Боевой путь Прудникова Дмитрия Григорьевича

В Центральном архиве Министерства обороны Российской Федерации (далее – ЦАМО) было выявлено личное дело курсанта Дмитрия Григорьевича Прудникова и карточка учета офицерского состава, которые послужили основой для выявления и составления боевого пути военнослужащего. 

Дмитрий Григорьевич родился 09 сентября 1921 г. в крестьянской семье в деревне Никифоровское Колпинского сельсовета Екимовичского района Смоленской области. Кроме него в семье Прудниковых было еще трое детей. По состоянию на апрель 1941 г. их возраст был:

До Октябрьской революции 1917 г. родители Дмитрия занимались сельским хозяйством – владели хатой, сараем, лошадью и коровой. 

В последующем Прудников старший возглавил Жуковскую, а затем Дубровскую нефтебазу Орловской области. Семья проживала на станции Дубровка Орловской области.

В сентябре 1930 г. Дмитрий поступил в начальную школу, находившуюся на станции Жуковка Орловской области. С сентября 1934 г. он перешел в неполную среднюю школу там же. 

В октябре 1936 г. он поступил в «Железнодорожную» школу № 77 (т.е. в школу для детей сотрудников железной дороги). 

В сентябре 1937 г. Дмитрий окончил 7 классов и поступил учиться в Брянский механический техникум путей сообщений (г. Брянск). Здесь он находился до марта 1938 г.  

В мае – августе 1938 г. Дмитрий уже учился на Курсах учителей начальных классов при Брянском районном отделе народного образования (далее – районо, РОНО) Орловской области. 

20 апреля 1938 г. комсомольской организацией при учительских курсах Брянского районо, Дмитрий был принят в члены ВЛКСМ. 

С августа 1938 г. он работал учителем в Кашовской начальной школе (село Кашово Жирятинского района Орловской области – ныне район находится в Брянской области). 

В 1939 г. Дмитрий окончил два курса заочного педагогического училища в г. Карачев и перешел учиться на третий курс, который закончить не успел в связи с призывом Красную Армию. 

С марта 1939 г. и до призыва в РККА Дмитрий работал заведующим Сидоровской начальной школы («д. Орловка Гр.-Слободский сельсовет», Жуковского района Орловской области). 

С момента вступления в члены ВЛКСМ, Дмитрий вел активную общественно-политическую работу. Был выдвинут в руководство местным комсомолом. 

В июне 1940 г. он обратился в районный военный комиссариат за тем, чтобы его призвали в Красную Армию. 22 июля 1940 г. Дмитрия призвали в РККА и зачислили курсантом Вольского военного авиационного технического училища имени «Ленинского Краснознаменного комсомола» (позднее – «имени ВЛКСМ») (Приволжский военный округ).

Справочно: Приказом Реввоенсовета СССР № 308 от 24 мая 1928 г. начинается подбор командного и политического состава для будущей Вольской объединенной военной школы летчиков и авиатехников. 8 октября 1928 г. начались первые занятия, а 7 ноября 1928 г. состоялось торжественное открытие школы.

Основными помещениями для школы были здания бывшего кадетского корпуса. С помощью местных городских организаций и самих курсантов начался ремонт помещений.

С развитием отечественной авиации потребовалось одновременное реформирование системы обучения квалифицированных технических кадров для качественной подготовки самолетов к полетам. Приказом Реввоенсовета СССР №44 от 6 июня 1931 г. Вольская объединенная школа летчиков и авиатехников была реорганизована и стала именоваться 2-ой военной школой авиационных техников (2-я ВШАТ). Задача подготовки летчиков со школы снималась, но масштабы подготовки кадров авиационных техников намного увеличивались. 

Постановлением Реввоенсовета СССР от 11 марта 1932 г. школе было присвоено имя Ленинского Краснознаменного комсомола.

13 мая 1938 г. приказом Народного комиссара обороны СССР № 67 школа была переименована в Вольское военное авиационно-техническое училище (ВВАТУ), начальником которого был назначен военинженер 1-го ранга Степан Петрович Хадеев, прослуживший в этой должности до 1942 г. Начальником политотдела училища был полковой комиссар П.С. Савин. Среди педагогов училища – известный художник А.М. Тагаев-Сурбан.

Просуществовав всего три года, училище сумело подготовить известных военных деятелей, деятелей науки. Среди них: Герой Польской Народной Республики В.П. Войченко, полный кавалер ордена Славы В.А. Исайченков, ученые Д.А. Саакян и В.Г. Сокуренко.

Вольская школа первой из авиационных школ Советского Союза перешла к обучению курсантов на новых самолетах Як-1 (истребитель) и Пе-2 (пикирующий бомбардировщик). Эти самолеты поступили в школу в июле 1941 г. (три Як-1 и один Пе-2). Получаемые аварийные самолеты были основательно «раздеты», без оборудования, электропроводки и моторов. Кафедре эксплуатации (эксплуатационный цикл) с трудом удавалось из 2–3 собрать один учебный самолет. Цикл обеспечил своевременное выполнение задания по ремонту и сборке самолетов.

2 сентября 1940 г. курсант Прудников принял военную присягу. 

В феврале 1941 г. Вольское военное авиационное техническое училище было переименовано в 1-ю Вольскую военную авиационную школу авиамехаников. 

С 5 февраля 1941 г. приказом наркома обороны СССР № 049 Дмитрий назначен курсантом 1-й Вольской военной авиационной школы авиамехаников имени Ленинского Краснознаменного комсомола. 

