Путь для нас к Берлину, между прочим, был, друзья, не легок и не скор…

  Каждая строчка из любимой многими песни о фронтовом шофере созвучна с боевым прошлым нашего земляка Геннадия Всеволодовича Петухова, личного водителя командира 5-ой штурмовой инженерно-саперной бригады Резерва Главного Командования.

  Вот, казалось бы, что героического может совершить рядовой шофер – крути и крути баранку автомобиля. Но это только на первый взгляд. На своей «эмке» за годы войны сержант Петухов исколесил тысячи километров пути. За его плечами Волховский, Северо-Западный, Калининский, Прибалтийский фронты. Днем и ночью в любую погоду Геннадий Петухов всегда был в строю.

  «А дороги войны – страшные дороги, - вспоминали водители. – После боя едешь – волосы дыбом встают. По обочинам немцы и наши вперемешку грудами лежат: тут – руки, там – ноги, а где и просто голова. Вместо деревень – выжженные пустыни. Копоть, гарь, танки покореженные, машины сгоревшие…».

  Пробираясь с командиром в расположения частей, выполнявших боевые задачи на переднем крае, Геннадий Всеволодович не раз попадал под немецкий прицел.

  «В январе 44-го в районе деревни Жеглово автомашина сержанта Петухова подверглась минометному налету врага, - описывал позднее в наградных документах подвиги своего водителя полковник Стечишин, представляя нашего земляка к медали «За отвагу». – Мины рвались в радиусе 30 – 50 метров. Сержант Петухов, пренебрегая опасностью для жизни, вывел автомобиль из зоны обстрела. 28 февраля того же года в городе Пустошка его машина подверглась снайперскому огню противника. В автомобиль попало 11 пуль, были пробиты и спущены три ската. Но отважный шофер вторично сумел вывезти командира бригады из опасной зоны».

  Благодаря мастерству водителя или же чудесному промыслу свыше никто из находившихся в машине пассажиров тогда не пострадал. «Только шубу у адъютанта подпортили», - вспоминал Геннадий Всеволодович, и каждый год впоследствии отмечал ту дату как день своего второго рождения.

  «Гоним немца! Гадина отступает и всё за собой уничтожает. Вдобавок ко всему, минирует дороги, а ездить мне приходится порядочно, - делился он с родными зимой того же года и обращался к ним с просьбой: – дядя Саша, милые мои, пишите чаще и обо всем в подробностях. Я с таким наслаждением читаю ваши послания, и мне вспоминается прошлое…».

  А в памяти солдата – звучанье родной стороны: шум нивы за деревней, шелест берез у крыльца, голос матери, смех сестер – счастливое время, оборвавшееся для Петуховых в годы коллективизации.

  Гена вырос в Мыдьеве Сарского края в семье зажиточных крестьян. Отец его – Всеволод Трофимович – был, как говорится, мастером на все руки, трудился в личном подворье круглый год, не зная отдыха. Летом – в поле и на пасеке, осенью – на мельнице, зимой – в кузнице. После революции управляться с большим хозяйством ему помогал родной брат Александр, отдавший службе в царской армии 17 лет жизни и не имевший собственной семьи. Вместе с женой Марией Кузьминичной Всеволод Петухов воспитывал маленьких наследников, появившихся следом за Геной – Нину, Олю и Колю. В 30-м семью раскулачили: отобрали всё нажитое и вместе с детьми сослали в Магнитогорск. Гене шел 15-й год, когда его родителей не стало – скосил тиф на каторге. С тех пор Александр Трофимович заменял племянникам отца и мать.

  Чтобы помочь дяде Саше прокормить семью Геннадий устроился работать столяром. В дневное время трудился в мастерской, а ночами разгружал вагоны. В августе 1932-го Петуховы добились разрешения вернуться на родину. Их красавец-дом с кружевными наличниками на окнах так и стоял заколоченным, но поселиться в нем бывшим хозяевам не позволили. Вскоре местная власть разместила в их жилище телятник. Семья же долгие годы ютилась в крохотной келье, когда-то построенной Петуховыми для приюта странников-старообрядцев. Первое время спали впятером на полу, расстилая на ночь солому…

  Некоторое время Гена трудился в колхозе помощником землемера, а позже, выучившись на шофера, уехал из Мыдьева на заработки. Исколесил всю Ярославскую область, выручку отправлял родным. Одна из командировок стала для Петухова судьбоносной. Остановился он как-то на ночлег в деревне Чанчуг, ныне покоящейся под водами Рыбинского моря. Там его приютили Сутягины. Взгляд молодого парня привлек портрет белокурой девушки, висевший на стене. С фотографии на него смотрела дочь хозяев дома – Маша. Генка потерял покой. Стал заезжать в Чанчуг чаще в надежде встретиться с красавицей. И однажды увидел ее… с ребенком на руках. Узнав, что Мария одна растит дочь, Геннадий принял решение – брать обоих. Было это в 1940-м году.

