Птицы смерти в зените стоят.
Кто идет выручать Ленинград? (с)

Двоюродный брат моей бабушки по линии отца, Поляков Михаил Афанасьевич родился  в 1919 году в деревне Погореловка Волчковской волости Козловского уезда Тамбовской губернии  ( ныне это Тамбовская  область, Петровский р-н, на период войны и до 1 февраля 1963 - Волчковский) в крестьянской семье. По воспоминаниям знавших его людей, был симпатичный - высокий, худощавый, с правильными чертами лица.

Маленькая деревенька Погореловка, в которой Миша родился и вырос, раскинулась на открытой местности ( лесов рядом не было), неподалеку протекала речка Матыра, куда ходила купаться местная детвора и ребятня из соседних деревень - Лазовки, Богушевки, Барановки...  Всего в 2 км находился волостной центр - большое село Волчок (после ВОВ - Волчки) - там располагались школы, больница, почтово-телеграфная контора и иные "блага цивилизации"... Ближайшим крупным городом был Козлов (нынешний Мичуринск). Тамбовская губерния входила в 5-ку самых развитых регионов Российской империи - благодаря своему удобному расположению (отдаленности от фронтов), а также  плодородным черноземным почвам, дававшим богатый урожай зерна, который местное население поставляло не только в другие губернии, но и за границу.

Увы  - Михаил всего этого благоденствия не застал - он появился на свет в страшные для страны времена - Первая мировая война, затем революция - которую не поддержало местное население.... Годовалым мальчиком Миша пережил прокатившуюся по губернии эпидемию тифа, унесшую  жизни более 200 000 человек....   Следующий год ознаменовался страшной засухой, но новая советская власть, считавшая плодородный черноземный регион "кулацким" и не думала уменьшать норму обязательной сдачи хлеба в пользу государства - т.н. "продразверстку". Хлеба было собрано всего 12 млн пудов, из которах продразверстка по плану составила 11,5 млн пудов. Понимая, что в случае сдачи "нормы"  все население когда-то богатейшего края европейской России просто вымрет от голода, доведенные до отчаяния крестьяне, которые уже на тот момент "проели  не только мякину, лебеду, но и кору, крапиву" (с)  на беспредел государства ответили восстанием ( известным в литературе под названием "Антоновский мятеж"), длящимся с 1920 по 1922 год.  Стремясь подавить "упрямых кулаков", советская власть не гнушалась ничем - на Тамбовщине был создан жесткий оккупационный режим, проводился террор против населения губернии, со взятием заложников (включая женщин и детей). распылением ядовитых газов, уничтожением сел и деревень, созданием концлагерей и массовыми расстрелами.... Сражающихся крестьян уничтожали с самолетов и давили колесами бронемашин, косили пулеметами и вырубали шашками. Красноармейцы-каратели говорили: « Местные мужики не щадят самих себя, ни своих детей и жен, бросаясь на пулеметы как волки.” (Вот именно тогда и пошло гулять по России словосочетание «Тамбовский волк” - прим.). Конечно же силы были неравны - мятеж был жестоко подавлен - только убитыми повстанцы потеряли 11 000 человек. Репрессировано было по разным оценкам от 30 до 50 000 человек, многие - депортированны целыми семьями в "северную" Архангельскую губернию. Регион, бывший некогда житницей Российской империи, фактически скатился в нищету - тысячи расстрелянных, сотни пустующих домов насильно депортированных, сожженые до тла карателями населенные пункты - если взять старую карту Тамбовской губернии и сравнить ее с картой сегодняшней, то можно увидеть сколько тогда погибло сел и деревень...

Репутация "бунтовщиков"  и "кулаков" преследовала жителей этих мест вплоть до окончания ВОВ -  репрессированные  в 20-х гг участники крестьянского восстания  были практически в каждой семье, что прямо отражалось на возможности  родственников занимать какие-либо  значимые должности - т.е. "выбиться в люди".... Из-за этого многие тамбовчане  покидали родные места и в поисках лучшей жизни устремлялись в другие регионы страны.... Исключением не стал и Михаил -  в поисках лучшей жизни  он уехал из родной деревни в город  Москва, где еще до войны создал семью – вместе с женой Клавдией Кузьминичной и дочкой проживал в общежитии Кремля (комендатуры) по улице 2-ая Поклонная.(сейчас - ул. Поклонная, р-н Дорогомилово, Западный округ Москвы). Другие близкие родственники - отец Афанасий Никитович и брат Владимир с семьей - остались в Погореловке.