С 1 марта началась подготовка сержантов-механиков по эксплуатации самолетов. Первую половину 1941 г. школа жила, как и вся Красная Армия, обычной армейской жизнью, настойчиво решая новые задачи по подготовке сержантского состава для авиационных частей и успешно осваивая сложную авиационную технику. 

Были введены новые сроки обучения, и в соответствии с ними осуществлялась подготовка к первому выпуску курсантов. Началась энергичная работа по созданию учебной базы, переподготовка преподавателей и инструкторов для работы на новой технике. Курсанты набора 1940 г. по окончании годичного срока обучения были выпущены механиками с присвоением сержантских званий. Первый отряд младших авиатехников был выпущен в июне 1941 г. Большинство из них в составе авиационных частей участвовали в первых боях с фашистскими захватчиками, вероломно напавшими на нашу страну.

28 апреля 1941 г. Дмитрий заполнял анкету по учету кадров, но вскоре следующий день внес коррективы, в связи с тем, что 29 апреля 1941 г. его «отец осужден». Однако несмотря на расхожие в настоящее время истории о репрессиях в отношении членов семей осужденных, Дмитрий продолжил учебу. В открытых базах данных о незаконно репрессированных Георгий Захарович Прудников не обнаружен, таким образом он был осужден по какой-то «уголовной», «экономической», «административной» и т.п. статье. 

Арест отца не сказался на судьбе сына. Так, в выпускной аттестации от 5 мая 1941 г. подписанной «курскомом» (т.е. – курсовым командиром) воентехником 2-го ранга (т.е. – лейтенантом) Виноградовым было сказано: 

Первичная комсомольская организация № 13 (т.е. – первого курса третьей роты) 1-й Вольской военной авиационной школы авиамехаников имени Ленинского Краснознаменного комсомола и Бюро ВЛКСМ авиашколы дали свою характеристику Дмитрию. 

В личном деле сохранилась карточка поощрений и взысканий, в которой записано об объявлении 15 ноября 1940 г. курсовым командиром курсанту Д.Г. Прудникову благодарности «За хорошие показатели в УБПП» (т.е. – успешной боевой и политической подготовке) и отсутствии наказаний – «взысканий не имеет». 

22 июня 1941 г. Дмитрий закончил обучение и приказом Главного управления ВВС Красной Армии № 076 ему было присвоено воинское звание – «сержант технической службы» и он был назначен авиамехаником в ВВС КОВО (т.е. – Киевского особого военного округа). 

Справочно: К началу войны самолетный парк ВВС Киевского особого военного округа (КОВО) был самым многочисленным – он насчитывал 2003 боевых самолета, из которых 1759 исправных. 

В состав истребительной авиации ВВС округа входило 17 авиаполков с общим количеством 1166 самолетов, в том числе 159 МиГ-3 (МиГ-1) и 64 Як-1. Новые истребители поступали в строевые части в разобранном виде по мере выпуска их промышленностью. Они первоначально направлялись в 15-ю смешанную авиадивизию, а затем в 64-ю истребительную авиадивизию, и их в значительной степени укомплектовали. Наиболее подготовленные летчики трех авиаполков (23, 28, 149-го истребительных авиационных полков (иап) отрабатывали технику пилотирования. Из-за большого количества конструктивных и производственных дефектов, позднего поступления в части «Миги» были освоены недостаточно. Это же можно сказать про истребители Як-1. Остававшиеся еще на вооружении И-16 и И-153 морально устарели, но летчики прекрасно их изучили.

Основу бомбардировочной авиации составляли 11 ближнебомбардировочных авиаполков. В них насчитывалось 468 самолетов, из которых 214 типа СБ и 114 Су-2. Остальными, в порядке численного убывания, были Пе-2, Як-2 (Як-4) и Ар-2. В составе округа имелась дальнебомбардировочная авиадивизия; два полка располагали 119 ДБ-3ф. Штурмовая авиация включала два полка на И-153 и (преимущественно) И-15бис.

В непосредственном подчинении командующего ВВС округа (вскоре преобразованного в Юго-Западный фронт) генерала Е.С. Птухина находились 315-й и 316-й  разведывательные полки, насчитывающие 53 самолета. Кроме уже созданных частей, в стадии формирования находились еще 12 авиаполков. На основе справки о боевом и численном составах ВВС КОВО можно сделать одно важное заключение: семь авиадивизий (14, 15, 16 и 63-я сад, 44-я и 64-я иад, 62-я бад) с 1360 самолетами входили в состав армейской авиации, а четыре дивизии (17-я сад, 18-я дбад, 19-я бад, 36-я иад) и два разведывательных полка (643 машины) – в ВВС фронта.

Результаты хорошей учебы курсанта Д.Г.Прудникова наглядно видны в листе оценок. Из 15 предметов Дмитрий получил 9 оценок – «отлично» и 6 – «хорошо». При этом по физической подготовке курсанту Прудникову удалось уйти от оценки «посредственно» (см. выше аттестацию за март 1941 г.) к оценке – «отлично».

Выпуск курсантов планировалось провести 30 июня 1941 г. – именно эта дата отпечатана на «листе оценок», но в связи с началом войны выдача документов состоялась 23 июня 1941 г. 

22 июня 1941 г., ранним утром началась Великая Отечественная война. После сообщения Советского правительства о вероломном нападении фашистской Германии весь личный состав был собран по тревоге и выстроен на плацу. Начальник школы военинженер 1-го ранга (т.е. – полковник) Хадеев С.П. открыл митинг. Гневом и лютой ненавистью к врагу, страстной любовью и преданностью к Советской Родине были наполнены речи выступающих офицеров, курсантов, рабочих и служащих. Они выразили готовность встать на защиту Отечества.

