Мой отец – МИХАЛЁВ ВАСИЛИЙ ЯКОВЛЕВИЧ – родился 19 апреля 1922 года в деревне Дедин Климовичского района Могилёвской области Белоруссии.

Отец говорил, что был на войне «простым солдатиком» и «прополз на животе пол-Европы». Он рассказывал, как служил в пехоте, в лыжном батальоне, в 441 стрелковом полку 64 стрелковой дивизии, 618 отдельной роте связи и 544 миномётном стрелковом полку старшим радиотелеграфистом, как  форсировали Днепр, Одер, вспоминал о боях на «Мёртвой Висле», о страшном героическом штурме и взятии Кенигсберга.

На фронте папа дважды был ранен и дважды тяжело контужен.

День Победы отец считал главным праздником в своей послевоенной жизни, и только один раз в году, в этот день надевал свои фронтовые награды: две медали «За отвагу», медаль «За боевые заслуги», медаль «За взятие Кенигсберга», медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне», орден Отечественной войны I степени.

В семейном архиве сохранились две благодарности от Верховного Главнокомандующего Маршала Советского союза товарища Сталина Михалёву В.Я. от 16 июля 1944 года за освобождение города Гродно и от 14 августа 1944 года за освобождение города Осовец.

До войны, в 1940 году отец закончил педагогическое училище в г. Витебск. После войны, в 1951 году - исторический факультет Пензенского педагогического института и  43 года проработал учителем истории в СШ № 1 г. Кузнецка Пензенской области.

Мы не знали, что наш папа и дедушка пишет «Воспоминания участника Великой Отечественной войны». И только после его смерти, нашли записи.

Два эпизода из «Воспоминаний участника Великой Отечественной войны» Михалёва Василия Яковлевича. 

«…Несколько месяцев я воевал в 441 стрелковом полку 64 стрелковой дивизии рядовым стрелком, автоматчиком, пулемётчиком. В ноябре 1943 года был переведён в отдельный лыжный батальон, который состоял их 400 молодых, но бывалых в боях, отобранных из многих пехотных полков, солдат-автоматчиков. Мы были вооружены автоматами, ручными пулемётами, гранатами, имели несколько противотанковых ружей. Батальон подчинялся непосредственно штабу корпуса, поэтому его направляли на самые трудные участки нескольких дивизий корпуса. Он выполнял особо важные задания командования в первом эшелоне фронта, а также в ближнем тылу противника, то есть в 6–10 километрах за немецким переднем краем.

…В один из ненастных дней декабря 1943 года наш батальон вывели из окопов переднего края обороны, сосредоточили в овраге перед немецкой линией и дождались темноты. Стоял крепкий мороз, мела метель, порывистый ветер дул в лицо. Но для нас это было хорошо, так как в такую погоду есть шанс перейти немецкий передний край незамеченными. Поступил приказ: приготовиться к походу. Куда? Зачем? Об этом никто не знал. Когда наступила полночь, в расположение батальона пришли три разведчика  из дивизии, которые должны были скрытно провести батальон через немецкий передний край, в тыл врага. Задачу батальона знало только командование.

Мы на лыжах, в белых маскхалатах, в полной тишине, цепочкой двинулись через линию фронта. Впереди шли разведчики и вели батальон мимо немецких боевых охранений. (На фронте иногда бывало, что в отдельных местах и у нас и у немцев не было сплошной линии обороны, а были боевые охранения через 100–200 метров одно от другого). Прошли через кустарники, пересекли дорогу, затем перешли через шоссе и оказались на ровном поле уже за немецким передним краем, то есть на территории, занятой противником.

Только здесь по цепочке был отдан приказ: быстро, тихо пройти пять километров полем, внезапно подойти к высоте, на которой расположено укреплённое немцами село Высокое, атаковать, ворваться в немецкие траншеи, затем выбить противника из села, которое имело важное стратегическое значение на этом участке фронта.

Батальон, развернувшись цепью, двинулся вперёд через поле к тёмной высоте…

…Но едва батальон стал приближаться к высоте, немцы осветили нас ракетами и открыли сильный пулемётно-автоматный и миномётный огонь. Сходу ворваться в немецкие траншеи не удалось. Батальон вынужден был залечь. Место было ровное, от немецких ракет стало светлее, чем днём. Мы оказались под прицельным огнём противника. Пули сыпались градом, рвались мины. Появились убитые и раненые. Наступила критическая ситуация. Но так было лишь несколько минут. Все понимали, что спасение батальона только в броске вперёд. И в этом аду прозвучала команда замполита батальона: «Оставить лыжи!  Комсомольцы, вперёд!  За мной! Ура!» Замполит тут же был сражён пулемётной очередью, но батальон вскочил и устремился вперёд. Через три – пять метров, стреляя на ходу и бросая вперёд гранаты, мы ворвались в немецкую траншею. Бой разгорелся со страшной силой и продолжался минут тридцать – сорок. Натиск лыжников был яростным, дерзким, смелым. Дело дошло до рукопашной, а это немцы не выдерживали.

