Автобиография моего отца

(написана им в начале 80-х годов)

Я, Потапов Илья Евстафьевич, родился 24.06.1923 г. в селе Верхний Авзян Белорецкого района Башкирской АССР в семье рабочего.

Мой отец Евстафий Николаевич (1887-1955) – участник и инвалид Первой мировой войны. Он всю свою жизнь работал в лесном хозяйстве.

Мать, Потапова Варвара Макарьевна (1881-1958) – домохозяйка. Старшая сестра Анастасия Евстафьевна Кондратьева 1910 г.р., домохозяйка. Средняя сестра Аграфена Евстафьевна Антипова (1913-1956) работала на золотых приисках, умерла в 1956 г. Младшая сестра Домна Евстафьевна Федорова (1915 г.р.) работала на железной дороге и в больнице.

Брат Иван Евстафьевич Потапов 1917 г.р. работает на ЧТЗ с 1941 года.

Я первые 3,5 года учился в начальной школе в селе Верхний Авзян, закончил школу на станции Ишля, куда переехали мои родители, с похвальной грамотой. На станции Ишля была только начальная школа, поэтому меня отправили к родственникам в село Комарово. Школа была далеко (5 км туда и обратно). Эту школу я тоже окончил с похвальной грамотой и упросил родителей дать согласие на дальнейшую учебу.

В 1939 году я поступил в Белорецке в педагогическое училище. Проучился там 2,5 года. За успехи в учебе получал стипендию, на которую в основном и жил, так как родители не могли оказывать мне материальную помощь. В то время стипендии выплачивались только отличникам.

В феврале 1942 года, с 3-го курса училища я был призван в ряды Красной Армии, а диплом об окончании Белорецкого педучилища (аттестат) мне выдали в 1948 году, когда я приехал домой в отпуск.

В Армии с февраля 1942 г. 22 февраля 1942 года принял военную присягу при 25-ом запасном лыжном полку (стрелок).

С марта по май 1942 г – 32 отдельная рота связи (связист-телефонист). Воинское звание  - младший сержант телефонной связи.

В мае 1942 года был зачислен в 302 отдельную роту связи, в составе которой мы выехали в действующую армию в районе г.Луганска.

На фронте наша отдельная 302 рота вошла в соединение 69 укрепрайона.

Во время летнего наступления немцев в 1942 году на юге Советского Союза (точного времени не помню) наше соединение вступило в бои с немецко-фашистскими войсками. Немцам удалось прорвать оборону, и мы получили приказ к отступлению. Во время одного обстрела я был легко ранен осколками мины.

После 2-х дневного отступления наш отряд оказался в окружении, и мы получили приказ командира пробираться на восток к своим войскам мелкими группами по 3-4 человека. Мы группой в 4 человека ночью шли, а днем отсиживались в лесу, в оврагах, в мелких селениях.

Через несколько дней, не зная, куда идти, не имея никакой связи, остановились ночевать в поле, в будке с подсолнечными семенами.

Рано утром нас разбудили крики немцев, стоявших над нами с автоматами. Наше местонахождение, очевидно, было кем-то указано. Немцы нас разоружили, приказали снять военные гимнастерки и отвели в лагерь, где уже много пленных. Из первого лагеря нас привезли в другой крупный лагерь, в ЗУГРЭС, если я правильно вспомнил. В этом лагере мы пробыли 1—15 дней, не получая никакой пищи, кроме воды. Из этого лагеря нас перевели в лагерь для военнопленных в районе г.Харькова.

Уже осенью 1942 года из г.Харькова немцы погнали нас в Польшу. Мы шли босиком, падавших пристреливали.

В концлагере г.Валдавы, где мы оказались, погибло много тысяч наших товарищей, особенно много погибло до того, как нас пригнали сюда.

Через 1,5 – 2 месяца нас перевезли в огромный концлагерь в Германии. Еду здесь пленные получали 1-2 раза в день, это были маленькие порции баланды. В этом лагере погибли многие товарищи из нашей партии, встаешь утром, а кругом трупы. В этом лагере я находился около 2-х месяцев.

