красная Звезда» посвятила статью «Законы Советской гвардии». Гитлер называл их «дикой» дивизией, так ожесточенно сражались десантники. Шел бой, сплошная заваруха, огненный смерч, вокруг и рядом, кровавая круговерть. Николай Лысых с рацией.  33ГСД стала передовым охранением 62 армии. Сражаясь в окружении, товарищ Лысых и его товарищи сумели на целых шесть суток задержать продвижение врага к Сталинграду, дав возможность 62 армии укрепить позиции. Только 31 июля 1942года  немногим  удалось выйти из окружения, Николай Афанасьевич был ранен, но жизнь  спас комсомольский билет, который разорвало пополам. Истекая кровью он пробирался к своим, ему удалось соединиться со своей армией. Появился приказ № 227 « Ни шагу назад». Но мог ли напугать приказ его, добровольца, учителя, русского парня с Тамбовского хлеборобного края, если без приказа было понятно: либо победить, либо умереть, иного не дано. К сентябрю их осталось около 3 тысяч из 12,5, всего осталось 17 орудий,13 легких танков. Но «дикая» дивизия  была боеспособна и продолжала сражаться на Мамаевом кургане и в районе железнодорожного вокзала. Бои превратились в рукопашные схватки за каждый клочок развалин. Горело все: земля, небо, воздух и вода. Горели цистерны с нефтью. Горела вода Волги, обильно политая разлившимся горючим. Бойцы были измотаны, но сила духа  была велика. Во второй половине сентября 1942года их передислоцировали под Тамбов, в Тригуляйские лагеря на отдых и переформирование.

А дома в Тамбовской области в маленьком поселке Орлов ждали писем с фронта, а их не было полгода. Только фронтовые сводки. Я представляю, как это мучительно больно ждать письма с фронта от трех сыновей.

По воспоминаниям моей мамы Лысых (Голубевой) Марии Афанасьевны осенним днем 1942 родителям на поселок принесли записку. Писал Николай, что  едут на отдых в Тригуляйские леса на Тамбовщину. Поезд шел мимо родной станции Иноковка. Он сумел передать дежурному по станции записку и ее принесли в дом родителей. Моя мама рассказывает : « Я помню, мне было 14 лет. Мы поехали к нему на свидание в Тригуляйский лес, где они расположились на отдых. Лицо его я плохо помню, зато запомнила, как мама зашивала ему брюки. Брат рассказал, что писем от него долго не было потому, что их часть была в окружении. Выбирались, кто как мог. В результате он оказался один в живых. На пути - речка. Он переплыл ее и на берегу стал выливать воду из сапога. Вдруг по груди пролетела пуля. От смерти спас комсомольский билет, который находился в нагрудном кармане вместе с другими документами. Билет и документы разорваны пополам, а грудь повреждена неглубоко. Но он добрался до своих и вместе с другими бойцами был отправлен на отдых». И вот Николай снова в родном краю, « земной рай» в Тамбовской области, и свидание с семьей. Боевая подготовка от зари до зари. Присяга боевому знамени. К гимнастерке прикрепил красивый значок « Гвардия».  Девиз гвардейца: "Там, где наступает гвардия - враг не устоит; там, где обороняется гвардия – враг не пройдет; что такое гвардейский подвиг? Это значит убить врага и остаться в живых самому. А если умереть, то дорого отдать свою жизнь. Если гвардеец умирает, он оружие из рук не выпускает. Оно у него и мертвого на врага направлено; тот не настоящий гвардеец, кто не убил ни одного оккупанта».

33 Гвардейская стрелковая дивизия входит в состав формируемой 2 Гвардейской Армии. Митинг и честь обсудить, и принять законы Советской гвардии. В середине декабря 1942года снова на Сталинградский фронт, всего через 2,5 месяца, в составе 2 Гвардейской Армии. В условиях зимы они совершили тяжелый форсированный марш, пройдя от мест выгрузки до районов сосредоточения 200-280 км. С боями 33 гвардейская стрелковая дивизия громит врага. Связь нужна каждую секунду, каждую минуту, каждый час, каждый день, в любую погоду. Пядь за пядью, разницей более чем в 70 лет я иду твоими фронтовыми дорогами. И греют меня твои карие-карие глаза. А вы участвовали в разгроме Манштейна и Тормосинской группировки. Лысых Николай  как всегда тянул связь, кроме автомата, вещмешка и телефонного аппарата, у него еще были две телефонные катушки с телефонным проводом. Когда  подсчитывали потери под Сталинградом, то бойцы понимали, что им пришлось пережить. Пока повезло,  остались живы. И не знали, что ждало впереди. А впереди был ад. Их ждал Миус-фронт.  33-я ГСД  прошла с кровопролитными боями 600 километров от Сталинграда до Ростовской области. Как они завидовали птицам! Они ведь отдыхают, пока летят. Бойцы не отдыхали. С боями шли вперед и вперед, и наконец-то, достигли реки Миус. Какой же неказистой показалась эта речка!

