Лазарь
Кононович
ПОДЕЛИТЬСЯ СТРАНИЦЕЙ
История солдата
Люцко Лазарь Кононович (1910-1991)
советский лётчик бомбардировочной авиации, на воинской службе в ВВС РККА СССР с 1933 по 1955 гг., подполковник авиации, Участник боевых действий в составе 140 бомбардировочного авиационного полка на Западном и Сталинградском фронтах в годы второй мировой войны. Летал на бомбардировщике СБ и пикирующем бомбардировщике Пе 2. Парторг полка. С 1943 г. воевал в составе 276 бомбардировочной Гатчинской дважды Краснознаменная орденов Суворова и Кутузова авиационной дивизии на Ленинградском фронте. Комиссар эскадрильи. С октября 1944 года участник боевых действий в наступательной операции 3-го Белорусского фронта на территории Восточной Пруссии. За мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях был удостоен орденами и медалями: Медаль «За оборону Сталинграда» (1942), Медаль «За оборону Ленинграда» (1942), Медаль «За боевые заслуги» (1944), «Орден Красной Звезды» (1944), Медаль «За взятие Кёнигсберга» (1945), Орден Великой Отечественной войны II степени (1945), Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» (1945), «Орден Красной Звезды» (1949), « Орден Красного Знамени» (1954).
Накануне Великой Отечественной войны старший лейтенантЛ.К.Люцко проходил службу в одном из полков 35 авиадивизии Орловского военного округа дислоцировавшегося на аэродроме Сеща. Управление и штаб дивизии находился в г.Брянске.
В 1940 г. происходило перевооружение дивизии. Полк, в котором служил Л.К.Люцко, получил наименование 140 сбап. С началом Великой Отечественной войны он входил в состав 2-ой смешанной авиационной дивизии (САД), принявшей бои с врагом на Западном фронте. В связи с большими потерями по ВВС РККА в первые дни войны 140 сбап передается в подчинение 47 САД и был перебазирован 23 июня 1941 г. на Оршанский аэроузел, аэродром Зубовка. На вооружении 140 сбап имелись самолеты СБ, шло их перевооружение на Пе-2. По дальности СБ не могли «работать» с аэродромов Орловской области, по приграничным районам в Белоруссии, поэтому дивизия и была перебазирована ближе к линии фронта.
140 сбап участвовал в боевых действиях с 24 июня 1941 г., ниже выписка из Оперативной сводки №3 штаба 47 САД за 24-25 июня. «140 сбап 24 июня 1941 с 17.55 до 18.05 последовательными ударами 2-х девяток атаковал колонну танков противника в районе: Грудополь, Мисловиды, Ивацевицы мост через реку Щара. 8 самолетов 2 АЭ не возвратились на аэродром. 25 июня 1941 6 самолетами доразведка Картуз-Березы, в период 12-16 часов ударами 2-х девяток атакованы танки и автомашины у станции Михалин, танки и пехота на автомашинах на шоссе восточнее Картуз-Береза, группу танков 5 км западнее Картуз-Береза. Потери за 24-25 - не вернулось на свой аэродром 15 самолетов. к 24 часам 25.6.41 части дивизии базируются на прежних аэродромах 140 сбап в составе 27 СБ на аэродроме Зубово, из них исправных 18, не исправных 9, в готовности 2.»
В начальный период Великой Отечественной войны 140 бомбардировочный авиационный полк участвовал в боях на Западном и Сталинградском фронтах. После Сталинграда полк переформировали. В 1943 году он передислоцирован в Ленинград, где базировался на аэродроме Плеханово, под Волховом. Он переподчинён и входит в состав 276 БАД - бомбардировочной Гатчинской дважды Краснознаменная орденов Суворова и Кутузова авиационной дивизии. На полковом вооружении числилось 27 боевых самолетов.