Уже к вечеру 22 июня в адрес командования школы стали поступать десятки резолюций партийных и комсомольских собраний, рапорты и письма с просьбой отправить на фронт. Нельзя без волнения и гордости читать документы тех времен: «Курсанты 1-го батальона готовы отправиться на фронт и дать уничтожающий отпор фашистским разбойникам».

«Мы все как один, – говорилось в решении партийного собрания 3-го батальона (секретарь парторганизации, батальонный комиссар (т.е. – майор) Палатников Н.В.), – сомкнем ряды вокруг Коммунистической партии, встанем на защиту наших рубежей и, если потребуется, отдадим свои жизни, чтобы отстоять великое дело социализма». Не было в школе такого коллектива, который не выразил бы свой гнев, возмущение вероломному нападению врага, свою готовность отдать все силы для разгрома фашистских захватчиков».

Перед школой была поставлена основная задача – быстрее и качественнее готовить кадры авиационных специалистов для фронта. Этим личный состав и должен был содействовать нашей победе в «смертельной схватке с коварным и злейшим врагом социализма – германским фашизмом». Необходимо было в кратчайшие сроки освоить новые самолеты и моторы, принятые на вооружение ВВС Красной Армии. Страна перевооружила Воздушный флот новой материальной частью, и потому требовались люди, способные владеть этой техникой, выжать из нее все, что она могла дать. 

Как было указано выше, по распределению сержант Прудников был направлен в штаб ВВС КОВО в самое сложное время.

Накануне войны в КОВО, как и в других приграничных округах, широким фронтом развернулись работы по реорганизации имеющихся и формированию новых частей, в том числе авиационных. В ВВС активно велось строительство новых аэродромов, прежде всего на присоединенных территориях, осваивалась новая техника, шла перестройка тыла и т.п. Весной 1941 г. ВВС КОВО располагали 30% фронтовой авиации всех приграничных округов, являясь наиболее многочисленными среди них. 

К началу июня здесь находились 425 самолетов новых типов: МиГ-3, Як-1, Ил-2, Пе-2, Як-2 и Як-4. В разряд «новых» почему-то не попал недавно принятый на вооружение бомбардировщик Су-2, которых в КОВО насчитывалось 104 шт. В архивных документах приводятся различные сведения об общей численности ВВС округа перед войной: от 1913 до 2059 боевых самолетов. Последнее число взято из предвоенного отчета о составе ВВС приграничных округов, хранящегося в ЦАМО (Ф. 35, оп. 11282, д. 262, лл. 179-207) и вызывающего высокое доверие.

Соотношение боеспособных самолетов по отношению к противнику составляло 3,6:1 (по др. данным – 2,3:1) в пользу ВВС КОВО. Однако еще с античных времен было известно, что в военном деле численное преимущество далеко не всегда является залогом победы. В документах сохранилось немало фактов, свидетельствующих о существовании серьезных проблем в ВВС КОВО. Новую технику успели более или менее освоить только 100 экипажей и еще 247 находились в стадии переучивания. На очень низком уровне оставалась в авиации связь, особенно с самолетами в воздухе, ведь на абсолютном большинстве истребителей радиостанции так и не появились. Отставали авиаторы в освоении ночных полетов и в некоторых других видах подготовки. Техническое состояние самолетов оказалось тоже не блестящим. Например, после первомайских праздников начальник Главного управления ВВС генерал-лейтенант П.Ф. Жигарев направил наркому авиапромышленности А.И.Шахурину докладную, где перечислялись многочисленные катастрофы, аварии и поломки, происшедшие при подготовке к параду в Москве и Киеве. Так, во входившем в КОВО 48-м бомбардировочно-авиационном полку, который одним из первых получил Пе-2, произошло несколько серьезных летных происшествий из-за производственных дефектов самолетов. Причем 30 апреля, то есть буквально накануне торжественного мероприятия, на борту одного бомбардировщика произошел пожар. Не лучше обстояло дело и с боеготовностью истребителей МиГ-3. 

Накануне войны среди первоочередных задач 4-го воздушного флота Германии значились авиаудары по Киеву. На картах экипажей бомбардировочных эскадр с немецкой педантичностью были нанесены цели, которые следовало разбомбить на «объекте № 12» (к примеру «объектом № 1» являлся Ленинград): казармы НКВД, машиностроительный завод «Большевик», армейская школа «Каменев», электростанции на Сталинке и Лукьяновке, авиазавод № 43 (ныне – «Авиант»), железнодорожные вокзалы, аэродромы Борисполь, Гоголев, Гостомель, Бровары, Жуляны и др. Их и атаковали отдельные германские экипажи в ходе дальних рейдов 22 июня 1941 г. 

Одним из наиболее заметных успехов того дня стало уничтожение на стоянке в Борисполе самолета ТБ-7 № 4220. Городские кварталы противник не бомбил. Киевляне, страдавшие бессонницей или чутко спавшие, слышали на рассвете непонятный шум, грохот и взрывы. Одни решили, что стали свидетелями сильной грозы, другие – что начались учения. Редкие прохожие могли видеть проносившиеся на высоте примерно 600 м одиночные самолеты с черными крестами. Однако абсолютное большинство горожан узнало о начале войны лишь в 12.00 из выступления по радио В.М. Молотова. 