  А вскоре началась война. Известие о ней застало Петуховых в Рыбинске, куда они переселились перед затоплением мологских земель. Мария Алексеевна трудилась на маслозаводе, Геннадий Всеволодович крутил баранку грузовика. Его долго бронировали, не находя замены на работе, но в августе 41-го всё же забрали на фронт, направив служить в 260-й отдельный автотранспортный батальон, входивший в состав войск Резерва Главного Командования (РГК). А в январе у Петуховых родился сын. Мария назвала его в честь мужа. Радостное известие боец получил за сотни километров от дома. В дневнике спустя годы он вспоминал об этом: «Я в то время был на Северо-Западном фронте, на Волховском направлении. Когда матушка сообщила, что родился сынок – что было, что было! Невозможно описать. Летом по ее телеграмме комбат отпустил меня домой на две недели. Я не ехал, а «летел»!».

  Осенью 42-го в Ворошиловских лагерях около Калинина была сформирована 54-я инженерно-саперная бригада, переформированная в 43-м в 5-ю штурмовую исб РГК. В ней до конца войны и служил Геннадий Петухов водителем.

  «Работаю всё на той же машине – «Пикап М-1», - писал он в декабре 42-го в Мыдьево. – Пристроил ей брезентовый каркас, оборудовал неплохо – по-зимнему. Несколько раз приходилось быть в Калинине. Город большой, но после этих извергов завидного в нем осталось мало. Сегодня дежурю по гаражу. Время – за полночь. Сижу в землянке, пришел погреться. А если честно, дядя Саша, – покурить. Ты уж меня за это прости… Землянка большая, но сейчас нас в ней пятеро, остальные разъехались кто куда. На столе стоит коптилочка, сыплет поток ослепительных лучей. Пройдет еще час, и я лягу спать. Постель сегодня мягкая: сшил из брезента и набил соломой. Думаю, усну. Как дома подшуркую печку и будет тепло, уютно...».

  Даже на войне Геннадий продолжал заботиться о младших брате и сестре. «Сейчас большинству шоферов дали отпуск, в том числе и мне, пока не будет бензина, - шлет боец весточку родне, вложив ее в посылку. – Получил денег 185 рублей. Купил Коле шапочку, шарфик, а Оле – юбочку вязаную белую и две шапочки».

  Закончился отдых, и «эмка» снова в пути… «Четко и своевременно выполняет приказы командования, - хвалит своего шофера подполковник Грищенко. – Машина работает безотказно. Не имеет случаев аварий и поломок. Сержант Петухов дисциплинирован, всегда является примером и образцом среди водительского состава роты. Готов в любых условиях выполнить задание командования, не считаясь с жизнью».

  В последствие совместная служба Анатолия Грищенко и Геннадия Петухова переросла в крепкую дружбу, которую боевые товарищи пронесли через всю жизнь. «23 июля 1983 года. В воскресенье были в Москве, - записал в дневнике ветеран. – На вокзале нас встретил Петя Грищенко, с ним мы прибыли к моему комбригу – его отцу. Какая это была неописуемая встреча!». Последние годы Петуховы жили в Мяксе, и сын Анатолия Грищенко не раз приезжал к ним в гости порыбачить на водохранилище.

   Доводилось Геннадию Всеволодовичу принимать и непосредственное участие в боях: «Скоро будет два месяца, как не работаю на машине, сейчас я рядовой солдат. Немного проштрафился. Но это временно. Придется штурмом брать Витебск. Думаю, не подкачаю».

  10 июля 1944 года за успешное выполнение боевых задач 5-я шисб РГК была удостоена почетного наименования «Витебская», а в октябре того же года за прорыв обороны противника восточнее Риги награждена орденом Красного Знамени.

  Победу Петухов встретил в Румынии, где дислоцировалась его часть, находясь в резерве. Затем сержант был переведен на Кавказ и, отслужив еще два года, вернулся, наконец, домой. Настало время иных задач и подвигов, главные из которых – поставить на ноги детей, а их у Петуховых было восемь, и воспитать их достойными людьми.

  Л.Цветкова, 2022 г.