К боевым действиям на Ленинградском фронте 276-й бомбардировочной авиационной дивизия (командир А.П.Андреев) приступила в апреле 1943 года. Она участвовала в Синявинской операции и в прорыве блокады Ленинграда, активно действовала при уничтожении орудий вражеской дальнобойной артиллерии. Для выполнения этих задач в полках дивизии выделялись лучшие экипажи и подразделения. Летчики систематически наносили штурмовые и бомбовые удары по железнодорожным узлам в расположении противника, по дальнобойным батареям, обстреливавшим Ленинград, осуществляла глубокую и ближнюю воздушную разведку. Особое внимание уделялось бомбардировкам Гатчинского железнодорожного узла и немецким аэродромам в Гатчине и Сиверской.
Весной и летом 1943 года налеты вражеской авиации на Ленинград усилились. Блокированный Ленинград и фронт подвергались жесточайшим авиационным бомбардировкам и обстрелу из дальнобойных орудий. Бомбардировщики Пе-2. летали на подавление дальнобойных батарей в район Мги, Синявино и др.. Чтобы ослабить их воздействие на осажденный город, командование 13-й воздушной армии организовало ряд мощных бомбардировочно-штурмовых ударов по аэродромам противника, в которых принимала участие 276-я бомбардировочная авиационная дивизия совместно с 277-й штурмовой авиационной дивизией.
Боевые полки 276-й авиадивизии не давали покоя врагу в районах Тосно, Гатчины, Луги, Кингисеппа. 3 сентября 1943 года пикирующие бомбардировщики 276-й дивизии разбили скопление железнодорожных эшелонов в Гатчине. В результате бомбового удара и штурмовки с воздуха на станциях Гатчина-Балтийская, Гатчина-Товарная и Гатчина-Сортировочная было разбито 48 вагонов, взорвано 4 склада боеприпасов, 2 склада ГСМ и подавлено 12 батарей зенитной артиллерии противника. 15 сентября авиаторы успешно нанесли удар по узлу сопротивления фашистов и подходящим резервам на участке Мга, Тосно, Новолисино. Бомбовые удары наносились по мостам, переправам, подъездным путям и эстакадам.
14 января 1944 года войска Ленинградского фронта при поддержке авиации перешли к операции по разгрому немецко-фашистских войск под Ленинградом и Новгородом и освобождению от оккупантов всей Ленинградской области. Экипажи 140-го авиаполка 276-й дивизии бомбардировщиков успешно действовали в этот день над расположением 18-й немецкой армии, нанося бомбовые удары по коммуникациям и живой силе противника. В последующие дни авиаторы наносили бомбовые удары по вражеским артиллерийским и минометным батареям, поддерживая наступление частей и соединений 42-й армии. Только на станции Гатчина-Товарная ими были разгромлены три железнодорожных эшелона.
26 января 1944 года Гатчина была освобождена, а оборонявшаяся в ней 11-я пехотная дивизия противника полностью разгромлена. В тот же день был передан приказ Верховного Главнокомандующего: «Войска Ленинградского фронта, развивая наступление в ночь на 26 января, штурмом овладели городом и крупным железнодорожным узлом Гатчина (Красногвардейск), превращенным немцами в крепость с развитой системой долговременных оборонительных сооружений. В ознаменование одержанной победы наиболее отличившиеся в боях соединения и части представить к присвоению наименования «Гатчинских» и к награждению орденами... Приказом Верховного Главнокомандующего от 27 января 1944 года почетное наименование Гатчинской присвоено 276-й бомбардировочной авиационной дивизии. Штаб 276-й Гатчинской дважды Краснознаменной, орденов Суворова и Кутузова бомбардировочной авиационной дивизии после освобождения города располагался непосредственно в Гатчине.
После снятия блокады Ленинграда 276-я авиадивизия в составе 13-й воздушной армии действовала в интересах наступающих на кингисеппско-нарвском направлении 2-й ударной армии и на гдовско-лужском направлении. Много налетов произвели экипажи дивизии по аэродромам противника. Весной 1944 года много работы было у экипажей воздушных разведчиков. Выполняя задания штаба фронта, они фотографировали коммуникации, железнодорожные узлы, аэродромы противника, добывая данные, интересующие командование. Особенно напряженными были полеты с целью нанесения бомбовых ударов по аэродрому в Тарту, имевшему мощную противовоздушную оборону.
