Мой прадед, Опалев Павел Николаевич.

Опалев Павел Николаевич родился 16 августа 1906 года в деревне Абросенки Абросенского сельсовета (Кировская область, Зуевский район, деревня Абросенки, рядом с поселком Чепецкий). Призван 28 июля 1941 г. Вч 21 армия, 80 ап, 76 сд., рядовой. Пропал без вести 5 июля 1942 года.

В детстве я много времени проводил в поселке Чепецкий у своей прабабушки Опалевой Раисы Алексеевны (1910 год рождения) и у бабушки Тимкиной Людмилы Павловны (ее дочери, 1938 года рождения). Помню, в ее доме на стене висела фотография, где она со своим мужем в молодости. К сожалению, я мало расспрашивал ее о прадеде, не задумывался об этом. Тогда не очень интересовался войной, да и она ничего сама не рассказывала. Прабабушка умерла в марте 1998 года, на 89-м году жизни. Я тогда учился в 8 классе. Когда мы разбирали ее вещи, то я увидел коробку со старыми письмами, сложенными в треугольники. Это были письма моего прадеда с фронта. Я прочитал несколько писем, и они очень тронули меня.

                 С тех пор я стал интересоваться у бабушки о своем прадеде. Он родился и вырос в деревне Абросенки в Кировской области, женился, имел троих детей. До 1937 года работал молотобойцем, затем кузнецом. Согласно записи  в трудовой книжке был уволен 25.07.1941 года в связи с призывом в РККА.

Мой прадед был очень работящий и ценный работник. Руководство каждый год поощряло его путевками в известные санатории страны. В деревне он был очень уважаемым человеком. Когда читаешь письма, удивляешься – в конце письма он обязательно перечисляет своих друзей и товарищей, кому необходимо передать приветы, и этот список порой занимает целый лист. Семья жила в достатке – большое хозяйство, скотина, лошади. Бабушка (его дочь) рассказывает, что у нее у единственной в деревне был на тот момент трехколесный велосипед.  В свободное время прадед занимался рыбалкой и охотой.    

В РККА он был призван 28.07.1941 г. Прабабушка осталась тогда одна с тремя детьми. Старшей дочери на тот момент было 9 лет, сыну 7 лет, а младшей дочери 2 года. Вначале его и других призывников направили на дальний восток в Читу на подготовку. Там он прошел курсы связистов. В декабре 1942 года его отправили на фронт. Должности – дежурный радист при штабе батареи, ездовой радист. Также в его обязанности входило содержание ездовых коней. Дед умел обходиться с лошадьми, на фронте у него было 2 коня. «…Не кони – орлы» - писал он в письмах – «из под любого огня вынесут». Содержать их – было его любимое занятие. У других связных были свои кони. В одном из писем он пишет, что его кони – лучшие в дивизии, и на марше они движутся впереди дивизии.

У меня имеется около 49 дедовых писем. С бумагой в то время у бойцов дела обстояли очень плохо. Писали на чем придется. Использовались картонки, обрывки тетрадных листов, бумажных мишеней, обложки тетрадей (бумагу дед просил дополнительно вкладывать в конверты из дома), обои. Конечно же, письма складывались в знаменитые «треугольники». Отдельную ценность составляют почтовые карточки и открытки с агитационными картинками военного времени. Их насчитывается 24 штуки.

Письма пронизаны любовью к своей семье, жене и детям. Каждое письмо начинается с теплых искренних слов, он интересуется как дела у жены, детей, советует как заниматься хозяйством, как поступать в той или иной ситуации. У прабабушки на тот момент была корова, благодаря которой они и выжили. Беспокоится о здоровье жены и детей, радуется успехам в школе старшей дочери и сына, мечтает о том, как они будут гулять вместе, когда он вернется после войны.

«Добрый час, счастливая минута. Моя милая Рая и мои милые детки. Шлю вам свой пламенный привет и желаю вам всего хорошего в жизни вашей. Я пока жив, здоров. Обо мне, мои милые крошки, не беспокойтесь. Что будет дальше – там будет видно, а пока у нас все хорошо… ».