…Наконец немцы были выбиты из всех огневых точек. Село на высоте  взято штурмом. Много немцев было убито и ранено, остатки их отступили. Мы закрепились на высоте, врылись в землю.

Часа через два, когда рассвело, немцы предприняли яростную контратаку с танками, но были отброшены.

Потеряв господствующую высоту, утром фашистские войска вынуждены были отступить по флангам на  8 – 10 километров.

В этом страшном ночном бою погибло две трети нашего батальона, но задачу мы выполнили.

За этот бой я был награждён медалью «За отвагу».

Остатки нашего батальона несколько дней находились в обороне. Затем пришло новое пополнение – около ста пятидесяти  лыжников. Батальон был переброшен на другой участок фронта и вновь брошен на новую дерзкую операцию.

В этом батальоне я воевал до марта 1944 года до тяжёлой контузии, затем попал в 544 миномётный полк, воевал связистом, был ранен и вторично контужен, но дошёл до Эльбы, дожил до дня Победы». 

Эпизод из боёв на «Мёртвой Висле».

«К сильно укреплённому немцами водному рубежу на реке Висла наши передовые части подошли вечером. Ночью передовые отряды под огнём противника, с большими потерями переправились на западный берег и захватили маленький плацдарм. Главные наши силы ещё находились на восточном берегу Вислы. Связь с плацдармом поддерживалась по рации. Но утром рация, находившаяся на нашем наблюдательном пункте на плацдарме, вышла из строя. Связь наблюдательного пункта с полком прекратилась. Полк был миномётный, и наши миномётчики не знали точно, куда стрелять. Немцы, непрерывно переходя в контратаки, стремились выбить наши передовые отряды с плацдарма.

Командир полка приказал трём разведчикам переправить на плацдарм меня с рацией (в то время я был связистом) и восстановить связь. Сделать это предстояло днём, под огнём противника.

Река Висла на этом участке находилась под обстрелом немецких крупнокалиберных пулемётов и миномётов. Но поступил приказ не ждать темноты.

Разведчики доставили меня к берегу, поместили с рацией в резиновую надувную лодку и отплыли. Немцы открыли по лодке огонь из пулемётов. Вскоре лодка была пробита, один разведчик ранен. Командир группы приказал рацию положить на дно лодки, мне лечь на неё и вместе с раненым вычерпывать из лодки воду касками. Сам командир группы сержант Фетисов и второй разведчик Байдуков спустились в ледяную воду (это было в марте 1945 года), плыли и толкали лодку вперёд. В воде был ранен сержант Фетисов. Но мы уже приближались к противоположному берегу, с которого за нами  наблюдали наши бойцы. Двое из них уже ползли к краю берега, чтобы помочь раненым добраться до своих окопов.

Так под огнём, каким-то чудом, нам  удалось доставить рацию. Связь была восстановлена. Через пять минут я передавал по рации на наши миномётные батареи координаты, названные мне заместителем командира полка майором Шеногиным: «Бусоль 35, прицел – 10, по 7 мин на ствол, огонь!»

А ещё через минуту с другого берега, с наших батарей, через наши головы, полетели мины точно по немцам. Прицел менялся. Огонь усиливался. Атака немцев была отбита. Плацдарм удержали. А на следующую ночь на плацдарм переправились другие наши подразделения пехоты, и начались бои по расширению плацдарма.

За выполнение этого задания я был награждён второй медалью «За отвагу».

Последний День Победы папа отметил в 1996 году, будучи уже смертельно больным. В этот день он получил от президента России Б.Н. Ельцина поздравительное письмо, в котором написано следующее:

«Многоуважаемый ВАСИЛИЙ ЯКОВЛЕВИЧ!

…Вы – ветеран, отстоявший Россию в самой страшной и жестокой войне. Вы живы и всё, что я могу сказать, – это спасибо Вам и простите нас.

Мы живём в тяжёлое время – строим, ломаем, ошибаемся, но изо всех сил стараемся вытащить Россию из кризиса и нищеты. И, к сожалению, забываем о стариках и ветеранах.

Но приходит 9 мая – и вспоминаешь о нелёгкой доле уцелевших солдат, думаешь, как мало сделал для них… Сердце щемит, и повторяешь про себя: спасибо и простите. Многие Ваши боевые товарищи погибли на фронтах, в бою, в госпиталях. Миллионы погибли. Многие умерли после войны – от ран, болезней, по возрасту, да и просто от тяжёлой жизни. Они уже не услышат ни благодарности, ни просьб о прощении.

Давайте помянем их в День Победы 9 мая.

ВАСИЛИЙ ЯКОВЛЕВИЧ! Вам есть, чем гордиться. Ибо Вы и Ваши однополчане – не просто ветераны. Вы – ветераны-победители.

                                                                  Низко кланяюсь Вам.

                                                                  Президент России Б.Н. Ельцин.

                                                                  Москва, Кремль».

Мой папа – наш дедушка – наша гордость. Вся его жизнь – это беззаветное служение Родине, как  на фронте, так и в послевоенные годы.

Низко кланяюсь всему поколению фронтовиков, их чести, благородству, бессмертной славе, кланяюсь поколению, преподавшему урок героизма всему человечеству.