Летом 1944 года 276-я авиадивизия продолжала действовать в операциях Ленинградского фронта на Карельском перешейке. К этому времени линия фронта значительно удалилась и командованием было принято решение перебазировать бомбардировщики в Прибалтику. В июне 1944 года авиаторы, поддерживая наступление войск 23-й дивизии, мощными бомбовыми ударами взламывали долговременные сооружения первой и второй оборонительных полос противника, уничтожали его огневые позиции и живую силу. Основные усилия авиадивизии были направлены на поддержку сухопутных войск. В сентябре 1944 года авиадивизия генерала А.П.Андреева перенесла центр тяжести в Прибалтику, где советское командование предприняло наступательную операцию по окончательному освобождению республик Советской Прибалтики.
С октября 1944 года 276-я Гатчинская бомбардировочная авиадивизия вошла в состав 1-й воздушной армии, где вела боевые действия в наступательной операции 3-го Белорусского фронта на территории Восточной Пруссии. Авиаторы наносили бомбовые удары по войскам противника в Восточной Пруссии и по тильзитско-инстенбургской группировке, участвовали в штурме города-крепости Кенигсберг, овладении портом Пиллау. Последний бомбовый удар дивизия нанесла 8 мая 1945 года по скоплению немецких войск на косе Фриш-Нерунг.
Боевой путь
Воспоминания
Из воспоминаний И.Л. Петровой о жизни и событиях в семье военного летчика за 1939-1955 // ДЕТИ ВОЙНЫ САНКТ-ПЕТЕРБУРГА. Фонд История Отечества. - СПб. Изд-во Гегемон, 2023. С.296-306.
Вернутся к «недетским воспоминаниям», меня сподвигла не только ситуация в нашей семье, когда мои близкие сестры и братья потеряли родителей и остались сиротами, но и сегодняшняя обстановка в нашем неспокойном мире. Прекрасно помню слова матери, как вечное назидание времени тяжелых испытаний – «Дети берегите мир, главное, чтобы войны не было». В послевоенные годы подобные мысли могли показаться несвоевременными. Но только с годами обретаешь смысл, какой вкладывало в них старшее поколение. Кому как не им прошедшим войну и пережившим горе утрат и страдания было дано знать, что это больше чем просто слова. В них отразилась не только трагедия народа, но и детская боль всего пережитого ужаса войны. Печально, но заложниками глобальных конфликтов и войн всегда остаются дети, как наиболее уязвимая когорта населения. Вдвойне печально, что история сегодня повторяется уже не столько как «фарс», но и как «трагедия». В сегодняшних военных конфликтах опять в первую очередь безвинно страдают дети. В ежегодных отчетах Детского фонда ООН (ЮНИСЕФ) говорится о «нарушении прав детей, живущих в условиях вооруженных противостояний… странах, где стороны конфликта демонстрируют полное пренебрежение к вопросу прав и благополучия детей». По данным международного комитета Красного Креста «до сих пор около 1 миллиарда детей в мире являются свидетелями вооружённых конфликтов».
Не могу не выразить признательность и благодарность авторам-составителям книги, которые взялись за нелегкую миссию, донести до читателя боль детских утрат военного времени. Мы всегда думаем, а может не стоит ворошить груз пережитого. Но когда видишь, что уроки истории остаются не выученными и в мире детства опять звучат разрывы снарядов, приходится от имени военного поколения взывать к голосу разума. Дети это самая беззащитная группа населения. В международной Декларации прав ребёнка говорится: «Все войны, справедливые или нет, ведутся против детей». Именно на беззащитных детях в первую очередь отражаются шрамы военного времени. Травмы фронтового поколения детей ещё предстоит серьезно и досконально изучать историкам.
