Сечин Фома Маркович служил предположительно в 669 СП 212 СД 40 Армии (возможно в разведке). Т.к. в июне 1942 года от него пришло письмо моей бабушке Сечиной (Рагозиной) Евдокии Дмитриевне, в котором он сообщил ей, что в данный момент после удачной разведки он находится на отдыхе в г. Тим Курской обл. За эту разведку ему дали отпуск, но из-за сложной ситуации на фронте, он приехать не может. И поэтому в этом письме он пригласил её приехать к нему в гости в г.Тим. В том же письме для бабушки, был вложен пропуск в прифронтовую зону. Бабушка обрадовалась, стала собираться в поездку, благо Тим от её села находился в 80-100 км. Но для поездки необходима была справка из сельского совета, в те времена у колхозников паспортов на руках не было. Когда на другой день утром, она пришла в с/с за справкой, то увидела, что там работники с/с в спешке грузят документы на машину. А на просьбу выдать ей справку для поездки к мужу в Тим, председатель с/с резко сказал ей: «Дуняшка, сиди дома! Там уже идут бои. На кого бросишь детей своих? Сама сгинешь, и дети твои без тебя пропадут. Немцы наступают!!!» Бабушка в слезах вернулась домой. А когда шла домой то видела, как красноармейцы кто на чём быстро двигались от фронта в сторону райцента Чернянка. Не заходя домой, она зашла к своему отцу и рассказала про то, что ей сказал председатель с/с. Отец её был старым воякой. Воевал с немцами ещё в Первую Мировую войну. И не только воевал, но и успел побывать у немцев в течении 3-х лет в плену. Он задумался, а потом сказал: «Значить через дня два три, немцы будут здесь.» Но он ошибся. На другой день, утром в село вошли немецкие танки. В один из вечеров поздней осени, бабушке Дуси передали письмо, которое передавали из рук в руки, из села в село, разные люди. Это письмо написала женщина из Гнилинских Дворов, что расположено недалеко от г.Тим. В письме было сообщено, что после боя и ухода наших войск из села, ночью в её дом приполз сильно израненный боец. Он истекал кровью, а помочь было некому, т.к. в селе уже были немцы. Она перевязала его как смогла лоскутами от холста. Но от ран той же ночью боец и скончался. А перед смертью он успел попросить её написать его жене, по адресу, который был записан в его медальончике. Из записки того медальончика она и узнала, что это Сечин Фома Маркович. Со своей соседкой, она вытащила умершего от ран Фому на улицу. Погибших солдат было много, а хоронить было некому. И только через несколько дней его похоронили женщины из с. Мантурово, которых немцы пригнали для похорон погибших бойцов РККА. Похоронен был Сечин Фома в братской могиле, точнее в воронке от взрыва снаряда, на краю села, между с. Гнилинские Дворы и с. Гнилое. Потом бабушка получила ещё одно письмо, но уже от его товарища, с которым он вместе воевал. Письмо пришло уже после того, как село освободили от немцев. В нём было написано, что были сильные бои в Гнилинских Дворах, это между Тимом и Щиграми, так было написано в том письме. В том бою Фома был тяжело ранен в бедро. И когда мы стали отступать под натиском немцев в сторону Тима, то Фома самостоятельно передвигаться уже не мог. И поэтому он остался с пулемётом прикрывать наш отход. И шансов остаться в живых у него не было, так как немцы очень сильно обстреливали нас из танков и артиллерии. Вот и всё, что узнала бабушка Дуся о последнем бое своего мужа. После войны она подавала в розыск, но кто в те времена искал. Так и был зачислен дед Фома как без вести пропавший. И до последних дней своей жизни, бабушка Дуся всё надеялась, что может муж её жив. Может в плен попал. Раз говорят власти что пропал без вести, значить возможно и жив. Уже с появлением в интернете документов и карт той войны, мною было установлено. Что оборону в июне 1942 года в районе г. Тим занимала 40 Армия. И западнее г. Тим оборону держала 212 СД. А 28 июня, когда немецкие войска начали наступление, (операция Blau), на правый фланг 212 СД наступала 16 Моторизованная дивизия, на левый фланг войска 2-й Венгерской армии. А после отхода с занимаемых позиций под натиском противника, оборону в с. Гнилое и с. Гнилинские Дворы держал 669 СП. Это я узнал из: ДОНЕСЕНИЕ СТАРШЕГО ПОМОЩНИКА НАЧАЛЬНИКА ОПЕРАТИВНОГО ОТДЕЛА ШТАБА 40-Й АРМИИ ПОДПОЛКОВНИКА ШУСТИЦКОГО НАЧАЛЬНИКУ ОСОБОГО ОТДЕЛА АРМИИ О ХОДЕ ОБОРОНИТЕЛЬНЫХ БОЕВ НА ВОРОНЕЖСКОМ НАПРАВЛЕНИИ С 28 ПО 30 ИЮНЯ 1942 г. № 00487 15 ноября 1942 г. Обстановка на фронте армии в период прорыва противником оборонительной полосы армии на Щигро-Тимском плацдарме была следующая: (Привожу данные только по 212 СД.) « 28.06.42г. 212 СД. Противник силой до 1 ПД с 22 танками при поддержке артиллерии и авиации в 3.30 перешел в наступление на фронте Абельяновка - Выселок Пахонок - Рождественское и к 7.00, прорвав оборону дивизии, занял Кленовка - Кобицы и продолжал развивать успех далее на восток. Дивизия оказывала упорное сопротивление и, отбив все атаки противника с большими для него потерями, закрепилась на рубеже: Баранчиково - Гнилинские Дворы. Центр и левый фланг дивизии оставались на прежнем рубеже. 