Мама рассказывала, что когда повезли в Ленинград на поезде, до Ленинграда не доехали. Поезд разбомбили. Они разбежались кто куда. Пешком она обратно добралась в Пошехонский военкомат. Оттуда её направили на добычу торфа в Рыбинский район, в поселок Каменики. После она там же работала на лесозаготовках и копала окопы вокруг Рыбинска.

Когда просила рассказать бабушку про войну, она всегда отмахивалась рукой и говорила, что была на войне за всех. Наверное, имела ввиду своего брата, которого убили в 1941 году. И за свою сестру Анну. Единственное, что говорила мне бабушка, когда зимой копали окопы, было очень холодно. У многих было обморожение, потому что на ногах были резиновые сапоги, одетые на голые ноги. После объявления окончания войны, бабушка еще была в Рыбинске. И только примерно с 1946 до 1947 года она вернулась домой в деревню Кладово, Пошехонского района, где продолжала работать на лесозаготовках. В деревне протекает река Согожа, по которой и сплавляли лес бревнами.

Я помню свою прабабушку очень хорошо. Про войну я у нее тогда и не спрашивала. Я была первая правнучка у прабабушки. Помню, что называла ее всегда баба Маня. Приходили мы к ней с моим младшим братом, Сережей. Пока шли до ее дома, особенно зимой, все изваляемся в снегу, потому что тропинка до дома была узкая, а мы были в шубах и валенках. Не очень то удобно было, но мы все равно "ползли" по этой тропинке. Ведь в окне уже сидела бабушка и смотрела, как мы идем. У бабушки был, как на тот момент мне казалось просто огромный порог, через который надо было перешагнуть, чтобы оказаться в доме. Сережа обычно переваливался через этот порог. Бабушка всегда сидела на кровати у печки и смотрела в окно. Перед окном стол большой стол, за которым пили чай. Сережа перевалившись через порог вставал и очень отчетливо говорил: "Баба, хахаль есть?". Это он имел в виду фруктовый сахар, который бабушка очень любила. А еще она любила "школьные" конфеты. Наверное, я поэтому их до сих пор так люблю. Я была большая уже и всё понимала. Поэтому когда мы собирались в этот "поход" через сугробы к бабушке, мне всегда говорили: "Ира, у бабушки ничего не просить". Но когда мы возвращались домой. У нас всегда были целые карманы фруктового сахара, "школьных" конфет и сушки, которые бабушка пила с чаем, макая сушку в кружку с чаем.
Только учась в школе, я узнала, что бабушка окапывала Рыбинск в войну.
Я до сих пор, приезжая на могилу бабы Мани, говорю ей спасибо за конфеты, за мой город, который она отстаивала в эти страшные годы войны.
Сейчас у меня растет сын Артём, хотя он еще совсем маленький. Ему 1 год и 8 месяцев. Но уже на 70-летие победы он принимал участие в праздничном параде. Идя со мной за руку по проспекту в праздничной форме речного училища (папа Артёма закончил Рыбинское речное училище) и улыбаясь. Тем самым говоря спасибо всем ветеранам за светлое небо над его головой.
Я горжусь своей прабабушкой. И мой сын ОБЯЗАТЕЛЬНО узнаёт про ее хоть и не большой, но все-таки подвиг, который она совершила.