Только сейчас, в исторической антропологии начинают обстоятельно говорить о последствиях войн для детской психики, но уже сейчас ясно и понятно, что война отняла у них самое главное - счастливое детское время, разрушив многие семьи и лишив родительского внимания и опеки. Принеся взамен страдания, боль и утраты. Они на себе испытали все последствия военных конфликтов. Это достаточно большая референтная группа. Достаточно взглянуть на категорию детей-блокадников, это особенно хорошо видно из материалов книжной серии «Дети войны». Даже скептически настроенные зарубежные исследователи вынуждены сегодня признать сухие цифры статистики, констатирующей что более 7 миллионов советских детей во время Второй мировой войны были эвакуированы из прифронтовых зон. Их возвращение к полноценным условиям жизни являлось одной из самых острых социальных проблем государства. В Ленинграде, к осени 1941 года было эвакуировано более 400 000 детей. (См. The Disentanglement of Populations. Migration, Expulsion and Displacement in postwar Europe, 1944-49. Ed. J. Reinisch, E. White. - London. 2011.).
В книге «Дети и война» отдельная глава посвящена блокаде Ленинграда. (Lisa A. Kirschenbaum. Innocent Victims and Heroic Defenders. Children and the Siege of Leningrad // Children and War. – N.Y., 2002.). Лиза Киршенбаум назвала этот раздел как «Невинные жертвы и героические защитники». В ней она говорит, что никакие официальные данные никогда не определят точное количество детей, погибших во время страшной зимы 1941–42 годов в блокадном Ленинграде. В книге американского журналиста Гаррисона Солсбери «900 дней», вышедшей в 1969 говорится, что трагедию блокадного Ленинграда пережило почти 3 миллиона человек; чуть менее половины из них умерли от голода и переохлаждения. По своим масштабам эта трагедия затмевает и «Варшавское гетто» и «Хиросиму». Специалисты изучающие феномен блокадного детства в один голос признают и делают вполне очевидный вывод. «Война оставляет шрамы на психике поколения и отражается на его поведенческих установках». (Zacharov M. Childhood Lost: Children of the Leningrad Blockade // SLOVO. School of Slavonic and Eastern European Studies. University College London. 2019. Vol.32. N2. P.16-36.). Сегодня мы вновь и вновь обращаемся к памяти тех тяжелых лет, чтобы в назидание современникам и потомкам лишний раз задокументировать горький и печальный опыт детских страданий. В этом видится главное призвание настоящего во многом автобиографического сборника и его благородное стремление спасти покалеченные войной детские души.
Я родилась и воспитывалась в семье военного летчика в 1937 году. Война для меня, как для ребенка, начиналась со службы отца на аэродроме в Сеще в 1939 г., а закончилась на аэродромах в Хаапсалу и Гатчины (Ленинградской обл.). На момент начала Великой Отечественной войны мне было 4 года. Мой папа Л.К. Люцко (1910-1991) служил в ВВС РККА с 1933 года. Семья постоянно находилась на казарменном положении. Обстоятельства гарнизонной жизни и дисциплины отразились и на моем воспитании. С детства сама жизнь воспитывала нас в духе патриотизма, любви к социалистической Родине и уважения к подвигу солдат Красной армии. В семье к вопросам воинской службы отца относились с гордостью и благоговением.
Когда началась Вторая мировая война 1 сентября 1939 года папе было 29 лет, а маме 23 года. Мне тогда исполнилось 2 годика. В архиве семьи сохранилась редкая фотография того времени сделанная на память. Она запечатлела нашу семью на служебном аэродроме в поселке Сеща. Подобные фотокарточки хранили при себе фронтовики. В кругу семьи мама всегда уточняла, что постоянно была рядом с отцом и числилась по месту его службы. Даже когда вынуждена была отлучиться в Минск, где в 1937 году я появилась на свет. В паспорт в качестве места моего рождения внесли не фактическое местоположение, а поселок Сеща, т.е. место приписки отца к Орловскому военному округу.
