Мой папа Владимир Константинович Милевский родился в городе Первомайске Одесской области 8 августа 1921 года в семье Константина Константиновича и Натальи Константиновны Милевских.

Как только началось строительство Днепрогэс, Милевские всей семьей перезжают на стройку. Константин Константинович работает инженером-строителем, а Наталья Константиновна, хорошо владевшая машинописью, становится секретарем-машинисткой начальника строительства Днепрогэса.

Работают много, иногда до поздней ночи. Володя был пристроен в частный детский садик, вернее маленькую группу детей, с которыми занималась немка. Вероятно отсюда было у нашего папы хорошее владение немецким языком, которое часто помогало ему на фронте.

Когда Володе было 8-9 лет не стало его отца К.К. Милевского — он умер от прободной язвы желудка. Для его матери, горячо любившей мужа это стало большой потерей и испытанием, к сожалению, не единственным в жизни.

Следующий этап жизни папы, уже школьника, был связан с Ярославлем и Рыбинском. Наталья Константиновна выходит вторично замуж. Вениамин Михайлович Гавердовский, тоже инженер,гидростроитель, и они работают на Ярволгострое, на строительстве ГЭС и Рыбинского водохранилища. Отношения Володи и Вениамина Михайловича поначалу складывались непросто. Укреплению этих отношений, последовавшей дружбе, переросшей в настоящую сыновнюю привязанность послужила общая беда. В 1938 году Наталья Константиновна была арестована как «польская шпионка» и посажена в тюрьму.

Бабушку спасло то, что ее мужу, Вениамину Михайловичу, удалось документально подтвердить, что она несколько лет не была в отпуске и никуда не выезжала. Как ей сказал следователь, оказавшийся неплохим человеком, когда ее мужа “гнали в дверь, он лез в окно”. К тому же, на дворе был уже не 37, а 38 год, кампания по “посадке” шла на спад. Бабушка просидела почти год, но ее оправдали и выпустили.

В 1939 году наш папа закончил школу в городе Рыбинске и поступил в Ленинградский технологический институт на химический факультет. В то время ему нравилась химия, он считал эту науку одной из самых перспективных для развития страны, а это соображение всегда было для него важным фактором. Вообще, он был увлекающимся человеком. Занимался фотографией, думал об авиации. Когда родители спросили, что ему подарить на окончание школы, он сказал — поездку на самолете! Ему купили билет на самолет «Максим Горький» и он был очень горд и счастлив.

В институте В.К. Милевский проучился год. В августе 1940 года, как только ему исполнилось 19 лет, его забрали в армию. Сохранилась бабушкина фотография, сделанная в день отправки сына, с огромными, несчастными, заплаканными глазами.

Служба нашего папы проходила в Брестском гарнизоне. Он становится связистом, осваивая новое для себя дело. 21 июня, в субботу его отпустили в увольнение в Брест к знакомым. Проснувшись на рассвете от бомбежки он бросился бежать в свою часть, по направлению к границе. Дорога была уже запружена бежавшими от границы мирными жителями и разрозненными группами военных из разбитыхчастей. Кто-то из отступавших военных сказал ему: “Браток, не ходи уже туда, вряд ли найдешь своих, пошли с нами...”.

С 1941 по январь 1945 года Владимир Милевский находился в действующей армии. К сожалению, нам с сестрой известно о его военных дорогах только в общих чертах. Знаем, что тяжелый путь отступления от Бреста до Сталинграда он прошел с 21 армией, полевым связистом. Выходил из окружений, лесами, болотами, участвовал в тяжелых боях. В 1944 вступил в коммунистическую партию. Награжден орденом боевого “Красного знамени”, медалями “За отвагу”, “За оборону Сталинграда”, “За боевые заслуги” .

За боевые заслуги 21 армия в 1943 году была переформирована и переименована в 6 гвардейскую армию. В составе этой армиии, служа в 49 Отдельном Гвардейском полку связи в звании младшего лейтенанта, наш папа прошел обратно весь путь по направлению к границам Германии. В связи с освобождением Полоцка, полку связи, было присвоено почетное имя Полоцкого, и он стал назывался 49-й Отдельный Гвардейский Полоцкий Полк Связи.

О том как закончилось его участие в войне знаем по воспоминаниям сослуживца Вадима Бревдо, недавно опубликованным егосыном.

В западной части Латвии, в нескольких километрах от железнодорожной станции Вайнеды, на латышском хуторе, так называемом “мыза”, во внушительном здании на лесной поляне располагался штабной батальон узла связи армии. Подвал и первый этаж были кирпичными, а 2-й и 3-й этаж – деревянные. 16 января 1945 года туда прямым попаданием угодила немецкая бомба. Погибло более 50 человек. Наш папа, работавший на аппаратах БОДО, в подвале здани, оказался под завалами. Он, получил тяжелое ранение(была перебита нога), множество тяжелых ушибов, контузию, в результате которой оглох на одно ухо, был отправлен в госпиталь и впоследствии комиссован.