На фронт Поляков М.А. был призван Москворецким  РВК города Москвы  в самом начале войны (ориентировочно июнь - июль месяц)  в возрасте 22 лет. По документам служил  в звании красноармейца 260 отдельного дивизиона противотанковой обороны.  Исходя из донесения от 12 января 1944 года  начальника  4 Управления учета потерь полковника Шилова  последний раз выходил на связь с родными 16 августа 1941 года ( адрес - полевая почтовая станция 119) . ПРОПАВШИМ БЕЗ ВЕСТИ официально считался с октября 1941 года. 

Приведенная информация вызвала у меня недоумение   - 119 полевая почтовая станция, указанная в донесении,  имеет отношение к 111 стрелковой дивизии, но в ее составе нет  260 отдельного  дивизиона противотанковой обороны, который находился на момент пропажи Полякова М.А. вообще на другом конце страны -   в составе 156 дивизии  51-ой армии Южного фронта  и выполнял задачи по обороне Крыма и Севастополя.Чтобы уточнить место службы, я обратилась в Военный комиссариат города Москвы, которой не смог ничего нового сообщить в ответ на поставленный вопрос и более того - бодро отписал  мне, что красноармеец Поляков М.А. ДО СИХ ПОР ЧИСЛИТСЯ ПРОПАВШИМ БЕЗ ВЕСТИ -  т.к. упомянут на стр. 420  в Томе 10  Книге памяти погибших и пропавших без вести в Великой Отечественной войне города Москвы, ХОТЯ ВСЕМ ЧЛЕНАМ СЕМЬИ ИЗВЕСТНО, ЧТО ОН ВЕРНУЛСЯ С ФРОНТА ЖИВЫМ И НЕВРЕДИМЫМ.  Я попыталась восстановить справедливость и направила в Военный комиссариат города Москвы другое  письмо с просьбой исключить Полякова М.А. из списка без вести пропавших, и указала, что в наградной базе ЦАМО имеется запись о том, что Поляков Михаил Афанасьевич  06.04.1985 года был награжден Орденом отечественной войны 2-ой степени за « Храбрость, стойкость и мужество, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками». Вручение подобной награды в 1985 году означает, что участие в войне Поляков М.А.  принимал, но ранений, инвалидности или индивидуальных заслуг в виде боевых орденов и медалей  не имеел,  но вернулся с войны и дожил как минимум  до 40-ка летия Победы. Однако, пробить равнодушных чиновников столичного военкомата вновь  не удалось - те  в очередной  отписке сухо посоветовали обратиться в Правительство города Москвы и приложить копию свидетельства о смерти Полякова М.А. в мирное время (которого у меня, как у не прямой родственницы, естественно, нет). Ну что ж - раз чиновничьи барьеры оказались непреодолимыми, пусть подлинная судьба солдата будет указана  хотя бы в народной летописи "Бессмертного полка".

УСТАНОВЛЕНИЕ МЕСТА СЛУЖБЫ

Поняв, что помощи  от столичного военкомата  ждать не приходится, я сама решила изучить информацию, имеющиеся в сети, и пришла к выводу, что ошибка кроется  не в номере полевой почтовой станции, а в  названии воинского подразделения, где была допущена неточность  в одной цифре. Правильно оно должно именоваться так 267 ОТДЕЛЬНЫЙ ИСТРЕБИТЕЛЬНЫЙ ПРОТИВОТАНКОВЫЙ ДИВИЗИОН 111 СТРЕЛКОВОЙ ДИВИЗИИ (267 ОИПТД 111 СД).

