Александр
Семенович
ПОДЕЛИТЬСЯ СТРАНИЦЕЙ
История солдата
История одной обычной Ленинградской семьи во время Великой отечественной войны
Перед войной семья моего отца жила в Ленинграде, на Морском проспекте, д. 37, около Центрального парка культуры и отдыха (ЦПКиО) им. Сергея Мироновича Кирова.
Моя бабушка, Наталья Захаровна (1871) была учительницей, а дедушка Семен Николаевич (1870) работал во Всесоюзном научно-исследовательском институте метрологии (ВНИИМ).
Мой отец, Александр Семенович (1921),его братья Леонид Семенович (1919) и Владимир Семенович (1924) учились в школе № 60 Приморского района.
Все было прекрасно, все были красивые, молодые и здоровые.
В ЦПКиО играли по выходным духовые оркестры, проводились конкурсы, спортивные соревнования, из эстрад-улиток доносились чудесные песни в исполнении Вадима Козина, на Неве работала лодочная станция.
Особенно красива была центральная аллея паркам с цветами и скульптурами в летнюю белую ночь.
На стадионе «Динамо» на Крестовском острове проходили футбольные матчи чемпионата СССР, открылся первый гребной клуб.
В 1939 году папу и дядю Леню (был одновременный призыв 1919-1921 г.) призвали в армию и, как и имеющих среднее образование отправили в Училище связи г. Орджоникидзе. В мае 1941 г. их выпустили лейтенантами и направили служить в Западный военный округ.
Папа попал в танковую военную часть в г. Соколка в Белоруссию недалеко от г. Бреста. В 4 часа, утром 22 июня 1941 года его часть уже бомбили. Началась Великая Отечественная Война. Их часть долго держала оборону и отошла только по приказу, когда с флангов фашисты продвинулись на много километров в глубь нашей Родины.
Оставшиеся в живых с боями отходили на Восток, разрозненными группами шли к линии фронта. В одной из стычек отец был ранен и попал в плен. Пешими колоннами их гнали через всю Беларусь: Барановичи, Слоним, Брест.
Конец пути был в Польше, в концлагере смерти Остров Мазовецкий, где погибло (по данным Нюрбергского трибунала) более 67 000 заключенных.
Спали под открытым небом (октябрь-ноябрь), замерзали, болели дизентерией и сыпным тифом. То что отец выжил – было просто чудом, в сыпном бреду ему чудилась мама, оставшаяся в блокадном Ленинграде.
**************
Душа мамы
Распяты тифом, на полу барака
Солдаты русские без памяти лежат;
Для них еще не кончилась атака,
Со смертью бьется каждая душа.
А за стеной барака воет вьюга,
Собачий лай и ругань часовых.
Мне б разорвать наручники недуга
И на свободу броситься к живым!
Я весь в огне - какие это муки!
Шепчу в бреду: «Мне, мама, помоги!»
И напоили вдоволь ее руки,
И погасили тлевшие угли.
Шинелью мама бережно накрыла
И обняла заботливо, как встарь,
И в изголовье, молча, положила
Блокадным дымом пахнущий сухарь.
«Не уходи, побудь ещё немного»,
В бреду с мольбой я маме прошепчу,
«Ты будешь жить! Мне дальняя дорога
Поставлю в церкви за тебя свечу!»
Очнулся я, мне так легко дышалось
Но где же мама - ангел мой родной?
А в памяти моей одна печаль осталась
И твой сухарь, и котелок с водой.
В блокадном Ленинграде остались дядя Володя и дедушка.
Весной 1942 г отец был перевезен в концлагерь «Демиевка», под Киевом, где с помощью вольнонаемной девушки Марии Мельник ему наконец удалось бежать из лагеря в город Киев, где после нескольких дней скитаний по развалинам попал в облаву, был принят за молодого жителя Киева и угнан на работу в Германию.
Отец был крутого нрава и за постоянные неподчинения побывал в нескольких карательных лагерях (Форхайм, Бишберг, Бамберг, Лангенцен, Нюненберг) и наконец, был освобожден в 1945 американцами в Нюненбергской тюрьме.