Как только появилась возможность забрать сына из госпиталя, Наталья Константиновна приехала за ним и привезла его в Нижний Тагил, где они с мужем находились в эвакуации с 1942 года. До поезда в Москве практически тащила его на своей спине, так как ходить тогда он еще не мог.

В Тагиле он был помещен в военный госпиталь, который находился в здании бывшей школы на улице Ленина. Больше месяца папа лежал на вытяжке, так как раненая нога была значительно короче другой. Тогда еще не было аппаратов Илизарова и хромота так и осталась. Папе приходилось носить один ботинок со специальной пробковой подкладкой.

Уже в мае 1945 года, когда он вышел из госпиталя, встал вопрос о высшем образовании. Понятно, что о поездке в Ленинград для продолжения обучения в Технологическом не могло быть и речи. В то время в Нижнем Тагиле работал филиал Уральского политехнического института и с сентября 1945 года наш папа пошел учиться на металлургический факультет института. Ему представлялось , что после войны самым главным делом будет восстановление, строительство. Потребуется много металла и доменное производство будет очень важным для страны направлением. Он решил стать доменщиком. Заканчивал институт он уже в Свердловске, так как к тому времени филиал в Нижнем Тагиле закрыли.

В 1950 году В.К. Милевский заканчивает Политехнический институт в Свердловске. Для дипломного проекта он выбирает тему реконструкции одного из разделов доменной печи Нижнетагильского металлургического завода. Его проект впоследствии был использован для ремонта и реконструкции этой печи.

Владимир при распределении выбирает Магнитогорский металлургический комбинат, хотя Нижнетагильский тоже готов был принять его на работу. Ему хочется проявить себя совершенно самостоятельно, в новом большом и значительном деле.

В этом же 1950 году он начинает работать в доменном цехе Магнитки. Ему удается попробовать свои силы в строительстве 8-мой доменной печи. Видимо очнь успешно, потому что через некоторое время он становится заместителем начальника строительства от эксплуатации. О том, какого качества он был специалистом в своем деле мы узнали из письма его сослуживца по доменному цеху А. Огаркова, уехавшего в 51-52 гг. на строительство металлургического завода в Китай. В одном из писем Милевскому он пишет:

“ Пекин,   1/VII  53 г.

            Уважаемый Владимир Константинович! Вряд ли Вы ожидали письма из Китая. Написал я вам не просто с целью засвидетельствовать свой привет. Характер моей работы в Китае Вы, вероятно, представляете. И хотя в большинстве сейчас приходится заниматься вопросами технологии, но иногда приходится сталкиваться и с вопросами проектирования и с здешней группой Гипромеза. В связи с этим у меня срочно возникли некоторые вопросы, на которые никто лучше Вас не ответит, а Вы можете ответить просто наизусть. В процессе строительства нашей последней печи (1952 г.) я не обратил нужного внимания на некоторые моменты, а к тому же память стала изменять и некоторые подробности плохо держатся в голове. Вы окажете мне большую услугу (и не только мне, а может быть и китайской металлургии), если ответите на следующие вопросы по некоторым устройствам вышеупомянутой печи, а очевидно и той печи, которой Вы занимаетесь сейчас или, во всяком случае занимались, когда я был еще в Магнитке:

1. Величина зазоров между кладкой и холодильниками у лещади, горна, фурм. зоны; между кладкой и кожухом шахты (по всей высоте, включая колошник) и чем заполнялись эти зазоры (состав массы). Если где-то ложили впритык, то, где и в каком порядке. И т.д.”

От его коллег по работе мы знаем, что наш папа пользовался большим авторитетом в среде рабочих и уважением среди коллег-инженеров. Через два года работы его выбирают членом парткома комбината. Все, кто работал с ним , говорили о его незаурядных организаторских способностях, необыкновеноой открытости, честности, дружелюбности. Фронтовик, имеющий инвалидность, прошедший практически всю войну, он никогда не козырял этим, ничего не требовал для себя, работал с огромной отдачей, отдавая любимому делу всю душу.

19 декабря 1953 года, в конце рабочей смены, В.К. Милевского и его коллегу Литвинова вызвали на совещание по вопросам строительства. Уставшие, они шли по насыпи, по железнодорожным путям. Хотя было еще достаточно светло, от мороза и работающих домен парило, было шумно от работ , идущих на стройке Папа вследствии военной контузии не слышал на одно ухо. Рабочие, заметившие что на инженеров надвигается идущий задним ходом чугуновоз, стали кидать в них обломки кирпичей. К сожалению, попавший в них камень достиг своей цели слишком поздно, обернувшись они увидели прямо перед собой состав. Так не стало моено папы. Война все равно настигла его и убила.