Такие  дивизионы первого года войны обычно состояли из 3 батарей по 4 пушки 45 мм калибра (знаменитых "сорокопяток ") и конной тяги. Приданной роты противотанковых ружий (ПТР) чаще всего не имелось (положение стало меняться к 1942 году, когда удалось наладить массовый выпуск бронебойных   ружей Симонова и Дегтерева)

Полностью укомплектованный расчет "сорокопятки" состоял из  5 человек - : командир расчета, наводчик, заряжающий и  два подносчика боеприпасов. Учитывая, что командир орудия и наводчик (его заместитель) чаще всего имели звание "сержант", то можно предположить, что Поляков М.А. , будучи простым красноармейцем, исполнял обязанности заряжающего либо подносчика.

ПРОТИВОТАНКИСТЫ В ГОДЫ ВОЙНЫ

Основной задачей артиллеристов-противотанкистов была поддержка стрелковых подразделений в виде уничтожения вражеских танков. По сути бойцам ОИПТД приходилось находится непосредственно в боевых порядках пехоты, а иногда - и перед ними, выкатывая орудия на прямую наводку.... Из-за низкой высоты пушки  расчету часто приходилось работать согнувшись, а с малокалиберными орудиями, например, 45-миллиметровыми и вообще стоять на коленях. Защитный щит прикрывал от пуль и осколков только спереди, поэтому даже неприцельный выстрел осколочного  снаряда выпущенного из немецкого танка являлся для расчета ПТО практически  смертельным. Действовать противотанкистам в бою приходилось очень быстро и слажено, так как дальность прямого выстрела противотанковой пушки составляла порядка 800 – 850 метров. В ходе боя, в условиях сильной задымленности, постоянном разрыве снарядов, изменением движения цели, эффективная дальность стрельбы составляла значительно меньше -  400-500 метров - это расстояние немецкий танк проходил всего за 2-3 минуты....Если артиллерийская позиция была обнаружена, то  счет шел уже на секунды - настоящее "соревнование со смертью" - кто успеет выстрелить первым...  Впрочем, чтобы погубить артрасчет танк мог и вовсе  не останавливаться - достаточно было просто пройтись гусеницами по позиции, или  - если экипаж танка был особенно зол - еще и крутануться на месте, мешая всё с землей....

Специальность "противотанкиста" в РККА  считалась очень важной и опасной, поэтому солдатам и командирам полагался двойной оклад. Бойцам этих подразделений завидовали и — одновременно — сочувствовали. «Ствол длинный, жизнь короткая!», «Двойной оклад — тройная смерть!», "Смерть врагу - п.здец расчету!",  «Прощай, Родина!» — такими прозвищами, намекающие на высокую смертность, "награждались" солдаты и офицеры ОИПТД. Но правда и то, что на долю истребительно-противотанковой артиллерии пришлось 70% уничтоженных немецких танков; и то, что среди артиллеристов, удостоенных в годы Великой Отечественной войны звания Героя Советского Союза, каждый четвертый — всего  453 человека - солдат или офицер ПТО...

БОЕВОЙ ПУТЬ 111 СТРЕЛКОВОЙ ДИВИЗИИ

111 СД была  сформирована на базе бывшей 29 СД в июле – августе 1940 г. Архангельским ВО, место дислокации при формировании г. Вологда.
Прибыв на фронт 01 июля 1941 года  в район Остров Ленинградской области, части дивизии уже 3 числа вступили в бой с немецко-фашистскими войсками наступавшими из города  Каунас через Псков, Лугу на Ленинград. Противник бросил в этом направлении две танковых и пять мотопехотных дивизии, которые поддерживались авиацией, смял передовые части дивизии, которая дезорганизованно отступила, овладел Островом, потеряв при этом от действий соединения до 1 500 солдат и офицеров  и 40 танков. 5 июля 1941 года  111 СД , вместе с 3-ей танковой дивизии ведёт бои за Остров двумя полками, частично выбивает врага из города, но затем вновь оставляет его. На 7 июля 1941 года дивизия занимала  рубеж Горохово — Крешево — Тишино — Бельнева — Наволок, два левофланговык  полка дивизии были развернуты фронтом на юг на рубеже Тишино до Наволок и имели задачу контратаковать противника в Острове с севера. Но 7 июля 1941 года немецкие войска упредили в наступлении советские войска и дивизия начала отход к Пскову, переправляется через реку Великая, при этом частью не успела переправиться до подрыва мостов — оставшиеся подразделения переправлялись через реку под огнём на подручных средствах. На 8 июля 1941 года обороняет рубеж реки Череха на участке устье реки Кебь, Старанья в 17 километрах юго-восточнее Пскова, на 9 июля 1941 года — в 10 километрах юго-восточнее Пскова.