 «… хватает ли денег и хлеба, как насчет дров, накосили ли сена, как здоровье коровы, как растут хлеба, каков урожай...».

В конце писем дед всегда выражал уверенность, что вернется домой.

«Обо мне не заботься, береги себя. Пока моя милая, дорогая, любимая Рая и мои любимые детки. До свидания, скоро увидимся. Ваш любящий вас папа скоро приедет к вам…»

Вот основные моменты, по которым можно судить о тех днях и об обстановке, где служил дед в период обучения и на фронте.  

Отрывок из письма от 14 ноября 1941 года.

«… писать не было времени. А сегодня наш взвод освобожден от занятий ввиду отличного выполнения нашей тактической учебы. И поэтому, мои дорогие, я решил восполнить перед Вами свой долг моего чувства к Вам...».

Отрывок из декабрьского письма 1941 года.

«… долго не придется знать как вы там живете. И все потому, что мы переезжаем на другое место, в другую часть, ближе к фронту. Уже покинули нехорошую Читу. Ты бы знала как она нам надоела. Пишу в вагоне во время хода, сильно трясет. Остановок нету, только на обед. Кормят очень хорошо. Настроение у всех хорошее. Все видимо потому, что на фронте успехи в нашу пользу…».

Вот отрывок из письма от 02.01.1942 г.

«Новый Год провел хорошо. С товарищем, когда пришли с дежурства, вечером получили подарков – 4 кошеля с пряниками, 3 жареных куры. И за ужином выпили по 200 гр. водки. Вобщем Новый Год отпраздновали хорошо. Но и снарядов рвалось тогда не мало. Проклятый немец мешал праздновать нам Новый Год. Но это все ерунда, а его везде гоним и забираем оставленные трофеи. В сам Новый Год взяли в плен 50 немцев. Где я нахожусь, точный адрес писать нельзя, цензура не пропустит…»

Вот отрывок из письма от 28.02.1942 г.

«… спать вобщем не приходится, почти все время езжу на верховой по выполнению приказов. Эти дни все находились в боях, спали, сколь приходилось, на снегу. Но суткам по четверым совершенно не спали. Но сейчас уже днем становится тепло, холода проходят. Успехи на нашей стороне. Авось скоро переживем все эти невзгоды, только прогнать проклятых фрицев…».

Отрывок из письма без даты:

«… Милая Рая, это письмо писал дорогой, но нигде не удалось положить в ящик. Сейчас пишу оттуда, куда прибыли. Еще не знаем определенно, останемся здесь, или нет. Местечко Слобода, село Разумново. От Харькова километров 70.  Не знаю какова будет дальнейшая жизнь. Пока. До свидания…»

Отрывок из письма от 04.04.1942 г.

«… И желаю вам всего хорошего в проведении Христовой Пасхи. Рая, милая, Пасху папаша (так называли в то время отца жены) будет праздновать без нас. Наверное, ни одного зятя уже в гостях у него не будет. Поэтому выпейте Заздравные чаши за нас. И здесь я получу 200 гр. водки, но прежде чем выпить, пожелаю вам всем добра, здоровья, а потом выпью и буду чувствовать, что я у папаши в гостях. Конечно, Раечка, горько мне все это вспоминать, но что поделаешь. Пока не выгоним, т.е. не ликвидируем проклятых фрицев с нашей родной земли, то нам все до этого торжественного дня не бывать дома. Но он настанет скоро, этот день. И восторжествует весь наш Советский Героический народ. И мы снова увидимся с тобой…  Из нашей роты связи, прибывшей с дальнего востока, уже двоих моих товарищей не стало… Они наши, Кировские… они погибли героями за нашу родину. Честь и Слава им.

«… пришлось насмотреться на все, что делают наши враги над нашим мирным населением. Может быть, вы не верите газетам, то моим словам поверьте, когда я сам очевидец. И Бог велит, приду, что видел, расскажу…»

Отрывок из письма от 25.04.1942 г.