Тяготы и горести военного времени мне довелось ощутить на себе и пережить с детства. С началом войны фронт стремительного приближения к западным районам. Семьи военных подлежали эвакуации. В их число попала и наша семья. Время было очень тяжелое. Составы эвакуационных поездов были переполнены людьми. Люди ютились в вагонах-бараках. Никто не афишировал пункт назначения. Тогда мы мало что знали. У всех на устах было только одно слово «На Восток». Наш железнодорожный состав был полностью укомплектован из женщин и детей. Мужчин практически не было, только сопровождающие лица из числа железнодорожников. Всех сразу предупредили. Никакого груза с собой не брать. Единственное, что успела мама поспешно упаковать, так это пуховое одеяло. Как показало время, оно было единственным спасением от холода и невзгод. Родители ни на минуту не отпускали от себя детей. Деточки в пути часто болели. А одеяло, как никак всегда спасало. В него укутывали и укрывали.
На всем пути следования эвакуационного состава ощущалась строгая дисциплина военного времени. Хаоса и паники никакой не было. Во всем проявлялся порядок. Постоянно велась перекличка. Старшие в соответствии с предписаниями отдавали команды, кому и на какой станции, когда следовало выходить. Состав постоянно бомбила немецкая авиация. В мою детскую память до сих пор врезался рев самолётов, а ведь мне было тогда 4 годика. В домашних разговорах жуткие и трагичные сцены бомбежек всегда и часто вспоминались. До сих пор помню, как открывают ставни вагонов железнодорожники и люди разбегаются в рассыпную, как можно дальше от железной дороги. Мама со мной на руках бросилась в открытое поле, накрывая своим телом. Никогда этот страшный путь не забудется. Как потом выяснилось, все кто в массовом порядке бросился укрываться в лес, стали легкой мишенью и по ним велся массированный огонь. Били по местам скопления людей. Ужасающая картина. Как ни странно, из тех кто рассыпались в одиночку по открытому полю все спаслись.
После бесконечных остановок и бомбежек состав доставил нас в Оренбург. Дальше всех распределяли по близлежащим поселкам и городам. В нашем предписании значился город Медногорск. По прибытию в Медногорск нас расселили в трёхэтажном деревянном здании. Жили в маленькой комнатке на втором этаже. Кухня была общей. Мама круглосуточно работала с утра до ночи санитаром в местном госпитале (номер 3642 и 3923), ухаживая за раненными солдатами. Фактически без выходных. Меня определили в местный садик. Я часто оставалась одна дома по субботам и воскресеньям.
Мама мне всегда говорила, что мы в Медногорске на военном положении и наша жизнь здесь регламентирована правилам военного времени. Тут было много эвакуированных жителей и таких же маленьких мальчишек и девчонок как я из разных городов западной части страны: Смоленска, Гомеля и других городов. Помню слова мамы, таких как мы, здесь целый город под 40 тысяч человек. Позже я узнала, что в Медногорске многие предприятия работали на нужды фронта, обеспечивая солдат Красной Армии, в том числе амуницией, шили гимнастерки и пилотки по 40-50 тысяч штук. Все было подчинено интересам фронта. Гражданское население в продуктах было ограничено. Питания не хватало. Вновь прибывшие, взялись за лопаты и огороды. Благо земля пустовала в округе. У каждого был свой клочок, на котором выращивали урожай. Казалось, ничего вкуснее в жизни не пробовала, чем каша из пшёнки, собранная и приготовленная мамиными руками. Детям отдавали самое лучшее. Сами не доедали. Со мною приключилась история, которую часто потом вспоминали в семье. Раз в неделю в детском саду обязательно выдавали конфету-карамельку. Подушечка была сахарная, а внутри повидло. Очень вкусные и помню мне так хотелось порадовать родненькую мою мамочку, а выносить ничего не разрешали. Я прибрала тогда конфетку под резинку теплых штанов и пока несла ее домой, она растаяла. И первые мои слова были: «Мамуленька, я тебе вкусненькую конфетку принесла!». Не знаю, какая была реакция мамы, но запомнила на всю жизнь ее слова. «Доченька, кушай конфетки! Не носи домой! Не делай так!».
В условиях военного времени дети не перестают играть и оставаться детьми. Мама постоянно была на работе. Я же брала ее туфли на высоких каблуках, одевала блузку, прихорашивалась шарфиком и ходила по комнате стуча каблучками. Мода была такая. Надо сказать до Медногорска доходила гуманитарной помощь. Американцы тогда помогали нам. В нашу семью распределили черную детскую шубку на искусственном меху и шапку. Мы с девчонками, бегали в ней по коридору, изображая черного кота и пели модную песенку: «Я чёрный кот, хожу по ресторанам и шарю по карманам!».