Неожиданное появление немецкой авиации в нашем глубоком тылу при отсутствии у советских авиации и ПВО надежной системы опознавания и связи привело к тому, что при малейших сомнениях в принадлежности машин их стали обстреливать, причем «под раздачу» часто попадали свои. «Около 15 часов я вылетел в Киев на прилетевшем за мной СБ, – вспоминал генерал Ф.Я. Фалапеев, назначенный в те дни командующим ВВС 6-й общевойсковой армии. –На аэродром столицы Украины мы прибыли в 16.00 на высоте 400 м и вошли в круг для посадки. При планировании я заметил мелькавшие в глазах красные точки, как иногда бывало со мной в детстве при сильном малокровии. Но самолет начал проделывать какие-то непонятные для меня эволюции. И я рассмотрел, что нас обстреливают с аэродрома из всех видов оружия, а мелькавшие красные точки были трассирующими пулями. Летчик ушел из зоны обстрела». 

Тяжелые испытания выпали на долю авиаторов ВВС Юго-Западного фронта, в который был преобразован КОВО. Согласно отчету штаба ВВС фронта боевые потери к концу июня составили 697 самолетов, из них 304 стали жертвами авианалетов. С 26 по 30 июня немцы, по их данным, ежедневно уничтожали до 50 самолетов. Кроме того, по крайней мере, 276 боевых самолетов были брошены при поспешном отступлении на приграничных аэродромах, десятки самолетов пришлось списать в результате аварий и катастроф. В итоге, на 30 июня 1941 г. в составе ВВС Юго-Западного фронта осталось 837 истребителей, бомбардировщиков и штурмовиков.

Главными целями при ударе по аэродромам, на рассвете 22 июня были отнюдь не самолеты, а склады, в первую очередь ГСМ, взлетно-посадочные полосы, узлы управления и связи, стоянки спецтехники, казармы личного состава и лишь в последнюю очередь самолеты. Обычно удар проводили три немецких бомбардировщика, в сопровождении пары «Мессершмитов». Бомбардировщики нагруженные обычно под завязку небольшими осколочными бомбами, досорока 50-килограмовых бомб на борт, атаковали в первую очередь назначенные цели и лишь поих уничтожении, сбрасывали остатки боезапаса по стоянкам самолетов. Частенько это был лишь пулеметный огонь немецких стрелков. «Мессеры» же обычно атаковали дежурные самолеты, а потом блокировали аэродром, не давая подняться нашим самолетам и подавляя зенитный огонь.После удара бомбардировщиков они добивали пушками не пораженные бомбометанием цели и тоже «проходились» по стоянке самолетов. Причем по этой схеме уничтожались единицы наших самолетов, но очень много их было повреждено, поэтому они не могли немедленно взлететь. Однако стремительное продвижение немецких сухопутных войск, не дало нашей авиации времени на восстановление самолетов.

Итак, представим ситуацию, что на советском аэродроме, после первого немецкого удараштаб и пункт управления полетами были уничтожены; не было связи с командованием; склады с ГСМ, боеприпасами и запчастями горят; все передвижные мастерские и топливозаправщики были уничтожены; взлетно-посадочная полоса в воронках; сами самолеты стоят с дырявыми плоскостями, без горючего и боеприпасов. Пилотов, живущих вне аэродрома и поднятых по тревоге, перестреляли немецкие диверсанты или же местные украинские или польские националисты.

Вполне возможно, что на каждом отдельном аэродроме ситуация не была столь чудовищна. Но везде она была достаточно фатальна. Так несколько наших аэродромов были обстреляны немецкой артиллерией, в первые минуты войны. К тому же врагу помогло и наше «авось». Ещедо 19 июня 1941 г. был издан приказ по ВВС, предписывающий рассредоточить авиацию, замаскировать объекты, обеспечить прикрытии аэродромов зенитными средствами. К 20 числу он попал в войска, но везде его выполнение отложили на потом, а то и проигнорировали. В лучшем случае самолеты и объекты слегка обложили ветками. Как бы приказ выполнили, самолеты и объекты замаскировали. Даже не позаботившись оценить, а как эта «маскировка», в виде стоящих ровными рядами пирамидок из веток деревьев, выглядит с воздуха.

Вероятно, когда сержант технической службы Д.Г.Прудников прибыл в начале июля 1941 г. в штаб округа в Киев для получения дальнейшего назначения, то самолетов уже было катастрофически недостаточно, как и пилотов. 

В карточке учета офицерского состава сержанта технической службы Д.Г. Прудникова записано, что с июня 1941 г. (затем это было подтверждено 9 сентября 1941 г. приказом командующего войсками Северо-Кавказского военного округа № 048) он был назначен авиамехаником в 164-й истребительный авиационный полк (иап) 15-й смешанной авиационной дивизии.

Справочно: 164-й истребительный авиационный полк (иап) начал формироваться 1 сентября 1940 г. в КОВО на аэродроме г. Умань в составе 4-х эскадрилий на самолетах И-15бис и И-153.

Формирование полка было завершено 11 ноября 1940 г. с включением в состав 15-й смешанной авиационной дивизии ВВС Киевского особого военного округа. В действующей армии в составе войск Юго-Западного фронта находился с 22 июня по 5 августа 1941 г., с 29 сентября 1941 по 5 июля 1942 гг. и т.д. 

К середине июля Д.Г. Прудников уже должен был прибыть в 164-й иап. В это время уже началась битва под Уманью (15 июля – 8 августа), закончившаяся «Уманским котлом», в котором в окружение попали 6-я и 12-я армии Юго-Западного фронта – около 65 тыс. человек, 242 танка. 

С 1 по 8 августа 1941 г. из окружения вышло до 11000 человек и 1015 автомашин с боевым имуществом. Однако по немецким данным было ими захвачено 103 тыс. пленных, 317 танков и 858 единиц артиллерии.