Примерно в начале 1943 года меня вместе с другими военнопленными, выжившими в таких тяжелых условиях, отправили на работы в угольные шахты Франции. Мой вес был тогда 37 кг. Шахты были на северо-востоке Франции. Название угольных шахт и местности – Минес де Мариес. Мы жили в лагере для военнопленных.

В лагере получали 2 раза баланду и 1 раз хлеб, примерно 250 грамм, работали мы вместе с французскими рабочими на разных работах на глубине 800 м.

Французские рабочие относились к нам очень хорошо. У них было такое правило:  каждый французский рабочий должен был принести покушать нашим товарищам что-нибудь, хотя сами они тоже не были сытыми. Поэтому мы от них получали самую хорошую поддержку и все новости с советских фронтов.

Надо сказать, что французские шахтеры немцев не боялись. Однажды я вздумал прокатиться на транспортерной ленте. Это заметил немец-охранник и приказал не выдавать мне никакой  пищи несколько дней. Тогда французские шахтеры отказались все работать, объявили забастовку, если не будут кормить русского парня. И охранник был вынужден отменить свое распоряжение.

Когда мы шли из лагеря на работу в шахту, очень часто к дороге выходила одна девушка очень молоденькая и играла на аккордеоне мелодии Дунаевского (французы считали их своими). Это был как бы привет с Родины.

О французах у меня осталось самое лучшее впечатление.

На угольных шахтах Франции я проработал 1,5 года.

В 1944 году, когда англо-американцы высадили десант на севере Франции, немцы перевезли нас в лагерь в западную Германию на угольные шахты.

В этом лагере я вместе с другими военнопленными работал в угольной шахте.

В первые месяцы 1945 года англо-американские войска продвигались вглубь Германии. Тогда немцы решили перегнать нас подальше, перегоняли пешком в колоннах.

В одну из ночей я с одним товарищем Василием Зотовым бежал из колонны. Примерно дней 15 мы жили в  поле в сарае с соломой.

7 апреля 1945 года нас освободили американские войска. Они собрали нас в лагерь на элеваторе, где мы жили примерно 1 месяц. В это время я узнал, что колонна, из которой мы совершили побег, была расстреляна американскими самолетами и очень многие товарищи погибли.

После того американские войска передали наш лагерь английским   войскам. Под командованием английских войск наш лагерь находился примерно 1 месяц.

Английские офицеры объявили, что в назначенное время будет формироваться транспорт для отправки нас на Родину, то есть для передачи нас советскому военному командованию.

Нам объявили, что в СССР нас ждет суровая расправа – тюрьмы, лагерь, расстрел, т.к. советское руководство (Сталин) считает нас предателями, врагами народа, но нам представляется возможность уехать на постоянное место жительства в другие страны, где нас не будут преследовать. После этого прозвучали слова: «Кто готов ехать в СССР – шаг вперед!»  Я сразу сделал три шага, решив, что должен увидеть маму и Родину, а там будь, что будет.

С самой первой колонной автомашин, а затем железнодорожным транспортом я уехал из Западной Германии в Советскую зону оккупации в Германии в г.Магдебург.

В городе Магдебурге нас встретили представители советского военного командования.

Нам была оказана теплая встреча с солдатами и офицерами Советской Армии, нас обеспечили всем необходимым.

В пункте, где нас временно поселили жить, я прошел 3-х кратную проверку СМЕРШем. Будили ночью, приставив к виску пистолет, крича и матерно ругаясь («Назови командира части! Назови номер роты, в которой воевал! Как попал в плен? Почему остался жив?») Хотели морально сломить, но я из концлагерей 3 раза убегал, меня догоняли и травили собаками 2 раза, а потом бросали в карцер.  И я на третий раз, когда меня снова ночью так допрашивали, я, не сдержавшись, на них закричал с матом: «Расстреливайте! Я никого не предавал!»

И в сентябре 1945 года был направлен для прохождения дальнейшей военной службы в 337 батальон аэродромного обеспечения, а затем в  ноябре в 19 окр. авиационный склад мастером по ремонту наполнителей баллонов (специалист газодобывающих кислородно-зарядных и азотодобывающих станций) (Группа Советских войск Германии).

Демобилизован 14 июня 1949 г.

Служба в Советской Армии составляет 9/02/1942 - по июнь 1942.

Май 1945 – 14 июня 1949 года.