В июне 2001 г. я ездил в Ржев, с целью отыскать могилу деда. Как отчёт о поездке написана статья.
«Укрепилась ими рать небесная»

Вера. Долг. Честь. Отечество. Предельно простые слова. Настолько просты по своему смыслу, как глоток воздуха. Каждую секунду требую и потребляю его, не задумываясь о значении. Он просто необходим. Без него мне жизни нет. Как нет жизни без Веры, нет жизни без Долга, нет жизни без Чести, и нет жизни без Отечества. Все люди так считают. Все. Без исключений. Слова от рождения. Неотъемлемая часть наша. Из-за их простоты мы забываем о них, как о глотке воздуха. Просто-напросто забываем. Они сами напоминают иной раз о их существовании. Когда без этих слов тяжеловато жить приходится.
Ржев в лето 2001-е. Имеет упоминание в летописях о лете 1216-го. Без малого 785-й годок идет. Старина. Такой возраст уважения требует. И словно в назидание, голос ночного дежурного милиционера по вокзалу: «Ваши документы». Понимать надо, не в Н-ском вокзалишке расселся. На улице один кратковременный сменяется другим, ветерок переменного направления, тишь да гладь, да благодать.
Ребята, перед нами город Ржев,
Снимите шапки, говорите тихо.
Запомните на этом рубеже
Пятьсот два дня бесчинствовало лихо!
Пятьсот две ночи лихо не спало,
Не утихали яростные грозы!
Здесь каждое окрестное село
И по сей день не высушило слезы!
/Тверской поэт Владимир Львов/
С 14 октября 1941 по 3 марта 1943 лихо бесчинствовало на этой земле.
В Ржевском военкомате сказали: «Да тут не земля, а сплошное кладбище. Что цифры, сейчас любят цифрами козырять. Иные говорят, мол подо Ржевом погибло более двух миллионов советских военнослужащих, может и правильная цифра, но только на Ржевско-Вяземском направлении, а это не один наш район». Районы по территории небольшие, к примеру расстояние по дороге между двумя соседними райцентрами, Ржевом и Зубцов 17 километров, по карте между Ржевом и Сычевкой (Смоленской области), местами основных боев на Ржевско-Вяземском выступе, 50 километров. Почти как от Очера до Нытвы!
«К беседе подключились другие саперы и всяк по-своему драматизировал только что выполненное им боевое задание. «Да, - сказал один из них, глубоко вздыхая, - жизнь штука серьезная. Смолоду конца ей, кажись, нет и краю…, а сейчас вот она у нас вся, как на ладони. Руки аж ломит от надсады-то, полтыщи, наверное, свалил я вчера в яму-то… кого за волосы волок, кого за ноги, кого как. Бух, и поминай, как звали!»…
Если известно, как звали. Многих не знаем. По нашей Книге 1493 человека пропали без вести, о шестидесяти – «судьба неизвестна», это из 3362 человек и только из нашего Очерского района. В молекулах соображать стали, атомы бесчисленные сосчитали, звездочкам на небесах регулярный счет ведем, закон сохранения энергии лучше «Отче наш» зазубрили, копеечкам своим в «чистый четверток» до восхода счет имеем, а столько людей! живших, любивших, нас народивших, без вестей запропастили. Как поминать-то их? как звали? а вдруг косточки их земле не преданы? да по каким-таким болотам, лесам и полям пораскиданы?
«Погибших хоронили в основном во время боев, но и после освобождения Ржева весной 1943 года разложившимися трупами, иногда в несколько слоев, были покрыты ржевские поля и кустарники».