16 июля 1941 г. полк передал 7 самолетов и 7 летчиков в 66-й штурмовой авиационный полк той же дивизии и далее боевой работы не вел. Исходя из этого видно, что полк понес огромные потери и не мог самостоятельно вести боевые действия. 

5 августа 1941 г. 164-й иап был выведен с фронта на доукомплектование личным составом и боевой техникой.

С 25 августа 1941 г. остатки полка вошли в состав 11-й запасного истребительного авиационного полка в г. Ростов-на-Дону, занимавшегося обучением, переподготовкой и переучиванием летного состава строевых частей ВВС РККА в период боевых действий иосуществлявшего подготовку маршевых полков на самолетах ЛагГ-3, «Аэрокобра», «Харрикейн», «Спитфайр», «Киттихоук», «Тандерболт», Пе-2, Б-25 и А20 «Бостон». Сам 164-й иап был вооружен истребителями ЛаГГ-3. 

С 29 сентября 1941 г. он вошел в состав 38-й армии Юго-Западного фронта.

За этот небольшой период пребывания на фронте Дмитрий Григорьевич успел принять участие боях в следующих операциях: Львовско-Луцкая оборонительная операция  (27 июня – 2 июля 1941 г.), Уманская оборонительная операция  (5 июля – 4 августа 1941 г.), Киевская оборонительная операция (7 июля – 25 августа 1941 г.), Коростеньская оборонительная операция (11 июля – 25 августа 1941 г.). 

В период службы сержанта технической службы Дмитрия Григорьевича Прудникова в 164-м иап, командиром полка (до сентября 1941 г.) был майор, в будущем генерал-лейтенант авиации Акуленко Прокопий Семенович (1913 – 1986), а затем – до апреля 1942 г. –подполковник Глебов Петр Андреевич. 

Начиная с сентября 1941 г. 164-й иап входил в состав ВВС 38-й армии Юго-Западного фронта. Эта армия была сформирована
4 августа 1941 г. В состав армии вошли 47-я горнострелковая дивизия, 169-я, 199-я, 300-я и 304-я стрелковые дивизии, танковые, артиллерийские и другие соединения и части. После формирования армия заняла оборону на Днепре в районе города Черкассы. С 8 августа 1941 г. она приняла участие в обороне Киева (7 июля – 26 сентября). 

Под ударами противника 38-я армия была вынуждена отходить на Полтаву, Волчанск, Валуйки и к концу декабря 1941 г. закрепилась на рубеже «Валуйки – Купянск». Зимой – весной 1942 г. армия вела оборонительные бои и предпринимала наступление с ограниченными целями в районах городов Волчанск и Балаклеи. 

В период с 18 по 31 января 1942 г. 164-й иап вне 38-й армии принял участие в Барвенково-Лозовской наступательной операции. Операцию предполагалось проводить силами Юго-Западного и Южного фронтов. В районе Балаклея, Лозовая и Барвенково оборона противника носила не сплошной характер, а была организована в виде ряда опорных пунктов, приспособленных к ведению круговой обороны. План операции заключался в том, чтобы совместным ударом двух фронтов прорвать оборону между Балаклеей и Артемовском, выйти в тыл донбасско-таганрогской группировки противника, оттеснить ее к побережью Азовского моря и уничтожить.

Советским войскам предстояло форсировать реку Северский Донец с левого (пологого) берега, преодолеть пересеченную местность и линии обороны противника на правом (крутом) берегу. Участок по Северскому Донцу от устья реки Берека до района Лисичанска обороняла немецкая 17-я полевая армия (под командованием Германа Гота). Рельеф местности на правом берегу Северского Донца в районе Балаклеи, Изюма, Красного Лимана, Лисичанска играл на руку противнику в плане возможности успешной длительной обороны ограниченными силами. 

Зимой 1942 г. здесь еще не было мощного рубежа вражеской обороны (как, например, в июле – сентябре 1943 г.), но редкие оборонительные линии и пулеметные точки, установленные в удачных местах, стали труднопреодолимой преградой для советской пехоты. Кроме того, наличие множества деревень по берегам рек, например – Сухой Торец, благоприятствовало противнику в плане оперативного создания тыловых очагов сопротивления, линий обороны и отсечных рубежей.

В результате Барвенково-Лозовской операции советские войска расширили прорыв до 100 км по фронту и продвинулись на 90-100 км в глубину на запад и юго-запад. Они поставили под угрозу коммуникации донбасской группировки неприятеля, сковали на этом направлении его значительные силы, не позволили перебросить их на другие направления. 

Наши войска освободили города Барвенково, Лозовая и более 400 населенных пунктов, нанесли врагу большие потери. Не считая того, что было уничтожено в ходе боев, войска захватили 658 орудий, 40 танков и бронемашин, 843 пулемета, 331 миномет, 6013 автомашин, 573 мотоцикла, 1095 велосипедов, 23 радиостанции, более 100 тыс. мин, около 80 тыс. снарядов, более 1 млн патронов, свыше 23 тыс. ручных гранат, 430 вагонов с боеприпасами и военными грузами, 8 эшелонов с военно-хозяйственным имуществом, 24 склада с разными военными запасами, 2400 повозок, 2800 лошадей. При этом полностью были разгромлены 298, 68 и 257-я пехотные дивизии, 236-й противотанковый полк, 179-й пехотный полк 57-й пехотной дивизии, венгерский кавалерийский полк. Разгромлен штаб 257-й пехотной дивизии и захвачены ее штабные документы, знамена 457-го и 516-го пехотных полков. Кроме того, нанесены значительные потери 44-й и 295-й пехотным дивизиям и некоторым частям 62, 46 и 94-й пехотных дивизий. За это время немцы потеряли свыше 25 тыс. убитыми, несколько тысяч фашистов попало в плен. В пехотных дивизиях гитлеровцев осталось от 30 до 50% штатного состава.