Пройдя строжайшую проверку в лагере репатриации, за знания немецкого языка был назначен на должность переводчика в следственном отделе контрразведки Советской военной администрации, где проработал до 1949 года, участвуя как переводчик - оперативник в розыске скрывающихся фашистов и наведении нового порядка в Германии.
Кроме повседневной работы он участвовал в спецоперациях. Одной из них была операция «Щит» - поиск и отправка в Советский союз немецких физиков, работающих над ядерным оружием.
Вернулся в Ленинград, женился на своей сослуживице по работе в МГБ в Германии, моей маме, Мишаковой Галине Романовне и всю жизнь проработал в Институте Гидротехники им. Б. Веденеева, был награжден Орденом отечественной войны 2-й степени, медалями за Отвагу, за Победу над Германией, за Трудовую доблесть.
Дядя Леня воевал на Западном фронте, также попал в плен и прошел все круги ада, после войны несколько лет был в армии и воевал с бендеровцами в Западной Украине.
Вернулся в Ленинград и работал мастером на заводе «Пирометр»
Был ветераном ВОВ, награжден медалями за Отвагу и за Победу над Германией.
Дедушка, Семен Николаевич, участник 1-й Мировой войны и Великой отечественной войны (капитан) и дядя Володя воевали на Ленинградском фронте, Невском пяточке, участвовали в прорыве блокады Ленинграда, награждены Орденами и Медалями.
После войны дедушка продолжал работать в ЦНИИМе, дядя Володя оставался в армии и дослужился до полковника, жил и преподавал в г. Киев.
Как чудо можно отметить, что все мужчины семьи, находясь в самом пекле войны - остались живы.
Наверное, наша бабушка, Наталья Захаровна Мишакова, находясь в блокадном Ленинграде, вымолила у Господа Бога их жизни за счет своей.
До последнего своего часа она работала в блокадном Ленинграде в школе и детском саду, отказалась от эвакуации и умерла в 1942 г.
Стояла лютая зима
И город каждый день бомбили
Горели, рушились дома
и хоронили, хоронили
И без рыданий и цветов
Всех клали в братские могилы-
Отцов, детей, солдат и вдов
А вместо тихих, скорбных слов
Сирены выли, выли, выли…
Наталья Захаровна была похоронена на Серафимовском кладбище.
Может быть кто-нибудь из них еще жив, очень хотелось бы узнать что-то о их судьбе и жизни моей бабушки.
Уже в 2004 году папа написал в память о ней несколько пронзительных стихотворений.
В измученном, голодном Ленинграде,
Осталась ты без помощи одна .
Хотела нас спасти, но умерла в блокаде.
И в этом наша общая вина.
И ты теперь не встретишь у порога,
Не приласкаешь доброю рукой,
Прости нас мама ради Бога-
Мы все в долгу перед тобой.
Прости за то, что мы не защитили,
Что ты в блокадном мучилась кольце.
Что страшным голодом тебя морили.
От горя — были слезы на лице.
И за тебя мы ставим в церкви свечи.
По одному прощаемся с землёй,
Печалимся, что путь у нас не вечен,
Спокойны мы, что встретимся с тобой.
Наши дорогие ветераны оставили после себя на земле детей, внуков и правнуков.
Мы свято храним их награды и память об их простой и в то же время героической жизни.
Вот и вся история Ленинградской семьи Мишаковых с Крестовского острова.
Ветераны уходят
Мы постарели, плохо спим ночами
А вечность рядом, лишь подать рукой.
Так много лет осталось за плечами,
А сколько лет расстреляно войной…
Нас к стенке ставят раны и года,
Болезни проволокой вяжут руки.
От вас, друзья, уходим навсегда,
Испытывая горечь, боль и муки.
Распяты мы, но Воскрешенье близко,
И дети наши не простят измен.
Святая Русь в крестах и обелисках-
Ты обязательно поднимешься с колен!