С конца декабря  33 гвардейская стрелковая дивизия начала освобождение Ростовской области.С боями шли вперед и вперед. 5 января 1943года они освободили Цимлянский район, затем Николаевский и Константиновский. 17 февраля — Матвеев Курган. А 2-я гвардейская армия сильно была ослаблена боями, не хватало боеприпасов, продовольствия. В сутки солдат получал 150-200 грамм хлеба. Голод был хуже блокадного. Люди валились от болезней. Нарушена связь с тылом...

Я  читаю скупые фронтовые строки приказа по 84-му гвардейскому стрелковому полку 33 гвардейской стрелковой дивизии о награждении медалью « За отвагу», а за ними человеческая жизнь...

«Старшего телефониста роты связи гвардии замполитрука Лысых Николая Афанасьевича за то,что он в бою под хутором Лисичкин, когда вражеские автоматчики перерезали кабель с группой бойцов,под огнем восстановил связь. В боях под г. Матвеев Курган т. Лысых под обстрелом навел связь с передовой линии чем дал возможность корректировать огонь и подавить батарею противника».

Это мы теперь узнали о твоих наградах, ты о них так и не узнал... 21 февраля 1943 года дивизию отвели на отдых и пополнение, а в апреле  Лысых Николай Афанасьевич оказался  на Миус-фронте. Это третье по величине ратное поле России времен Великой Отечественной войны, после Сталинграда и кровопролитных боев за Ленинград. Так немцы назвали оборонительный рубеж на подступах к Донбассу по речке Миус, протекающей по Ростовской, нынешних Донецкой и Луганской областях. Неприступные высоты, скалы и обрывы правого берега возвышались над местностью. Везде немцы оборудовали ДОТы, ДЗОТы, крабы – кочующие глухие ДОТы из стали, с особой аппаратурой, регулирующей поступление воздуха. Вырыли несколько линий траншей, подступы к ним оградили рядами колючей проволоки и прикрыли минными полями. Глубина обороны – до 200 километров. Миус-фронт должен был стать фронтом мести за поражение под Сталинградом. Вот что говорил про него генерал Шаубе: «Миус - фронт – стальной пояс, преградивший путь большевикам. Штурмовать Миус-фронт равносильно попытке пробить головой гранитную стену». Немецкие пулеметчики кричали : «Русс, иди в атаку!». При этом гоготали и играли на губных гармошках. После пережитого в Сталинграде им так хотелось жить... ведь Лысых Николаю  было всего девятнадцать.

У меня в руках последняя весточка с той далекой войны. Письмо адресовано моей маме Марии. Место  службы Лысых - Южный фронт, 2 гвардейская армия, 1гвардейский стрелковый корпус, 33 гвардейская стрелковая дивизия, 84 гвардейский стрелковый полк, 290 отдельный линейный батальон связи. Это стало тебе известно после запроса в Центральный архив Министерства обороны.

А тогда он, гвардии старший сержант, замполитрука Лысых Николай Афанасьевич, писал сестре-студентке того самого педучилища, которое закончил сам. « Маруся,я жив и здоров. Сейчас на отдыхе. Скоро иду опять на фронт... Родина зовет и требует, чтобы мы очистили нашу землю от нечисти. Только теперь, когда мы вошли в Донбасс, мы услышали жуткие рассказы о немецком пребывании здесь. Только из одного района, где мы находимся, увезены 5000 парней и девушек от 16 лет и выше в Германию. В ствол одной шахты немцы бросили 500 человек. Жителей пытали, отрезали уши, носы, груди, загоняли иголки под ногти, жгли каленым железом, вырезали звезды. Не щадили и маленьких детей. А сколько они разрушили! Я видел в Ростове – лучшие здания, школы, больницы, театры взорваны.Разве может быть пощада ненасытному зверю в образе человека?

Маруся, скоро у вас испытания. Готовься лучше, поддерживай наши традиции. После испытаний помогайте колхозу в борьбе за урожай. Это будет вашим вкладом в общее дело борьбы с фашизмом …Привет вам от моих друзей радистов. С приветом твой брат- гвардеец Коля Лысых. Может быть, увидимся когда-нибудь. Живы будем – не умрем ».

Но увидеться им не удастся. Так и останется Николай в памяти сестры юным, в потертых и порванных брюках, которые зашивала ваша мама.

День и ночь бойцы рыли земляные ходы и сообщения, которые тянулись на сотни километров. Твой  батальон – в Снежнянском районе нынешней Донецкой области. Каждый метр за нашими окопами находился под немецкими прицелами. Кабель от обстрелов рвался очень часто. На восстановление нередко ходил сам. Порой днем было невозможно высунуться, ждали ночи. Часто умоляли  солнце не торопиться с восходом.

