Когда началась Великая Отечественная Война на защиту Родины из семьи Мордовских Степана Семеновича и Екатерины Алексеевны (Давыдовой) в 1941 году были призваны трое из сыновей: Мордовской Трофим Степанович, Мордовской Николай Степанович и мой отец Мордовской Дмитрий Степанович.
Живым вернулся только мой отец Дмитрий Степанович в 1945 году. Двое братьев погибли.
Я, его дочь, Соболева (Мордовская) Любовь Дмитриевна, родилась в 1951 году, была маленькая, поэтому из рассказов отца помню немного.
Мой папа начал воевать на подступах к городу Ленинград в городе Луга. Воевал под Сталинградом на Курской Дуге. Рассказывал, как в начале операции под Курской Дугой сначала была пущена пехота перед танковой дивизией. Бой шел в рукопашную. Много полегло наших на этом поле. После боя немцы ходили по трупам и пристреливали тех, кто шевелился. А когда заканчивались пули, раненых наших солдат загоняли в сараи и поджигали, заливая бензином. Наверное, бензин закончился, когда хотели поджечь сарай, в котором был мой отец. Ночью разобрав доски перекрытия, мой папа якутским ножом, который в кожухе взял с собой на войну, сзади ударил и убил охранника. Так наши раненые солдаты освободились с плена. Долго плутали ползком, пока не примкнули к своим. Об этом мой папа рассказывал перед учениками школы с.Абага, где он работал и куда его приглашали.
Я помню его алюминиевую фляжку на веревке, которую он таскал для фронтовых 100 грамм.
С войны папа вернулся инвалидом - контуженный (не слышал, голова постоянно болела) и без правой руки, т.е. она была, только висела засохшая, пуля вышла через локоть.
Умер мой папа в 1969 году.

Летом не помню какого года,когда Дмитрий Степанович жил у школы в Абаге,тогда еще Вера Яковлевна жила по соседству со своей подругой в том же доме я к нему иногда приставал с расспросами о войне.С Сеней мы часто брали винтовку мелкокалиберную и играя в войну постреливали по воробьям,вот тогда в тему и пристал с расспросами.Не скажу,что ему нравилось вспоминать о том времени.
Так вот тогда было лето и поспела рожь,а их двоих попавших в плен заперли в сарае с одним окошком под потолком.Мы, говорит стали искать как выбраться,вырвали из угловых бревен скобу,которой крепят меду собой угловые бревна и вот вооружившись этой скобой попробовал вылезти через это окно тот солдат,но застрял.Попытавшись неудачно он предложил вылезти Степановичу первым и нейтрализовать часового,что он и сделал,вылез через окно,подкрался к часовому сзади и этой скобой прикончил,потом открыл дверь и помог тем самым сбежать второму.По ржи мы и сбежали говорит,да и еще говорил что это было под Ржевом,когда отступали.Так ли это было и в то же время имею в виду 1941г или 42году,но пробыл в этом сарае около суток.Главное смог вылезти через окно,а они как правило небольших размеров,это даже не окно а отверстие для доступа воздуха к снопам ржи в сарае.
В следующем после описанного случая году,вся семья попала под молнию,все были без сознания и какой то человек вынес из дома всех положил на землю и народ пришел в сознание.Как раз сидели все за столом обедали,а над столом на стене был черный репродуктор радиовещания,тарелка такая около 50см в диаметре,вот через него и ударила молния.