Был в моей медногорской жизни и крайне тяжелый случай. Дело было зимой. Все каталась на санках. И я летела с горки. Не знаю, как это произошло, но со всей скорости ударилась в бетонный столб и потеряла сознание. Кто-то из ребят сразу позвал взрослых. Меня положили в госпиталь. Несколько дней я не приходила в сознание. Мама, сидя рядом, ревела горючими слезами. Она умоляла врачей вывести из комы. Вердикт медиков сводился к тому, что они сделали все что могли. Но, к сожалению, прошло много времени. Поскольку вопрос принимал необратимый характер - выживет ребенок или нет, нужно было вызывать отца с фронта. Надежды таяли и маме выдали справку, что дочка находится при смерти. Она отправила заверенную телеграмму на фронт. Нужно отдать должное, почтовая связь работала безупречно. Так получилось, что отца отпустили. Ему дали один день на побывку. Что самое интересное, в этот же день как по мановению волшебной палочки я очнулась и пришла в себя. Мама сидела со мной у кровати и никуда не отпускала. А я, увидев папочку после долгой разлуки, прыгала от радости как в ничем не бывало. Вот такое дело было в моей эвакуационной жизни.
Семья в эвакуации находилась до окончания войны. Мама постоянно была на работе в госпитале. Он располагался в здании местной школы. Госпиталь принимал воинов на долечивание, потом – раненых с передовой. В 1943 году эвакогоспиталя Медногорска были переброшены ближе к передовой. В освободившихся помещениях были развернуты спецгоспиталя 5888 и 5889 для военнопленных и интернированных граждан. В 1944 году отца перевели в Ленинград. Он выполнял обязанности заместителя начальника госпитальной службы. Весной 1945 года отец вызвал нас к себе. Мне очень дорога его послужная фотокарточка, сделанная на день Победы.
Не смотря на то, что наш папа прошел все перепитии военного времени. Он крайне редко обращался к деталям и обстоятельствам фронтового времени. Это были тяжелые испытания и говорить, как я сейчас понимаю, ему было не легко. Многое что сохранила память, было собрано из устных источников, когда на чествования дня победы в семье собирались фронтовики. Война для него как штатного военного не закончилась. Он продолжал службу на аэродромах Хаапсалу и Гатчины.
«В 2015 году я обращалась с запросами в Центральный Архив Министерства Обороны РФ в г.Подольске с просьбой сообщить личные сведения из послужного списка отца хранящиеся в фондах». Я это сделала по одной причине. Папа не очень любил распространяться на тему военных лет и как мы его не уговаривали, он всегда ограничивался фразой: «Каждый выполняет свою работу. Наверное, время было такое».
Только потом уже из послужной карточки и картотеки ранений мы с сестрами узнали об обстоятельствах и деталях его боевого пути и ранения. Когда же его об этом спрашивали, он не любил вспоминать. Хотя правая рука его в районе локтя была в больших шрамах. Он ограничивался одной фразой: «Во время службы на аэродроме попал под обстрел».
Сотрудники Архива МО РФ предоставили учетно-послужную карточку отца. Привожу ее целиком и полностью.
Люцко Лазарь Кононович
Учетно-послужная картотека
Дата рождения: 15.06.1910
Место рождения: Белорусская ССР, Бобруйская обл., Слуцкий р-н, д. Процевичи
Наименование военкомата: Любаньский РВК, Белорусская ССР, Минская обл., Любаньский р-н
Дата поступления на службу: 10.06.1933
Воинское звание: подполковник
Наименование воинской части: 35 авд ОрВО , 140 бап 276 бад 13 ВА ЛВО
Дата окончания службы: 20.06.1955
Награды: Медаль «За оборону Сталинграда», Медаль «За оборону Ленинграда», Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.»
(ЦАМО. Номер шкафа: 124. Номер ящика: 28.)