«Когда знакомишься с документами, читаешь воспоминания участников боев за Ржев, то невольно возникает мысль, что это были не бои, а бессмысленное избиение, уничтожение наших бойцов. Командир поискового отряда «Памяти 29-й армии» И. Росляков в своей статье приводит воспоминания очевидца, помнившего немецкого пулеметчика: «Так вот последний, посидев в деревенском доме у печки и погрев руки, говорил: «Пошли постреляем, русские в атаку пошли, слышишь, кричат!..» И шел к своему пулемету, стоящему на пригорке, расстреливать русских ребят, которые в серых шинелях брели по заснеженному полю в атаку. Перестреляв все эти «цели», немецкий пулеметчик шел в дом и опять грел руки и пил кофе, дожидаясь пока опять не послышится «грозное» ура-а-а.»
Девятилетняя дочка (Алёнушка) спросила у меня, как можно солдат жалеть, ведь они все на войне. Ответил, как понимаю: Во-первых, солдата нужно накормить, если зимой, то горячим. Накормишь, значит пожалеешь. Во-вторых, научить воевать, не только стрелять, а это целая наука. Научишь, значит пожалеешь. В третьих, дать грамотного командира. Грамотный командир солдата жалеет. В четвертых, обеспечить необходимым для войны: оружием, патронами, снарядами, табаком, одеждой по сезону; дать все необходимое, значит жалеть солдата, любить его. В пятых, раненых убрать из боя, доставить к доктору. Полечишь раненного солдата, значит пожалеешь его, полюбишь, это одно и тоже слово. И в шестых, убитого солдата похоронить надо, не просто в яму бросить и засыпать землей, а похоронить по всем законам его веры, сообщив папе с мамой или жене. Трудно это конечно, когда погибших тысячи, но ведь и надо. Когда хоронишь, тогда жалеешь, хоронишь ведь любимых. Только тогда война и закончится, когда последнего солдата захоронят, как в старину говорили. Я на войне не был, может, что неправильно сказал, пусть фронтовики поправят. Детям надо знать о жалости. Немецкий генерал Гроссман, автор книги «Ржев – краеугольный камень Восточного фронта», командир 6-й пехотной дивизии 9-й армии воевавшей под Ржевом в 41-43 вспоминает о безмерном терпении советского солдата, стойкости его, мужестве, но командованию дает однозначную оценку – солдата не жалело. Это суровый приговор, тем более из уст врага.

«В разгар летних боев 1942 года наше орудие занимало очередную позицию на подступах к Ржеву… Выдался короткий миг войны – затишье, кое случалось у нас между боями не так уж часто. Приходит лейтенант, командир батареи, и говорит мне: «Хочешь посмотреть на бездарное командование солдатами – пойдем со мной, тут рядом»… То жуткое и кровавое зрелище залегло у меня в памяти на всю жизнь и потрясло до глубины души. Вся поляна, примерно в восемь гектаров, сколько хватало взора, сплошь была устлана трупами наших солдат. Одетые во все новенькое, они валялись в беспорядке, даже один на другом в разных позах. Молоденькие. Похоже, что из Средней Азии. Это было новое, еще не обученное и необстрелянное пополнение, нарвавшееся на засаду противника.