Однако поставленную задачу – окружить и уничтожить крупную группировку противника – советскому командованию выполнить не удалось. В условиях превосходства противника в умении управлять войсками, командованием советских войск, действовавшим на начальном этапе решительно, не были приняты необходимые меры по расширению прорыва на флангах. Это позволило немцам подтянуть подкрепления и понеся сравнительно небольшие потери стабилизировать ситуацию.

Тем не менее, благодаря Барвенково-Лозовской операции немецкое командование не смогло перебросить с южного участка советско-германского фронта подкрепления к Москве, где советские войска успешно вели контрнаступление. 

В апреле 1942 г. сержант технической службы Д.Г.Прудников был направлен на учебу с 20-ю Военную авиационную школу пилотов первоначального обучения Закавказского военного округа (ЗакВО). Номер приказа и чей конкретно был приказ о назначении в карточке учета офицерского не записано. Причиной этого являлось, по нашему мнению, то, что это было записано со слов самого Дмитрия Григорьевича – ведь документы воинских частей в трудной и сложной обстановке могли не сохраниться. 

Справочно: В феврале 1941 г. созданы 4-хмесячные военно-авиационные школы первоначального обучения, комплектовавшиеся призывниками, которые затем поступали в 9-месячные военные школы пилотов и далее – в 2-хгодичные авиационные училища. Все спецшколы были однотипны. Отбор кандидатов осуществляли специально созданные для этой цели комиссии. Проверялись знания по всем общеобразовательным дисциплинам, состояние здоровья и физическую подготовку.

Таким образом, окончив через 4 месяца после зачисления 20-ю Военную авиационнуюшколу пилотов первоначального обучения ЗакВО Дмитрий Григорьевич стал курсантом Батайской военной авиационной школы пилотов имени А.К. Серова.

Справочно: Батайское военное авиационное училище летчиков имени А.К. Серова располагалось в г. Батайск в 1939-1941 и 1944-1960 гг. В 1960 г. преобразовано в Краснодарское военное объединенное летно-техническое училище. 

19 августа 1938 г. по приказу наркома обороны СССР в г. Чита была создана 30-я военная школа пилотов, от которой отчитывает свою историю Краснодарское высшее военное авиационное училище летчиков. 22 июня 1939 г. приказом наркома обороны СССР № 120 школе было присвоено имя Героя Советского Союза А.К. Серова. В октябре 1939 г. школа пилотов была передислоцирована в Батайск на базу расформированной Батайской Первой Краснознаменной школы гражданского воздушного флота имени Баранова. Приказом наркома обороны СССР № 0234 от 28 декабря 1939 г. школа была переименована в Батайскую авиационную школу пилотов имени А.К. Серова. С начала Великой Отечественной Войны, в период с 1940 по 1944 гг. летные кадры готовились по ускоренной программе – курсанты обучались за 6 месяцев, обучение проводилось на истребителях ЛаГГ-3.

В октябре 1941 г., в связи с приближением фронта, Батайская военная авиационная школа перебазировалась в Евлах, Азербайджанской ССР. В 1943 г. школа выпускала пилотов по курсу подготовки командиров авиационного звена и называлась Краснодарское объединенное военное авиационное училище. 

Только в марте 1944 г. школа возвращается на прежнее место дислокации в Батайск. С 1 октября 1945 г. школа переименована в Батайское военное авиационное училище летчиков имени А.К. Серова. В период с 18 апреля по 1 июня 1960 г. Батайское военное авиационное училище летчиков имени А.К. Серова было реорганизовано в Краснодарское военное объединенное летно-техническое училище имени Героя Советского Союза А.К. Серова для подготовки военнослужащих для стран «народной демократии» с расположением в Краснодаре. 

Однако в январе 1943 г. Дмитрий Григорьевич Прудников вновь переводится курсантом в 21-ю Военную авиационную школу первоначального обучения ЗакВО. 4 июля 1943 г. приказом по школе 
№ 483 он назначен курсантом Армавирской военной авиационной школы Среднеазиатского военного округа (САВО), которую окончил в октябре 1944 г. 

Справочно: С 1937 г. в Армавире работала парашютная школа и аэроклуб, а так же базировалась школа младших авиаспециалистов и резервный истребительный авиаполк ВВС СКВО. Начало функционирования «Школы летчиков-истребителей» было положено 1 декабря 1940 г. 

В январе 1941 г. Школе присвоено наименование Армавирская военная авиационная школа пилотов. В ней были сформированы 4, а затем – 7 эскадрилий.

29 апреля 1942 г. согласно приказу командующего ВВС СКВО в школе был сформирован полк из двух эскадрилий на самолетах Як-1. Полку была поставлена задача: не прекращая учебных полетов с курсантами, быть постоянно готовым к отражению налетов вражеской авиации. В июне 1942 г. сформированы: один полк на Як-1, другой на Як-7. Весной и летом 1942 г. школой было подготовлено и выпущено 782 летчика-истребителя, из них на Як-1 386 человек, на И-16 – 396.