С 10 июля по 30 сентября 1941 года 111-я стрелковая дивизия участвовала в Ленинградской стратегической оборонительной операции (часть битвы за Ленинград). В первый же день боев погиб  командир дивизии полковник И.М. Иванов с 40 воинами. Деморализованные войска 41-го стрелкового корпуса (в которую входила 111  СД)  разбежались, не выдержав натиска немцев. Разрозненные части корпуса, потерявшие управление и связь с вышестоящими штабами, были обнаружены командованием только 13 июля 1941 года под Стругами Красными, Щирским и Лугой. За допущенные просчеты и потерю управления корпусом комкор, генерал Кособуцкий пошел под трибунал - был лишен звания  и оужден на 10 лет ИТЛ (в 1943 году реабилитирован и вновь отправлен на фронт). 14 июля 1941 года 41-й стрелковый корпус, отходивший на север в район города Луга, вошел в состав Лужской оперативной группы Северного фронта. Десять дней дивизия вела ожесточенные бои на дороге Псков – Луга.  111-я стрелковая дивизия под командованием полковника Рогинского С.В. вышла непосредственно к городу Луга, где во всю шло возведение оборонительных сооружений.

Лужский оборонительный рубеж строился под руководством саперов и гражданских инженеров силами ленинградцев, местного населения и выдвигавшихся войск на северном берегу Луги. Он  состоял из двух полос протяженностью около 175 км и глубиной 10—12 км. Перед передним краем и в глубине обороны устанавливались мины, отрывались противотанковые рвы, устраивались лесные завалы и производилось заболачивание местности. Для устройства заграждений  только со складов центра было отправлено в эти дни 15 тыс. противотанковых мин и 200 тонн  колючей проволоки. Большая же часть средств заграждений изготавливалась на предприятиях Ленинграда и области, ранее выпускавших товары широкого потребления. Одновременно с оборонительными работами войска Лужской оперативной группы усиленно готовились к предстоящим сражениям, а некоторые части (преимущественно - инженерные), обеспечивающие заграждение, уже с 12 июля вели напряженные бои в предполье.

19 июля немецко-фашистское командование приказало войскам группы армий «Север» прекратить наступление на Ленинград и возобновить его только после подтягивания к Лужскому рубежу соединений 18-й армии и приведения в порядок 4-й танковой группы, которая потеряла к тому времени до 50% материальной части. 23 июля 1941 года Лужская оперативная группа была разделена на три самостоятельных участка обороны – Кингисеппский, Лужский и Восточный, с непосредственным подчинением Северному фронту. 111-я стрелковая дивизия вошла в состав Лужского участка обороны (командир – генерал-майор А.Н. Астанин). ДИВИЗИЯ ОБОРОНЯЛАСЬ СЕВЕРО-ЗАПАДНЕЕ ГОРОДА ЛУГА И РЕКИ ЛУГА, в районе деревни Мараморка (35 км от Пскова в сторону Луги) В ТЕЧЕНИЕ 30 ДНЕЙ.  Из воспоминаний ветерана 111 СД : "День и ночь вражеские самолеты, орудия и минометы, танки и самоходки бросали на нас  десятки тонн раскаленного металла. Вслед за этим начиналась  "психическая атака" -  пьяные гитлеровцы поднимались в полный рост и с засученными рукавами шли на нас. Обнаглевших головорезов подпускали поближе и косили пулеметным, ружейным и минометным огнем."
8-10 августа 1941 года началось новое наступление противника. Неприступность Лужской обороны заставила фашистское командование искать слабые места на флангах: в районах Кингисеппа и станции Оредеж, обороняемые подразделениями  ополченцев и наскоро сформированными отдельными ротами и батальонами, которые  не смогли удержать позиций.Это привело к тому, что части Лужского участка обороны оказались в тылу немецких войск, Вражеские колонны сомкнулись севернее Луги. Защитники города оказались в полукольце - но продолжали сопротивление - так, 10 августа 1941 года батальон ст. лейтенанта  Гуза отразил семь атак, обратив фашистов в бегство. Красноармейцы, по выучке и численно много уступавшие завоевателям, все равно смогли нанести умелому врагу мощный урон - на Лужском рубеже нашли свой бесславный конец тысячи немецких захватчиков были подбиты огнем советских артиллеристов сотни немецких танков, тягачей, бронетранспортеров.

