Хочу рассказать про своего героя, а для меня ведь он – герой. Культ отца и  дедушки всегда поддерживался в нашей семье, особенно теперь, когда у меня есть внуки. Старшая внучка Дарья ей 7 лет. Когда рассказывала ей про деда, она спросила у мамы: «У меня дед - герой?». Дочь, не задумываясь, ответила: «Да!» Даже зять с трепетом берет в руки ордена и медали моего отца. Ведь это он подсказал, что о таких людях надо писать, чтобы помнили.  Дома бережно хранятся боевые ордена и медали, орденская книжка, вырезки из газет, фронтовые фотографии, напоминающие о подвиге моего отца, ведь это он сам вспоминал о войне или писали о нем.

Ну а теперь подробнее об отце, дедушке и прадедушке. МАКАРОВ АНАТОЛИЙ ИВАНОВИЧ(28.04.1922- 04.02.1984) – кавалер Ордена Красного Знамени, Ордена Славы III степени, медали «За Отвагу», медали «За взятие Берлина», «За освобождение Варшавы», «За Победу над Германией».

Первая запись в трудовой книжке датируется маем 1938 года – завод им.Киркижа, слесарь. Вторая запись: 20 декабря 1941 -  уволен в ряды РККА. На войну папа пошел добровольцем. В 1941 году в г.Коврове попал на Ковровский бронепоезд «Ковровский большевик». Остались фотографии, на снимке он самый высокий, пятый от знамени.

Экипаж бронепоезда состоял из коммунистов и комсомольцев, девять человек были из Коврова, в том числе и мой отец. Все они рвались в бой, все стремились на передовую.

Первое боевое крещение отец принял в день своего девятнадцатилетия. «Ковровский большевик» сопровождал санитарные поезда, идущие из фронтовой полосы в тыл. О том, как сражались в то время ковровские ребята хорошо говорит выдержка из письма командира дивизиона бронепоездов капитана Горбоноса и комиссара Кечина «…28 апреля, когда бронепоезд находился на станции, на него спикировали два вражеских самолета. Поезд остался невредимым, а оба стервятника нашли себе могилу в нашей земле. 21 мая девять гитлеровских бомбардировщиков налетели на нас. Грянули разрывы бомб. Ни одна из них не причинила бронепоезду вреда, зато три самолета были сбиты. Мы неоднократно отмечали в этих боях комсомольцев-ковровчан: зам.политрука Монакова, сержанта Мишина, сержанта Кузнецова, красноармейца Леонтьева и Макарова. Эти люди достойны носить звание комсомольцев – борцов за свободу социалистической Родины».

В 1944 отец пересел с бронепоезда на танк. С этого момента он неразлучно был связан с «тридцатьчетверкой». О тяготах войны он рассказывал  в статьях, на собраниях в школах. Вот выдержки из его воспоминаний «Последний месяц зимы сорок пятого Гвардейцы – танкисты генерала Катукова взаимодействуя с пехотой настойчиво подвигались вперед по многострадальной польской земле. Они освобождали один населенный пункт за другим.. Наш танковый полк подошел к реке. Фашисты отступая успели разрушить мост и организовать оборону. Продвижение замедлилось. Крутые и обрывистые берега затрудняли форсирование. Не было поблизости подручных материалов, чтобы отремонтировать мост. На помощь пришли местные жители, они помогли танкистам соорудить настил по льду руки.  Переправа была готова. По ней и начали переправляться танки. Первой на противоположный берег  переправилась рота капитана Науменко и устремилась вперед. В этой атаке принял участие и я механик водитель «тридцатьчетверки». Командир взвода лейтенант Чередниченко приказал мне вести «тридцатьчетверку» на аэродром. Открыв огонь, машина ринулась вперед. Гитлеровцы, захваченные врасплох, разбежались. Однако ликовать было рано. Враг подтянул к полю боя свежие силы и пошел в контратаку. На позиции роты, в которой осталось три танка, двигались до десяти вражеских машин. Они вели огонь с ходу и коротких остановок.

Вступили в бой и мы. Командир орудия открыл меткий огонь. Первыми снарядами он подбил головную фашистскую машину. Еще несколько выстрелов и загорелась другая вражеская машина. В этом бою наш экипаж подбил четыре фашистских танка. За этот бой все члены экипажа были награждены орденами. Мне вручили орден Славы  III степени.

Еще памятны февральские дни 1945 года. В то время Советская Армия наносила удары по немецко-фашистским захватчикам и гнала их к Берлину.

Танковый полк, в котором я служил, подошел к немецкому городу Франкфурту-на-Одере и стал готовиться к форсированию реки Одер. Но обстановка изменилась и мы получили приказ наступать на северном направлении и выйти в районе Гдыни и Данцига, чтобы отрезать пути отхода врагу на Запад.

Колонны танкового полка, сбивая подразделения и прикрытия противника, стремительно продвигались вперед. Однако на подступах  к Гдыне наше наступление было остановлено организованным сопротивлением фашистов.

