Петр Максимович Самойлов, мой дед на тот момен (где-то 1927-28 год) жил в Николаеве вместе с женой Леной , работал на судостроительном заводе техником и заочно учился в институте. Партийным руководством ему было поставлено условием для продолжения учебы отказ от родителей, зажиточных крестьян. На что отец Максим, который жил в родном селе Цареводаровка, вдарил кулаком по столу и сказал: "От рiдного батьки отрiнуться?!Нэ бутi тому!"

Решено было уехать Петру в места, где его происхождение можно было скрыть. Это оказался г. Гороький, куда съезжалась масса народа на сроительство завода. Первое время жили с Леной и маленьким Борей на вокзале, потом дали угол за занавеской в большой комнате вместе с несколькими другими семьями, потом - комнату в коммуналке с печкой. Как-будто все стало налаживаться, как на заводе случился взрыв, и по подозре нию в диверсии (сын кулака?) Петра арестовали. Все знакомые и друзья сразу отвернулись.

А Лена ждала второго ребенка. Однажды ночью пришел по-тихому товарищ Петра и сообщил, что Петю можно выкупить, но нужны большие деньги. Тогда по просьбе тёщи, Леныной матери, деньги прислала из Киева сестра Лены, Валя, которая была матери- ально обеспеченной, замужем за фармацевтом Каменецким Наполеоном. В итоге Петра освободили со строгим выговором. Вскоре родилась у них дочка Людочка. Однажды девочка тяжело заболела и , уже в ночь, Лена послала Петра за врачом. С просьбой о не- медленной помощи он пришел к доктору (это была молодая женщина) домой, но муж её не отпустил. Когда пришёл домой, Людочка уже умерла. А на утро стала известна страш- ная новость: из психопатической ревности мужем была убита доктор и он сам, а их годо- валая дочка ранена и находится в больнице. Смерть ребенка Лена с Петей тяжело пере-

живали, и дали друг другу слово, чтобы не уйти в горе, не ходить каждодневно на клад- бище. А однажды, когда Петру удалось уйти пораньше с работы, он пошел в тоске туда. Шел страшный ливень, и в потоках над могилкой он увидел согнутую фигурку Лены, которая тоже тайно от Пети туда пришла. Они обнялись, заплакали и решили удочерить оставшегося сиротой ребенка. Так и сделали, а девочку тоже назвали Людочкой(1933г.).

В 1935 у них снова родилась дочка Ксения, моя мама. Когда Людочке было 3,5 года, на-

шлись ее родственники и забрали её. У Бори выявили костный туберкулез. А в доверше- ние всего случился пожар. Сгорел их дом и все имущество. Только сами остались живы.

Беда за бедой просто преследовали их. Приехала тёща и сказала: здесь не ваше место. И снова переехали, в поселок Затишье (теперь это город Электросталь). Здесь в 1937 г. уже родилась последняя их дочка Виолетта (Валя).

Моя мама, Ксана, вспоминала, что он, не смотря на то, что она была очень озорным и упрямым ребенком, был добрым, ласковым и больщим выдумщиком. Больше всего запомнилось, как новогоднюю ёлку он ставил и наряжал ночью, пока дети спали. Игрушки мастерил заранее, тоже по ночам, из ваты, бумаги, склеивал и красил всякие зверушки, Деда Мороза и Снегурочку, монтировал гирлянду из лампочек. Под ёлку устанавливал фанерный домик с окошками и трубой, внутрь него подводил лампочку, всё укрывалось снегом-ватой. В домике якобы жили гномы. А под утро, едва успевал лечь и закрыть глаза, просыпались они, дети, и в восторге начинали кричать: "Папа, папа! Смотри, ёлка!!!"- а он, притворяясь и не открывая глаз:"Какая ёлка?! Это вам приснилось! Спите!"-"Папа, правда, правда!"- теребили его. Он "просыпался", начиналось веселье, а потом под ёлкой обнаруживались подарки от Деда Мороза!!!

Зимой 1943 г. папу призвали в армию. Ксана, ей не было 7 лет, вспоминала, что они всей семьёй куда-то идут. Весело солнце светит, снег звонко хрустит, а мама почему-то плачет...

Весной 1945 на папу пришла похоронка. Мама молча взяла её и ушла в сарай на дрова.

Уж там она, наверное навылась и накричалась...