Начал войну в 1942 году с Воронежского фронта, кончил вторым Украинским фронтом с Румынией в 1944 году. Награды: Медали за отвагу и за доблесть, две медали за Победу над Германией. Имел 2 легкие ранения и две контузии. Фронтовое звание - старший сержант. Воевал в Курской, Харьковской, Полтавской, Молдавской, Киевской, Винницкой областях командиром 120 мм миномета.
В 1942 году на Воронежском фронте мы делали разведку с боем. Это было 22 июня, нас было 43 человека под командованием лейтенанта Березного Николая Александровича. Каждые 2 месяца каждый боец обязан был участвовать в разведке. Наша задача была сделать топографическую карту расположения противника и захватить одного из офицеров противника и привести в свое расположение. С 20-го июня на 21-е июня мы начали переправляться через реку Дон. Всю ночь с 20-го по 21-е июня мы кое-как перешли линию фронта и спрятались в садах. 21-го июня в начале ночи я и чуваш Никеев проникли в расположение противника и отметили на карте ихнюю технику, живую силу, потом подошли к своим . В это время одна женщина с 3-х4-х летней девочкой наткнулись на меня. Она гнала корову на поле, но корова ушла в кукрузное поле и прошла около меня, за ней эта женщина нечаянно наткнулась на меня и от испуга хотела кричать, но мы с Никеевым закрыли ей рот. Она впала в обморок, мы у нее двигали конечности, тогда она очнулась. Уговорили молчать. На редкость, к нашему счастью, женщина попала знающая, что где у противника. Один бугорчик закрытый брезентом, мы отметили танком, оказывается, это были маскированные ящики мин и снарядов, это на карте мы переправили. Утром часов в 2,30 мы перешли линию фронта и спрятались в кустарниках, камышовых болотах. Утром, когда совсем рассвело, немцы, то ли наугад, то ли зная, по нас стали стрелять минами и снарядами. Мы на болоте окопались и пролежали целый день. Вечером часов в 9 противник прекратил огонь. Тогда мы по 2-3 часа поспали на брусьях окопов. Ночью ужинали и в 2 часа ночи опять перешли линию фронта немцев. Разведали расположение немцев как следует и с 3-х часов ночи 22-го июня стали отходить обратно опять в болото, но когда стали переходить село Никольское, немцы уже встали и стали ходить на реку мыться. Один немец мылся на реке и стал подниматься вверх по склону, но по пути встретил одного идущего мыться. Вымывшись, облокотился на плетень, а другой подошел и о чем-то немного разговорились и стал отходить. В это время напал на него Срулевич, преодолеть не мог, тогда я пустил короткую автоматную очередь на отходящего, а Березной на схватившегося с Срулевичем, обоих наповал убили , забрали вооружения, оказалось один немец, другой австриец. Мы в кукурузном поле собрались и совещались. Решили захватить языка – живого немца и увести с собой. По узкой улице ходили немцы мыться на реку. Командир вызвал Косолапова Михаила и Срулевича Виктора, приказал перейти улицу и подняться по склону вверх и захватить языка. Мы с Березным обещались поддержать их. Они незаметно, по плостунски перешли улицу, потом стали подниматься вверх по той стороне улицы на село Никольское. И как заметили нас немцы стали стрелять по нас. Я с остальными отстреливаясь стал отходить к реке по кукрузному полю. Но на меня напал австриец, хотел поймать меня живым, но я его убил и весь день опять лежали в болоте и ночью перешли реку обратно в свое расположение.
Цель разведки была достигнута.
20.01.1967 г. Д.С.Мордовской

После окончания Якутского педрабфака Дмитрий Степанович Мордовской работал учителем начальных классов. Призван в армию в 1941 году. Воевал на Юго-Западном и Воронежском фронтах.
Ночью с 20 на 21 июня 1942 года разведчики – якут Мордовской и чуваш Никеев, форсировав речку, проникли в расположение противника и на контурной карте пометили живую силу и орудия немцев. Здесь находились тщательно замаскированные танки пушки, автомобили, огневые точки. Немцы то ли угадав, то ли почуяв разведчиков, открыли минометный огонь. Разведчики отступили и целый день лежали в болоте.
Командир разведроты Николай Александрович Бережной собрал разведчиков на кукурузном поле, недалеко от деревни Никольское, и приказал по возможности без боя взять языка, желательно офицера. Под утро разведчики подошли к селу Никольское. Ранним утром по узкой деревенской улице прохаживались немцы. Командир приказал Михаилу Косолапову и Виктору Струлевичу незаметно перейти улицу и без выстрела и шума захватить фрица, идущего к речке. Рядовой Мордовской и лейтенант Бережной вслучае неудачи должны были поддержать огнем. К счастью, все обошлось без единого выстрела. Разведчики с картами и «языком» благополучно вернулись в свою часть. И так бывало не раз.
Последняя разведка оказалась для Дмитрия Степановича роковой. Он был тяжело ранен в руку. Находился на излечении в эвакогоспитале. ВКК признала его негодным к военной службе.
После демобилизации до выхода на пенсию Дмитрий Степанович Мордовской преподавал в Абагинской школе. За участие в Отечественной войне награжден медалями.