Всегда перед 9 мая в нашем доме была особая, волнующая  атмосфера, так как  мой отец,  Рогожкин Иван Павлович, был фронтовик. Его рассказы о войне всегда были очень живыми, волнующими. На праздник отец надевал боевые награды, вся грудь была увешана орденами и медалями, бережно хранящимися до сих пор.

Иван Рогожкин ушел  он  на фронт в 1943 году, когда ему только исполнилось 17 лет. Вспоминал, как переживали его родители:   отец Павел Тимофеевич и мать Пелагея, когда  приехали за  ним из  военкомата. Он, худенький парнишка, по сути,  еще ребенок вместе  с такими же  односельчанами отправился на войну. Как долго тогда стояли родители, провожая своих детей, пока они не скрылись из вида.

Несколько месяцев «учебки» в Казани – и на передовую, в самое пекло войны. Мне запомнились несколько эпизодов из рассказа моего отца.

Однажды, стоя на посту (а была глубокая ночь, тишина) задремал Иван,  опершись на винтовку.   В это время немец, видимо, давно наблюдавший за ним, попытался взять его в плен. Ивану снился сон, будто он в своем селе сладко спит дома, и что надо вставать, и мать будит его. Наконец, он очнулся, в тот самый момент, когда немец, рыжий здоровенный мужичина, выскочил из укрытия и  набросился  на постового. Иван  успел прикладом винтовки стукнуть немца и тот свалился на землю. Вот так мать издалека разбудила сына и отвела от него смертельную опасность.

Рассказал отец, как однажды был сильный бой, командира взвода убили и Ивана назначили на его место. Бой шел на большом картофельном поле. Наши  из пулеметов обстреливали немецкие танки, не давая им пройти дальше. Но вот закончились патроны и наши ребята остались совершенно беззащитными перед    огромным танком. Оставив пулеметы, они поползли по полю, спасая свои жизни. А немец потешался, стреляя по нашим.

 Видя, что погибель неминуема,  Иван Рогожкин встал во весь свой щуплый рост на картофельном поле и вот так стоял, ожидая смерти. Наверное, это очень сильно поразило и удивило немца, так как танк зачадил, задергался  и начал отползать назад.

После этого боя Ивана хотели наградить, но он рассказал начальству,  как взвод бросил пулеметы (так как закончились патроны, и не было гранат) и люди просто спасали себя, прячась, кто куда. И его не наградили, а наказали за то, что оставили огневую позицию. Время было суровое и скидок на возраст не было.

Вспоминал отец, как они, выходя из окружения, сутками сидели по горло в болоте. Стояла   глубокая осень, прилично  морозило. Одежда, которую  они отжимали, выйдя из болота, стояла колом от мороза. А они одевали ее и шли дальше.

Я знаю, что отец воевал на 1-м Белорусском фронте, которым командовал маршал  Советского Союза  К. Рокоссовский. Иван Павлович воевал, как автоматчик, пулеметчик и зачастую входил в состав  танкового десанта в районах прорыва, в зонах окружения и уничтожения противника.

Боец участвовал в наступательной операции под кодовым названием  «Багратион» на Варшавском направлении, был среди освободителей городов Серны,  Речицы, Ковеля. Форсировал реку Западный Буг, южнее Брестской крепости. На территории Польши воевал за  города Люблин, Седлец,

Минск-Мозинецк.  В этой стране для него и закончилась война.                                                                              

В августе 1944 года в бою под Варшавой взорвавшаяся в 2-х метрах от огневой позиции мина искалечила весь расчет. Пулеметная очередь прошила обе ноги Ивана Рогожкина.

Горело все - земля, воздух, техника, все вокруг было пропитано кровью, вокруг лежали изувеченные солдаты. Он, весь окровавленный,  с большим трудом дополз  до  лежащего  рядом бревна и «спрятался» за него.  На счастье солдата неподалеку от него оказался командир взвода, его земляк, который и оттащил его в блиндаж, передав санитарам.

Так Иван Рогожкин оказался в госпитале в Тбилиси, где шла борьба за его жизнь почти полгода.

Врачи вынесли приговор – ампутация обеих ног. Сколько ночей не спал Иван, все думал: как же ему дальше жить. Палата находилась на 4-м этаже, и он даже хотел выпрыгнуть из окна и свести счеты с жизнью.

Но однажды в госпиталь приехал, какой -  то знаменитый   военный хирург, к сожалению, имя и фамилию его не запомнил. Осмотрел Ивана, спросил, сколько ему лет и сказал: - «Ты, Вано, не переживай, вылечим мы твои ноги».

И через несколько месяцев на костылях в сопровождении медсестры Иван Рогожкин вернулся с войны домой. Его отец,  видя сына,  даже сначала не узнал его, долго растерянно топтался на месте, не веря своим глазам. Потом сказал подбежавшей матери: «Мать, лезь  в банку,  неси погреб». От растерянности и радости, что сын живой перепутав погреб с банкой.     

После войны долгие годы болели раненые ноги отца, инвалида, участника той страшной войны. Не прошли даром и болота, в которых замерзали наши бойцы – аукнулись заболеванием легких, хотя по жизни он никогда не курил.

17 сентября 2002 года мой отец умер от тяжелого заболевания.