Картотека ранений
Воинское звание: капитан
Воинская часть: 140 бап
Судьба: выписан
Дата выбытия: 12.07.1944
Причина выбытия: выбыл в 140 бомбардировочный отряд
Госпиталь: ЭГ 1444
Архив военно-медицинских документов. Филиал ЦАМО.
Раздел: Ленинградская картотека. 1941-1942 гг.
Название фонда: Картотека ранений
Опись ист. информации: Ленинградская картотека. 1941-1942 гг
Номер ящика: 261-38.
В детстве играя с моими маленькими сестричками, мы часто брали в руки боевые ордена и награды отца. Будучи детьми, мы полностью не осознавали, какие тяжелые испытания довелось ему пройти на фронте. В весточках, которые получала семья больше всегда было личного. О его доблести и героизме в нелегкое военное время мы узнали по боевым орденам и медалям. Самую первую из них он получил в декабре 1942 года. Указом Президиума ВС СССР его наградили медалью «За оборону Ленинграда». (См. Архив: ЦАМО. Картотека награждений. Шкаф 53. Ящик 10.). В том же году папа был награжден медалью «За оборону Сталинграда». Среди его фронтовых наград значились 3 ордена, полученные за подвиги совершенные в составе «140 бап 13 ВА». В апреле 1944 года он был удостоен Ордена Красной Звезды. В связи с ранением находился на лечении в госпитале. (ЦАМО. Фонд 33. Опись 690155. Дело 662. Приказ №: 65/н от: 15.05.1944.). Осенью 1944 года был награжден медалью Президиума ВС СССР «За боевые заслуги» (ЦАМО. Картотека награждений. Шкаф 53, Ящик 10. Дата 03.11.1944). В его наградных документах значится также медаль Президиума Верховного Совета СССР «За взятие Кенигсберга» (ЦАМО. Картотека награждений. Шкаф 53, Ящик 10. 09.06.1945). 9 мая 1945 года он получил самую заветную медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» (ЦАМО. Картотека награждений. Шкаф 53, Ящик 10. Дата документа: 09.05.1945)
После войны отец ещё долго продолжал нести гарнизонную службу. Папа часто говорил: «Важно не только победить, но и хорошо распорядиться Победой». Его послевоенная служба была ничуть не легче. Об этом свидетельствуют его послевоенные наградные медали и ордена. Он был удостоен орденом Отечественной войны II степени и орденом Красной Звезды. (ЦАМО. Фонд 33. Опись 686196. Дело 5863. Приказ №: 64/н от: 07.06.1945. Картотека награждений. Шкаф 53. Ящик 10. Дата документа: 20.06.1949 г.) Семья всегда была рядом с отцом на аэродромах в Сеще, Гатчине и Хаапсалу. Отец все время находился на службе. Вопросы быта семьи и воспитания моих младших сестер лежали на маме. Наша мама Люцко (Райко) Валентина Иосифовна (1915-1998) всегда стояла вровень с мужем. За многолетний труд в 1970 году она была удостоена Ордена Трудового Красного Знамени.
По прошествии долгих лет, меня не покидает чувство гордости за родителей, переживших войну и ставших победителями. Значимую роль в жизни отца играл «Совет ветеранов». Он много времени уделял общественной работе. После демобилизации и выхода на пенсию он продолжал службу на различных должностях, будучи начальником военного госпиталя г. Гатчины, а затем «Ленинградского института ядерной физики» расквартированного в здании Гатчинского дворца, где выполнял обязанности начальника Вневедомственной охраны. Семья проживала в Ленинградской области, в Гатчине по адресу Красноармейский проспект дом 17, квартира 7. Я прекрасно помню, как спустя 40 лет после окончания войны в далеком 1983 году папа вместе с мамой навещали г. Брянск и те места службы, где был расквартирован штаб воинской части. Сейчас этот район называется «Курганом Бессмертия». Им как ветеранами была хорошо известна цена победы. Делясь воспоминаниями о военной эпохе они давали нам понять простую вещь - «Берегите мир». Это было их духовное завещание, которое для нашей семьи остается «непреходящей ценностью».