24 августа 1941 года Северный фронт был переименован в Ленинградский фронт. 111-я стрелковая дивизия вошла в состав Южной оперативной группы Ленинградского фронта. В тот же день ввиду угрозы окружения части Лужского участка обороны  111 СД получила приказ главкома Северо-Западного направления на отход, но осуществить его не успела.  27 АВГУСТА  1941 ГОДА  «ЛУЖСКИЙ КОТЕЛ» ЗАМКНУЛСЯ ОКОНЧАТЕЛЬНО. Соединения и части Лужского участка обороны под руководством генерал-майора А.Н. Астанина были сконцентрированы в районе станции Дивенская, чтобы организованно пробиваться из окружения. Но все пути отхода к 3 сентября 1941 года были перекрыты противником. 9 сентября 1941 года 111-я стрелковая дивизия, получив приказ, по проселочным дорогам и просекам стала продвигаться на новый рубеж. Вскоре выяснилось, что Вырица и ближайшие населенные пункты заняты немецкими частями. Изнуренные и голодные солдаты продолжали бои по прорыву окружения, которые  вместо двух суток длились две недели (!!!!) Помимо прочего не поступали и снаряды, патроны, гранаты. Приходилось брать все боеприпасы на строгий учет и расходовать их только при острой необходимости. Заканчивалось  горючее. Не хватало еды, спасали лошади – ели конину.  Из воспоминаний " Дороги для доставки боеприпасов, продовольствия приходилось прокладывать в топях. Под непрерывным обстрелом валили лес, делая сплошной настил. Машины шли в основном ночью, днем укрываясь в лесу. Жаркие схватки разгорелись 27 и 28 августа в районе деревни Ящеры. Основной удар приняли на себя артиллеристы майора Кузнецова. Подбили 13 танков, уничтожили 11 пулеметов, подавили пять минометных батарей, взорвали склад мин и уничтожили около двухсот вражеских солдат и офицеров, но и сами понесли большие потери. Десять суток продолжались изнурительные лесные бои. Кончались боеприпасы и продовольствие. Люди не знали ни сна, ни отдыха. Казалось, вот-вот настанет предел человеческим силам. Но воины выдержали."

Со 2 сентября 1941 года, уничтожив свою материальную часть, остатки дивизии тремя отдельными пешими колоннами начали выход из окружения и к началу октября вышли на западный берег Волхова в районе Мясной Бор  в полосе 267 СД. Части дивизии опрокинули гарнизоны противника в Старых и Новых Быстрицах, Ямно и  стали готовиться к переправе через Волхов. Из добровольцев создали разведотряд, в который включили опытного разведчика - младшего лейтенанта Николая Оплеснина. С задания вернулось лишь трое красноармейцев. Они рассказали, что у самого берега реки отряд был обнаружен немцами и что их командир Оплеснин утонул. Все знали лейтенанта  как отличного пловца, и никто не хотел верить в его гибель. А в это время отважный разведчик был уже в штабе 52-й армии и помогал разрабатывать план переправы дивизии. Запомнив все детали выхода дивизии из окружения, Оплеснин в следующую же ночь вернулся к реке. Он повторил свой подвиг: вплавь по ледяной воде добрался до своих.

