Жалел Мукишев, который освобождал мое село

Наши вернулись в мое село весной 1944 года. Тогда никто не говорил: красноармейцы. Для всех, кто пережил оккупацию, было два понятия: наши и немцы. Свои, родные, и враги. Мне тогда было восемь лет. Среди наших был и мой отец, который ушел воевать в июне 1941 года.

Все мои односельчане и мы, дети, стояли вдоль дороги и встречали своих. Немцы ушли ночью, взорвав перед этим школу, все колхозные постройки, церковь и мост через нашу болотистую речушку. Развалины еще дымились. Соседи на нашей улице плакали, вспоминая парней и девушек, угнанных в рабство в Германию. В ушах еще стояли крики немецких солдат, которые приходили на постой в наши хаты: «Матка — млеко, масло, яйко»!   Но теперь мы жили одним: наши вернулись, немца не будет.

Среди тех красноармейцев, которые шли и ехали по раскисшей от грязи дороге, мог быть и Жалел Мукишев. Наше село совсем недалеко от Букрина, от знаменитого Букринского плацдарма. Немецкие орудия стояли прямо возле хат и непрерывно стреляли в сторону Днепра. А мы сидели в землянках, вырытых на огородах. Много лет спустя, когда судьба забросила меня в Экибастуз, я узнал от Мукишева, что он воевал как раз на Букринском плацдарме, а потом освобождал села и города на запад от Днепра, вплоть до Винницы. Тогда я подумал, что он мог быть и в моем селе, потому что прямая дорога на запад идет через него.

Мог он быть и однополчанином  моего отца,  потому что из скупых писем отца, которые читала нам мама, я запомнил, что он был на Букрине. Отец погиб в том же году на самой границе, так что его рассказов о войне я не слышал. Осталось только извещение командира 857-го полка: «Ваш отец Оноприенко Илья Иванович в бою за социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, погиб 8 мая 1944 года. Похоронен с отданием воинских почестей на кладбище деревни Кишаэруй, Румыния». Не вернулись домой также три отцовых и два маминых брата, так что некому было рассказывать о войне.

Могло быть и так, что Жалел Мукишев прошел через соседнее село. Но для меня это уже неважно. Главное — что он освобождал мои родные места от немцев. После разговора с Жалелом о военных годах у меня появилось какое-то особенное, теплое чувство к нему. Как будто я встретил очень близкого мне человека. 

Это чувство осталось у меня до сих пор. Жалела Мукишева уже нет с нами, он ушел из жизни. Но — остался в моей памяти и памяти людей, которые его знали. Поэтому я хочу своим рассказом напомнить о том, каким был этот человек — солдат и труженик.

Родом Жалел из села Жана-Аул, что близ Павлодара. Там закончил семь классов и работал в колхозе «Тункерыс». Он хотел стать учителем и поступил в педагогическое училище. Но проучился только два года — был призван в армию. Служил в Монголии, в составе артиллерийского полка. Место было беспокойное, еще недавно здесь гремело сражение на Халхин-Голе. И вот — известие о нападении фашистской Германии. По его воспоминаниям, он, как и многие его товарищи, писал рапорты с просьбой направить на фронт.

Но его время пришло только в 1942 году. К тому времени он отучился в Тамбовском пулеметном училище и был назначен командиром отделения противотанковых ружей — истребителей танков. Воевал сначала на Западном фронте, а затем — на Первом Украинском. Участник форсирования Днепра и освобождения Киева. Что такое Букринский плацдарм и какую роль он сыграл в освобождении Киева — об этом хорошо известно всем, кто интересуется историей Великой Отечественной. Потом были бои за Винницу, Житомир, Львов и другие украинские города. В бою под Фастовом был ранен, после излечения вернулся в свой полк, находившийся в составе 3-й Гвардейской танковой армии.

Жалел Мукишев с боями прошел Польшу и Германию. До 2 мая 1945 года участвовал в боях за Берлин, затем армию направили на помощь восставшей Праге. Там он и встретил День Победы. Добивал гитлеровцев уже в Австрии. Поистине, как в песне поется: половину Европы прошагал с боями советский солдат Мукишев.