29.06.42г. Перед фронтом 212 СД с 4.00 противник силой до ПП с 5-ю танками возобновил наступление в направлении Гнилинские Дворы и потеснив части дивизии занял последние. В результате боя с 13.00 противник из Гнилинские Дворы был выбит. Дивизия, своим правым флангом обороняя рубеж колхоз им. Димитрова - Гнилое - Гнилинские Дворы, центр и левый фланг оставались на месте. 30.06.42г. 212 СД - в течение 30.06 вела тяжелый бой с противником силой до одной ПД с танками. К 17.00 дивизия под натиском противника отошла и закрепилась: 692 СП - Дуброва; 587 СП - южная окраина Становое; 669 СП - северная и восточная окраина г. Тим. Противник с направления Шабановка продолжал наступление двумя пехотными полками и двумя эскадронами конницы и из направления выс. 258,1 полком пехоты с 8-ю танками. Боевые порядки дивизии и г. Тим в течение дня находились под беспрерывной бомбардировкой авиации противника.» Исходя из этих данных и писем полученных бабушкой Дусей складывается ситуация, что именно 30.06.42г. последний оборонительный бой в Гнилинских Дворах вел 669 СП 212 СД, который под натиском противника отошёл к Тиму с севера. И именно 30.06.42г. мой дед Фома остался прикрывать этот отход своих товарищей. И той же ночью, он весь израненный приполз в крайний дом с. Гнилинские Дворы. А вот умер от ран, мой дед Фома либо 30.06.42г., либо той же ночью, но 01.07.42г. О этом можно только догадываться. И это один из вариантов. В том же донесении есть ещё очень интересный факт, который тоже заслуживает внимания: «Тогда в 23.00 29.06. было решено Штадив вывести из района обороны и соединиться с 116 ТБр, находившейся к этому времени в районе Назаровка - Верх. Грайворонка. В 333 и 84 СП (6 СД) была послана разведка со штабными командирами с целью выяснения положения, обстановки и увязки взаимодействия с частями 212 СД, так как оголение тыла 212 СД грозило ей окружением, наличие же этих частей позволило бы 212 СД упорно удерживать г. ТИМ.» Ведь как писал в письме дед Фома, он находится в г. Тим на отдыхе, после удачной разведке. И именно в г. Тим располагался штаб 212 СД.  И возможно поэтому он был не в 669 СП, а в дивизионной разведке 212 СД. А после установления связи с 333 и 84 СП которые располагались севернее г. Тим, при возвращении в г. Тим, разведчики и оказались в с. Гнилинские Дворы. Где 669 СП вёл оборонительные бои. Возможно развед группе и пришлось совместно с бойцами 669 СП вести тот бой по удержанию с. Гнилинские Дворы. Всё могло быть. Это только предположения. Ведь никаких других документов по 40 Армии того периода в свободном доступе нет. Т.к. 160, 212, 62 и 45 СД 40 Армии попали в окружение под г. Старый Оскол, и весь личный состав этих дивизий, за исключением небольшого количества счастливчиков, погиб в окружении ведя оборонительные бои. А с ними были уничтожены либо спрятаны красноармейцами все дивизионные и полковые документы. Да и армейские документы были уничтожены, но только не немцами, а по личному распоряжению командующего 40-й Армии. Который отдав этот приказ, тут же бросил армию и умчался в Воронеж. Возможно что то есть в архивах МО РФ, но на данный момент, это просто несбыточные надежды попасть туда. Возможно есть какие либо данные в архивах НКВД. Ведь должны же были чекисты после освобождения г. Тим проводить расследования и опросы мирных жителей. Должны же были жители показать места захоронения бойцов РККА. Но просмотрев известные захоронения, я не нашёл могил советских бойцов в районе с. Гнилое. Страшное было время. Сколько людей сражались до последнего со своим врагом. Погибали, умирали от ран и уходили в небытие. Были люди и нет их. Никто не видел их геройских смертей, а кто и видел, тот тоже погибал рядом. Так и остались они на долгие годы, а возможно и навечно неизвестными. Всеми забытыми, а иногда и незаслуженно оболганными. Только и остались они в воспоминаниях своих жён, детей, родителей. Не от всех пропавших без вести остались фотографии или письма. Бабушка Дуся долго хранила эти два письма. Но послевоенная разруха, тяжёлая работа днём и ночью, как то затеряла эти письма написанные на клочках бумаги. Ничего не осталось от деда Фомы. Нет даже точного места захоронения. Только приблизительно и только по письмам. Тяжело было бабушке поднимать двух дочерей малолетних. А помощи от государства за пропавшего без вести мужа тогда не полагалось. Ведь никто не видел и документально не зафиксировал его смерть. А раз нет документов, то нет и погибшего солдата.