На краю поляны, на опушке леса, стоял скорострельный немецкий пулемет МГ-34, и кругом горы гильз, пустых коробок и два скрюченных трупа пулеметчиков. Видно было, как они еле успевали отгребать от треноги гильзы, те высоким валом окружали их, даже со стороны ног. Можно было понять, что атака на немецкий пулемет захлебнулась в крови, а людьми овладел тот панический ужас, который отнимает разум у человека. Ими двигал инстинкт самосохранения, и они в панике метались по поляне, делаясь живыми мишенями для пулеметчиков. Какая нужда была лезть напролом по открытой поляне, когда кругом был кустарник и лес! Пулеметную точку можно было подавить малой кровью. А что думали их командиры?…»
Командовали и были нач. штабов фронтами и армиями: под Ржевом Г. К. Жуков, И. С. Конев, В. Д. Соколовский, М. А. Пуркаев, командармами были Д. Д. Лелюшенко, В. С. Поленов, В. Я. Колпакчи, В. И. Швецов, командиром корпуса М. Е. Катуков и многие в дальнейшем прославленные полководцы. И ничего я этим сказать не хочу, Боже упаси. Хотя вправе задать вопросы, как внук погибшего в этих местах человека. Право имею, но не желаю. Упомянутый немецкий генерал вспоминает, что перед августовским наступлением, в районе главного удара советские самолеты разбрасывали листовки о скором наступлении, а накануне громкоговорящие установки несколько раз называли время решительного удара. Может в мемуарах наших военачальников есть пояснения? «В книге дважды Героя Советского Союза Д. Д. Лелюшенко «Москва-Сталинград-Берлин-Прага» из почти четырехсот страниц текста боям под Ржевом посвящено всего полстраницы, а если точнее, только 23 строки. А ведь автор мемуаров почти год командовал той самой 30-й армией, которая вела бои непосредственно под стенами Ржева с января 1942 года до его освобождения 3 марта 1943 года». Георгий Константинович описал период зимнего наступления под Москвой с 41 на 42 год и почему оно выдохлось, дал в книге схему образовавшегося Ржевско-Вяземского выступа и все. Но ведь он готовил, разрабатывал летние операции Западного фронта, взаимодействуя с Калининским. Ведь не «бои местного значения» готовил, как о них отзывалось Совинформбюро, а огромной силы наступления. «С 7 по 10 августа на подступах к Зубцову в полосе наступления 20-й армии развернулось крупное встречное танковое сражение, в котором с обеих сторон участвовало до 1500 танков». Это не 43-й, не Прохоровка, в бою под которой участвовало по свидетельству маршала Василевского с обеих сторон до 1200 танков и САУ. Это под Ржевом и год 1942.
«По данным Ржевского военкомата (речь идет о братских могилах), в них покоится прах воинов более ста сорока стрелковых дивизий, пятидесяти отдельных стрелковых бригад, пятидесяти танковых бригад». В результате неудачных наступлений советской армии, по нашим данным - трех, по немецким - шести, оказывались в окружении две наших армии, 29-я и 39-я, причем 29-я уничтожена полностью, буквально расстреляна. Позже сформированной армии был присвоен номер 29.
Почти шестьдесят лет минуло. Говорят, будто и режим сменился, и даже несколько режимов ушло в небытие в стране нашей, а война по прежнему покрыта тайнами, лишь просачиваясь иногда воспоминаниями очевидцев. Скоро последние уйдут, и что? Словно нашептывает кто-то слева, прихихикивая, да похрюкивая, да что мол, кому это интересно? Вот сейчас события, в думе например или на бирже валютной, надоели со своей войной той возится. Слыша голосок лукавый этот, да трижды плюну через левое плечо.
В поезде Москва – Ржев познакомился с ржевитянами, объяснившими, как добраться до центра города: «Доходишь до Волги, справа музей увидишь краеведческий, он на самом берегу, около него пушки стоят, времен войны. Сразу за мостом и центр». От вокзала улица прямая ведет к мосту. Пятый час, светло, редкие прохожие навстречу. Подхожу к глубокому оврагу и мост большой через него. Волга видимо еще дальше. Спрашиваю у встречного, далеко ли до Волги? Показывает в овраг и говорит: «Вот она, наша Волга, настоячая!» Да-а. Как две-три наших речки Очер. Берега высокие, обрывистые, особенно левый. Солнышко показалось, открыв панораму правобережья, Волга «настоячая» подковой обогнула его, будто оставил след конь громадный в стремительном рывке на Север Руси. И враз засветились луковки храмов по обеим берегам. Музей увидел с пушками. От него крутой спуск к Волге. Никаких тропинок, ступенек не обнаружив, цепляясь руками за высокую траву спустился к Матушке. Умываясь, вспомнил про парное молоко и кровь живую, также тепла вода ее. Выбравшись к музею, представил, как штурмовали этот берег в зиму с 42-го на 43-й, обильно политый немцами водой, превратившийся в крепость неприступную. Вспомнились рассказы свидетелей, что без боя город оставили в 41-м, лишь команды факельщиков составляли арьергард. Поджигали горючей смесью КС все, имевшее хоть малейшую ценность, и школы и этот музей. Ребятишки местные, словно чуя опасность, бегом к музею (можно представить, какие экспонаты могли находиться в краеведческом музее города столь глубокой старины), он, яко пленник окружен оцеплением: «Дяденьки, отдайте нам экспонаты, мы спрячем их, сохраним!» В ответ от главного команды факельщиков лишь возмущенное: «Что-о? Врагам?» Побывал в напротив стоящем новом или временном помещении (старое на реставрации или ремонте), экспонатами служат лишь стенды, да образцы оружия и снаряжения военных лет. С каким-то сочувствием или робостью рассказал о нашем городе, истории, музее двум единственным сотрудницам музея. Так и хотелось написать слова «с гордостью рассказал», только почему то ее не было, и не хотелось гордится перед уроженцами города разрушенного нами же, изо дня в день, в течении почти полутора лет. А может и минами Очерского завода.
