Василий
Иванович
ПОДЕЛИТЬСЯ СТРАНИЦЕЙ
История солдата
Василий Иванович Никитцын родился 13 марта 1909 года на берегу реки Печора в деревне Никитцы. В школу тогда бегали одну-две зимы, а потом начиналиработать — крепко, до седьмого пота. В возрасте пятнадцати лет вышел он на охотничий промысел: добывал куропатку, лисиц, песцов, горностаев, зайцев. В середине 30-х годов фамилия охотника Никитцина была хорошо известна в округе. В 1938_году молодой промысловик получил первую награду — знак "Охотнику-ударнику комитета заготовок Совнаркома СССР». Да и то сказать — однажды 120 куропаток попало в силки, едва на санках до дому дотащил. Летом и осенью дружно выходили на путину, ловили семгу, нельму, пелядь, нагишей. Работа трудная, опасная, особенно во время осенних штормовых ветров и ледостава.
Боевой путь
Началась война. В ноябре 1941 года с оленными эшелонам ушёл на фронт Василий Иванович Никитцын. Как и большинство призванных той суровой осенью, он отправился воевать на мурманское направление. Крепкого мужика – охотника зачислили в ротную разведку 325-го стрелкового полк.а, затем в 1943 году он окончил_курсы снайперов.
Когда разведчики выходили за «языком» ефрейтор Никитцын занимал позицию в засаде, через оптический прицел_отстреливал егерей, преследующих группу захвата, как куропаток. За два года боев на Севере он не получил ни царапины, а вот наградами обижен не был - Орден Отечественной войны 2-й степени и медаль «За отвагу». Однако во время октябрьского наступления 1944 года боевое счастье изменило солдату.
7 октября 1944 года началось наступление на Карельском фронте. В одной из яростных схваток с отчаянно сопротивляющимся противником подразделение, в котором находился ефрейтор В.И. Никитцын, нарвалось на засаду немецких снайперов.
Воспоминания
Последний бой
7 октября 1944 года началось наступление на Карельском фронте. В одной из яростных схваток с отчаянно сопротивляющимся противником подразделение, в котором находился ефрейтор В.И. Никитцын, нарвалось на засаду немецких снайперов. Вот как многие годы спустя вспоминал о своем последнем бое Василий Иванович.
«Так вышло, что с командиром роты капитаном Аброскиным мы оказались впереди одни. Отстреливаемся. Потом капитан приказывает:
- Никитцын, беги за патронами!
Я – бежать. Снайперы — по мне. Думал, перехитрю. Выбежал на камень, а он у них был пристрелян. Ну, мне и ударило разрывной пулей в ногу, по кости. Упал, лежу. И о капитане думаю, мол, как о-там один? Закричал нашим, они недалеко были — два отделения со станковыми пулеметами:
- Стреляйте, ребята, прикройте!...
Они и ударили из пулемётов. А я тем временем кое-как дополз до траншеи, передал приказ командира».
Василий Никитцын потерял много крови, без сознания пробыл двое суток. Когда очнулся, понял, что ногу ампутировали. Несколько месяцев тяжкого госпитального бытия, наскоро приделанный протез и проездные документы на Родину.
После войны
Домой Никицын вернулся в июне 1945 года, на протезе, с костылем под мышкой. На комиссии рекомендовали ему устроиться сторожем или сапожником. В колхозе подходящей работы не оказалось, и он подался в Нарья-Мар.
С горя продал он отличные свои капканы и пошёл тачать сапоги в артель инвалидов. Однако в голове крепко засела мысль вернуться на охотничью тропу. И в 1947 году он рискнул.
Тот свой первый послевоенный выход в лес Василий помнил до конца жизни: «Ещё с утра сказал себе: попробую-ка я сегодня сходить на кундах (так у нас широкие лыжи называют). Никто ведь не торопит. День — морозный, хороший. Взял с собой силков пять. Привязал покрепче протез к лыже, палку в руку и двинулся от дому. Шёл, шёл, потом так и прошибает. Но креплюсь, все вперед продвигаюсь.... Думал, далеко уже отошел, обернулся, а деревня, оказалось, совсем рядом. До леска-то у нас километра полтора, когда-то за несколько минут доходил, а тут два часа добирался. И все же дошел! И силки поставил!
Во второй раз взял уже силков десять и — снова поставил. А домой два куроптя принес. Дальше — больше.... Как-то зайца увидел. Не утерпел — разыскал два стареньких капкана. И попал косой! Ещё несколько капканов нашел, побольше. Выставил. Лисица попалась!».
И снова загремела слава об искусном промысловике и следопыте Василии Никитцыне. Завел он собачью упряжку, купил хорошие капканы. Трудно поверить, но па протезе он ежегодно выставлял до 150 капканов и до 500 силков, а потом исправно проверял их, поправлял, ремонтировал. Это тяжкий труд и для здорового человека — в любую погоду, будь то мороз или пурга, изволь ехать на промысел. В 1965 году он добыл пушнины и куропатки больше чем его молодые коллеги. Только первосортного рябчика сдал семь сотен штук! А ещё десятки шкурок горностаев, лисиц, песцов, ондатр, зайцев. На нем держалось всё обширное крестьянское хозяйство — сын, родившийся в 1947 году, помощником стал нескоро. Ежегодно всей семьей заготовляли сено в Куйском шару для коровы и овец. План у Василия Ивановича всегда был чёткий — поставить 17 стогов-зародов. А потом надо ещё вывезти — чаще всего бечевой или под парусом. Весной старый снайпер бил гусей и уток, которых теребили потом всей семьей. Зимой, по первому льду выставлял продольники для ловли налимов, ставил сети на Печоре. Летом опять же всей семьёй выезжал на реку с неводом. А ведь без трсти или костыля шагу ступить не мог, а протез – это не живая нога: ноет культя. Но он никогда не жаловался.
В конце 70-х годов чета Никитцыных перебралсь в окружной центр, но недолго пожили они в Нарян-Маре. Сначала скончалась Раиса Павловна, жена Василия Ивановича, а через год, в 1981 году, умер и Василий Иванович. Жизнь прошла, но память о «печорском Маресьеве» осталась.