В сентябре 1942 г. школа была перебазирована в Фергану, Учкуган, Андижан, Наманган. В 1943 г. возобновилась летная подготовка на самолетах Як-1, Як-7б, УТИ-4, УТ-2. Несмотря на все сложности учебного процесса коллектив авиашколы в 1943 г. сумел обучить на самолетах Як-7б и выпустить 384 летчика-истребителя.

Летом 1945 г. школа вернулась на прежнее место в Армавир. К этому времени было подготовлено летчиков-истребителей на самолете Як-9 53 человека, на переходном самолете УТ-2 обучен 461 курсант. 16 летчиков-выпускников Армавирской ВАШП за боевые подвиги на фронтах Великой Отечественной войны удостоены звания Героя Советского Союза.

Приказом командующего ВВС Красной Армии № 0420 от 6 октября 1944 г. Дмитрию было присвоено воинское звание «младший лейтенант». Этим же приказом он назначался летчиком-инструктором Армавирской военной авиационной школы пилотов САВО.

В 1945 г. Дмитрий Григорьевич был награжден медалью «За Победу над Германией в Великой Отечественно войне». После возвращения школы к месту постоянной дислокации – в Армавир – школа была переименована в училище. 

17 июля 1946 г. приказом командующего Северо-Кавказского военного округа младший лейтенант Д.Г. Прудников был назначен летчиком-инструктором Армавирского военного авиационного училища. К этому времени он уже был женат. В том же 1946 г. у Дмитрия и его жены Людмилы Романовны родилась дочь Лариса. 

В мае 1947 г. Дмитрий Григорьевич вступил в члены ВКП(б).

Приказом командующего ВВС Советской Армии № 01676 от 23 июля 1947 г. Дмитрию Григорьевичу было присвоено воинское звание – «лейтенант» и вскоре он был отправлен в Москву в академию. 

С 28 августа 1947 г. приказом начальника Академии ВВС № 092 и приказом командующего ВВС КА № 03737 от 25 октября 1947 г. назначен слушателем Подготовительного курса Военно-воздушной инженерной академии им. Н.Е.Жуковского (ВВИА), осуществлявшую подготовку и переподготовку инженеров для ВВС СССР. 

С 8 сентября 1948 г. приказом начальника академии и с 25 октября приказом командующего ВВС КА Дмитрий Григорьевич был назначен слушателем инженерного факультета ВВИА им. Н.Е. Жуковского. Структурно вуз включал в себя основную базу в Москве, учебные центры в Монино, Ногинске и Кашире.

Справочно: По инициативе профессора Н.Е. Жуковского в 1919 г. был создан Московский авиатехникум, от которого ведет свою историю прославленное военно-учебное заведение. 26 сентября 1920 г. Реввоенсовет Республики издал приказ № 1946, в котором постановил реорганизовать Московский авиатехникум в Институт инженеров Красного Воздушного Флота имени Н.Е. Жуковского. 

9 сентября 1922 г. издан приказ Реввоенсовета Республики о введении нового штата института с присвоением ему наименования Академия Воздушного Флота имени Н.Е. Жуковского. Летом 1923 г. академия переехала в Петровский дворец. 17 апреля 1925 г.  академия переименована в Военно-воздушную академию РККА имени профессора Н.Е. Жуковского. 

До 1940 г. академия оставалась единственным высшим военно-учебным заведением страны, которое готовило командиров для ВВС, инженеров широкого профиля, способных работать в войсках, промышленности и научно-исследовательских учреждениях. В марте 1940 г. на базе командного, штурманского, оперативного факультетов и курсов усовершенствования начальствующего состава создана Военная академия командного и штурманского состава ВВС Красной Армии (позднее – Военно-воздушная академия имени Ю.А. Гагарина). После этого академия готовила только инженерно-технический состав для ВВС.

6 августа 1946 г. академия переименована в Военно-воздушную инженерную академию имени профессора Н.Е. Жуковского. 

В 1948 г. лейтенант Д.Г. Прудников был награжден медалью «30 лет Советской Армии и Военно-морского флота», а 15 ноября 1950 г. медалью «За боевые заслуги».

Награждение боевой наградой в мирное время было связано с тем, что в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1944 г. «О награждении орденами и медалями генералов, офицеров и сержантского состава сверхсрочной службы за выслугу лет в Красной Армии» и «Инструкцию о порядке награждения орденами и медалями СССР за выслугу лет в Красной Армии» было установлено

«1. Награждение орденами и медалями СССР за выслугу лет в Красной Армии генералов, офицеров и сержантского состава сверхсрочной службы:

а) за 10 лет службы – медалью «За боевые заслуги»;

б) за 15 лет службы – орденом Красной Звезды;

в) за 20 лет службы – орденом Красного Знамени;

г) за 25 лет службы – орденом Ленина;

д) за 30 лет службы – вторым орденом Красного Знамени.

2. В случае отрицательной характеристики по работе и поведению награждение за выслугу лет может быть задержано.

3. Представление к награждению за выслугу лет производить установленным порядком два раза в год – к 1 мая и 7 ноября.

В период учебы в ВВИА им. Н.Е. Жуковского Дмитрий Григорьевич получил последовательно несколько воинских званий – «старший лейтенант» (18 октября 1950 г.), «капитан» (5 ноября 1953 г.). 

20 мая 1954 г. приказом Главнокомандующего ВВС № 0706 после окончания академии его воинское звание было переаттестовано на воинское звание «инженер-капитан». 

22 мая 1954 г. после окончания ВВИА им. Н.Е. Жуковского Д.Г. Прудникову была присвоена квалификация «инженер-механик ВВС». В этот же день он был назначен инженером авиаэскадрильи 152-го истребительного авиационного полка.