В третий раз бои на Миус-фронте начались 17 июля 1943 года с целью сковать, не допустить переброску донбасской группировки немцев в район Курской дуги. Против нашего Южного фронта в полосе 180 километров оборонялись три немецких армейских корпуса, объединявших одиннадцать дивизий из состава группы армий « Юг» , 1-я танковая армия, в глубине была крымская армейская группировка.

Тучи дыма и пыли застилали солнечный свет, а над полем боя стоял непрерывный грохот. Померк, а затем и исчез дневной свет, словно вернулась ночь. Бомбардировщики немцев вместе с бомбами, чтобы поднять панику, сбрасывали металлические бочки с выбитыми днищами. Падая, эти бочки, издавали страшный вой, сея страх и ужас.
Из-под Харькова немцы перебросили на Миус-фронт более семьсот самолетов. К 28 июля сюда прибыли три танковые дивизии СС и часть 4 авиафлота. Только 30 и 31 июля шли в бой 25 танков-тигров и пантер. Кровь стыла в жилах, кровь лилась рекой.

1 августа 1943 года – последний день  юной жизни Лысых Николая. Через несколько дней ему должно было исполниться 20 лет.

Нарушена связь с тылом, перебит кабель. Николай пополз в сторону возможного повреждения. Оказался на пригорке. Короткими перебежками передвигаясь дальше, и вдруг свист мины и разрыв. Прижался к земле - бьют по нему. Устранил порыв. Не чувствовал боли, нависшие капли принял за капли пота. Но то была кровь. Разорвутся новые мины, но мой дядя не услышит разрывов и больше никогда не почувствует физической боли.

Нашел его мой боевой товарищ. Как мог, похоронил, отнес документы в штаб, часы дяди взял на память и написал  родителям Лысых. Мама упала в обморок, месяц не вставала, отец тронулся умом. Сердце сестры кровоточит до сих пор…

Кажется мне, говорит мой дядя: " Простите меня, мои дорогие! Без меня постарели и умерли родители. Я не вытер маминых слез, не смог уберечь отца, не видел, как росли мои племянники. Но знаю, что на моей Родине в селе Ковылка есть мемориал памяти павшим, на одной из плит золотыми буквами выбита моя фамилия Лысых Николай Афанасьевич. А в Ковыльском сельсовете, на века хранится Книга Памяти Тамбовской области".

Я знаю с сайта ОБД-МЕМОРИАЛ, что вместе с Лысых Н.на Миус-фронте погибли и другие  земляки - тамбовчане. Им уже никогда не подняться с этих склонов, покрытых побуревшей травой от жгучего украинского солнца. Дым от горящей травы смешался с черным дымом, валившим с подбитых танков. От густой пороховой гари слезились глаза, во рту появлялся горький привкус. Но вот завершился бесконечно долгий военный день, на израненную землю опустилась ночь, последняя ночь его жизни.  О чем он думал, глядя на звездное небо? А может,  так устал за день, что провалился в сон и увидел во сне маму, ее глаза, отца, который подбадривал его и говорил: «Держись, сынок, ты ведь гвардеец!», младшую сестренку, которой давал наказ отлично учиться. Мне никогда этого не узнать.

И будто слышу вновь и вновь дядины слова:

"Обидно мне, что появилась граница, разве мы умирали за это? Ходят рядом люди, слышу их шаги, смеются, счастливы они, значит, не зря я отдал свою жизнь. Только не знают они, что я лежу у них под ногами. Встать бы, да нет уже сил. Ноги мои превратились в корни трав и деревьев, тело мое стало стволом могучего дерева, руки мои стали крыльями птиц. А в изголовье у меня растет земляника, красная-красная, как была моя кровь. Часто меня навещает бурая ящерка, уставится влажными бисеринками глаз и тут же юркнет под лист. Она знает, что здесь спит русич, что он сторожит все в этих степях. Ко мне в гости приходят цветы, кланяются в пояс закат и деревья, а люди пока проходят мимо. А недалеко текут воды Миуса, разбавленные моей кровью. Вода сейчас голубая, но мне никогда не напиться этой воды.

Только душа моя парит в небесах. Хорошо, что ты, племянница, и моя сестра стали учителями, так же как я. Вы продолжили то, что я не успел завершить. Ты, племянница, называешь меня мальчиком с карими глазами, но ведь в августе мне исполнится 92 года. Это уже старец с карими глазами. Как они похожи на твои! Увидеть бы тебя разок... Слушай, Людмила, я убит на Миус-фронте…Кланяются мне в ноги зори донбасские, цветы бегут ко мне, а люди пока меня не нашли. Слушай, Людмила, это я взываю из небытия, помните Миусское сраженье, найдите нас!!!

Твой дядя - гвардеец Лысых Николай. Живы будем - не умрем... Пока вы помните нас - мы не умрем".