Потом, вплоть до 1949 года, старший сержант Мукишев служил в Группе советских войск в Германии. Там он встретил свою будущую жену Аню — Анну Макаровну, с которой потом прожил душа в душу несколько десятилетий.

Анна Макаровна тоже испытала на себе все ужасы войны. Сама она родом из полтавского села. Вскоре после начала оккупации ее и еще 25 девушек из этого села схватили немцы и отправили на принудительные работы в Германию. Везли, по ее воспоминаниям, в телячьих вагонах без пищи и воды. Потом был лагерь, в котором держали многие тысячи женщин и девушек — русских, украинок, полек, чешек…Был рабский труд и 175 граммов эрзацхлеба в сутки. Ее лагерный номер 2125. С ним она проходила больше 900 дней — до весны 45-го, когда пришли наши, свои, красноармейцы.

Там, на берегах Эльбы, и встретились Жалел и Анна, там и поженились. В 1946 году в австрийском городе Штоккерау, куда временно перевели часть, у них родился сын, которого назвали Владимиром. Через два года в немецком Котбусе Анна Макаровна родила Болата. Дочери Рауза и Алма родились уже в Казахстане. Но вернулся Жалел домой не скоро.

После демобилизации в 1949 году Жалел и Анна уехали на Полтавщину. Все лежало в разрухе, и он освоил самую нужную в послевоенные годы специальность плотника. Потом семья перебралась в Донбасс, где вчерашний солдат строил Мироновскую ГРЭС, которая и сейчас дает ток. Там Жалел и услышал про большую стройку в Экибастузе. В 1953 году он уже работал в тресте «Иртышуглестрой». 

Есть в Экибастузе улица, названная именем строителя Мукишева. Не какого-то чиновного сановника, а просто рабочего человека, который этот город строил более тридцати лет. Многие постройки на наших разрезах — это плоды его рук.  Это  он работал на строительстве старейшего городского кинотеатра «Юность», здание стоит и поныне. Мы встречались с ним на объектах городского больничного комплекса, при сооружении высотных домов в центре города. Он уже работал бригадиром и была эта бригада одной из лучших в комбинате шахтостроителей. По крайней мере, мне, корреспонденту, начальники управления «Жилстрой» Геннадий Кобыльченко, а потом Совет Кельдибаев всегда советовали побывать как раз в бригаде Мукишева. И я помню, что он не просто руководил большой бригадой, а сам работал наравне со всеми. Может быть, потому и престижно было молодым работать как раз в этой бригаде. Еще и сейчас в городе есть много строителей, которые считают себя учениками Мукишева. О многом говорит и награда, полученная им уже в мирное время — орден Трудового Красного Знамени, а также Почетные грамоты всесоюзных и республиканских ведомств. Заслуженно, тут другого слова не подыскать, ему было присвоено звание Почетного гражданина Экибастуза.

Жалел не раз бывал у нас в редакции газеты «Заветы Ильича», где собирались ветераны войны. Был он в своих воспоминаниях немногословным. Знаю, что его часто приглашали в городские школы, и он не уставал напоминать молодежи о том, какой страшной ценой далась нам победа над фашизмом. Он хотел, чтобы священной была память о его боевых товарищах, павших в сражениях.

Первой боевой наградой Жалела Мукишева была медаль «За отвагу». За мужество в одном из боев он был награжден орденом Отечественной войны первой степени. А другие медали — это как бы вехи боевого пути: «За взятие Берлина», «За освобождение Праги», «За победу над Германией» и другие. Очень гордился он медалью им. маршала Жукова.

Семья Мукишевых в городе хорошо известна. Работящими — в отца и мать, выросли их дети Владимир, Болат, Рауза и Алма.   Владимир и Болат много лет были знатными экскаваторщиками, о работе этих добытчиков угля не раз рассказывала наша газета. Владимир избирался депутатом Верховного Совета СССР.

Немного уже осталось в живых ветеранов войны — людей, благодаря которым была одержана великая Победа. Мы не должны их забывать — и живых, и мертвых. В великий День Победы я буду вспоминать отца и многочисленных родственников, которые не вернулись с полей войны. Буду с благодарностью вспоминать и солдата из Казахстана Жалела Мукишева, который освобождал от захватчиков места, где я родился.

Павел ОНОПРИЕНКО.