Разрушив этот город мы не обрели его, убив своих врагов и воздав жертву неимоверную не создали видимого благополучия. Но… ведь что-то произошло. И по сей день происходит. Когда без слов тех, что от рождения, жизнь становится тяжелой и вспомнишь о глотке чистого и доброго, которого мои родные земляки не додышали.
Старожилы помнят, как в первые послевоенные годы, в летнее время в поездах до Москвы окна не открывали, проезжая ржевские леса, потому как вонища невыносимая от трупов. А в шестидесятые, женщины на дальний покос отправившись, на лесной полянке маленькой, в завалившемся, заросшем окопе солдата наклонившегося на бруствер обнаружили. Только до шинельки дотронулись, а он и рассыпался весь, родименький. «Захоронения-то воинского в селе больше нет, - сказала мне пожилая женщина, глава Столипинского сельского округа (Зубцовского района), - перезахоронили на Полустову гору, что в Зубцове. Поисковиков пока у нас не было, в лесу полно деревьев на холмиках растут, может все могилы это, никто не знает». Пока добирался до Столипино, обратил внимание на часто встречающиеся вдоль дороги холмики, с которых росли сосны, ели, осины. На обратном пути, в Зубцов, уже по другому провожал эти убегающие назад места. В этот, на редкость солнечный и теплый день, подумалось, что ненапрасные жертвы принесла родная моя земля очерская, как и вся Русь, что укрепилась ими рать небесная, спасающая нас от сегодняшнего сумасшествия, от бед грядущих.
Нашел гору Полустову, повечеровал да бутылочку выпил, помянув их как звали, в последнем глотке напитка горького додышав их глоток. Соснового бора. Где они и покоятся.

Цитируемые источники: Ладыгин И. З., Смирнов Н. И. «На Ржевском рубеже» Ржев, 1992; Мыльников Л. П., Кондратьев О. А. «Это было на Ржевско-Вяземском плацдарме» книга вторая, Ржев, 2000; Сборник "Это было на Калининском фронте", составители: А.С. Душенков, С.М. Флигельман, рецензент – старший научный сотрудник Института военной истории Министерства обороны СССР кандидат исторических наук полковник Б.Н. Петров. Московский рабочий, 1985г.; Х. Гроссман «Ржев – краеугольный камень Восточного фронта» г. Ржев, «Книжный клуб», 1996 г.
Ю. Зотов, член редколлегии районной Книги памяти
Зотов, Ю. Укрепилась ими рать небесная // Очёрский край. - 2001. - 3 авг., 7 авг.

Толковый словарь русского языка. С.И. Ожегов и Н.Ю. Шведова. Четвертое издание, дополненное. Москва. 2001.
Стр. 821
УБИ'ТЫЙ, -ая, -ое. 1. убитый, -ого, м. Че¬ловек, к-рого убили. В бою много раненых и убитых. Снять оружие с убитого. Как у. (о том, кто находится в состоянии полной неподвижности, апатии, а также в потрясе¬нии, горе). Спит как у. (очень крепко). 2. перен. Выражающий полное отчаяние. С. убитым видом. II ж. убитая, -ой (к 1 знач.). II сущ. убитость, -и, ж. (ко 2 знач.).