Переправлять дивизию решила в ночь на 5 октября с места напротив поселка Селищи. Солдат и офицерам предстояло  совершить 25-километровый бросок. На пути - железная и шоссейная дороги, соединяющие Новгород с Чудовом, по которым  курсировали неприятельские поезда, автомашины, бронетранспортеры и мотоциклы с автоматчиками. Дороги миновали без единого выстрела и сразу же попали в густой заболоченный ольшаник. Трехкилометровый путь по колено в воде был бесконечно долгим. На прибрежном поле передовые отряды наткнулись на боевое охранение противника. Завязалась перестрелка, в итоге а берег реки вышли на три километра ниже намеченного места. На 1300 человек, вышедших к берегу, оказалось всего два дырявых баркаса, которые с трудом принимали по 6 - 7 человек. Кто чувствовал в себе силы, пускался вплавь. Остальные связывали жерди, выдернутые из изгороди, к оконным рамам из разрушенной избы подвязывали поленья, иные тащили к берегу бревна и тут же отчаливали. Плыть приходилось под шквальным неприятельским огнем. 
В отличие от основных частей 41-го стрелкового корпуса дивизия выходила не на север, а на восток лесами к реке Волхов и была отведена в тыл для пополнения.

ВСЕГО ИЗ "ЛУЖСКОГО КОТЛА" ВЫШЛО ПО РАЗНЫМ ОЦЕНКАМ ОТ 1300 ДО 2500 ЧЕЛОВЕК ИЗ СОСТАВА 111 СД, при том что штатная численность стрелковой дивизии РККА составляла  в среднем 11 000 (!!!!) бойцов.... Но даже несмотря на ужасающие человеческие потери  и фактическое полное уничтожение катериальной части  - пушек, пулеметов, повозок и т.п. - 111 СД считается наиболее сохранившей личный состав в "Лужском котле". Лейтенант Оплеснин за вывод дивизии из окружения был удостоин звания Героя Советского Союза. (погиб в марте 1942 г.)

В книге Фридриха Хуземана «Искренне верили. История Полицейской дивизии СС» приводятся такие слова о периоде обороны Лужского рубежа: "Из имеющихся документов не видно, смогли ли пробиться в расположение 55 армии достойные упоминания силы. Тот, кто знаком с русскими лесами, тот знает, что в них могут "раствориться" целые дивизии. Во всяком случае, судьба этой "южной группы" противника, которая в течение нескольких недель целеустремленно, настойчиво, искусно и исключительно храбро сражалась, так и осталась неизвестной. Обстоятельство, о котором можно только пожалеть». Вот так противник уже после войны оценивал действия наших войск под Лугой.

УЧАСТНИКИ ОБОРОНЫ ЛУЖСКОГО РУБЕЖА СУМЕЛИ ЗАДЕРЖАТЬ НА 45 ДНЕЙ НАСТУПЛЕНИЕ НЕМЦЕВ НА ЛЕНИНГРАД. До подхода к Лужскому оборонительному рубежу, среднесуточный темп продвижения немцев составлял 26 километров в сутки; далее он упал до 5 километров в сутки, а в августе до 2,2 километра в сутки. Задержка немецких войск позволила руководству обороной Ленинграда решить ряд первоочередных задач, например сформировать 2 стрелковые и одну кавалерийскую дивизию, создать 10 дивизий из ленинградцев-ополченцев, 16 ОПАБ, 7 партизанских полков, выиграть время для формирования с юга двух новых армий, мобилизовать 500 000 человек на строительство укрепрайонов, а главное -  за период с 29 июня по 27 августа 1941 г. БЫЛО ЭВАКУИРОВАНО ИЗ ЛЕНИНГРАДА 488 703 ЧЕЛОВЕК, которым стоявшие на смерть участники обороны Лужского рубежа фактически спасли жизни, в большинстве случаев отдав свои...

ВЫВОДЫ:

Последнее письмо, которое пришло от Михаила Афанасьевича перед пропажей без вести, датировано 15 августа 1941 года и скорее всего написано в период нахождение 267 ОИПТД 111 СД на Лужском оборонительном рубеже. Очевидно, что вместе с остатками 111 СД он не смог пробиться из окружения. Учитывая, что пропавшим без вести красноармеец Поляков М.А. числился по меньшей мере с октября 1941 по 21 января 1944 года  (в соответствии с Алфавитной книгой Советского (ныне -Чертановского ОВК г. Москвы), т.е. никак не давал о себе знать более 2-х лет, то очень велика вероятность того, что при попытке выйти из окружения он попал в немецкий плен. Подобная судьба постигла еще 20 000 красноармейцев, пытавшихся пробиться из "Лужского котла". Правда, пока никаких документальных подтверждений моих предположений касательно плена в открытых источниках не найдено, но с другой стороны в базе ОБД " Мемориал" содержится огромное количество пленных однофамильцев Михаила Афанасьевича, в некоторых донесениях вообще указаны только фамилия и инициалы...Возможно, в будущем удасться пролить свет и на этот вопрос...