Боевой путь
Остров Мазовецкий
лагерь Лангенцен
Нюренбергская тюрьма (по 1945)
Воспоминания
История одной обычной Ленинградской семьи во время Великой отечественной войны
Перед войной семья моего отца жила в Ленинграде, на Морском проспекте, д. 37, около Центрального парка культуры и отдыха (ЦПКиО) им. Сергея Мироновича Кирова. Моя бабушка, Наталья Захаровна (1871) была учительницей, а дедушка Семен Николаевич (1870) работал во Всесоюзном научно-исследовательском институте метрологии (ВНИИМ). Мой отец, Александр Семенович (1921),его братья Леонид Семенович (1919) и Владимир Семенович (1924) учились в школе № 60 Приморского района. Все было прекрасно, все были красивые, молодые и здоровые. В ЦПКиО играли по выходным духовые оркестры, проводились конкурсы, спортивные соревнования, из эстрад-улиток доносились чудесные песни в исполнении Вадима Козина, на Неве работала лодочная станция. Особенно красива была центральная аллея паркам с цветами и скульптурами в летнюю белую ночь. На стадионе «Динамо» на Крестовском острове проходили футбольные матчи чемпионата СССР, открылся первый гребной клуб. В 1939 году папу и дядю Леню (был одновременный призыв 1919-1921 г.) призвали в армию и, как и имеющих среднее образование отправили в Училище связи г. Орджоникидзе. В мае 1941 г. их выпустили лейтенантами и направили служить в Западный военный округ. Папа попал в танковую военную часть в г. Соколка в Белоруссию недалеко от г. Бреста. В 4 часа, утром 22 июня 1941 года его часть уже бомбили. Началась Великая Отечественная Война. Их часть долго держала оборону и отошла только по приказу, когда с флангов фашисты продвинулись на много километров в глубь нашей Родины. Оставшиеся в живых с боями отходили на Восток, разрозненными группами шли к линии фронта. В одной из стычек отец был ранен и попал в плен. Пешими колоннами их гнали через всю Беларусь: Барановичи, Слоним, Брест. Конец пути был в Польше, в концлагере смерти Остров Мазовецкий, где погибло (по данным Нюрбергского трибунала) более 67 000 заключенных. Спали под открытым небом (октябрь-ноябрь), замерзали, болели дизентерией и сыпным тифом. То что отец выжил – было просто чудом, в сыпном бреду ему чудилась мама, оставшаяся в блокадном Ленинграде. ************** Душа мамы Распяты тифом, на полу барака Солдаты русские без памяти лежат; Для них еще не кончилась атака, Со смертью бьется каждая душа. А за стеной барака воет вьюга, Собачий лай и ругань часовых. Мне б разорвать наручники недуга И на свободу броситься к живым! Я весь в огне - какие это муки! Шепчу в бреду: «Мне, мама, помоги!» И напоили вдоволь ее руки, И погасили тлевшие угли. Шинелью мама бережно накрыла И обняла заботливо, как встарь, И в изголовье, молча, положила Блокадным дымом пахнущий сухарь. «Не уходи, побудь ещё немного», В бреду с мольбой я маме прошепчу, «Ты будешь жить! Мне дальняя дорога Поставлю в церкви за тебя свечу!» Очнулся я, мне так легко дышалось Но где же мама - ангел мой родной? А в памяти моей одна печаль осталась И твой сухарь, и котелок с водой. В блокадном Ленинграде остались дядя Володя и дедушка. Весной 1942 г отец был перевезен в концлагерь «Демиевка», под Киевом, где с помощью вольнонаемной девушки Марии Мельник ему наконец удалось бежать из лагеря в город Киев, где после нескольких дней скитаний по развалинам попал в облаву, был принят за молодого жителя Киева и угнан на работу в Германию. Отец был крутого нрава и за постоянные неподчинения побывал в нескольких карательных лагерях (Форхайм, Бишберг, Бамберг, Лангенцен, Нюненберг) и наконец, был освобожден в 1945 американцами в Нюненбергской тюрьме.