«… Я на ваши письма написал ответ на открытках. Нету конвертов. Хорошо, что у меня почтарь знакомый. Я ему даю корму для лошади, а он мне открыток и конвертов, когда есть они у него. Но сейчас конвертов нету. Приходится писать все больше на открытках. Так что, Раечка, меня не ругай. Мы еще на старом месте, но вот уже ждем приказа с часу на час. Наши будут действовать. Вобщем, начнутся деньки золотые. Полетят у фрицев ноги и головы вверх от нашего огня. Потому что время уже настало, вода спадает, просыхают дороги. Настает для нас жаркое время. Но, Раечка, обо мне не беспокойся, заботься о себе и о детках. А я, хоть и буду в боях, но тебе сообщать все про себя буду…»

Отрывок из письма от 10.05.1942 г.

«…переехали в леса ближе к немцу, на передовую. Видно очень хорошо, как они меняют посты и т.п. В настоящее время я нахожусь в разоренной немцами деревне. Все ребята ушли прокладывать связь, а я с лошадьми остался один на дежурстве. И вот нашел свободную минуту и пишу эти строчки. Сейчас наша задача продвигаться вперед во что бы то ни стало и гнать фрицев на запад. Боев впереди предстоит много, и трудностей немало. Вобщем, для нас опять настала жизнь. Каждую минуту жди смерти, снаряды и мины летят над головой с воем, то и думай, осколком зацепит. Но, в общем, с немецкой стороны артиллерийская активность плохая. А как наши начнут бить, так им спасенья нигде нет. Погода сейчас у нас стоит ветреная, земля покрыта зеленью. Вобщем, уже здесь тепло, ходим в гимнастерках. Хотя шапки и ватные брюки еще не заменили…».

Отрывок из письма от 14.05.1942 г.

«… Наша часть сейчас все время в боях, передохнуть некогда. Сейчас пишу это письмо в лесу. Сижу между двух дубов, а за спиной стоят мои кони, в упряжках. Коней не распрягаю, и распрягать не приходится. А впереди меня роют могилу для ранее убитых четырех красноармейцев. Неизвестно какой части. Документов не нашли. Мы продвигаемся все время вперед, отвоевываем село за селом. Вчера ездили собирать немецкие трофеи, когда они отступают и все покидают, оружие, боеприпасы. Один убитый немецкий офицер держал в своих руках Образ Святой Матери. Видимо еще в последнюю минуту отдал горячую молитву Богу».

Отрывок из письма от 29.06.1942 г.

«… здесь на Украине все растет очень хорошо. Но не засеянных полей целые тысячи гектаров пропадает самой золотой земли. Трава на них растет в рост человека. … наш брат гибнет, многим нашим товарищам уже здесь пришлось сложить свои головы. Я все еще цел и не ранен. …Какие ужасы приходится переживать, вы бы знали… Но видимо такая наша участь была написана нашему народу Богом пережить их и претерпеть…». «… Как мне охота повидать вас мои дорогие, родные. Во сне хотя б раз привиделись. Так сон то наш бывает бешеный – час или два, да и выспался. Другой раз, где есть возможность – бросился и как убитый сразу засыпаешь без всякого чувства. В настоящее время мы все находимся в ужасных боях. Проклятые фрицы дерутся еще крепко… но скоро им будет тошно. Да и нам не сладко…»

Судя по всему, это его последнее письмо.

В соответствии со сведениями военных и исторических изданий, как раз в то время под Харьковом наши войска попали в масштабное окружение.

В тех, последних дедовых письмах видно, что бойцам летом 1942 года приходилось очень тяжело. Но никаких панических настроений и ругани советской власти не было. Была цель – прогнать врага.  

Письма моего прадеда – это наша семейная реликвия. Это эталон любви, чистоты и порядочности. Они пропитаны любовью к жене, детям.  После войны прабабушка вырастила детей и  так и осталась жить одна. Хоть и было трудно, но на жизнь она никогда не жаловалась. Плакала только лишь на 9-е мая, в День Победы.

Мой прадед для меня эталон настоящего мужчины. Его письма – это настоящее достояние, которое я сохраню и передам своим детям, внукам и правнукам, а они своим.

Он сражался и погиб за свою Родину, за свою семью. Низкий ему поклон.