Атака следовала за атакой, но важный опорный пункт оставался в руках врага. Тогда командир полка принял решение в очередную атаку идти с развернутым боевым знаменем части. Эта высокая честь выпала на долю нашей танковой роты, которой командовал капитан Янкунян.

Командир прикрепил знамя к своему танку, и по его сигналу рота ринулась на врага. Увидев развернувшийся на ветру алый стяг, вперед на врага устремились и стрелковые батальоны. Бой был ожесточенным и стремительным. После непродолжительной схватки мы разгромили фашистов и заняли важный опорный пункт. Но и у нас понесли потери: погиб командир. Капитан Янкунян был посмертно награжден орденом Отечественной войны I степени. А та атака, которую он возглавил на подступах к Гдыне, вошла в боевую летопись полка как атака Янкуняна.

16 апреля началась берлинская наступательная операция. Танкисты генерала Катукова вместе с пехотой приняли участие в штурме Зееловских высот. Тяжелые кровопролитные бои продолжались несколько суток. «К этому времени меня перевели в разведвзвод полка. Вечером командир взвода лейтенант Жуков собрал экипажи и поставил задачу: разведать скопление противника в лесу. Под покровом ночи ТРИ наших танка преодолели вражескую оборону и неожиданно появились перед опушкой леса. Пока враг вел огонь командир взвода засекал его огневые точки. Когда обстановка была уточнена, лейтенант Жуков приказал нам доставить в штаб полка донесение. С этой  задачей экипаж справился успешно. Через несколько минут по скоплению врага несколько залпов сделали «катюши».

Перед заключительным штурмом в конце апреля 1945 года папа получил известие о том, что под Катовицами погиб в бою его отец. Эта утрата сильно потрясла его. Спазмы в горле перехватили дыхание. Он смутно воспринимал слова утешения, с которыми к нему обращались фронтовые друзья. А следующую атаку папа повел машину с открытым люком, думая только об одном: мстить, мстить до последнего дыхания. Сквозь слезы, застилавшие глаза, смутно видел очертания полуразрушенных зданий, падающие фигуры немецких автоматчиков. Совершенно не слышал разрывов снарядов. Однажды он сказал мне:  «Я шел в атаку и думал об отце  вот так, как я сейчас наворачиваю на гусеницы тела, так же где-то наворачивают тело моего отца».

Как только прозвучал сигнал атаки, папа первым повел машину вперед. В триплекс виднелась широкая мостовая, разрушенные дома и огонь вражеских пушек, фаустников, пулеметов. Они освобождали Берлин, боролись за каждый дом, улицу квартал…

В холе уличных боев танк папы был всегда в передовом отряде под огнем противника,  он первым преодолел  противотанковое препятствие на улице Берлин-канал Нетрассе  и, преследуя врага, увлек за собой остальные танки, обеспечив тем самым захват 20 кварталов города.  Неожиданно тяжелый удар потряс «тридцатьчетверку» еще несколько снарядов ударили по броне. Танк остановился. В этот момент еще ударил один снаряд и машина загорелась. Погибли боевые товарищи:  радист Володя Попков и наводчик Резо Махарадзе. Получил ранение  и контузию мой папа.  За эти бои в Берлине папа был представлен к званию Героя Советского Союза, но получил орден Красного Знамени.

Папа был почетным пионером во многих школах, рассказывал ребятам о войне, а когда приходил домой превращался в «развалину». Помню, тогда спросила: «Зачем тебе это, глотаешь лекарства, нервничаешь, ведь тяжело вспоминать?». А он ответил: «Нас - настоящих фронтовиков - осталось очень мало, кто им расскажет?...» Дома о фронте он не говорил, только когда смотрел героические фильмы, курил и слезы текли по его щекам. Папа никогда не был слабым: прямой, правдивый и очень добрый, мужественный человек.  С открытой душой на гражданке  с открытым люком в атаке. Он всегда был готов придти на помощь другим.

         По всем наградным листам  можно охарактеризовать моего папу  ПЕРВЫЙ. Да он был именно таким, как бы боялся не успеть. Первый во всем на войне, в делах, в работе, в любви к двум дочерям, маме. А сколько любви у него уже человека одной ногой стоящего в могиле к единственной маленькой внучке.

Он до своих последних дней ходил в атаку по ночам . Нередко мы просыпались от его криков «Заряжай»,  «Смотри, справа танк»….

Это он в годы войны  вместе с тысячами и тысячами других фронтовиков вынес на своих плечах тяготы борьбы с фашизмом, это он принес в наши дома ПОБЕДУ.

После войны 1946 году папа вернулся в Ковров  на завод им. Киркижа. Окончил Ковровский механический техникум. В 1948 году  переведен в военную приемку. В 1966 году перевелся в Ковровский механический завод  и долгое время работал старшим мастером в 19 цехе.

 Дочь: Новикова (Макарова) Ольга Анатольевна

 Внучка и зять: Салтыковы Елена и Максим

           Правнуки: Дарья и Арина  Салтыковы