После войны
Пройдя строжайшую проверку в лагере репатриации, за знания немецкого языка был назначен на должность переводчика в следственном отделе контрразведки Советской военной администрации, где проработал до 1949 года, участвуя как переводчик - оперативник в розыске скрывающихся фашистов и наведении нового порядка в Германии.
Кроме повседневной работы он участвовал в спецоперациях. Одной из них была операция «Щит» - поиск и отправка в Советский союз немецких физиков, работающих над ядерным оружием.
Вернулся в Ленинград, женился на своей сослуживице по работе в МГБ в Германии, моей маме, Мишаковой Галине Романовне и всю жизнь проработал в Институте Гидротехники им. Б. Веденеева, был награжден Орденом отечественной войны 2-й степени, медалями за Отвагу, за Победу над Германией, за Трудовую доблесть.
Дядя Леня воевал на Западном фронте, также попал в плен и прошел все круги ада, после войны несколько лет был в армии и воевал с бендеровцами в Западной Украине.
Вернулся в Ленинград и работал мастером на заводе «Пирометр»
Был ветераном ВОВ, награжден медалями за Отвагу и за Победу над Германией.
Дедушка, Семен Николаевич, участник 1-й Мировой войны и Великой отечественной войны (капитан) и дядя Володя воевали на Ленинградском фронте, Невском пяточке, участвовали в прорыве блокады Ленинграда, награждены Орденами и Медалями.
После войны дедушка продолжал работать в ЦНИИМе, дядя Володя оставался в армии и дослужился до полковника, жил и преподавал в г. Киев.
Как чудо можно отметить, что все мужчины семьи, находясь в самом пекле войны - остались живы.
Наверное, наша бабушка, Наталья Захаровна Мишакова, находясь в блокадном Ленинграде, вымолила у Господа Бога их жизни за счет своей.
До последнего своего часа она работала в блокадном Ленинграде в школе и детском саду, отказалась от эвакуации и умерла в 1942 г.
**************
Стояла лютая зима
И город каждый день бомбили
Горели, рушились дома
и хоронили, хоронили
И без рыданий и цветов
Всех клали в братские могилы-
Отцов, детей, солдат и вдов
А вместо тихих, скорбных слов
Сирены выли, выли, выли…
Наталья Захаровна была похоронена на Серафимовском кладбище.
Может быть кто-нибудь из них еще жив, очень хотелось бы узнать что-то о их судьбе и жизни моей бабушки.
Уже в 2004 году папа написал в память о ней несколько пронзительных стихотворений.
**************
В измученном, голодном Ленинграде,
Осталась ты без помощи одна .
Хотела нас спасти, но умерла в блокаде.
И в этом наша общая вина.
И ты теперь не встретишь у порога,
Не приласкаешь доброю рукой,
Прости нас мама ради Бога-
Мы все в долгу перед тобой.
Прости за то, что мы не защитили,
Что ты в блокадном мучилась кольце.
Что страшным голодом тебя морили.
От горя — были слезы на лице.
И за тебя мы ставим в церкви свечи.
По одному прощаемся с землёй,
Печалимся, что путь у нас не вечен,
Спокойны мы, что встретимся с тобой.
Наши дорогие ветераны оставили после себя на земле детей, внуков и правнуков.
Мы свято храним их награды и память об их простой и в то же время героической жизни.
Вот и вся история Ленинградской семьи Мишаковых с Крестовского острова.
**************
Ветераны уходят
Мы постарели, плохо спим ночами
А вечность рядом, лишь подать рукой.
Так много лет осталось за плечами,
А сколько лет расстреляно войной…
Нас к стенке ставят раны и года,
Болезни проволокой вяжут руки.
От вас, друзья, уходим навсегда,
Испытывая горечь, боль и муки.
Распяты мы, но Воскрешенье близко,
И дети наши не простят измен.
Святая Русь в крестах и обелисках-
Ты обязательно поднимешься с колен!