ПОСЛЕ ВОЙНЫ

После войны Михаил Афанасьевич вернулся в Москву и обнаружил, что дома его не ждут - жена, Клавдия Кузьминична,  не имевшая от него известий  с октября 1941 и получив в конце января 1944 извещение из Киевского ОВК г. Москвы от 24.01.1944 г.. о его "без вести пропаже", решила что муж погиб и вышла замуж за другого. После такого известия Поляков М.А. вынужден был ненадолго вернуться в уцелевшую родную деревню Погореловка, где его тоже ждали не слишком радостные вести - престарелый отец Афанасий был жив, а вот брат Владимир, считающийся пропавшим без вести с конца 1941 года так домой и не вернулся ( его судьба прояснилась лишь в апреле 2016 года - красноармеец-разведчик  Поляков В.А. погиб смертью храбрых при обороне Лотошинского р-на Подмосковья 5 января 1942 года). По разному сложилась фронтовая судьба и двоюродных братьев - умер в далекой Германии от туберкулеза легких, полученного на фронте 27-летний  Василий, прошел все тяготы немецкого пленв 32-х летний брат Алексей, продолжал учиться на летчика-истребителя в Чугуевском летном училище 23-х летний Иван...Пережили войну все двоюродные сестры и лемянники, вернулся инвалидом с войны дядя Яков...

Молодому фронтовику пришлось начинать жизнь с "0"  - он принял решение вернуться в столицу и поехал, что называется "вникуда". Несколько дней ночевал на вокзале, где и познакомился со своей 2-ой женой, впоследствии вместе с ней проживал в частном секторе г. Москва. Общих детей  у них не было. Интересная деталь - был в хороших отношениях с тещей, всегда отзывался о ней положительно. По жизни был порядочным человеком - работящим, не пьющим, любил делать жене хорошие подарки. Работал электриком. Когда его двоюродная сестра - моя бабушка, Блохина (Полякова) Мария Козьминична решила уехать из Погореловки в Москву, ее на первое время приютил именно Михаил Афанасьевич. Он же помог найти  первую работу - няней в интеллигентной еврейской семье. Моя мама так вспоминает свою встречу с Поляковым М.А. " Я была дома одна в нашей квартире в р-не Новогиреево, когда в дверь позвонили и вежливо спросили "Мария Кузьминична Блохина здесь проживает?". Передо мной стоял худощавый, высокий, приятного интеллигентного  вида мужчина в костюме, галстуке и красивом  пальто.  Мама была на работе и я пригласила его войти. Помню, мы разговорились и я просто поразилась хорошо поставленной, грамотной речи Михаила Афанасьевича   - никогда и не подумаешь, что он родом из глухой тамбовской деревеньки..."

Из воспоминаний бабушки: " Михаил жил со 2-ой женой хорошо, нашел общий язык с тещей. Но всегда сетовал, что приходится жить в доме жены, а не своем собственном. Когда мой сын Алексей собрался жениться и встал вопрос о возможном переезде к жене, Михаил Афанасьевич стал горячо убеждать, что "не нужно парню идти в примаки с молодых лет, ни к чему хорошему это не приведет.". В итоге мы с ним согласились - не дело это и жена Леши переехала к нам."

Мизхаила Афанасьевича Полякова не стало в середине 90-ых годов. У него была единственная дочь, и нашей семье неизвестно, есть дли у него внуки и правнуки, т.к.  связь с родственниками Полякова М.А. потеряна. Если кто-то из них прочтет мой рассказ, просто связаться со мной по электронной почте: mar6941@yandex.ru