В связи с ухудшившейся обстановкой в начале 1950-х гг. на границе с Ираном назрела необходимость усиления дислоцированной здесь советской авиационной группировки. Для этого было принято решение о создании в Туркестанском военном округе новой, 38-й истребительной авиационной дивизии, возглавить которую поручили полковнику М.Р. Грядунову. Первыми ее частями стали 152-й иап и предназначенный для его обслуживания батальон аэродромно-технического обеспечения, приказ о создании которых вышел 23 декабря 1950 г. 

Командиром нового авиаполка стал Герой Советского Союза гвардии майор А.П. Чурилин, которому вскоре присвоили звание подполковника. 13 января 1951 г. он вместе с группой офицеров из 10 человек прибыл в Самарканд и приступил к непосредственному формированию части. 17 марта его летчики получили первые боевые самолеты полка, перегнав из Карши девять Як-3. 29 июля 1952 г. полк перебазировался на вновь отстроенный после катастрофического землетрясения 1948 г. аэродром Ак-Тепе и вскоре заступил на боевое дежурство.

Практически одновременно со 152-м иап был сформирован и вошел в состав 38-й истребительно-авиационной дивизии 156-й иап. Однако эта часть создавалась на территории Московского военного округа и сразу же приступила к освоению реактивных МиГ-15бис. 

В Средней Азии полк оказался только в 1953 г., перебазировавшись на аэродром Мары-2. 

30 декабря 1956 г. инженер-капитан Д.Г. Прудников за 15 лет безупречной службы Указом Президиума Верховного Совета СССР был награжден орденом Красной Звезды, а на следующий день – 31 декабря 1956 г. приказом командующего 73-й воздушной армии назначен на должность заместителя старшего инженера по эксплуатации и ремонту – начальником технико-эксплуатационной части 156-го истребительного авиационного полка 38-й истребительной авиационной дивизии. 

4 июля 1957 г. приказом командующего 73-й воздушной армии 
№ 0136 Дмитрий Григорьевич был назначен инженером по самолетам и авиадвигателям – начальником технико-эксплуатационной части 156-го истребительного авиационного полка 38-й истребительной авиационной дивизии.

28 декабря 1957 г. приказом Главнокомандующего ВВС № 01783 Дмитрию Григорьевичу Прудникову было присвоено воинское звание «инженер-майор». 

В течение 1953-1960 гг. состав самолетного парка 38-й дивизии существенно изменился, его основу теперь составляли МиГ-17. В течение почти всего этого периода каких-либо инцидентов в ее зоне ответственности не произошло – самолеты ВВС Ирана и США ограничивались, в основном, полетами вдоль границы. 

Но летчикам 38-й иад все же приходилось применять оружие – на их счету около десятка сбитых автоматических аэростатов, которые запускались с территории Ирана, Турции и Греции. Днем боевого крещения 38-й иад можно считать 9 апреля 1960 г., когда границу Советской Туркмении нарушил самолет-разведчик U-2, пилотируемый капитаном Гарри Пауэрсом.

При возвращении нарушителя из рейда командир 156-го иап подполковник П.Е. Кузин поднял два МиГ-17, летчики которых получили задание пересечь границу Ирана и преследовать U-2 до предела радиуса действия своих истребителей в надежде, что тот снизится и его удастся уничтожить. Они углубились в воздушное пространство сопредельного государства на 250-300 км, однако успеха эта отчаянная попытка не имела, и пилоты с трудом, почти при пустых баках, вернулись на свой аэродром.

Правда эти события уже происходили без участия инженер-майора Прудникова – 9 сентября 1958 г. приказом Главнокомандующего ВВС 
№ 01550 он был уволен в запас в соответствии с законом «О порядке прохождения воинской службы» по статье 59 п. «Б» (т.е. по болезни). Дмитрий Григорьевич был направлен на воинский учет в Брянский горвоенкомат. 

Судьба чрезвычайно благоволила к Дмитрию Григорьевичу. Достаточно только представить, что после выпуска из Вольской военной авиационной школы авиатехников он был направлен в самое пекло – в Действующую Армию, где многие его сослуживцы погибли или оказались в плену в Уманском котле – ему же удалось уцелеть и даже не быть раненым. После этого он вновь участвовал в боевых действиях в составе войск Юго-Западного фронта до апреля 1942 г. И лишь отправившись на дополнительную подготовку Дмитрий Григорьевич оказался вдали от фронта, продолжил обучаться летному делу сначала в военно-авиационных школах, а после войны в Военно-воздушной инженерной академии им. Н.Е. Жуковского. В 1958 году Прудников Д.Г был уволен в запас с военной службы. 

К концу своей жизни инженер-майор в отставке Прудников Дмитрий Григорьевич был награжден следующими наградами:

орден Трудового Красного Знамени;

двумя орденами «Знак Почета»;

орден Отечественной войны II степени (1985);

орден Красной Звезды (1956);

медаль «За боевые заслуги» (1950)

медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 гг.» (1945);

медаль «ХХХ лет Советской армии» (1948); 

медаль «ХХ лет Победы в Великой Отечественной войне» (1965); 

медаль «50 лет Вооруженным силам СССР» (1968);

медаль «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В.И.Ленина» (1970);

медаль «ХХХ лет Победы в Великой Отечественной войне» (1975);

медаль «60 лет Вооруженным силам СССР» (1978);

медаль «Ветеран труда»;

медаль «40 лет Победы в Великой Отечественной войне» (1985); 

медаль «70 лет Вооруженным силам СССР» (1988); 

медаль «50 лет Победы в Великой Отечественной войне» (1995).