УБИ'ТЬ, убью, убьёшь; убей; убитый; сов. 1. кого (что). Лишить жизни. У. из автомата. Грозиться у. У. зверя. 2. перен., кого (что). Привести в полное отчаяние, в состояние безнадёжности. У. кого-н. отказом. Горест¬ное известие его убило. 3. перен., что. Унич¬тожить, подавить (книжн.). У. надежду, волю У. талант в ком-н. (не дать развить¬ся). У. интерес в ком-н. 4. что. Потратить, израсходовать непроизводительно (разг.). Убитые деньги (потраченные зря). У. время ( 1) потратить зря; 2) заполнить ничем не занятое время каким-н. случайным заняти¬ем). 5. что. Выигрывая, покрыть карту партнёра (разг.). У. туза. 6. убей(те). Употр. в отриц. предложении со знач.: 1) совершенно (разг.). Убей, ничего не пони¬маю; 2) ни за что, ни при каких обстоятель¬ствах (разг.). Убейте, не поеду. ♦ Не убий (высок.) — одна из заповедей закона Божия, запрещающая убийство человека. Убитый богом или бог убил кого (устар. разг.) — о глуповатом, странном человеке. Убей меня бог (прост.) — клятвенное уве¬рение в правильности своих слов. Своими глазами видел, убей меня бог! Хоть убей(те) (разг.) — то же, что убей(те)(см. убить в 6 знач.). Хоть убей, не видно дороги. Хоть убей, не скажу. II несов. убивать, -аю, -аешь (к 1, 2, 3, 4 и 5 знач.). II сущ. убива¬ние, -я, ср. (к 3, 4 и, обычно не о людях, к 1 знач.), убиение, -я, ср. (к 1 и 3 знач.; устар. высок.) и убой, -я, м. (к 1 знач.; не о людях; устар. и спец.). II прил. убойный, -ая, -ое (к 1 знач.; спец.). Убойное действие осколка.
Стр. 530
ПОГИБАТЬ, -аю, -аешь; несов. То же, что гибнуть.
ПОГИБЕЛЬ1, -и, ж. (устар.). То же, что ги¬бель1. Обречь на п.
ПОГИБЕЛЬ2, -и. ж: в три погибели гнуть кого (что) (разг.) — безжалостно притес¬нять, угнетать: в три погибели гнуться (со¬гнуться) (разг.) — 1) очень низко сгибать¬ся, перегибаться; 2) перед кем, низкопо¬клонничать, униженно заискивать.
ПОГИБНУТЬ см. гибнуть.
Стр. 129
ГИ'БЕЛЬ1, -и, ж. Уничтожение, разруше¬ние, смерть (от катастрофы, стихийного бедствия, насилия). Г. растений. Г. кораб¬ля. Обречь на г. Трагическая г. На краю ги¬бели (об очень опасном положении).
ГИ'БЕЛЬ2, -и, ж. (разг.). Несметное множе¬ство. В лесу г. комаров.
ГИБЕЛЬНЫЙ, -ая, -ое; -лен, -льна. Угро¬жающий гибелью, крайне опасный. Г. шаг. Гибельные последствия. II сущ. гибель¬ность, -и, ж.
ГИ'БЛЫЙ, -ая, -ое (разг.). 1. О местности: грозящий гибелью, опасный, труднодо¬ступный. Гиблое место. Гиблые болота. 2. Плохой, безнадёжный, не сулящий ничего хорошего. Гиблое дело. Гиблая затея.
ГИ'БНУТЬ, -ну, -нешь; гиб и гибнул, гибла; несов. Подвергаться уничтожению, гибели. Г. от мороза. Г. от болезней. II сов. по¬гибнуть, -ну, -нешь; погиб, -ла.